— Да. Вы подобрали очень верное определение, ваше величество.
Неприметный слуга, передавший несколько минут назад приглашение, давно скрылся за массивными дверями, ведущими в оранжерею, даже не думая пройти за мной внутрь. Аларик был один, впрочем, как и я. Ни чужого присутствия, ни внимания не сопровождало нас по пути между экзотическими деревьями и ухоженными клумбами. Не было и автоматических систем защиты, до времени скрытых в земле и стенах парка, только у короля ощущалось наличие оружия, но вряд ли его можно было считать угрозой. В очередной раз я убедился, что этот сефи безрассудно храбр, хоть и в трезвом расчёте ему нельзя было отказать.
— Полагаю, вы недоумеваете, почему я пригласил вас одного после всего сказанного ранее и отказался от охраны… — обронил Аларик, глядя в воды небольшого пруда с красными рыбками, расположенного прямо у дорожки.
— У меня есть некоторые мысли на этот счёт, но если позволите, я предпочту не гадать.
— Тут сложно ошибиться — у меня есть враги даже в этих стенах, — вздохнул король. — Мой племянник… Мой племянник слишком долго был на Корусанте. Он потерял связь со своими корнями здесь, на Тустре.
— Это заметно, — я поднял взгляд вверх, где среди переплетающихся ветвей виднелось светлое небо. — Думаю, вам стоит знать, что он уже приходил ко мне с одним… дискредитирующим предложением.
— Но вы отказали, насколько я могу судить, — тёмные глаза сефи с вниманием начали изучать моё лицо. — Поделитесь причиной?
— Если бы я хотел закончить всё кровью, я бы не стал приезжать сюда накануне вашего наступления.
— Выходит, вы знаете…
— Мне не в чем упрекнуть маскировку ваших войск, но мои офицеры пережили «Нимбус» Альто Стратуса.
— Вот как… — король смежил веки, принимая мои слова и то, что за ними крылось. — Настали трудные времена, генерал. Лучше бы наша встреча состоялась при других обстоятельствах.
— Возможно, — соглашаюсь, провожая взглядом ограждённый стеклом куст ледяных панторанских лилий, цветущих лишь при отрицательной температуре. — Но я рад, что она произошла так. Ведь только поистине напряжённая ситуация позволяет действительно узнать человека, не обманываясь его повседневной маской.
— Вы мудры не по годам, рыцарь Скайуокер, это редкое качество, — Аларик свернул на боковую дорожку, ведя меня к ажурному мостику через искусственный ручей. — И, пожалуй… я с вами соглашусь. Пусть немного, но есть что-то хорошее и в этой ситуации.
Некоторое время мы шли молча, просто наслаждаясь тишиной и красотами сада. Сейчас, в неофициальной обстановке, король предпочёл парадной мантии практически домашний костюм, отдалённо напоминающий мундир гражданских чиновников на некоторых планетах Республики, но традиционного для сефи фасона. Сочетание чёрного и красного, с вкраплениями золотого шитья, встретившее нас в тронном зале, сменилось спокойной лазурью на неброском сером основании. Всё в одежде и движениях Аларика говорило о том, что он настроен на мирную беседу, без упрёков и повышенных тонов. Уверенность в своём пути из его эмоций никуда не делась, но он готов был выслушать и обдумать то, что будет сказано. Иначе говоря, как я и думал, передо мной был совсем не дурак, хотя усталость от жизни и оставила на нём свой след.
— Я хочу вам кое-что показать, — краешком губ улыбнулся мой собеседник, когда мы миновали ажурный мост. — Эти сады очень дороги мне. Возможно, больше, чем что-либо ещё на Тустре. К садам этой прекрасной планеты очень легко привыкнуть. Можно подумать, что это очередная оранжерея. Можно просто не заметить всё то, что делает это место особенным. Не заметить, например, это, — мы остановились возле круглой беседки, в центре которой на закрытой герметичным куполом клумбе цвёл одинокий росток с серым, лишённым листвы стеблем. — Это цветы с неизвестной планеты из далёких краёв галактики. Я вырастил их более сотни лет назад и берегу их, как берёг бы собственных детей, — Аларик подвёл меня ближе, позволяя лучше разглядеть причудливые длинные лепестки, что будто сами испускали мягкий серебристый свет при падении солнечных лучей. — Как видите, я их обособил, чтобы защитить от других, более агрессивных видов, которые могут вытеснить их. Но я не держу зла на хищников, — пока я любовался растением, король подошёл к одной из лиан, оплетающих беседку. — Они поступают так, как велено им природой, поэтому я создал этот сад, чтобы дать им пристанище. Без надлежащего контроля, — морщинистая рука осторожно прошлась по красноватым листьям, — эти растения займут весь сад и ослабят экосистему. Но я не дам этому случиться. Я даю каждому участок для развития и жизни — то место, где они не смогут навредить своим соседям. В каком-то смысле мой сад напоминает нашу галактику, — тёмные глаза сефи обернулись ко мне. — Каждая система, каждая планета вносит свою лепту в единое целое. Все имеют какие-то нужды, обо всех нужно по-своему заботиться. Как и мой сад, галактика нуждается в постоянстве и внимании, чтобы держаться на плаву. Агрессивных нужно изолировать, все должны жить в гармонии… Однако, в отличие от моего сада, её-то в галактике и не хватает.
— С вами сложно не согласиться, — как тяжело оказалось не улыбнуться, слушая речь, так похожую на наши собственные рассуждения… тогда, четыре тысячи лет назад. Сколько раз история уже преподала разумным этот урок, но он до сих пор не выучен. Наверное, в этом есть проявление какой-то высшей воли… или вселенской глупости. — Но разве это повод опускать руки? — скрепляю ладони за спиной. — Мы переживаем уникальную возможность исцелить Республику от застарелой болезни. Провести её через «операционное вмешательство» реформ, на которые раньше никто бы не дал согласия. Вы правы — в правлении Сената уже давно нет гармонии, он забросил свою роль галактического садовника, соблазнившись ленью и самолюбием… Но именно сейчас, в час опасности и нужды, когда под вопрос встало само физическое существование Республики, есть шанс наконец стряхнуть липкую паутину стагнации и вернуть то, что было основой этого государства и позволило ему пройти сквозь все бури последних тысячелетий. Хотим мы того или нет, — я перевёл взгляд на цветок, — но война всегда была средством, исцеляющим плоть нашей Галактики. Война несёт боль и страдания, но она же выводит наверх тех, кто готов и может решать проблемы общества. И она же безжалостно изгоняет тех, кто оказывается неспособен применить власть для чего-то кроме собственной наживы. Если Республика устоит — она исцелится.
— Я хотел бы в это верить… — вздохнул Аларик, вставая рядом в такой же позе. — Хотел бы надеяться, что эти войны пройдут, а Республика приведёт свой дом в порядок… И когда это случится, — сефи отвернулся и вновь зашагал по дорожке, — Тустра вновь войдёт в её состав. Но не раньше. Коррупция продвигается слишком глубоко и распространяется слишком быстро. Она может поразить и Тустру в самых её основаниях. Мой племянник уже поражён ею.
— Значит, вы готовы пойти на полный нейтралитет, при котором ваши войска не станут воевать против Республики на стороне Дуку?
— Я так и хотел, но вы сами знаете, как отреагировала Республика. Пусть вы и говорите, что войска прибыли нас защищать, но мы оба знаем, что это была попытка оккупации. Этими действиями Республика сама решила судьбу Тустры, не оставив мне иного выбора, кроме как обратиться к Дуку.
— А если бы выбор появился?
— Если бы… Я действительно хотел бы избежать крови, но… — король вновь обратил своё внимание на сад, — оставшись без присмотра, предоставленный сам себе, цветок может быть задушен хищниками, борющимися за место под солнцем. Вы понимаете меня, генерал?
— Вполне, — выйдя из состава Республики, Тустра останется один на один с Конфедерацией, чья военная мощь на несколько порядков превышает всё, что могут выставить сефи с союзниками по сектору. Сепаратисты вряд ли потерпят отказ, а потому весь военный потенциал КНС станет угрозой для подданных Аларика, а вот если он присоединится — то вся эта мощь автоматически станет союзной. — Вот только заражённый паразитами сад нужно будет выжигать. Хотя бы просто для того, чтобы зараза не пошла дальше. Так может, стоит всё же помочь садовнику и не доводить дело до огня?
— А он есть, — вздохнул правитель сефи, — этот садовник?
— Да, — я кивнул. — И он делает что может. Но в одиночку ему будет трудно. Вы правы, Аларик. Тустре действительно пора заговорить, но почему бы вместо того, чтобы рвать связи длиной в десять тысяч лет, не помочь тем, кто хочет сделать наш сад лучше? Сенат погряз в коррупции? Они продают собственных сограждан? Возможно, но это — преступление по всем писаным и неписаным законам. Просто нужно напомнить галактике, что законы эти написаны не для красоты.
— Вы имеете в виду что-то конкретное, генерал? — король остановился, заглянув мне в глаза.
— Да, — я принял взгляд, не пряча взора. — Канцлер Палпатин. Он пытается очистить Республику от поразившей её отравы коррупции и гордыни, но он почти один. К голосу Тустры прислушаются многие, у вас есть реальный шанс принести гармонию, о которой вы говорили недавно. Так стоит ли трусливое бегство от проблемы и риск подвергнуть войне и истреблению тех, за кого вы взяли ответственность, отказа от этого шанса?
— Хм… — задумался монарх, в Силе отразились его сомнения. — Я должен подумать о ваших словах, генерал. Думаю, нам стоит встретиться повторно. Завтра, если это вас устроит.
— Как пожелаете, Ваше Величество, — я коротко поклонился.
— Хорошо. И вот ещё что, — Аларик достал из-под камзола пару световых мечей. — Вы — мой гость, и я доверяю вашему слову, а потому не вижу причин держать их у себя. Ваш бластер принесут в гостевые покои.
— Благодарю, — ещё раз киваю.
— Оставайтесь в саду столько, сколько пожелаете. Пребывание здесь, среди всего этого… часто проясняет мой разум.
На этом аудиенция окончилась. Монарх отправился по своим делам, а мне предстояло как следует обдумать, что и как говорить завтра, чтобы всё же убедить правителя сефи встать на нашу сторону…
Во время разговора. Дворец.
— Сэр, вам нужно это увидеть! — молодой сефи-оператор позвал старшего смены.
— Что там у тебя?
— Сообщение от заместителя командующего сил Республики для Его Величества. Высший приоритет.
Офицер склонился над терминалом, быстро пробегая по данным взглядом, и чем дольше он читал, тем глубже пролегала складка у него на лбу.
— Срочно свяжись с генералом Деклааном! — голос мужчины дрожал от напряжения. — И переключи на начальника охраны дворца. Я извещу Его Величество.
— Есть! — оператор принялся вбивать команды на консоли…
Тем же вечером…
Правитель Тустры тем временем пребывал в раздумьях, неторопливо двигаясь к своим покоям.
Слова молодого генерала были правильными, разумными и искренними. Скайуокер понравился Аларику, приятно было осознавать, что у его старого друга Йоды растут такие ученики. В иной ситуации эта встреча могла бы принести радость его душе… Жаль, что сейчас она рождает лишь тоску.
Генерал подбирал верные слова, но они оставались словами всего лишь мальчишки. Да, он уже участвовал в боях, видел войну и понимал её тёмные реалии, но он не видел Сената, того, что творилось в тихих кулуарах и за закрытыми дверьми отдельных кабинетов дорогих ресторанов. Молодой идеалист, верящий в Республику. Когда-то, очень и очень давно, Аларик был таким же. Вот только руководили Республикой не идеалисты. Пример его племянника был показательным — всего несколько лет, и вместо преданного своей родине сефи, того, кому Аларик думал оставить престол после того, как покинет сей мир, Нави превратился в очередного коррумпированного чиновника, погрязшего в роскоши и пороке. И тогда Верховный Канцлер, о котором говорил молодой джедай — просто самый хваткий и беспринципный из сенаторов, ну, а то, что о нём положительно отозвался генерал Скайуокер означает лишь то, что он достаточно хитёр, чтобы ввести в заблуждение и джедая. К тому же… Орден небезосновательно называют цепными псами Сената, уж ему ли об этом не знать?
Так стоит ли полагаться на слова молодого рыцаря, что на самом деле ничего не решает и решать не может, или всё же принять сторону графа Дуку и КНС?
Думая об этом, монарх с каждым разом ощущал, как погружается в глубокую чёрную пучину отчаяния, а холодные липкие объятья нависшего над головой рока пригибают его плечи всё ближе и ближе ко дну. Ему хотелось бы забыть об этом. Не думать, отстраниться. Но проблема была в том, что он знал — и это знание неумолимо тянуло его в пропасть. Правитель Серено при всей своей власти и мудрости видел лишь один вариант уничтожения той несправедливости, что накопила в себе Республика. Он шёл к этому решению десятилетия. Искал другие возможности и варианты, но остановился на силовом. Выстрадал его, даже обратил оружие против своих бывших собратьев по Ордену. И если сам Дуку — лучший ученик Йоды, тот, кому надлежало возглавить Орден Джедаев, кто по праву заслужил авторитет и уважение на сотнях миров, от Ядра до глухих окраин Внешнего Кольца — не нашёл иного выхода, то как можно всерьёз воспринимать слова мальчишки, едва срезавшего падаванскую косичку? Увы, но как бы ни хотел Аларик дать Республике шанс, он просто не видел ни одной возможности реализации этого шанса.
Тревожные размышления короля были прерваны вызовом через комлинк. Правитель принял звонок и стал заслушивать доклад начальника охраны. И чем дальше он его слушал, тем сильнее не желал верить в услышанное.
— Это точно?
— Боюсь, что да, Ваше Величество. Мы уже проверили указанные точки. Воспользуйся этими брешами штурмовые отряды ВАР, и оборона дворца была бы проломлена за десяток минут. Запись речи бывшего сенатора Нави также не несёт в себе следов монтажа или фальсификации.
— Я понял вас, капитан, — мысли короля заметались испуганными птицами. Почему республиканцы не атаковали? Почему предоставили эти данные? И что делать теперь? Атаковать самому? Но чем тогда он будет отличаться от тех сенаторов, о которых вспоминал недавно? Мысль о сенаторах вновь вернула его к сообщению о предательстве племянника. А вместе с тем…
— А где сейчас Моджи, помощник моего племянника?
