— Тимер говорил, отец был картографом. В их мире это люди посильнее наших лесников, — я покачала головой.
— Тогда я об этом не знала, — хмыкнула мама. — Достала обжигающий порошок и так и несла пакет в ладони, на всякий случай. Но Рэйхард довёл меня до дома, а внутрь ломиться не стал. Сел на крыльце и так сидел весь вечер. Ночью, там же — под дверью, спал. И вроде даже удобно ему было. Когда я вышла, он улыбался.
— У нас климат мягче, — объяснила я. — У них холодно, просто ужасно. Даже в столице, которая почти на юге приходится ходить в одежде с длинным рукавом.
— Да, — кивнула мама, грустно улыбаясь. — Рэйхард очень скучал по снегу. У нас то он только в горах лежит.
— Что было дальше?
— Он пошел со мной собирать травы, а вечером я накормила его мясом. Всё равно было больше, чем нужно. И как-то так вышло, что у меня твой отец и поселился. Рэйхард помогал мне с работой, а я учила его нашему языку. Полюбила правда, раньше, чем он заговорил. Это были самые счастливые месяцы моей жизни.
— А потом он смог рассказать тебе обо всём, — поняла я.
— Да. Ломано и непонятно. Я сомневалась правильно ли его поняла. Всё казалось какой-то сказкой. И... ты должна знать: я люблю тебя больше жизни, Лирэ, но тогда делала всё, чтобы детей у нас не появилось.
— Меня всегда удивляло, как у травницы продающей зелья всему городу, получился незапланированный ребёнок, — я улыбнулась. Раньше я считала, что мама могла потерять бдительность по молодости, но похоже, дело было не в маме.
— Рэйхард говорил всё лучше и настаивал на том, что мы должны уйти в большие города и искать людей способных перенести его в другой мир. Меня он хотел забрать с собой, а нашего сына видел своим наследником... Это было тяжелое решение, но я отказалась. Представляла, как похороню его через несколько лет и останусь с ребёнком, которому предстоит смертельное испытание...
— Ты знала, куда он ушел и где был?
— Нет. Уходя, он и сам не знал куда пойдёт. Ему предстояло найти хоть кого-то способного поверить в его слова о другом мире и готового помогать, — она вздохнула. — Когда Рэйхард ушел, я узнала о тебе. Пыталась его догнать, но не смогла и потеряла след.
— Он был с лордом Вирэлем, все эти годы? Директор пытался ему помочь?
— Да, — подтвердила мама. — Волоан нашел меня, когда тебе было тринадцать. Умирая, Рэйхард понял, что жизнь покидает его так рано, не просто так.
— И многих женщин лорд Вирэль проверил, пока не нашел нас? — почему-то представилось как Рэйхард перед смертью недоумевал и гадал, кто родил его наследника.
— Ты сердишься на своего отца, — вздохнула мама. — Хорошо тебя понимаю, ведь я и сама не могу ему простить того, что когда-то он дал ту клятву. Не будь её, мы были бы счастливы... Не знаю, был ли у Рэйхарда кто-то после того, как я его выгнала. А если были, то сколько. Но умирая Рэйхард попросил Волоана пойти прямо к нам. Просил позаботится о его сыне, — на глазах мамы появились злые слёзы. Сцепив зубы она смотрела куда-то перед собой и пыталась успокоиться. — Видел бы он кого обрёк на великую судьбу.
— Это так он это называл? — я обняла свои плечи руками.
— Да. Всё время повторял, что у его сына будет великая судьба и жизнь лучшая, чем была у него самого. Он так и не пожалел о своей клятве. Может это и к лучшему.
— К лучшему? — я горько улыбнулась. — Может я смогла бы испытать к нему хоть толику симпатии, знай о его раскаянье. Но если он даже не пожалел, то и я не прощу.
— Не держи на отца зла, Лирэ, — тихо попросила мама. — Нам не понять его, но я знаю — Рэйхард хотел для тебя счастья. Я утешаю себя тем, что умирая он не жалел и потому уходил с лёгким сердцем.
— У него была еще одна клятва. Ты знаешь о ней что-то? — я погладила маму по плечу, но она уже взяла себя в руки и не выглядела такой расстроенной.
— Знаю, — ответила она. — Он так и не смог её выполнить.
— Это значит, что она перешла ко мне? — спросила я.
— Не знаю. Скорее она просто урезала его жизнь.
— Что это было?
— Ерунда, — раздраженно ответила мама. — Перстень почившей несколько поколений назад императрицы. Она отдала его своему сыну, когда тот отправился в путешествие. Сын исчез тогда же и его останков они почему-то не ищут, а вот перстень императору оказался нужен. Твой отец не единственный картограф давший клятву искать эту реликвию. Похоже они надеялись, что однажды на перстень кто-то всё-таки наткнётся.
В этот момент постучали. Я спрыгнула со стола и нырнула под одеяло, натягивая его до плеч.
— Входите, — сказала мама и дверь тут же отворилась.
— Одевайся, Лирэ. Нам нужно взять пробы твоей силы, — произнёс лорд Вирэль, и только после этого учтиво кивнул моей матери.
— Хорошо, — ответила я, поняв, что и сама хочу узнать о изменениях в моей магии. Проследив как за лордом Вирэлем закрывается дверь, я внимательно посмотрела на свои пальцы.
— Что-то не так? — спросила мама, присаживаясь на кровать рядом со мной.
Я сжала в ладони одеяло и сосредоточилась. Ничего. Абсолютно.
— Лирэ? — позвала мама снова.
— Я не чувствую свою магию, — тихо ответила я.
— А там ты её чувствовала? — удивилась она.
— Да. Там я ей управляла, — я подняла на неё взгляд. Стараясь не паниковать, я медленно втянула носом воздух. Тимер бесконечно повторял, что физические законы магии в наших мирах разнятся. Возможно мне понадобиться время, но я смогу управлять магий и здесь. А если нет, то она вернётся ко мне в его мире. Это плохо, ведь я рассчитывала тренироваться, и не тратить время впустую. Значит нужно с акцентировать своё внимание на другом.
— Мама, ты не знаешь, где мне найти хорошего учителя по единоборствам?
Удивлённо смотрящая на меня мама, покачала головой.
— Лорд Вирэль наверняка знает, — я подскочила с кровати и быстро подошла к шкафу, вытягивая оттуда своё старое ученическое платье. — Спрошу у него.
Разговор с директором сложился совсем не так, как я рассчитывала. Мало того, что он ни в какую не хотел соглашаться с моим решением не прерывать влияние кровной магии, он еще и посчитал глупостью моё желание готовиться к походу. В результате спора, нам обоим пришлось прийти к компромиссу — я позволяла себя изучать и следить за моей магий, а лорд директор обещал привести мне тренера, занимавшегося единоборствами с учениками факультета оборонных магов. Я того здорового дядьку пол жизни побаивалась, но считала эталоном своей профессии. Сейчас же, испробовав тренировок с Рангефом и Лагейрой, я в этом сомневалась, но решила поспешных выводов не делать.
После того как мы с лордом Вирэлем пришли к соглашению, меня ждала не самая приятная процедура — слив магии. Выставив вокруг меня впитывающие камни, директор позволил им опустошить мой источник. Устав, я на какое-то время заснула. Так бывало каждый раз. Иначе организм переносил происходящее слишком тяжело.
Проснувшись, я выдержала еще один непростой разговор, так как лорд Вирэль выяснил, что кровная магия усилила свою интенсивность в три раза за минувший год, что очень расстроило и взволновало мою мать.
Норэна настаивала на том, что я должна довериться лорду Вирэли и вернуться к нормальной студенческой жизни. Я же не видела в этом никакого смысла. Совсем скоро мне предстоит отправиться туда, где знания трав и зелий нашего мира не принесут никакой пользы.
Напомнив, что здесь, без магии, я опять беззащитна, лорд Вирэль протянул мне защитный браслет, похожий на тот, с которым я переместилась в мир Тимера. Отказываться я не стала, ведь знала — вариантов у меня немного. Если не надену защиту, вокруг будут плодиться желающие периодически отлавливать меня и выцеживать мою силу в свои амулеты. До тех пор, пока лорд Вирэль не появился в моей жизни и не изготовил такую защиту, я была вынуждена жить едва ли не взаперти. Эти воспоминания до сих пор вызывали у меня отвращение.
Наконец, совершенно разбитая и уставшая, я вышла из лаборатории. Мама и лорд Вирэль остались внутри, по всей видимости обсуждая моё неожиданное для них решение.
Вздыхая и думая, чем себя занять, я медленно плелась по коридору центрального корпуса, в сторону выхода.
— Это Лирэ? — услышала я удивлённый возглас справа. — Лирэ!
Ко мне подбежала Ясира, девочка из моего класса. Она ошарашено смотрела на меня, а я глянула ей через плечо — там из кабинета выходил весь мой класс.
— Лирэ!
— Вы видели? Там Лирэ!
— Лирэ вернулась! — голосили все наперебой подбегая и сбиваясь вокруг меня в плотное кольцо.
— Лирэ! Лирэ! — Цышра, моя соседка по парте, буквально налетела на меня, одновременно обнимая и радостно прыгая. — Я знала! Я знала, что ты вернёшься! Как тебе в Зазсбуре? Понравилась их академия?
Лорд Вирэль объяснил, что является нашей основной версией. Говорить правду там, где существование параллельных миров не признавалось казалось не самым разумным.
— Ммм... наша академия лучше, — ответила я, вяло улыбнувшись.
— Ты к нам насовсем? Или просто в гости? — спросил кто-то из одноклассников.
— Пока только в гости... но довольно надолго. А как дальше будет, не знаю еще, — сказала я честно.
— Ну рассказывай же! Что там было? А предметы отличаются?
В тот день было очень много вопросов и рассказов. Я старалась отвечать насколько возможно сжато и переводить темы с опасных вопросов, а вот одноклассники болтали без умолку. В связи с тем, что занятия закончились, они никуда не торопились и очень скоро мы сидели в столовой и говорили обо всём подряд. Я смотрела на них, на их жизнерадостные лица, слушала студенческие байки и смеялась. Мне было весело, но не так, как бывало раньше. Сейчас моё веселье смешалось с тяжелым осадком на душе.
* * *
Моя жизнь выглядела вполне нормальной. Я прожила в родном мире уже больше пятидесяти дней и, кажется, со стороны начала казаться почти такой же, какой и была раньше. Правда, мои друзья продолжали удивляться, многочасовым тренировкам, которым я отдавала все свои силы. А еще тому, что к полноценной учебе я так и не вернулась и посещала лишь часть лекций как свободный слушатель.
Всё это время, я пыталась убедить себя, что хорошо справляюсь. Что всё хорошо... Но я не справлялась. Мне казалось, что все занятия я выбираю вслепую. Будто я учусь не тому, что необходимо, а теряю время впустую.
Я злилась на Тимера. Ужасно злилась, ведь он не дал мне и шанса остановить его. А еще я умирала от желания оказаться с ним рядом. Особенно ночами. Эти совершенно неуправляемые желания моего тела, не давали спать и заставляли ворочаться с боку на бок часами напролёт.
Что он делает сейчас? Быть может тренируется. А может работает во дворце. Я не хотела думать, но думала о том, в какие неприятности он мог попасть. Еще в голове крутилась мысль: скучает ли он по мне так же, как я по нему? Здравый рассудок шептал, что да. Но ревностные сомнения иногда закрадывались в мои мысли, и я представляла его в окружении знатных дам в стенах императорских гостиных. И эти дамы говорили грамотно и без акцента, как ему и нравилось. Еще они знали правила поведения и ценили традиции империи... обожали каждый браслет на своей руке. И вот воображаемый вид этих правильных и подходящих ему дам злил меня настолько, что будь у меня разрушительная магия, я спалила бы кровать.
Но магии, не было, а дамы вокруг Тимера оставались лишь моими безотчетными страхами и день сменялся днём разделяя нас всё больше, но одновременно и приближая нашу встречу.
Мне очень хотелось увидеть его. Хоть во сне. Ведь перемещался же мой отец как-то между мирами? Быть может и я имела шанс... Каждый вечер я ложилась в кровать моля небесные своды помочь мне, но ничего не происходило. Я спала так чутко, что просыпалась от легчайшего дуновения сквозняка, но это ничего не меняло.
До одного дня.
Однажды вечером, после душа я сняла браслет, подаренный лордом Вирэлем и решила не надевать его на ночь. Несмотря на то, что браслет заряжался от прикосновения к моей коже, и снимать его было запрещено, я решила оставить его ночью на тумбе. Возможно дело в моих навыках. Спустя столько дней занятий, я чувствовала себя вполне уверенно и даже не отказалась бы испробовать навыки на ком-то, кто этого заслуживает. А может, мне помогло предчувствие.
Как бы то ни было, я легла спать без браслета, но едва провалилась в сон, почувствовала изменения. Изменения совершенно неподдающиеся описанию. Казалось, я не чувствую кровати, не слышу звуков ветра за окном, не чувствую холодно мне или жарко. Очень странные ощущения.
Тогда я открыла глаза и увидела его.
Мы лежали на кровати, которую я привыкла называть нашей. Я пыталась понять, что происходит, но мои мысли словно размывало водой, и я не могла сконцентрироваться. Только одно знала точно — не хочу уходить. Я не хочу... или... что со мной произойдёт? Я исчезну? Проснусь? Так хотелось остаться, и я изо всех сил старалась не терять нить мысли, которая удерживала меня в сознании и рядом с ним. Вот только веки казались такими тяжелыми, а сон волнами накатывал и тянул куда-то в темноту, показывая мою беспомощность в этой борьбе.
Тимер неотрывно смотрел на меня. Кажется, он боялся даже пошевелиться и это осознание помогло мне цепляться за его мир и действительность.
— Тимер, — тихо позвала я, чувствуя себя так, словно говорю через толщу воды. — Я так скучаю.
На его лице не дрогнул ни один мускул. Он продолжал так же внимательно на меня смотреть, а я пыталась понять, что за беспокойство сжимает мою душу. Я не о том говорю? Нужно было вспомнить что-то важное.
— Я так скучаю, — прошептала я снова, надеясь, наконец услышать его ответ, пока это всё не закончилось. Пока меня не вырвало из этого сна туда, куда я не хочу возвращаться.
Тимер что-то произнёс одними губами и покачал головой.
— Не слышишь, — поняла я, чувствуя, как с каждой секундой всё больше тяжелеют веки и я не способна этому противиться. — Не помню, что должна сказать... — пробормотала я и из последних сил приоткрыла глаза.
Моя рука лежала прямо возле руки Тимера и казалось — мгновение, и я почувствую тепло его кожи. Как же хотелось к нему прикоснуться. Но нельзя. Я лишь вода и я обожгу его.
Что-то менялось. Мне начало казаться, что я слышу шелест веток за окном, но не за этим, а там, дома. Тимер очень медленно поднялся на одном локте, склоняясь надо мной. Он протянул к моему лицу пальцы и грустно улыбнулся. Потом покачал головой, а его губы шевельнулись, произнося не слышимые мною слова.
И я проснулась.
Резко сев на кровати в своей комнате, я взволновано осмотрелась. А потом, поняв где я, и что нахожусь в этом помещении одна, расплакалась.
Утро встретило меня отвратительным настроением и посеревшим от плохого отдыха лицом.
Браслет, который дал лорд Вирэль, теперь казался мне подозрительным. Я не то что надевать, я не хотела к нему даже прикасаться. Возможно, произошедшее было лишь совпадением, но верилось мне в это с трудом. Как бы там ни было, я решила им больше не пользоваться.
Когда мама, в обед того же дня заметила отсутствие защиты на моём запястье, я не стала объяснять ей суть своих подозрений. Понимала, если даже права, она не поддержит, и радости от произошедшего со мной ночью не испытает. Даже несмотря на мои рассказы о Тимере, и заверения о том, что он не меньше её заботится о моей жизни, не заставили маму поверить в него. Ей всё виделись обманы и заговоры.
