Смиряться мне категорически не хотелось:
— А в теории можно пробраться туда и вернуть их?
— Куда?
— В Сансару эту.
Лицо Аса напряглось, как будто ему в тягость было говорить:
— Ее шлюзы охраняются такими существами, которых боятся даже неосы, но и без них она неприступна сама по себе. Область спектра, в которой Сансара расположена, практически целиком состоит из информационных потоков. Входя туда, ты сам становишься частью этого места, оно проникает в тебя и сливается с тобой, его воля становится твоей волей. Понимаешь? Даже если ты попадешь туда, то сделать ничего не сможешь. Твою основу вывернут наизнанку и выпотрошат.
— Так вы это называете Забвением?
— Не совсем. Забвение — это просто инструмент, часть конвейера. Сила, которая приходит за лишившейся тела основой, чтобы забрать ее в Сансару. Заодно она парализует волю основы, чтобы процесс стирания личности прошел без осложнений.
— Я думаю, стоит поискать способ забрать у Сансары то, что ей не принадлежит, — утвердился я во мнении, что все можно исправить.
— Перестань, — отстранился Ас от стола, недоверчиво хмурясь.
— Неужели даже Орион ничего не сказал о том, как можно бороться с этой сранью?
— Как бороться он сказал, но и о том, что попытки лобовой атаки приведут к катастрофе, предупредил.
— Я разве предлагаю лобовую атаку? Проникнуть по-тихому.
— Это и означает действовать в лоб.
— А как еще можно?
— Хитростью. Разыгрывая некоторые комбинации можно заставлять Циферум действовать так, как нужно нам. Он же подчиняется жесткой математической логике, и зачастую просто не может не действовать определенным образом, даже зная, что мы ожидаем от него именно этого действия. Только после Сопряжения он ввел много динамических алгоритмов и наши старые уловки стали бесполезны.
— Что-то я бы не сказал, что вы добились больших успехов этими хитростями, даже когда могли ими пользоваться.
— То, что мы еще живы и сопротивляемся, по-твоему, не успех?
— А как же решительные действия? Это все слишком мелко.
— Еще недавно ты считал, что у нас тут прямо таки дурдом.
— Ну... — вынужденно кивнул я. — Потеря дорогих людей может повлиять на мировосприятие. Давай сменим тему, мне и так хреново.
— Пожалуйста. Я как раз хотел узнать, что произошло в храме.
— А что там произошло? — непричастно вжал я голову в плечи. — Когда вы устроили эти американские горки на корабле, меня накрыло видение, как эта черная падла — Рок, притащила какого-то попа, высказала ему, что религиям крышка и еще что-то в том же духе, а потом сказала, что в храме заложники и пятитонная бомба. Если он себя прикончит — люди будут спасены, а если не сможет, то будет оставлен в живых, но люди погибнут. Когда я пришел в себя, храм был еще цел, а значит, можно было спасти ситуацию. Времени все вам объяснять, не было, поэтому я переместился сам. Правда, я еще думал, что у кого-то из вас возникнет желание мне помочь, но ошибся. Вы меня просто подобрали. Дальше помню взрыв и долгое падение.
— Перемещаться с тобой никто не стал по той простой причине, что в этом не было смысла. Ты не объяснил своих намерений. Зачем кому-то из нас было покидать товарищей в разгар боя, чтобы последовать за тобой? Может ты испугался и сбежал?
— Ну, конечно, прям я такой ненадежный.
— Чего же ты тогда самовольно покинул лабораторию?
— Настроение испортилось! — буркнул я. — Кстати, на бомбу в храме были намотаны гирлянды из какого-то марганца. Тиби... Тири...
— Тилидиевого, — поправил Ас.
— Что это?
Тревожно нахмурившись, он пожал губы, словно боялся говорить:
— Во времена полномасштабных сражений с неосами это вещество применялось нами для поражения метаорганики.
— А сейчас вы его не применяете?
— Нет. Его производство очень трудоемкий процесс, а годится оно только как начинка бомб, которые мы давно не используем за отсутствием необходимости.
— А еще для чего оно нужно?
— Ни для чего, — непонимающе пожал плечами Ас.
— Так может, стоит выяснить, где его произвели?
— Бесполезно. При наличии достаточных финансовых средств, производить его можно хоть в домашних условиях.
— То есть получается, Рок намеренно снарядил бомбу для поражения метаорганики? — Мне казалось, я уже ничего не понимаю. — Нахрена ему это, если он собирался показательно взорвать заложников?
— Говоришь, это он притащил бомбу в храм?
— Да, — настороженно кивнул я.
— Мы зафиксировали в храме сильное радиационное заражение.
— Я тоже. А что?
— Квартира, в которой Вал лишился ноги, излучала в час почти две тысячи рентген. Все места нападений на сектимов заражены радиацией. Здание ГРУ после нападения начало серьезно фонить. У половины проституток и жертв насильников легкая форма лучевой болезни.
— Вал лишился еще и члена, как и все клиенты проституток, — развил я его мысль. — Неужели это все Рок?
— Пока это самое логичное предположение.
— Но это же бредятина какая-то. Зачем члены-то резать?
— Такая же "бредятина", как подготовка бомбы, специально усиленной противонеосовыми элементами. Если только Рок заранее не знал, что под взрыв попадет неос.
— Как он мог это знать?
— Где ты подцепил голиафа? — задумчиво полюбопытствовал Ас после короткой паузы.
— Да во дворе перед моим домом пацан был, у него в рюкзаке лежала куча банок с кровью. Я сразу понял, что это хаосит. А он мне еще и ухмыльнулся в наглую. Ну, я его и того... После этого прямо внутри здания появился голиаф.
— Странно все это, — задумчиво почесал небритый подбородок Ас. — Один связанный с хаоситами неос убивает другого связанного с ними неоса. Хорошо, что у нас появилась уникальная возможность хоть немного прояснить ситуацию.
— В смысле?
— ГУПИрасты, наблюдая за нашими действиями, наглядно убедились в нашей непричастности к этому бардаку.
— И?..
— Ради общего блага согласились сотрудничать.
— Ну, нихрена себе! — нарочито эмоционально поразился я.
— Я рад, что ты рад, потому что они согласны общаться только с тобой.
От неожиданности я аж подавился слюной.
— Ты что шутишь? — вытаращился я, откашлявшись. — Почему именно я?
— Ты работаешь с нами меньше всех.
— И что?
— Не знаю. Возможно, с их точки зрения ты не так сильно заражен нашей идеологией или просто слишком мало знаешь, чтобы нанести им хоть какой-то вред.
— Вред? Что я вообще могу сделать?
— Хватит засыпать меня глупыми вопросами. Мало ли что ты можешь учудить на их базе?
— Базу? А они не думают, что я могу там много чего увидеть?
— Думают. Поэтому вряд ли тебе станут показывать что-то особо важное. Они поделятся с тобой только тем, что касается хаоситов.
— А почему бы нам не встретиться на нейтральной территории?
— Они нам до конца не доверяют.
В это время в отсек ввалился Вал, явно под действием какого-то вещества, а за ним вошел Неман. Проводив их взглядом до автомата, я сказал Асу в полголоса, чтобы не дразнить Вала:
— Что-то я не хочу никуда идти.
Не помогло.
— Что значит "не хочу"? — повернулся Вал. — Через не хочу!
— Вот ты к ним и иди, если такой умный! — огрызнулся я.
— Может, не будешь упираться? — посуровел Ас. — Ты мне начинаешь напоминать Дилма.
— Легко тебе говорить, ты же можешь себя защитить. А что буду делать я, если что-то случится?
— Че зассал? — все не мог угомониться Вал.
— Отвали.
— Только не говори что, правда, боишься, — улыбнулся Ас.
— А что такого невероятного в том, что мне страшно? Одно дело идти куда-то с вами, и совсем другое — одному, да еще и в неизвестность.
— Но ты ведь пришел к нам?
— Для меня это был жуткий стресс. Я вообще по натуре домосед, а последнее время мне только и приходится, что нырять в очередную клоаку, а потом уматывать от ее обитателей. Просто шик! Только психика успевает вынужденно адаптироваться к одному, как ей подсовывают что-то другое! Меня только что чуть не убила оглобля почти в четыреста тонн весом! Я ее до сих пор перед глазами вижу!
Жуя шоколадный батончик во время моей речи, Неман решил вмешаться, как только я закончил:
— Слушай, не хочу показаться пафосным, но запоминай причинно-следственную связь. — Он начал загибать пальцы. — Ты не идешь к ГУПИ. Совместного сотрудничества не получается. Хаоситы и их невоплощенные союзники не останавливаются. В мире наступает большой караул. Нихт ферштейн?
— Я все понимаю, но своя-то рубашка ближе к телу.
— Да? — заговорчески поджал губы Ас. — Тогда как насчет Анны?
— А что с ней? — недоверчиво нахмурился я.
— Ну, ее ты тоже оставишь хаоситам?
— А с чего ты взял, что мне есть до нее дело?
— Да так... — Ас невинно отвел взгляд.
— Что за грязные намеки?
— Короче, ты идешь или нет?
— Иду, иду, — вздохнул я. — Желание мести этим тварям все-таки сильнее страха. К тому же может мне удастся раздобыть какую-нибудь полезную информацию, чтобы потом вы смогли избавиться еще и от ГУПИ и Эона.
— Вот это другой разговор, — улыбнулся Ас, поднимая стакан, и мы в шутку чокнулись, хотя мой был практически пуст.
— Мне нужно что-нибудь знать о них?
— У ГУПИ четыре отряда, — начал объяснять Неман. — Два действующих и два запасных. В каждом отряде по три оперативника. Тот отряд, который нас особенно не любит, и с которым тебе придется общаться, возглавляет товарищ по кличке Гамбург пятидесяти пяти лет от роду. Двое с ним — Шакал и Кузя.
— Мощные погоняла, — усмехнулся я.
— Вот скепсис лучше отодвинуть, — покачал головой Ас. — Гамбург и Шакал, до того как попасть к ГУПИ, всю жизнь где-то бегали и кого-то отстреливали: то "духов", то "чеков", то негров. Только Гамбург делал это за Родину и начал еще с Афгана, а Шакал — из нездорового удовольствия от акта лишения жизни, но начал только с первой чеченской. Кузя вообще уголовник со стажем. Из своих сорока лет двадцать провел, глядя на небо в клеточку. Сейчас бы там и сидел, если бы его услуги не понадобились ГУПИ. Он парень не гордый, на Родину ему плевать, как и на тех, кто ему приказывает. Для него главное — достойная оплата труда.
— Веселая компания. — Я начал жалеть, что согласился. — И кто из них самый страшный?
— В каком смысле?
— От кого мне лучше держаться подальше?
— От Шакала, наверное, — пожал плечами Неман.
— Это из-за его кликухи?
— Ты только при нем про его "кликуху" не упоминай, — предупредил Ас. — Он как-то к чекам в плен попал. Они его пытали долго, пальцы отрезали. Так он умудрился соблазнить женщину, которая ему еду носила, и однажды ночью с ее помощью из зиндана сбежал. Весь аул положил голыми руками. Даже детей, стариков и женщин. После этого он свое прозвище и получил.
— Гордится им, сволочь, — прошипел Неман.
— Ну, хоть главный у них староват для резких движений, — вздохнул я с облегчением.
Поперхнувшись, Вал заржал как лошадь:
— Это Гамбург староват?
— Так может быть, я все-таки не один пойду? — взглянул я на Аса умоляюще. — Давайте со мной еще Виктор отправится. Он тоже вашими идеями не заражен.
— О! Это хорошая идея! — зловеще обрадовался Вал. — Одним убогим меньше станет.
— Договор был только о тебе, — помотал головой Ас. — К тому же ты не сможешь потащить его силой, если он не согласится.
— Да я не думаю, что он откажется. А если что, просто развернется и пойдет домой.
— За тысячу километров?
— Почему?
— Потому что база, на которой тебя согласились принять, находится на черноморском побережье — между Геленджиком и Туапсе.
— Ну, значит прогуляется. Полезно для здоровья.
— Повторяю еще раз: договор был только о тебе. Если ты придешь не один, вас обоих могут просто убить.
— Тогда под мою ответственность.
Как я и предполагал, Виктора долго уговаривать не пришлось. Он и так был порядком раздражен из-за того, что его предоставили самому себе после того, как мы с ним прибыли в лабораторию. Целые сутки он провел, курсируя между пищевым автоматом и выделенной ему койкой в спальном отсеке, где был вынужден общаться только с великодушно выданным ему бампом. Мое предложение отправиться на секретную базу ГУПИ, он встретил хоть и настороженно, но позитивно.
— Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, — резюмировал он.
Пока Ас передавал мне координаты места, Виктор собрался, получил отказ в ответ на просьбу взять с собой бамп, и мы с ним переместились.
Жара в месте назначения стояла еще та, даже не смотря на то, что солнце уже нависло над горизонтом. За время жизни в Москве я успел отвыкнуть от южных температур, и поначалу мне показалось, что я оказался в сауне.
Мы стояли на маленьком пяточке спиной к поросшему травой и редкими деревьями обрыву метров тридцать высотой, за которым до горизонта простиралось море. Перед нами проходила узкая грунтовая дорога, скрывающаяся в густом лесу, покрывающем высящиеся со всех сторон горные склоны.
— Где это мы? — громко спросил Виктор, перекрикивая противный стрекот целой армии цикад, дислоцирующейся в ветвях можжевельника.
— На юге, Витя, на юге!
— База-то где?
— Понятия не имею.
Я прошел немного по круто уходящей в гору дороге, надеясь что-нибудь найти, но карабкаться по пыли и камням мне быстро надоело.
— Похоже, нас кинули! — крикнул я оставшемуся перед обрывом Виктору, тоскливо смотрящему в морскую даль.
Но до того как он нашелся что ответить, из-за деревьев с другой стороны дороги послышался шум двигателя. Спешно спустившись посмотреть, я завел правую руку за спину, готовясь включить пульсар.
— Что, есть причины опасаться? — настороженно поинтересовался Виктор.
— ГУПИрасты несколько раз пытались меня убить.
— Поня-ятно, — удовлетворенно протянул Виктор.
Из-за деревьев вынырнул армейский уазик "козел" со снятой брезентовой крышей. В нем находился только водитель в военной форме. Притормозив около нас, он кивком велел залазить.
Переглянувшись, мы запрыгнули на заднее сиденье, и машина тронулась по той крутой дороге, по которой я карабкался.
Водитель напряженно молчал, поэтому мы тоже не разговаривали. Да и не до этого было — вцепившись в дуги обеими руками, мы старались не вылететь с раскаленного сиденья, пока рычащий уазик перепрыгивал через ухабы и карабкался на перевалы.
Так продолжалось около километра, после чего грунтовая дорога выпрямилась и перешла в насыпную, а в лесу появился просвет в виде старого бетонного забора, которым обычно огораживают промышленные территории.
В опускающихся сумерках водитель остановился около железных ворот с изображением облупившейся и выгоревшей на солнце красной звезды. Их с надрывным скрежетом отодвинул лениво вышедший человек в камуфляже, и мы въехали на заросшую травой и кустарниками территорию военной части, утопающую в тени раскидистых деревьев. Двухэтажные здания казарм основательно обветшали, на их крышах разрослись целые буреломы сорняков.
Будто через лес мы ехали вглубь территории, обивая бампером кусты, проросшие через трещины в асфальте. Людей нигде не наблюдалось, но о том, что это не просто заброшенная военная часть, напоминали громоздящиеся в зарослях металлические монстры, накрытые маскировочными сетями. ОКСП идентифицировала их как закрытые турельные установки с автоматическими пушками Гаусса класса "Д-5".
