— Итак, — сказал он, когда все трое последовали в замок, держась на безопасном расстоянии от слизеринской команды, — как мы стащим посох Мерлина у Табиты Корсики?
Глава 14. Зал Пересечения Старейших
— Что? С чего бы нам красть её метлу? — воскликнул Ральф за завтраком следующим утром. Он потянулся через стол за тарелкой с сосисками. — Это будет посложнее, чем с Джексоном. Мальчикам ведь нельзя в спальни девчонок. Даже близко не подобраться! К тому же, у нас уже есть мантия. Они не смогут сделать ничего, не имея всех предметов.
— Потому что это тоже часть барахла Мерлина, вот почему! — воскликнул Джеймс. — Даже просто сам по себе он является одним из могущественнейших магических артефактов в мире. Ты видел, что Табита Корсика проделывала с его помощью на матче. Если даже не упоминать о воздействии на снитч без малейшего взгляда на него. Вся ее команда действовала как одно целое, или, по крайней мере, их метлы действовали. Они точно знали, где и когда надо оказаться. Это действительно мощная магия. Пока что она пользовалась этой штукой только для достижения побед на матчах по квиддичу, но неужели вам хотелось бы оставлять ее в руках кого-нибудь наподобие Табиты или Прогрессивного Элемента?
Ральф явно не был впечатлен его речью. Зейн опустил чашку с кофе и принялся внимательно разглядывать поверхность стола.
— Я не знаю… — пробормотал он.
— Что такое? — спросил Джеймс нетерпеливо.
Зейн поднял взгляд.
— Кажется, все удается слишком легко. Нет, ну правда. Я имею в виду, сначала у приятеля Ральфа оказывается эта его сумка для камней — как раз в нужное время. Затем, не важно, что вы об этом думаете, но нам реально повезло с заклятием Визиум Инептио. Еще до этого была куча совпадений — ты сумел найти место, где был спрятан трон Мерлина, заметив королеву вуду на озере в ту ночь и сопоставив это с удачно вышедшей в тот же день статьей в «Ежедневном Пророке» о краже из Министерства. А теперь мы выясняем, что Табита рассекает на посохе Мерлина. Неприятно это говорить, но что это за темный заговор, который так легко может быть раскрыт тремя недотепами-первокурсниками вроде нас?
Джеймс вспылил:
— Да, ты прав, мы просто невероятные везунчики. Учитывая, сколько пришлось потрудиться и необходимость соблюдать крайнюю осторожность. И кроме того, все ведь сходится, верно? То, что участники заговора Мерлина высокомерно полагают, что никто не способен поймать их, вовсе не означает, что все это не по-настоящему. Помните, что случилось, когда мы открыли портфель Джексона? А ведь я еще не успел рассказать вам, что со мной случилось на прошлой неделе!
Ральф подскочил, чуть не сбив на пол стакан с тыквенным соком. Он смотрел на Джеймса около секунды диким взглядом, затем успокоился.
— На прошлой неделе? Когда?
— Той ночью, когда мы ходили к Хагрдиду, после того, как мы разделились, — ответил Джеймс. Он описал, как коридоры Хогвартса вокруг него превратились в лесную чащу, его странный путь к острову пещерных Врат и таинственную призрачную фигуру, приказавшую ему принести реликтовую мантию ей. Зейн слушал с явным интересом, в то время как лицо Ральфа было бледным и непроницаемым.
Когда Джеймс закончил, Зейн спросил:
— Ты думаешь, что это и правда была дриада?
Джеймс пожал плечами.
— Не знаю. Она была похожа на ту, что мы повстречали в лесу, но в то же время отличалась. Она пульсировала и мерцала, если вы понимаете, о чем я. Я ощущал это буквально у себя в голове.
— Может, это был просто сон, — осторожно заметил Зейн. — Ведь звучит очень похоже.
— Это не могло быть сном. Я в это время находился в коридоре, ведущем к гостиной Гриффиндора. Я не имею привычки ходить во сне.
— Я просто спросил, — мягко сказал Зейн, опуская глаза.
— Что?! — вскинулся Джеймс. — Может, ты считаешь, что и Мерлин — просто сон тоже? Когда я растворился в воздухе прямо перед твоим носом той ночью, и только призрак Седрика смог вернуть меня обратно?
— Ну, конечно же, не считаю. Просто этот рассказ выглядит странноватым. Был ли ты в лесу или все-таки в коридоре? Что из этого было реальностью? Я имею в виду, ты размышлял обо всем этом ужас как много времени. Что, возможно…
Ральф продолжал изучать свою пустую тарелку. Он заговорил, не поднимая головы:
— Это не было сном.
Джеймс и Зейн уставились на Ральфа.
— Тебе что-то известно, Ральф? — спросил Зейн.
Ральф вздохнул:
— То же самое случилось и со мной.
Глаза Джеймс расширились, у него отвисла челюсть.
— Ты видел Врата в Пещеру? И дриаду? Ральф, почему же ты молчал?
— Я и не знал, что это были они! — сказал Ральф, поднимая взгляд. — Меня ведь не было с вами в ту ночь в лесу, когда вы видели остров и повстречались с дриадой, помните? Так вот, на прошлой неделе я направлялся через подземелья к комнатам Слизерина, и тут-то оно и произошло: коридор сменился на лес точно так же, как ты, Джеймс, описывал. Я видел остров и женщину — древесного духа — но не понял, что это. Я тогда решил, что она была привидением или чем-нибудь в этом духе. Она сказала, чтобы я принес ей реликвию, но я струсил. У меня не было опыта относительно странных волшебных путешествий-вне-тела и тому подобного. Я попытался убежать прочь и внезапно очутился перед входом в гостиную Слизерина, где и должен был быть. Я беспокоился, не спятил ли я, потому и не рассказал. Я подумал, что вся эта магия отрицательно подействовала на мой разум. Честно говоря, я даже испытал некоторое облегчение, узнав, что то же случилось и с тобой.
— Я даже догадываюсь о причинах, — закивал Зейн.
— Но почему и ты тоже? — спросил Джеймс. — Ведь у тебя нет реликвии. Она хранится у меня.
Зейн склонил голову и оттянул уголок рта в комичном выражении предельной концентрации, что он обычно делал, когда серьезно задумывался.
— Может, это случилось просто потому, что Ральф в Слизерине. Я имею в виду, он участвовал в дебатах против Петры и меня. Таким образом та штука, чем бы она ни являлась, посчитала его чем-то вроде слабого звена. Она могла решить, что сможет заставить Ральфа предать тебя и выкрасть мантию, чтобы принести ее на остров. Я не имею в виду, что ты мог бы, Ральф, — добавил Зейн, покосившись на Ральфа.
— Да все равно. Я в любом случае никогда не притронусь к этой вещи, — миролюбиво ответил Ральф.
— Полагаю, в этом есть смысл, — признал Джеймс. — Тогда почему подобного не случилось с тобой, Зейн?
Зейн поднял взгляд к потолку с блаженной улыбкой.
— Потому что я чист как свежевыпавший снег, конечно же. И к тому же я никогда не ступлю ногой на тот остров снова. Слишком уж все это странно для меня.
— Но я не смог бы украсть мантию, даже если и захотел бы, — сказал Ральф, наморщив лоб. — На ней ведь Запирающее Заклятие Зейна. Джеймс — единственный, кто может открыть чемодан.
— Думаю, ты мог бы утащить ее вместе с чемоданом, — хмыкнул Джеймс. — Кто хочет, тот сможет.
— К счастью, этого не будет, — серьезно сказал Ральф.
Зейн отодвинул от себя пустую чашку из-под кофе.
— Дриада, или кто она там, вовсе не обязательно должна знать об особом запирающем заклятье на чемодане. Но тот факт, что это случилось с вами обоими, доказывает, что нечто хочет заполучить мантию и знает, что она у нас. Если это не Джексон и не кто-то из его шайки, то кто тогда?
— Помните, что нам говорила зеленая дриада? — сказал Джеймс. — Она сказала, что деревья проснулись, но многие из них… как она выразилась?
Зейн кивнул, припоминая.
— Она сказала, что они «перешли на другую сторону», испортились как молоко, когда истекает срок его годности или как-то так. Другими словами, некоторые деревья стали плохими. Они на стороне хаоса и войны. Думаете, ваша с Ральфом голубая дриада — одна из этих плохих, пытающаяся выглядеть хорошей?
— Возможно, — сказал Ральф — Она была красивой и улыбалась, и все такое, но у меня было сильное чувство, что, если я не принесу ей мантию, эта улыбка очень быстро обернется голодным оскалом. Вот что напугало меня. И еще ее ногти.
Он вздрогнул.
— Тут нечто большее, чем просто мы и заговорщики Мерлина, — серьезно сказал Зейн. — С этим связаны древесные духи, и кто знает, что еще. Все, что нам известно, это то, что в волшебном мире все должно выбирать, на чьей оно стороне.
— Так или иначе, — убежденно сказал Джеймс, — это доказывает, что эти реликвии невероятно сильны. Кто знает, какой вред они смогут причинить в неправильных руках? Вот почему мы должны выкрасть посох у Табиты.
— Я не понимаю, почему мы просто не можем позвать сюда твоего отца, — вставил Ральф. — Это же его работа — управляться с подобными вещами, разве не так?
— Потому что есть правила, которым он должен следовать, — устало ответил Джеймс. — Он должен привести сюда команду мракоборцев, чтобы обыскать территорию. Они не смогут забрать метлу Табиты просто потому, что мы сказали, что это посох Мерлина, даже если мы предъявим мантию. Они будут измерять уровень магии, выявляя все необычные источники силы. Это затянется на дни. Пока они будут толпиться вокруг, проверяя Табиту, она уберет отсюда свою метлу. Джексон и Делакруа тоже пронюхают, что что-то неладно и смоются. Они могут даже попытаться воплотить заговор в жизнь, собраться в Зале Пересечения Старейших и попытаться призвать Мерлина. Это не сработает без мантии, разумеется, но тогда трон и посох будут потеряны, скрыты, и будут под контролем темных волшебников.
Ральф вздохнул.
— Хорошо, хорошо. Ты меня убедил. Мы попытаемся стащить посох Мерлина у Корсики. Но это точно он, так ведь? Затем мы все это отдаем твоему папе и его профи. Они все подчищают, и мы становимся героями. Так или иначе. Верно?
Зейн кивнул.
— Да, я с вами. Хватаем метлу, и дело сделано. Согласны?
Джеймс согласился.
— Итак, нам нужен план. Какие идеи?
— Это будет не просто, — решительно сказал Ральф. — Если нам повезло с портфелем Джексона, здесь понадобиться вмешательство Бога, чтобы все получилось. В Слизерине такая мощная защита и столько заклинаний против шпионов, что от них буквально шум стоит. Они самые недоверчивые ребята, которых я когда-либо встречал.
— Обманщики всегда ожидают обмана, — мудро изрек Зейн. — Но мы забыли одну вещь, и это может быть важнее добычи посоха Мерлина.
— Что может быть важнее этого? — спросил Джеймс.
— Сберечь реликвию, которая у нас уже есть, — просто ответил Зейн, встретившись глазами с Джеймсом. — Кто-то или что-то знает, что мантия у нас, и оно один раз уже пыталось заполучить ее. Я не знаю, что это была за магия, но вы двое убеждены, что вас перенесли на остров прямо из залов Хогвартса, верно?
Джеймс и Ральф обменялись взглядами и кивнули Зейну.
— Итак, — продолжил Зейн, — если трансгрессия невозможна на территории Хогвартса, тогда они использовали какую-то другую форму магии, чтобы вытащить вас. Какое-то могущественное заклятие. Кто сказал, что они не попытаются снова?
Ральф побледнел.
— Я даже не думал об этом.
— Может, они истратили всю свою силу в первый раз, — с сомнением предположил Джеймс.
— Вам двоим лучше надеяться на это, — сказал Зейн, переводя взгляд с одного на другого. — Потому что они уже пытались просить по-хорошему. В следующий раз они не будут столь учтивы.
Тут к Джеймсу пришла в голову мысль, что он даже вздрогнул.
— Что? — спросил Ральф, увидев, что Джеймс изменился в лице.
— Создание удаленных фантомов, — сказал Джеймс, понизив голос. — Так профессор Франклин назвал способность Делакруа создавать свой двойник. Это отличается от обычной трансгрессии, потому что она посылает нечто вроде своего духа, но он выглядит плотнее, и может совершать действия. Я видел его своими глазами. Этот ее дух создает трехмерную версию самого себя из любого доступного материала и затем управляет ей как марионеткой. Каким-то образом Делакруа использовала его, чтобы перенести трон Мерлина сюда и спрятать на острове, не будучи обнаруженной.
Зейн нахмурился.
— Ну, и?
— Что, если мы с Ральфом оказались у Пещерных Врат именно так? Ральф, ты почувствовал, будто вылетел из тела. Что, если это действительно было так? Возможно, на нас каким-то образом воздействовали, чтобы создать удаленные фантомы! Только наш дух переместился к пещере, а наши тела остались в коридоре как бы… замороженными.
Ральф пришел в ужас от этой мысли. Зейн выглядел задумчивым.
— Вполне реально. Вы оба говорите, что это случилось в коридоре, когда вы были одни. Никто не видел, как ваши тела оставались там неподвижными, пока ваши души или что-то в этом роде были отправлены к Пещерным Вратам.
— Но это же специализация Делакруа, — сказал Ральф, вздрогнув. — Думаете, она знает, что мантия у нас?
Джеймс ответил:
— Возможно. Она скользкая, как угорь. Она могла все узнать и не сказать Джексону. Может, она хочет, чтобы вся слава досталась ей.
— Одна вещь мне совершенно ясна, — подытожил Зейн. — Мы не должны оставлять вас двоих в одиночестве. Я думаю, что тот или то, что делает это, не хочет, чтобы секрет выплыл наружу. Вот почему они ждали, пока вы двое останетесь одни на несколько минут. Если вокруг вас будут люди, вероятно, они не смогут повторить попытку.
Ральф был бледен как статуя.
— Если все это правда, это действительно ужасно.
— Что ж, да, — согласился Зейн. — Всегда есть такая возможность. Но мы ничего не можем сделать в этом случае, давайте просто надеяться, что до этого не дойдет.
— Теперь мне гораздо легче, — простонал Ральф.
— Да, ладно, — сказал Джеймс, вставая из-за стола. — Уже поздно, и домовые эльфы начинают коситься на нас. Пора убраться отсюда, пока нас не заподозрили в заговоре.
Трое мальчиков побрели в прохладные коридоры, болтая о прочих вещах, а затем, связанные обязательствами перед своими факультетами, разошлись по своим делам на весь день.
Вся следующая неделя, к сожалению, была занята. Невилл Долгопупс задал написать одно из своих очень необычных, но требующих кропотливой работы эссе. Джеймс вынужден был проводить огромное количество времени в библиотеке, изучая бесконечные способы использования спинусворта, что осложнялось еще и тем, что каждая часть этого растения от листьев до стебля с корнями и даже его семян использовалась с различными целями — от исцеления болезней кожи до полировки ручек метел. Джеймс как раз дописывал семьдесят девятый пункт в свои записи, когда Моргана Патония села за стол напротив него с тяжелым вздохом. Моргана, первокурсница с Пуффендуя, тоже занималась травологией и тоже работала над этим эссе.
