— Значит, ты его взял не из той книжки?
— С какой книжки? — с непониманием спросил Дэрек, задумчиво нахмурившись, но тут же вспомнил и с грустным смешком ответил: — Нет, не с книжки.
Шок от полученной информации прошел, и его место заменила злость. Устало развалившись в кресле, я с раздражением спросила:
— Так значит, я как дура влюбилась в единственного, кого нельзя было полюбить? — Он отвел взгляд, а я со вздохом добавила: — М-да, с моей-то удачей неудивительно.
Я замолчала, не зная, что еще сказать. Молчал и Дэрек, хмуро смотря на свои ладошки, которыми он до этого резко хлопнув, припечатав шар, словно надоедливого комара.
— Прости за тот раз, — разбил демиург тишину своим тихим голос и принялся нервно ходить по комнате. — Я любил тебя... да и сейчас люблю! Только для тебя прошли длинные пятьдесят шесть лет, а для меня всего год. И весь этот год я хотел увидеть тебя и все объяснить, но не мог. Мне не хватало смелости встретиться с тобой. И вот, наконец-то, я встретил тебя, но ты изменилась и очень сильно. Ты больше не та ранимая девушка, которая плакала под деревом над книгой. Ты повзрослела... — Он замолчал, остановился и, грустно посмотрев на меня, тихо продолжил: — Ты больше не любишь меня... как и говорил мой отец.
Я вскочила, сжала кулаки, что есть силы и злостно закричала:
— А ты думал, я буду любить тебя после всей той боли, что ты мне причинил?! Ты меня просто использовал и бросил, словно котенка, с которым стало скучно играть. Нельзя было любить? Наказали? Тогда какого светлого ты говорил, что любишь меня? И зачем принимал мою любовь?
— Хейса, я...
— Заткнись! — закричала я, чувствуя, как мои ладони стали мокрыми. — Прошу заткнись и не показывайся мне на глаза еще пятьдесят шесть лет!
Боль и ненависть разрывали меня на куски. Крохи счастливых воспоминаний нашей любви померкли, словно их никогда и не было. Так больно мне не было, даже когда я взглядом провожала удаляющуюся спину Дэрека пятьдесят шесть лет назад, в надежде что он обернется.
Развернувшись на каблуках, я стремглав спустилась на первый этаж, потом во двор.
Небо было затянуто черно-синим шелком, на который пришли отдохнуть звезды во главе с круглой луной.
Я посмотрела на свои ладошки и увидела кровь. Оказалось, сжимала я кулаки с такой силой, что ногти разрезали хрупкую кожу.
Ни Азирии, ни светлых во дворе не было, поэтому я направилась в харчевню, в надежде, что они пошли дожидаться нас там, и не прогадала.
Они сидели за дальним столом, молча поедая ужин. Стоило мне к ним подойти и присесть на свободное место возле принца, как Азирия подсунула мне кружку и приказала:
— Пей!
Я потянулась к кружке, но Эйрос схватил меня за руку и, уставившись на ладошку злым взглядом, холодно спросил:
— Что это?
— Отстань! — грубо ответила я, резко выдергивая свою руку.
Схватив кружку и осушив до дна, я со стуком поставила ее на стол (и к светлому Каю то, что так принято делать темным!), а потом схватила бутылку и плеснула еще.
— Ты знаешь, кто он? — хмуро спросила я у подруги
Она кивнула головой и, поддавшись немного вперед, спросила:
— Что ты решила?
— О чем ты? — с непониманием спросила я.
Азирия не ответила, а я не стала допытываться, так как отвлеклась на подошедшего к нам хозяина постоялого двора "Ровна Хата".
— Чего желаем, дева ясная? — любезно спросил он.
— Вина и побольше! — заказала я, повторно осушая свою кружку.
— А что случилось, дева ясная? — спросил хозяин, после того, как я вновь стукнула пустой кружкой по столу. — Аль жених покинул и сердечку невмоготу больше жить?
— Почему это покинул? — с вызовом спросила я и, обняв принца за шею, с усмешкой ответила: — Вот мой жених. Эйрошкой звать!
— Отпусти, — просипел Эйрошка, задыхаясь.
Выпустив светлого на свободу, я обижено поджала нижнюю губу и грубо буркнула:
— Ну и иди ты к единорогу!
Дэрек занял место напротив меня, после чего хмуро посмотрел на принца и медленно с нажимом спросил:
— Он — твой жених?
Я, кинув на стол золотой шерид для хозяина, с вызовом посмотрела на демиурга, после чего с горьким смешком ответила:
— А что? Тебе можно эльфийку заводить...
— Она не собачонка, чтоб ее заводить! — зло прервал меня Дэрек, да еще по столу кулаком стукнул.
Другие посетители к удивлению на нас не косились. Толи они были флегматичными посетителями, толи этот стол был скрыт от их глаз магией. А возможно они и сами были скрыты под личинами.
Эльфийка с обожанием уставилась на демиурга, но тот ее игнорировал, продолжая смотреть только на меня.
— Я спрошу еще раз, — медленно протянул Дэрек. — Он — твой жених?
— Это лишь прикрытие, — тихо ответила сидящая рядом с ним Азирия.
— Я-то подумал ты... — он осекся, перевел хмурый взгляд с меня на Котену и нахмурился, а потом что-то добавил на незнакомом мне языке, резко встал и ушел.
Эльфийка, словно верная собачонка вскочила следом, кинула на меня злобный взгляд и прошипела:
— Проклятое отродье Скайфа! — И выбежала вслед за демиургом.
— Следи за своим языком! — кинула ей вдогонку Азирия, вот только той было наплевать. — Вот же языкатая зараза! — плюнула подруга на нее, а затем перевела хмурый взгляд на меня и, устало вздохнув, пробормотала: — Мы толком и не поздоровались... Давно не виделись, Хейса.
Я указала взглядом на посетителей за соседними столиками: "А ничего что они нас слышат?".
— Все постояльцы этого постояло дома существа под обликами, так что можешь говорить свободно, — ответила она, а потом, поддавшись вперед, прошептала: — Свободно, но разумно.
Я кивнула головой, а принц зашептал:
— Но разве Священна земля не является закрытым для существ королевством? И разве их не ведут на костер за нарушение границы?
Азирия расслаблено устроилась на лавке, спиной облокотившись об стену и, наколов на вилку кусок жареной картошки, ответила:
— Король Черед не дурак, он понимает, что законы Священной земли устарели. — Она лукаво улыбнулась. — Да и мы нашли способы путешествовать по его земле незаметно. Поэтому на такие постоялые дворы как этот, он смотрит сквозь пальцы. Конечно, ближе к столице лучше не соваться, но вот деревней на границах можно не опасаться.
Мне вспомнилась наша встреча с Илисом, поэтому я с хмурой насмешкой сказала:
— Можно не опасаться? Ну, конечно.
Азирия, наверное, списала мою насмешку к плохому расположению духа из-за Дэрека, поэтому уточнять, что я имела в виду, не стала.
Я перевела взгляд на привидение, которое в образе молодого парня тихо сидело в уголке, с каким-то нежным обожанием наблюдая за княгиней Миарин.
Приведение словило мой взгляд, дружелюбно улыбнулось и смущенно заявило:
— Ты хорошая, но моя жена лучше.
Изумленно подняв бровь, я спросила его на языке Арна. На языке, который знали только мертвые, или те, кто служил Госпоже Смерти:
— Ты знаешь, что мертв?
Если это приведение не было вызвано некромантом, то возможно оно попросту не понимает, что умер. Это чаще всего бывает, если существо убили и не стали проводить поминальный обряд.
— Ха! Конечно, знаю! — Его смущение бесследно исчезло. — Я мертвый, а не глупый.
Значит его случай намного хуже. Если приведение умеет принимать телесную форму, то значит, его не просто убили и не провели обряд, а убивали долго и мучительно.
— Ты мстительный дух?
Он пожал плечами, словно сам еще не был в этом уверен, и с улыбкой сказал:
— Мое имя Тимиар, но ты можешь обращаться ко мне Тим. А твое имя Хейса?
— Да, — кивнула я головой. — А почему ты называешь Азирию "женой"?
Тимиар с восторгом посмотрел на княгиню Миарин и мечтательно протянул:
— У нее такие красивые волосы.
Обладательница красивых волос, с непониманием наблюдавшая за нашим диалогом, тут же встрепенулась и настороженно потребовала у меня:
— Что он сказал?
— Что у тебя красивые волосы, — со смешком ответила я.
— Он об этом каждому встречному говорит, — со вздохом сказала подруга и вдруг нервно стала пальцами гладить прядь волос у виска.
Хоть из-за облика длина ее волос и не была видна, но в том, что с нашей последней встречи они основательно отросли, я не сомневалась.
К нам подошла эльфийка, застыла надо мной угрюмой горой и, ели сдерживая слезы, вскрикнула:
— Это ты во всем виновата!
Я рефлекторно протянула ей свою кружку с вином, она ее так же рефлекторно взяла и осушила до дна. Закашлявшись, эльфийка выпучила на меня изумленно глаза, в которых застыл немой вопрос: "За что?". Азирия дернула ее за руки и та послушно присела на лавку. Затем девушка всхлипнула, слегка помутневшими глазами уставилась на кружку и разревелась:
— Я его люблю! А он по ней, — ткнула она пальцам в мою сторону, — убивается! Я же к нему со всем сердцем, а он: "Уйди, оставь меня!". И все из-за нее! Сволочь, сердце ему разбила и радуется! А он только с виду сильный, но сердце у него ранимое. Я ведь знаю это, а он мне: "Уйди!".
Она все говорила и говорила, жалуясь на судьбу злодейку. В результате я не выдержала и, под укорительные взгляды Азирии, Эйроса и Котены (один Тим, что-то бубнил себе под нос о красивых волосах), налила эльфийке еще вина.
— Как твое имя эльф Моря Деревьев? — спросила я миролюбиво на эльфийском, когда девушка осушила кружку и принялась тихо всхлипывать.
— Клеония из рода дубов, — ответила эльфийка, а потом, переведя на меня пренебрежительный взгляд, с издевкой спросила: — А ты — проклятое отродье Скайфа! — некроманша Хейса?
Дуб — символ мудрости и силы, значит она из рода магов. Вот только магии в ней было немного. Энергия ласкала эльфийку прохладным ветерком: нежным, добрым, игривым. Такой ветер существует лишь за тем, чтоб листья осенью подхватывать и кружить в медленном танце.
"Kleonn" — осень. Это имя ей очень шло.
— Почти, — ответила я, и моя мстительная улыбка тут же не заставила себя долго ждать. — Разрешите представиться: Эш'шэр Юэнн Дерейгар.
Эльфийка с ужасом вытаращилась на меня, потом схватила бутылку, от души плеснула в кружку и, махом ее осушив, с недоверием протянула:
— Эш'шэр Юэнн?..
— Да, — живо ответила я, жалея, что не могу продемонстрировать свою печать на ауре, так как она была скрыта под обликом.
В газах эльфийки появился обожание... Да именно обожание, которое не только могло соперничать с обожанием привидения, но и во многом его превзойти.
— Рада с Вами познакомиться! — восторженно закричала Клеония и, поддавшись вперед, животом ложась на стол, схватила мою руку и крепко сжала. — Эш'шэр Юэнн!
* * *
— Что это было за ребячество? — устало спросила меня Азирия, когда мы уединились с ней в комнате на втором этаже и расположились в уже знакомых креслах.
— О чем ты? — очень правдоподобно сыграла я недоумение.
— Ой, не прикидывайся! — раздраженно отдернула она меня. — Ты сама говорила, что не судишь существ по их статусу, а тут — ба! — хвастаешься перед эльфийкой своим титулом.
Я, правда, не судила существ по их статусам. В кругу моих знакомых были принцы и принцессы, графы и графини, наемники и воры, трактирщики и хозяйки борделя, а недавно и иномирянка затесалась.
— Просто меня очень раздражало то, что она обвиняет меня во всех тяжких, — выдала я, не сдержав внутри себя злость и раздражение. — Хотя мне похуже ее будет!
Подруга покачала головой, а потом вздохнула и, раздраженно хмыкнув, с легкой обидой в голосе выдала:
— А когда я ей представилась, то она ответила: "Княгиня темных мне не указ!", а перед тобой сразу шелковая стала... Вот же мелкое, противное отродье!
Эльфийка и правду стала шелковая, что меня очень нервировало и пугало. Со стороны это, наверное, очень комично выглядело: и я слово не сумела сказать, без восторженного взгляда девушки в чепчике, которая рычала на принца и мага, стоило им ко мне обратиться.
— Ну, ее к светлому Каю! — отмахнулась подруга и, сложив пальцы в "замок", серьезно спросила: — Что ты узнала у Хозяйки Порока?
— Не очень многое, — смущенно призналась я, а потом хмуро спросила: — И ради какого светлого ты меня к ней послала?! Она ведь тебя хотела видеть, а не меня!
— В каком смысле? — с недоумением спросила подруга.
— В том, что мне пришлось стать гонцом лишь бы встретиться с ней! — Я откинула прядь волос и показала сережку, видимую даже под обликом.
— Странно, — протянула задумчиво Азирия. — Мне показалось, что ей нужна была именно ты. Конечно, напрямую Мивальдо мне это не сказал, но намекнул. Поэтому я именно тебя и послала.
— Послала она, — с раздражением перекривляла я. — Лучше б ты меня просто послала, чем к ней!
— Да что именно там произошла! — потеряв терпение, потребовала княгиня Миарин.
Я и рассказала... и с каждым живописным описанием ее лицо мрачнело. Когда я закончила она с бледным лицом пораженно пробормотала:
— Твой дедушка... я не знала, прости, — а потом, чтоб сменить тему спросила: — А можешь показать письмо, которое должна была получить моя мать? Я открывать его не буду, просто посмотрю.
Мои сумки уже перенесли в эту комнату на три кровати (как я поняла для меня, подруги и эльфийки), поэтому я начала рыться в них, ища последнее письмо, и оно, конечно же, нашлось совсем не в том месте, в котором я ожидала. Да и было помятое, немного мокрое, но вполне годное для подношения деве русалок Тиакхе. Взяв его в руки, я мимоходом посмотрела на надпись... и оно выпало у меня из рук, так как имя там было уже иное.
— Что случилось? — вопросила Азирия, подходя ко мне.
— Там твое имя, — только и смогла выдавить ошарашено я.
— Правда? — спросила подруга, изумленно подняв брови.
Схватив с пола письмо, она с любопытством прочла аккуратно выведенные руны:
— "Азарах Дэмэр"ше княгиня Миарин"... И вправду мне! — Раскрыв конверт, подруга с жадностью принялась читать: — "Иная — ложь, тайна и ключ. Не дай понять ложь, найти тайну и добыть ключ"... И это все? — разочарованно протянула она, осматривая письмо с двух сторон. — Хозяйка Порока, как я погляжу, любит загадки.
— Угу, — хмуро подтвердила я, вспомнив наше с ней непродолжительное, но очень впечатляющее общение. — Не столько помощи, сколько еще больше проблем.
— Зато теперь понятно, почему тебе дали задания доставить эти письма, — обрадовала меня подруга. — Иди сюда.
Азирия откинула мне волосы и попыталась снять сережку, но боль, отдавшаяся в мочке уха, оповестила о том, что ее попытка тщетная.
— Ничего не понимаю, — с недовольством протянула подруга, убрав руки от сережки. — Ты же сказала, что она должна сняться, после того, как ты доставишь последнее письмо?
— Может, только безликий способен ее снять? — предложила я, потирая еще болящую мочку уха.
— Возможно, — не стала отрицать такой подход подруга. — Тогда тебе надо будет вернуться в Темный Рай и встретиться с Мивальдо.
— Я этим как раз и хотела заняться, после того, как доставила бы письмо Тиакхе. Потому что у меня появилось пара вопросов к безликому.
