Двоих отыскали в доме местного главы. Еще по ту сторону границы нас предупредили, с норвежской гражданской полицией обращаться бережно, поскольку это, оказывается, не оккупационная лавочка, а в подавляющем большинстве, кто были полицаями еще до войны, и сейчас, помня присягу сбежавшему в Англию королю, не только исполняют свой долг, поддерживая порядок, но и очень часто работают на Сопротивление, то есть на британское УСО. В Бейсфиорде же, как в любом норвежском поселении, наличествовал чин из местных, совмещающий в себе административные и полицейские функции — опять же, норвежское название этой должности забыл, пусть будет "староста", как лицо, ответственное перед оккупантами за порядок на вверенной ему территории. Держался этот тип самоуверенно и нагло, несколько раз повторив, "мы друзья, мы союзники" — похоже, нам тут только английского шпиона не хватало?

Из домов поселка наковыряли еще десяток. Что-то не вижу я здесь ужасов фашистской оккупации, отношения между немцами и норвежцами вполне нормальные, деловые. Впрочем, в нашей зоне у Киркенеса точно так же — измельчали потомки викингов, вот интересно, а что за Сопротивление тут было? Одно лишь дело вспомнить могу, взрыв парома с "тяжелой водой", и то вроде там не норвежцы, а засланные англичане работали? Нет, осуждать этих гордых и свободолюбивых викингов я не берусь, меня больше интересует их лояльность, как будущих подданных СССР? В конце концов, еще тридцать восемь лет назад никто и не слышал про такую страну, Норвегию, ну если не считать совсем уж седой старины, то ли четырнадцатого, то ли пятнадцатого века. А раз нет вековых традиций и привычки, то и границы еще не устоялись, и могут быть изменены. И все претензии к Гитлеру, который вас включил в Еврорейх — ну значит, платите!

Еще один немец прибежал сам. Алярм, русские в поселке! Взбегает на палубу, а ему ствол в морду, чего орешь, мы уже здесь, хенде хох, и быстро на берег пошел, вон в том сарае ваши сидят, кто живой остался. Что с нами будет, что с ними будет — норвежцам-то что надо, коли они так интересуются, а особенно их фру и фрекен? Да ничего с ними не будет, посидят под арестом, а когда тут будет наша военная комендатура, туда и сдадим, поедут на стройки нашего народного хозяйства, лет через пять вернутся другими людьми. А вот если немцы придут сюда своих выручать, тогда придется их расстрелять, военное же время! Так и запомните, все! Если у вас такой интерес к судьбе этих фрицев, так может быть, не станете спешить доносить в Нарвик, русские в Бейсфиорде. А то, кто знает, какие у вас тут тропки проложены?

А нам ночью поспать точно не удастся. В темпе трясем пленных — вот повезло еще раз, среди них командир катера, радист и сигнальщики. Как скоро вас хватятся? Встревожатся ли, когда увидят, что катер возвращается? Какие опознавательные? Где возле Нарвика посты СНиС? Как быстро информация с них обычно доходит до штаба? И еще множество подобных вещей. Что показалось нам важным, передаем по радио в разведотдел — нашим при штурме Нарвика пригодится. И спешно формируем свой экипаж — главное, в роте двое дизелистов нашлись, до войны ходили на моторных тральцах, сейчас с немецкими мотористами разбираются, в принципе ничего сложного. За командира с рулевым придется двух "пираний", Верева и Сазонова оставить, кто-то из них и за радиста справится, и еще десять человек на всякий случай, в палубную команду и артиллеристами, на один автомат тридцать семь и три эрликоновские спарки. И нас выходит, двенадцать — четверо из будущего, и восемь "пираний". Еще берем немцев — командира, сигнальщика и моториста. С категорическим предупреждением — если что, не только вас пристрелим и в воду, после еще по радио объявим, и в листовках, что такой-то перешел на сторону "свободной Германии" и очень нам помог, что тогда гестапо с вашими семьями сделает?

Отваливаем. Время — к полуночи. На месте будем меньше чем через час.

Спать хочется. На месте, когда начнется дело, пойдет адреналин, ну а пока организм берет свое, хоть чуток покемарить, "подзарядиться". А вовсе не перепроверять в сотый раз оружие и снаряжение, как это делают герои книг и фильмов, все проверено уже давно. Стучит мотор, разбегаются в стороны волны, встают скалы на берегу рядом — будто нет войны, и на рыбалку едем, где-то в Карелии. Да нет же, рядом война — стреляют! С севера гром так и слышится, немцы по нашим у туннеля из тяжелых бьют, наши с того берега фиорда отвечают. Ну а здесь, вроде как в стороне совсем, тишь да гладь, нам это и надо!

По правому борту поселок Фрагенес, там, по причине близости к Нарвику, есть немецкая комендатура и гарнизон, тяжелая зенитная батарея. Нас освещают прожектором, затем луч гаснет, и с берега мигает ратьер, запрашивают опознавательные. "Наши" немцы отбивают ответ. Ну не должны там заподозрить, если только не знают, что Бейсфиорд наш, а это вряд ли, не было там ни телефона, ни рации, даже если кто-то из экипажа катера убежал, ему до своих через горы пешком, ну никак бы не успел! И немцы видели, как этот же катер проходил туда, совсем недавно, а фиорд тупиковый, и чужим там взяться просто неоткуда. Не должны встревожиться!

Хотя у нас все наготове и на этот случай. "Группа заплыва" уже во всем снаряжении, лежим на палубе, и если начнется стрельба, прыгаем все за борт. Ну а на корме подготовлены дымовые шашки — нас сбросить, и сразу на контркурс, прикрываясь завесой. Вот только нам при таком раскладе после придется, сделав дело, возвращаться или на ту сторону Ромбакен-фиорда, в Эйюр — Гаврилов предупредил, там в курсе, и будут нас ждать. Васи Гаврилова сейчас нет с нами, а ведь всего год с хвостом назад лишь старлеем был, а теперь подполковник, на месте нашего кэпа — Андрей Витальевич Большаков сейчас вообще, большое начальство, вхожее в самые высокие штабы, решает глобальные проблемы — ну а Гаврилов делает для нас другое архиважнейшее дело! Спецназ конечно, может воевать и в полной автономке, но с поддержкой свыше шансы выполнить задание и вернуться живым возрастают в разы. Чтобы на связи была Большая Земля, как говорят партизаны и полярники, чтобы не бросили, выручили, помогли — чтобы поддержали артогнем, авиацией, ударом навстречу, и уже конечно, не было "своя своих не познаша", "дружеского огня" от своих же. Так что, нас вытянут, когда мы закончим. Или мы можем сами выбираться назад, в Бейсфиорд, хотя а что мешает плавсредство во Фрагенесе захватить, заодно и немцев пощиплем? Ладно, там будет видно!

Нет, фрицы успокоились. И мы прошли. Впереди раскрывается простор Уфут-фиорда. Справа мыс, сразу за ним уже Нарвик, в начале Ромбакен-фиорда, На самом мысу аэродром Фрамнес. А вот внизу, у самой воды, но все еще в Бейс-фиорде, вижу пять отверстий в скале. Вот она, наша цель!

В иной истории немцы строили такое лишь южнее — в Бергене и Тронхейме, и еще во французских портах — Бресте, Сен-Назере, Лориене. Подлодки стояли под бетонными сводами, выдерживающими попадания самых крупнокалиберных авиабомб. Здесь же, как кригсмарине стали Ваффенмарине, им перепал гораздо более жирный кусок, и по кораблям — отремонтированный и перевооруженный "Гнейзенау", вступившие в строй "Зейдлиц" и "Цеппелин", подлодки XXI серии, появившиеся почти на год раньше — и по всему прочему. Так и в Нарвике, одновременно со строительством шестнадцатидюймовых батарей, нашлись и цемент, и рабсила для укрытой стоянки субмарин. И вот туда мы должны наведаться в гости!

В базе сейчас стоит как минимум одна "двадцать первая", установлено разведкой. И вот, наши ученые и конструкторы пожелали ознакомиться с ней поближе — все-таки, одно дело, читать описание более поздних "613х", нашедшееся на компах "Воронежа", и совсем другое, осмотреть изделие в железе. Несмотря на самый живой интерес и адмирала Кузнецова, и лично товарища Сталина к атомному флоту, дизельные лодки себя не исчерпали, для внутренних морей, вроде Балтики, Черного, да и в Баренцевом и Японском будут не лишними. Теоретически, мы могли бы подождать, если в этой истории Германия достанется нам вся, через год, а то и меньше, нам достанутся и заводы, строящие эти подлодки, и конструктора, их спроектировавшие... но все-таки, мало ли что может случиться за год? И если представился случай не ждать, а взять сейчас то, что оказалось у нас под рукой? Операция носила налет импровизации, являясь ответом на авантюру союзников — но, при ближайшем рассмотрении, была признана имеющей отличные шансы на успех. Если аккуратно подорвать лодку у причала, так, чтобы не повредить внутреннее оборудование, но затопить отсеки — вряд ли немцы успеют ее поднять, не будет у них такой возможности. Ну а мы в иной истории так извлекли со дна Финского Залива U-250 в июне сорок четвертого, и даже если убежище подорвут, что-то да останется, и по обломкам тоже можно сделать выводы.

Ну а нам — нырнуть, сплавать, поставить мины, обычная наша работа и риск. Так же как до того к этому месту регулярно прорывались воздушные разведчики, и кажется, кого-то сбили — за то, что мы знаем, лодка здесь. И за лишний шанс, возможно, в чем-то улучшить наши "613е", первые из которых, как мы узнали много позже, уже стояли на стапелях в Северодвинске и Ленинграде.

Строго говоря, для выполнения задания хватило бы нас двоих, или четверых. Но после выполнения основной задачи, нам разрешалось действовать по обстановке. А тут, больше людей — больше взрывчатки и оружия, больше возможностей, боекомплекта не бывает слишком много. Да и свыше прямо было сказано, что "пираньям" необходим опыт. Ну, если Сталин и Кузнецов предусмотрительно задумываются о работе в Портсмуте или Норфолке, лет через десять? Ведь эти ребятки, лежащие на палубе рядом со мной, со временем станут не хуже того бушковского героя — те, кто выживет, конечно.

Ну, все! Время! И дистанция подходящая. И не видно нас в темноте. Снаряжение... груз... ныряем!

База еще не была достроена. Лишь крайний правый "пенал" был готов, но и на нем отсутствовали тяжелые броневые ворота, торчали лишь массивные швеллеры для их установки. Проникаю внутрь, и очень осторожно высовываю из воды, даже не голову, верхнюю часть лица, до глаз. Выбрав для этого самое темное место поверхности, у стенки. Прислушиваюсь, плещет вода, где-то работает мотор — и ясно слышны шаги, голоса, какая-то возня наверху. Размеры помещения такие, что ламп на потолке явно не хватает для такого объема. Док-камера на две подлодки, посреди разделена перемычкой вдоль, на ней колонны, поддерживающие свод. Потолок на высоте метров десять, под ним мостовой кран. Железный трап со стенки вниз — ну да, их же водолазам тоже надо осматривать подводную часть субмарин, винты и рули?

Вот она, подлодка — судя по силуэту, именно "двадцать первая". Ошвартована кормой на выход, едва вмещается в док-камеру, площадки с бортов, как перрон на вокзале. В бетонных стенах ряд железных дверей, с торца видны ворота побольше. Наверное, носом швартуется, чтобы торпеды грузить, вон оттуда? Тогда двери сбоку, это компрессорная, подача топлива, электрощитовая. И с десяток немцев, безоружные, заняты какими-то работами. Ну и бог с ними — у нас свое дело есть!

Я и Валька проныриваем под лодкой, ставим мины, выводим выше ватерлинии усики антенн радиовзрывателей. Если я рассчитал правильно, рванет под аккумуляторными ямами, морская вода с электролитом даст выделение хлора, так что хрен вам, а не борьба за живучесть! Все, можно уходить — активируем мины уже после, с безопасного расстояния, взорвется хоть мгновенно, хоть с задержкой, сколько с пульта введем. Теперь домой, отдыхать, и ждать благодарности, а возможно и наград за точно выполненное задание.

Так было бы — если б не жаба и азарт. Уж очень хорошо сегодня все складывалось, и зря что ли тащили столько взрывающегося-стреляющего, ну а Влад с Андреем и "пираньи" даже пороху не понюхали? Душа выла от мысли уйти, не сделав фрицам какую-нибудь крупную пакость! Тем более, в приказе прямо говорилось, если будет возможность, добыть образец техники, и документации. Так ведь шанс есть!

Выныриваю наружу, даю знак остальным, за мной! Любопытно, а что в соседних отсеках? Если они не достроены — и в то же время, по логике, должны быть связаны каким-то проходом, хотя бы техническим? Из осторожности выбираю не тот, что рядом, а еще через один. Сначала вслушиваюсь, пытаясь различить посторонние звуки. Вот вылезем, и вспыхнет свет, окажемся перед пулеметами — хотя это уже точно паранойя выходит. Ну не знают еще здесь, что такое ПДСС, "люди-лягушки" уже есть, но борьба с ними еще не стала уставной задачей. Это в 2012 на подобном объекте в штатном составе было бы подразделение, заточенное против таких как мы — не только подготовленные профессионалы, но и технические средства, высокоточные сонары, подводные телекамеры, датчики движения. Ну а здесь, как мы не раз уже успели убедиться, вода воспринимается скорее как естественная преграда, чем как путь, по которому могут прийти незваные гости. Так что — выходим!

В темпе переоблачаемся, приводим себя в "сухопутный" вид. И обследуем отсек — пригодится, ведь надо полагать, расположение помещений во всех пяти отличаться не должно, по крайней мере, сильно? В том, где мы находимся, отсутствует лишь внутреннее оборудование — нет крана под потолком, хотя рельсы вижу, нет рельсовых путей внизу, ламп всего две и те не горят, и помещения по бокам пустые, а в камере с лодкой из них был слышен шум механизмов, компрессоры, или дизель-генераторы?

Наружу ведет наклонный ход, по которому и грузовик свободно проедет — сейчас перекрыт запертыми железными воротами. Рядом довольно большой отсек, склад или мастерская? Нашли также две вентиляционные шахты, они же аварийные выходы, размер как раз человеку пролезть, и скобы внутри. А как же личный состав должен заходить — ну вот и поперечный тоннель, и насколько я понимаю, по торцам его должны быть охраняемые КПП.

Постов внутренней охраны нет — разумно, чего им на своей же базе опасаться? Охрана держит лишь внешний периметр, и вряд ли ее численность больше роты. Как они будут реагировать, услышав изнутри базы подозрительный шум и стрельбу? Вряд ли сразу ломанутся толпой, а если это лишь отвлечение от нападения извне? И стереотип сработает, если они вокруг, то никто никуда не денется, ситуация под контролем. Так что минута-две у нас точно есть, ну а мы еще усилим и углубим, если у входа в коридор поставить МОНку, выметет там все не хуже картечи. То есть, даже если нашумим, время для отступления будет, бегом назад, облачаемся, и ныряем, перекрыть отход под водой точно не догадаются, да и как? Не сообразят ведь, быстро минометную батарею развернуть и стрелять по воде у ворот базы? И нас двенадцать, за своих "из будущего" я ручаюсь, да и "пираний" чему-то обучить успели — и чтобы не сумели быстро и без шума положить десяток безоружных тыловых? Вот не разглядел, был ли кто-то на мостике подлодки? Но не похоже, чтобы на борту был полный экипаж, это у нас традиция, "корабль-дом", а в кригсмарине даже командам эсминцев положены береговые казармы. А как у Люта в биографии описано, его U-43, между прочим, большая лодка, "девятка", в базе утонула, потому что так спешили после похода по бабам и в кабак, что забортную арматуру в трюме разобранной оставили, вода вливалась, и лодка сделала бульк — но это значит, на борту вообще никого не было, иначе должны бы были это заметить! Да и нечего при стоянке в базе делать на борту даже обычной вахте, трети экипажа. Значит, там, внутри, максимум десяток фрицев, безоружные, разобщенные по отсекам? И нас учили бою в ограниченном пространстве, а вот их, вряд ли?