Сон всем пошел впрок и прибавил энтузиазма. Боддинок при помощи Амаржа помножился на три и засуетился в кабинете, где раньше в расширенном пространстве размещались казармы. Естественно, он начал с несложного состава, для которого урвал достаточно компонентов — "Паучья кожа". Сам архимаг раздвоился и умчался в лес, откуда телепортировался: за ингредиентами и к себе в башню, чтобы там провести первую модернизацию компенсаторного аккумулятора. Мне бы следовало засесть за фуиндзюцу, превратившись в копировальный аппарат, клепающий барьерные печати, однако в свете открывшихся обстоятельств я счел защиту достаточной и занялся сродством с огнем. Просто полезно и чтобы в решающий момент не испортить варево — у нас ограниченный запас останков божественной госпожи ифритов. Тем более решено, что первый, естественно точечный источник будет принадлежать мне, а для гильдии лучше подойдет уже сфокусированная и легко направляемая игольчатая разновидность, которая предположительно должна получиться из простых стержней. Тем более, на свежую голову учли важный нюанс — алхимическая субстанция будет содержать следы моей силы. Демонстрировать мое участие в данном деле нежелательно, посему квалификационную квинтэссенцию огня Боддинок должен будет полностью сделать сам и строго по рецепту.
Глубокая ночь наступила незаметно. Волшебная звездно-лунная ночь. Плеяда созвездий и туманностей причудливо разукрасила черный купол моего нового мира. А внизу ровно расстилался зеленый ковер с замысловатым узором из прогалин, отражающих звезд водных зеркал и люминесцирующих растений со светящимися насекомыми и хищниками, перед пригвожденными звездами хвастающимися своей подвижностью. И... всем было дело до людских сует — всех коснулось тлетворное влияние отравленного Духа Леса. Масштабы... трагедии... после начала Четвертой Мировой Войны Шиноби меня уже не впечатляли.
Свершившийся факт: планета Торил, материк Фаэрун, Побережье Мечей — моя вторая родина. В храме Тира города Невервинтер рожден как смертный, в Скалистых Горах рожден как божество. С заоблачной высоты я нашел месторасположение той долины, где завершилось преображение моей смертной сути в божественную. Нагрянувший туда Лорд Ифритов превратил все в большое озеро лавы, покрывшееся коркой, которая еще долго будет дымиться. Там было красиво... Зато гарантированно стерты следы ритуалов и перерождения. Надеюсь, Лорд Ифритов в запале сперва уничтожил, а потом подумал считать и расшифровать следы...
Еще продолжалась эйфория и меня тянуло ввысь — никакого рабочего настроя. Меня распирало от энергии трех открытых врат Хачимон, даривших чувство свободы. Потребность распахнуть Сеймон стала наркотической, когда я, проснувшись, понял, что прежний радиус обзора додзюцу доступен лишь при открытых третьих вратах.
Вскоре я вырвался из воспоминаний и сумел настроиться на рабочий лад. Долго сидел на огромной каменной ладони, но ни на волос не сдвинулся с мертвой точки, выражаясь метафорически. Чуял и зрил тонкость реальности, но как подступиться к переходу на другой План — биджу раздери, не понятно. Для полноценной медитации требовалось время, транс — это суррогат.
Амаржу надоело ждать бестолку. Через час он согнал меня с насеста, крайне гордый тем, что заклятье "Дуэт" скопировало все его снаряжение, лучшей своей частью вышедшего из-под руки других мастеров-артефакторов. Я не стал его разочаровывать, указывая на киира, отмечающую голову истинного тела.
Нырок.
Расширившиеся зрачки и пропустившее удар сердце — свидетельства успешного проникновения половины Амаржа в обиталище Духа Леса. Его вторая половина погрузилась в пространство так, как погружаются в воду генины, не удержавшиеся на поверхности воды: плюх и нету.
Пребывая в приподнятом настроении, с верой в успех и подбадриванием союзника, я занял место на алтаре, подобрав церемониальный кинжал. Поколебавшись, решился и... пронзил себе сердце.
Боль? Ощущения тела напрочь отрезало.
Окружение? Вереница хаотичных образов, воплощающих все мои кошмары. Все чаяния. Все то, чем я жил. Вся жизнь пролетела перед моими глазами... алчно пожираясь Великой Киира! Все владельцы жемчужного самоцвета суть рабы, служащие генераторами воспоминаний в бездонное брюхо... симбионта.
Мгновение кончилось. Вся жизнь пролетела перед глазами и кончилась...
Показ закончился с неумолимой внезапностью. Раз — и отрезало.
Ничего не осталось. Ни мыслей. Ни чувств. Ни... паники.
Паники? Да, вот она родимая. Погребена сошедшей лавиной воспоминаний. Нет причин для нее: мыслю, значит, существую.
Где я? Астрал. Вот эпизод. И вот еще один. А это чужая память об Астральном Плане.
Почему я тут? Вопрос повис в пустоте, заполненной сонмом неуловимых мыслей и образов. Они — совершенно чужие. Узнать? Зачем? Второй вопрос повис в вакууме, в следующий миг посещенном робкой мыслью, что предыдущий вопрос — не мой.
— Что ты? — Натужно сформулировал я вопрос к незримому нечто внутри себя.
Ответом стала информационная справка о родовом артефакте, созданном для хранения памяти, ее передаче потомкам, ее сортировки и выработки индивидуального интерфейса для удобства носителя. Согласно этой информации выходило, что Основатель Рода (то есть я) соответствует всем требованиям по параметрам, что выход в Астрал является завершающей стадией развертки Великой Киира для полноценного подчиненного слияния с Основателем Рода и закрепления за его потомками. Произведено грандмагом Ульэйром. В тени воображаемого справочного свитка я углядел второй. Эльфийский Дом Старим. Изъятие, переподчинение, прочтение — это грозило носителю при отсутствии соответствия по значению характеристик астрального тела. Без выхода сознания в Астрал, подтверждающего владение высокой эльфийской магией, по завершению приживления был бы подан сигнал, Великая Киира стала бы маяком и добровольно вживленным инструментом для осуществления внешнего внедрения поведенческих, психологических и прочих установок вместе с ложной памятью, что в просторечье именуется ментальными закладками.
С холодным расчетом направил свою разгорающуюся ярость, желая сжечь Тень Великой Киира. Поначалу туго шло, но Великая Киира сама подсказала ответ, когда я задался вопросом о всепоглощающем пламени — божественная искра. В божественном пламени спалил все тени и стер имя создателя. Симбионт сам же помог мне детально воспроизвести умопомрачительную структуру "Хьюга Соке но Джуиндзюцу". В эту клетку я хладнокровно посадил воображаемую золотую жемчужину, устанавливая полную власть Хьюга над собственным родовым артефактом, из-за уникальных условий на момент создания ставший полуразумным раньше сроков и отождествивший себя с женским родом.
Совершенные действия и достигнутые победы возбудили лихорадочную мыслительную деятельность. Смекалка заработала на всю катушку, разогнавшись до немыслимого ранее уровня. Как мне попасть в Обиталище Духа Леса? Между жизнью и смертью!
— Бессмертный по определению не способен сдохнуть обычным путем, — пронеслась в моем сознании мысль, прежде чем меня грубо пихнули.
Белая пустота мгновенно обрела плотность бесконечного во все стороны мягко светящегося серебристого тумана. Точечное бестелесное восприятие обрело оболочку призрака. От меня куда-то протянулась прочная и растяжимая золотая струна, неясно где терявшаяся. Повсюду заклубился серебристый туман, состоящий из обрывков чьих-то мыслей и чувств. В пустоте то появлялись, то исчезали манящие образы чудес. Привычным образом активировать бьякуган не вышло, однако додзюцу как-то отозвалось. Значит, к этой среде можно (и следует!) адаптироваться. Не смотря на абсурдность положения, дернул к себе собственное тело — поздно спохватился!
На рефлексах уклонившись от серебряного сгустка, схожего с ловчим плевком пауков, я запоздало сообразил, кто и к чему. Тонкая кровавая паутинка опутала мою материальную оболочку, едва всплывшую из "ниоткуда", и дернула... Нет, не в "никуда", а в сторону водянистой глади внезапно появившегося пруда, где отражался Лес, заполненный жиденьким молочным туманом. Я опоздал на мгновение. Меня-духа не понесло туда же — сам неумело и спешно последовал.
По инерции продолжая, полет я сразу не сообразил, что его следовало бы прерывать усилием мысли. Помехи, порожденные схлопнувшимся прямо перед носом окном портала, и мое желание последовать за материальной оболочкой породили спонтанный нырок-переход — в неизвестность.
В месте прибытия тоже имелся туман, более плотный, материальный и темный, словно песчаная буря замерла в своем смертоносном танце. Или кружилась в нем чересчур медленно. Не стоит тут появляться во плоти...
Самолично восстановив в своей памяти эпизоды чужих переходов, обратил внимание на воспоминание, предоставленное Великой Киира. Сразу нужный фрагмент путешествия из Астрального Моря в Эфирный Океан — именно это со мной произошло. Благо, что сюда плюхнулся, а не в места пострашнее. Потыкавшись какое-то время туда-сюда, как-то сумел проскользнуть обратно, нырнув из одного Плана сразу в другой, куда вела золотистая струна из моей груди.
Вновь оказавшись в Астрале, я сосредоточился, сконцентрировал силу воли и совершил нетривиальное действие, кое-как собрав доступную мне инь-чакру. Несмотря на возникшую утомленность, хотел было уже на всех парах двинуться вперед, но словно магнит — выдернул к себе собственное тело.
Моментальное и неожиданное воссоединение с плотью породило сенсорный шок. Краем сознания я увидел, не смог никуда деться от следующей ловчей нити. Однако она не собиралась предпринимать агрессивные действия. Когда я собрался, то со всей ясностью определил, кому принадлежит мана — Амаржу. На сей раз нить магии пробросило не из портала, она не стала кровавой, не развернулась в сеть и вела не прямо ко мне, а к известно кем вовремя одетому на мой палец кольцу: лунное серебро с рунами по ободу и крестообразным жадеитом в центре. Похожее сплетение магии я видел на кольце из электрума с маленьким жадеитом в центре цветка с шестнадцатью лепестками — оно покоится в одном из многочисленных кармашков у Боддинока. (иллюстрации 250 и 251)
Не сложно догадаться, что путеводная нить тянулась к Царству Лесного Духа. Хотя подчиненный симбионт, Великая Киира, приняла решение использовать свои возможности и фильтры, чтобы отсеять в информационном хаосе астральной ноосферы хоть что-то про обиталище Духа Леса. Собственно, действуя согласно памяти Тира, я бы сам вскоре узнал общую информацию про этот демиплан — карманное измерение божественного происхождения, чье-то владение. Не подпространственный карман или складка, коим являются, как я теперь прекрасно вижу и понимаю, созданный "Дворец Морденкайнена" или наложенное на мой "бардачок" заклинание "Закрома Морденкайнена", которые являются выпуклостями в сторону Плана Теней. Не Фуин, что меняет свойства по усмотрению и умению ниндзя, выворачивающего пространство-время наизнанку, тем самым погружая в Эфирный Океан. А Доминион — пузырь реальности с четкими границами и собственными законами Бытия, Владение божества, его личное Царство.
Довольно быстро освоившись с движением, я направился в нужную сторону. Астральное море полнилось зыбкими образами чужих фантазий. Активированный бьякуган обозрел скопление множества теней, глушащих ровный белый свет — само пространство его излучало. Без особого труда избавился от тумана вокруг себя и понял, что если по четвертому измерению нырнуть глубже, внутрь себя, то я окажусь в том самом белом своего "ничто", избавленном от хаоса теней. Это так называемый внутренний мир без ассоциативных наслоений, отождествляющих знания с библиотекой, а сознание с крепостью или городом, чья инфраструктура соответствует умениям или процессам. Поэтому я не видел богов, общающихся со мной без непосредственного вторжения в мое личное пространство.
Сила мысли с инь-чакрой тут играли определяющую роль. Стоило мне сконцентрироваться на чьем-то ускользающем от меня образе кинжала, как тот, повинуясь моему желанию, послушно замер. Часть чакры потратилась, просто исчезнув у меня и влившись в далекий образ, напомнивший мне о родине. (иллюстрация 252) Легкое напряжение воли и клинок принял знакомую трехгранную форму куная из коричнево-черного матового металла. Образ, словно деревяшка плававший в Астральном Море, вдруг стал словно металлическим и канул на дно... Кто-то поймал образ для воплощения?
Спокойно смерив азарт исследователя, погасил додзюцу и унял возбужденное ядро. Астрал не предназначен для живых и путешествий воплоти. Но сама по себе среда пластична. Воли и простого покрова из маначакры хватало, чтобы на минимальном расстоянии вокруг себя установить "привычные законы бытия": гравитация, атмосфера и прочее. Непонимание, как это работает, не мешало пользоваться. Сосредоточившись, я по путеводной нити поспешил к Амаржу.
От Тира зная, что расстояния и время в Астрале обманчивы и относительны, я постарался воспользоваться способностью "Путь молний", о которой напомнил мне сверхлюбопытный Арус, вовсю искрящийся в кулоне и просящийся наружу. Но он плохо слушался Эгетуа, без меня капризничал и должным образом не усвоил ее уроков. И я представлял степень его неуемного любопытства — потеряется еще! Поэтому лучше вовсе лишить неизведанной сладости, чем дать на язык распробовать и запретить.
Ожидаемо внезапный переход границы доминиона напомнил мне прыжок со скалы в воду. Я-молния приготовлено "воткнулся" в землю — на всякий случай сложенной из ладоней лодочкой. Акробатическим трюком встал в нормальное положение. Ожидал увидеть магический круг с вращающимися спиралями (иллюстрация 253), но серебристый лучик связывал два кольца: одетое на мне и уже виденное на указательном пальце архимага. (иллюстрация 031)
— Зачем сдерживаешься? — Деловито спросил Амарж, от которого я ожидал иной реакции. Через гнома прошли многие десятки индивидуумов, мастер инициаций точно подметил:
— Трамплин, — лаконично отвечаю, открыв врата начала в левом полушарии мозга. Сумасбродством было бы светиться силой в совершенно незнакомой среде, привлекая излишнее внимание к своей персоне. А тут в самый раз. — А ты боишься перегореть? — Озвучиваю давно назревший вопрос, стараясь не выказывать своего негативного отношения к кольцу с чьим-то глазом — болезненная для меня тема.
— Да, — честно и напряженно ответил архимаг. — Я за месяц на треть увеличил свой потенциал и за семь дней применил семь Томов. На носу участие в магических кругах телепортации, без обеспечения реальной силой мое энерго-ядро раздуется и лопнет. Как мыльный пузырь: бац — нету.
— Убедился, участвуя в малом? — Спокойно говорю, сосредоточенно открывая врата эйфории в правом полушарии мозга.
— Верно. Во время сна я попытался наполнить свои резервы, однако нутро отказалось держать сверх натренированного до встречи с тобой, Неджи.
— Для очага и СЦЧ смертельные риски наступают при истощении. Чем больше чакры — тем лучше. Она становится плотнее и мощнее, возрастает скорость обращения, улучшаются боевые характеристики и жизненные показатели, — делюсь я, готовясь открыть врата жизни. — Я не понимаю, почему с магическим ядром не так. Ты сейчас держишь в ауре заклятье из десятого круга, все ячейки заняты.
