— Да, Зарин. Любимый братишка. Я всегда знал, что ты сентиментальнее, чем хочешь быть!
Клима сморщила нос. Колдун ей улыбнулся.
— У тебя уже есть интересненький план?
— План чего?
— Спасения наших попавших в беду соратников! Ты ведь чувствуешь, они живы?
— Живы. Медальон теплый и легкий. Я теперь начинаю понимать, зачем он нужен, и как с ним обращаться...
— Мы собираемся пробраться вдвоем в Фирондо и вызволить их, верно?
— Об этом речи нет, — отрезала Клима, пряча глаза. — Если мое войско лишится еще и обды с колдуном...
— Не лишится!
— Откуда тебе знать?
— А мы везучие, — беспечно махнул рукой Тенька и все-таки зевнул, из-за чего конец фразы растянулся. — С нами высшие силы, моя светлая голова и твое безупречное чутье.
— Оно как раз подсказывает мне не рисковать.
— Кто там у вас кем командует: ты чутьем, или оно тобой? Это ты решаешь, как поступить, а чутье на тебя работает!
— Ты специально это говоришь.
— Конечно! Ты же должна признаться самой себе, что пришла ко мне среди ночи не поплакаться, а услышать, что я тоже одобряю эту интересненькую затею.
— Но я еще ничего не придумала!
— Тогда сообразим по ходу дела!
...Выбравшись из палатки, Тенька обнаружил, что луна наконец-то спряталась за набежавшие тучки, и над лагерем темно, хоть глаз выколи. Но все-таки можно заметить, что Хавеса поблизости нет.
— Ему незачем знать, — ответила Клима на невысказанный вопрос.
— Это да, — одобрил Тенька. — У него волосы дыбом встанут, а в процессе поседеют. Пожалуй, не у него одного.
— Все-таки сомневаешься? — поддела Клима.
— Я? Ни за что! Это они все сомневаются. А мы с тобой, моя злокозненная обда, вдвоем города можем брать!
— Ну, конечно. И зачем мне армия, если есть ты?
— Для солидности! — подмигнул Тенька. — И Гере надо кем-то командовать, иначе он порывается командовать нами. Представляешь, каково сейчас Зарину, если их где-нибудь заперли вдвоем?
Клима покачала головой, и ее губы все-таки тронула тень улыбки.
— Тенька. Я тебя люблю.
— Я тебя тоже! — не растерялся колдун и деловито уточнил: — Уже можно замуж звать?
— Обойдешься! — осадила его Клима и направилась к выходу из лагеря.
* * *
Ночь выдалась по-весеннему теплая, тихая. На небе было черно, лишь кое-где в прорехах облаков мерцали звезды. Шли тишком, в обход собственных часовых, потом, опасливо пригибаясь — через поле озимых, которые хоть и взошли густо в нынешнем году, но выросли не до такой степени, чтобы в них скрываться. Миновали пригородные дома, где окна и двери заколочены досками, а пустые сараи распахнуты настежь: еще недавно оттуда впопыхах выносили все ценное.
Не доходя до запертых ворот, Клима резко забрала влево, и довольно долго они крались вдоль стены — по счастью, вокруг Фирондо, как и вокруг Редима, давно не было рва. Из оружия обда взяла с собой только узкий кинжал, сохранившийся еще со времен Института. Тенька же вовсе шел налегке, засунув руки в пустые карманы распахнутой куртки. Оба решили, что лучше иметь свободные руки и быстрые ноги, чем тяжелую ортону за плечами, которой никто из них не владеет на должном уровне.
Клима остановилась, когда они порядочно отошли от главных ворот, освещенные факелами посты на стенах стали попадаться вдвое реже, а Тенька почти всерьез уверился, что подруге вздумалось просто обойти город кругом.
Этот участок стены был ничем не примечательней прочих — серая штукатурка, под ногами высокий бурьян, как обычно поднявшийся прежде озимых. Где-то в темноте журчала вода, видимо, тек мелкий ручей. Пахло землей и сыростью, из темноты надрывно квакала дурная лягушка.
— Здесь, — заявила Клима, ткнув в стену пальцем.
— Что — здесь? — не понял Тенька, прикрывая рот кулаком, чтобы Клима не увидела зевка.
— Проделай в стене дыру.
— Как?
— Тебе виднее, — Клима выжидательно скрестила руки на груди. — Кто в шестнадцать лет измолол в пыль половину каменного крыльца?
— Я возьму Леркин язык и завяжу его бантиком, — зловеще пообещал Тенька и принялся оправдываться: — Я уже не помню толком, как это вышло. Изменять камни — бесполезное занятие, вода и огонь более интересненькие.
— Ты ничего не смыслишь в пользе, — проворчала Клима, которая уже представила себе, под какие великие дела можно приспособить измененный камень. И решила, что обязательно заставит друга этим заняться.
Не подозревая об уготованной для него участи, Тенька все же закатал рукава и уткнулся в стенку носом, стараясь разглядеть, какие вещества намешаны в штукатурку. Навскидку выходило, что очень много, и за сто лет не разобраться.
— Интересненько это они придумали! Надо же, у штукатурки может быть такой сложный состав! Пожалуй, ты права, камни — это и впрямь нескучно. А если применить к известняку формулу каленой серы, получится...
— Сперва просто сделай дыру, — перебила Клима.
— Э, не-е, — восторженно протянул Тенька, все больше проникаясь. — Это совсем не просто! Это так интересненько, что...
— Плевать, пусть интересненько, главное — поскорей! — Клима нетерпеливо переступила с ноги на ногу. — Если нас что и погубит сегодня, так это твое неуемное любопытство, против которого бессильна даже моя интуиция!
Колдун привычно буркнул что-то про неучей.
— Что-то оно не разглядывается... Эх, мне бы сюда... О, точно, как я мог забыть!
Он просветленно хлопнул себя по голове, полез за пазуху и вытащил что-то маленькое, завернутое в чистый платок. Развернул и старательно прикрутил себе на лоб. Приглядевшись, Клима увидела, что это глаз. Совершенно живой, даже с ресницами, и моргающий. Только смотрит наперекосяк.
— Тот самый, трофейный?
— Ага, — кивнул Тенька, и все три глаза довольно прищурились. — Я и правда хочу его вернуть. Ну и попользуюсь немного заодно, это ж во имя науки, надеюсь, Эдамор Карей не обидится.
— Сильнее, чем уже обижен — вряд ли, — усмехнулась Клима.
Тенька опять повернулся к стене и восхищенно присвистнул.
— Ух, какая полезная штука, я никогда в жизни такую яркую световую модель пространства не видал!
— Теперь не станешь отдавать?
Колдун немного подумал.
— Придется. Все-таки я его уважаю, Эдамора Карея. Интересненький он человек. А себе я потом искусственный глаз синтезирую, у меня даже есть идея, как преломить линию упругости по кривой равновесия, чтобы...
— Тенька! Стена!
— А, помню-помню, — спохватился увлекшийся изобретатель.
С дополнительным глазом дело сразу пошло на лад. И получаса не прошло, как изрядный кусок штукатурки слегка изменил цвет, после чего колдун раскрошил ее голыми руками и принялся за каменную кладку. Совсем скоро в стене зияла аккуратная сквозная дыра.
— Там темно, — пригляделся Тенька. — Вроде коридор. Наверное, тайный проход в стене — старые города кишат такими. Я слышал, прежде вся земля изрывалась норами, и только потом поверх строили дома. Интересненькое у тебя чутье! А дальше куда?
Клима молча шагнула в темноту.
Коридор был просторный и вовсе не походил на древнее затхлое подземелье. Наоборот, кругом сухо, пахнет не пылью и плесенью, а свежей штукатуркой и деревянной стружкой. На одной из стен Тенька даже нащупал крепление для лампы, только пустое, и посетовал, что они не догадались захватить с собой фонарь.
— И хорошо, что не захватили, — ответила на это Клима. — Где ты видел, чтобы в разведку ходили с фонарями?
— Нигде не видел, — пожал плечами Тенька. — Но почему из-за этого фонарь не можем захватить мы?
— Через дыру начнет пробиваться свет, который могут увидеть со стены, — объяснила Клима. Задумчиво покачалась с пятки на носок, выбирая, в какую сторону идти, и зашагала вправо.
— Ты повернула обратно к воротам, — известил Тенька, впрочем, не отставая. — Только сюда мы снаружи шли, а теперь возвращаемся внутри стены. Моя многомудрая обда, а давай, когда вернемся, расскажем про эту дыру нашим разведчикам, чтобы во время осады устроили тайную вылазку!
— Расскажем, — негромко согласилась Клима. — Но сначала надо узнать, куда ведет этот коридор и как из него выйти, не делая новых дыр.
— А ты не знаешь?
— Откуда? Сефинтопала не дарил мне планы Фирондо.
— Куда же мы идем? — полюбопытствовал Тенька.
— Не знаю. Куда мне кажется правильным, чтобы найти Геру и Зарина.
— Вот это по-нашему! — обрадовался Тенька.
— Авантюра, — недовольно проворчала Клима и призналась: — За последний год я от них отвыкла.
— Конечно, — Тенька осторожно отковырял со лба трофейный глаз и бережно сунул его за пазуху. — Ты ж у нас теперь самая настоящая обда, серьезная и неподкупная. Поэтому у тебя есть я! О, гляди какая там подозрительная лестница!
Упомянутая лестница находилась по левую руку, то есть, со стороны города, и вряд ли могла вести за пределы стены. В полумраке с трудом угадывались ведущие вниз ступени из того же камня, что и пол коридора.
— Очень подозрительная лестница, — согласилась Клима. — Нам туда!
Вопреки ожиданиям, спуск оказался недолгим, и снова начался коридор, только на этот раз не прямой, а петляющий, с множеством ответвлений, словно был частью огромного лабиринта под городом.
В одиночку Тенька давно бы уже заплутал или начал делать метки на стенах, но Клима уверенно шла вперед, не обращая внимания на другие ходы и не думая на развилках.
Стали попадаться светильники: сперва редкие и большей частью погасшие, потом все чаще, и довольно новые. Было видно, что их не забывают чистить и доливать масло. Освещенный тусклым желтоватым светом, лабиринт еще больше поражал воображение: арочные своды из оплавленного камня, драгоценно поблескивающие прожилки на некоторых плитах. Должно быть, камень везли с южной части Западных гор, там большие месторождения самоцветов. Кое-где можно было заметить полуистертые узорчатые отпечатки — колдуны древности любили ставить именные метки на всем, что изменяли. Именно поэтому про них до сих пор помнят.
— Наверное, весь Фирондо под землей пронизан этими коридорами, — благоговейно предположил Тенька.
— Ты что-нибудь слышал об этом? — тут же заинтересовалась Клима.
— Не-а. Кто ж о таком треплется! Но ты погляди вокруг! Как же они интересненько придумали!.. Вот сильфам бы такое ни за что в голову не пришло.
— Да уж, — сосредоточенная на диалоге с интуицией, Клима, кажется, впервые внимательно огляделась по сторонам. — Если город падет, и последние защитники забьются в эти норы, прихватив продовольствие, воевать придется еще очень долго. Но если раздобыть карту колодцев и посмотреть, как тут проходят подземные течения, есть шанс все это затопить, а потом выкачать воду и пользоваться коридорами на свое усмотрение.
Тенька вздохнул.
— Надеюсь, моя милосердная обда, что до этого не дойдет.
— Я тоже, — тихо призналась Клима. Недавно она видела слишком много мертвых. И поняла, что их может быть еще больше. Во сколько угодно раз. И ничем хорошим это не обернется. На поле боя растет высокая трава, да вот только пахать уже некому.
Они остановились и затихли одновременно: Тенька — потому что услышал вдалеке шаги и голоса, Клима — почуяв неладное. Как назло, никаких ответвлений в этой части коридора не было, а светильник ярко горел на стене прямо напротив них.
"Отходим назад?" — показал Тенька жестами.
Клима покачала головой. Неизвестно, сколько придется отходить, прежде чем нынешние хозяева подземелья свернут куда-нибудь, а время поджимает: еще немного, и начнется рассвет. Интуиция — слишком медленный проводник.
Людей, судя по голосам, было двое, мужчина и женщина.
— Эдька, пень замшелый, ты рехнулся на старости лет! — с чувством отчитывала спутника женщина.
— Кто бы говорил, радость моя, — устало отвечал мужчина. — Только маленькие дети и старики верят в подобные сказки.
Эхо искажало голоса, но Тенька мигом узнал своего бывшего кумира, а ныне злейшего врага Эдамора Карея. Интересно, какая сударыня осмеливается говорить с ним так бесцеремонно и безнаказанно?
— Олух, я на пять лет младше тебя! А ты уперся в единственное объяснение, и видишь вперед не дальше, чем индюшачья нога из кастрюли с супом! Горцы ошибаются, люди на равнине деревнями и городами ошибаются, одни вы с Арташкой молодцы!
Послушать было интересно, но голоса неумолимо приближались, и следовало принять какие-нибудь меры. Клима лихорадочно огляделась по сторонам, и ей на ум пришла идея. Рисковая, но при изрядном везении осуществимая.
— Тенька, — шепнула девушка другу в самое ухо. — Погаси светильник!..
Эдамор Карей и его отважная собеседница тем временем остановились, очевидно, буравя друг друга непримиримыми взглядами.
— Ты ошибаешься. И дар твой ошибается.
— Дар от высших сил никогда не ошибается! — со значением сказала женщина. — Ни разу с тех времен, как первые колдуны, хранители обды, получили вне условий по чудесному дару, не было такого, чтобы кто-нибудь ошибся! Я всегда распознаю зло, творимое во благо, и сейчас вижу, что девочка лечит Принамкский край. А лечить порой очень больно, если ты успел забыть.
— Успеешь тут...
— Кстати, о твоем увечье. Ты хоть раз задумался, Эдька, почему всю жизнь тебе везло, как жуку на ничейной ботве, но стоило столкнуться с обдой, и ты вваливаешься ко мне посреди ночи в полуобмороке и без глаза? Тебе не кажется, что это знак?
— Какой?
— Мол, высшие силы считают, что два глаза тебе ни к чему, раз ты все равно ими не пользуешься, чтобы прозреть.
К голосам опять прибавились шаги, но светильник уже давно успел погаснуть.
— Крокозяберьи морды да на частокол! — витиевато возмутилась неведомая сударыня. — Что за темень опять такая!
— Наверное, масло прогорело, — задумчиво предположил Эдамор Карей. Судя по тону, его мысли были далеко отсюда.
— Меняли ж недавно... Хм.
— Лампа будто полная. Может, ветром задуло?
Пока они обсуждали возможные причины и заново распаливали фитилек, мимо, скрытые темнотой, прошмыгнули две почти беззвучные тени и поскорее скрылись за поворотом коридора. Эдамор Карей, увлеченный лампой и личными неурядицами, ничего не заметил, а вот женские глаза лукаво блеснули, а протянутая наугад ладонь безошибочно нашла цель.
...Клима и Тенька позволили себе отдышаться, только когда голоса позади утихли совсем, и коридор снова начал казаться безлюдным. Первым делом колдун полез за пазуху, проверяя сохранность трофейного глаза, а потом глянул на подругу. И удивился.
Клима выглядела растерянной и какой-то по-детски возмущенной, при этом почему-то держалась за собственную макушку.
— Она дала мне подзатыльник! — выдохнула будущая властительница Принамкского края на немой вопрос друга.
Тенька фыркнул. Ну и тетка им встретилась!
— Ты считаешь, это смешно? — Клима сдвинула брови.
Юноша подумал и покачал головой.
— Это — интересненько! Мне кажется, она просекла, что в коридоре кто-то есть, и махнула наугад. А дальше высшие силы распорядились. Так что тебе скорее от них прилетело.
