Выродок

— Ну вы и долго сегодня! — пожилой страж разговаривал с Шичей, пока другие удерживали за борт судёнышко мародёров. — Мы уж плохое стали думать. Так что, выжил кто там?

-Откуда! — рассмеялся Шича.— Всё как всегда, одни вещички, даже трупов нет.

-Ты скажи... — покачал головой страж.— И что ж это остров с ними творит такое?! Даже тел не сыскать...

-Это мне не ведомо!— опять рассмеялся Шича. — Да и какая нам разница — есть тела, нет тел. Главное добычу урвать.

-И что нашли? — не сдержался страж. — Нам сказали, преступники на остров удрали. Убили в Заводи одного из старших, да абелинских стражей положили и на берегу и на реке....Поди, прихватили у старшего чего-нибудь...

Он алчно прищурился и в упор посмотрел на Шичу.

-Врут! Вино они украли на торговище! — смело ответил мародёр.

-Вот и я говорю, врут! — неожиданно поддержал Шичу другой страж.— Старшего ихнего Йорро убили, а потом и сами полегли. Хотели на фелюгу свою прорваться, да абелинские стражи её затопить успели...

Шича протянул стражу кувшин.

-Помянем погибших?

-То-то я чую, от тебя винцом славным разит. Много нашли?

-Не очень. Но и этого хватило. Зубарь так набрался, что еле до лодки дотащили.

Страж отхлебнул, довольно причмокнул и протянул кувшин соседу.

-Недурно. Я такое раз только пробовал, когда у родни в Заводи гостил. Врешь ведь, что только один кувшин остался...

-Небесами клянусь! — Шича уверенно поклялся, так как говорил чистейшую правду: вина больше не было.

-Ну да, ну да, — пробормотал страж.— Остальное говоришь, Зубарь вылакал? У него самого спросить что ли?

Сидевшая недалеко от Шичи эльма сжала рукоять меча. Если стражи подойдут к лодке с огром — быть бою. У них полный баркас, да и как поведут себя оставшиеся в живых мародёры, тоже вопрос. " Ну же Шича", — мысленно умоляла она.— "Сделай же что-нибудь, сам ведь понимаешь, чем всё может кончиться".

Словно услышав её, Шича достал из— за пазухи кошель, переданный ему эльмой ещё на острове.

-Пьяный-то, Зубарь, пьяный, а уговор помнит. Сразу вашу долю отложил. Хотел её Выпя забрать, да я не позволил.

-" Вот это ты зря, это ни к чему. Сейчас они захотят намылить Выпе шею. А где его взять? Назад на остров за ним плыть? Так у него сейчас и шеи-то нет как таковой",— думала Юллин, лихорадочно соображая, что делать. Однако стражи не обратили на слова Шичи никакого внимания. Они жадными взглядами ощупывали кошель, который их командир взвесил на ладони и спрятал вглубь своих доспехов.

-Недурно, — ещё раз повторил страж.— Улов неплохой, я вижу. Может всё-таки перекинуться с Зубарем парой слов? Пьяные, они уступчивые, глядишь, и ещё чего отвалит....Эй, на лодке, а ну греби сюда! — крикнул он в сторону плоскодонки, на которой, по его соображениям, находился главарь.

Шича отчаянно оглянулся на эльму, но в этот момент с той лодки раздался звонкий голос Минги.

-Хорошего вечера, барн страж!

-Здравствуй, дочка, здравствуй!— крикнул в ответ командир.— Как там твой отец себя чувствует? Нам бы перекинуться с ним парой слов....

-Ой, не будите его. Мне ж потом всю ночь не спать, он злющий становиться, если потревожить!

-Это верно, — опять вмешался напарник стража. — Видел я его пару раз во хмелю. Он задирать всех начинает, а если никого не найдёт, дочь гоняет, почём зря. Может правда, пусть плывут?

Командир с сомнением поглядел на него, но тут светило окончательно скрылось за горизонтом. На реку постепенно стала надвигаться тьма и страж забеспокоился. Скоро должна была приплыть смена, а там люд, не посвящённый в их дела, и кто знает, как всё обернётся.

-Всегда так у этих обителевских! Украдут у них толику, а шуму, как будто воз с золотом спёрли! — он сплюнул в воду, махнул рукой и лодки с мародёрами отправились к уже не далёкому зареченскому берегу.

Высадка не заняла много времени. Пристаней на этой стороне Бели не было, лодки просто воткнулись в пологий берег. Первым выскочил грайс и, встряхнувшись, бросился к деревьям, растущим неподалёку.

-Что ж он вас бросил?— усмехнулся Шича, косясь на эльму.

-Тебя припрёт, маму родную забудешь!— огрызнулась Юллин. Она довольно сильно устала, но были неотложные дела, которые срочно нужно было решать. Во-первых, убраться в укромное место, во-вторых, решить вопрос с мародёрами, в-третьих, Минга, в-четвёртых... Юллин чуть не застонала, поняв, что делам не видно конца и края.

Однако всё пошло решаться само собой. Очутившись на родном берегу, мародёры опять собрались вместе и почти сразу же, тот, кто ставил эльме условия на острове, подошёл к ней.

— Слышь, арлай, мы своё слово сдержали. Держи и ты своё. Пойдём мы, пожалуй...

Юллин махнула рукой, но вспомнив кое-что, удержала мразоту.

-Знай сам и передай своим. На остров больше не суйтесь, а кто всё же решиться, пусть потом на себя пеняет. Если будет чем пенять, конечно, — устало усмехнулась она.

-Угрожаешь? — тоже усмехнулся мародёр.

-Нет. Правду говорю.

Мразота немного потоптался, с сомнением глядя на неё, потом кивнул головой и отправился к своим. Проходя мимо них, он махнул рукой и те, вереницей, временами оглядываясь на оставшихся на берегу, пошли за ним. Здешние места они знали великолепно, и вскоре их уже не было видно. Последним уходил Шича, ведя за руку Мингу, которая ничего не понимала, но не решилась ослушаться парня.

— Уходим. Как можно быстрее, — Олбиран подошёл к эльме. — Хотя я бы отплыл ещё немного вниз по реке. Вдруг швали в голову придёт вернуться. С подмогой.

-В реку не полезем, — решительно возразила Юллин. — Как я понимаю, Кун кое-что натворил. Не зря же один из стражей твердил то, что было нам на руку. Так ведь, маг?

Знахарь кивнул.

-А теперь, когда он опомнится, может рассказать другим, что у него помутнение наступило какое-то, и говорил он не то, что думал. Если начнут нас искать, то на реке в первую голову. Так что, у нас одна дорога — подальше от Бели. Найдём место для привала, переночуем, а утром будем думать, что дальше делать. Все согласны? Тогда пошли.

Они посмотрела в сторону далёкого леса, стремительно исчезающего в наступающих сумерках и, забросив свой мешок на плечо, направилась в том направлении. Остальные пошли за ней. Все были готовы к нелёгкому пути, но усталость, накопившаяся в них за последние дни, начала сказываться уже через пару вёрст. Ко всему, пологая дорога, шедшая от берега, стала ощутимо забирать вверх, поднимаясь на верхушку холма. Первым стал сдавать Грошик. Он всё чаще стал спотыкаться, и, в конце концов, эльма была вынуждена подозвать Гарлина, разведывавшего дорогу впереди. Вцепившись в его шкуру, Грошик зашагал увереннее, но они лишились своего авангарда, который мог предупредить их о грозящей опасности. Мало того, вскоре сзади послышался скрип тележных колёс и отдалённое пофыркивание анопы.

-Носит же их! — в сердцах выругался Лохмоть и стал сворачивать с еле видной песчаной колеи. Юллин огляделась. Подходящего укрытия поблизости не было. Всё что они могли сделать, это отойти от дорожки как можно дальше и просто залечь между редкими кустиками, надеясь, что их не заметят.

-Успеем, — успокоил её огр.— мы уже на холме, а им ещё подняться на него надо.

Растянувшись на ещё не остывшем песке, они замерли. Повозка приближалась, но едва взобравшись на холм, остановилась. Наступила тишина, только анопа иногда всхрапывала, видимо чуя грайса, но относясь к этому без опаски.

-Чего они встали? — шёпотом спросил Лохмоть Куна. — Может, создашь страшилу какого, чтоб они убрались отсюда?

Лохмоть скорее угадал, чем увидел отрицательное движение головы мага.

-Не понял, — удивился Охотник.

-Потом объясню, — шепнул Кун.

— Лохмоть, Грошик... — послышался негромкий окрик. — Это Минга. Здесь только мы с Шичей.

Эльма с сомнением посмотрела на спутников и стала приподниматься. — Лежи, — тяжёлая рука Олбирана надавила ей на плечо. — Лук, — шепнул он. — Я пойду. Прикрывай.

Юллин понимающе кивнула. Огр неспешно поднялся и зашагал в сторону телеги. Его силуэт отчётливо вырисовывался на фоне ночного светляка, который уже карабкался на небо.

"-Так они нас и заметили", — с запозданием подумала Юллин. — "На холме нас как на ладони видно было".

Захрустел песок под тяжёлыми шагами. Даже не дойдя до них, огр призывно махнул рукой. Тёмные фигуры поднялись из своих укрытий и вскоре все стояли на дороге. Эльма, всё ещё сомневаясь, обратилась к Шиче.

-Вы чего вернулись?

-А что ж вас здесь, как котят слепых бросать? — ответил тот.— Кто из вас бывал в этих местах?

Все, кроме эльмы подняли руки.

-Вот как! — удивился Шича. — А я думаю, что никто. В том смысле, что вам спрятаться надо, правильно я понял? Кроме того, богатства ваши, не только я видел. Доберутся сейчас остальные до слободки, и неизвестно, что они там решат. Могут и погоню организовать.

-Я ж говорила, что он умён,— сказала эльма спутникам. — Что ж веди,...но смотри, если что не так....

Шича ничего не ответил, а просто протянув руку, взялся за плетенец, висевший на плече Куна. Тот безропотно отдал свою ношу и Шича уложил её в телегу. Туда же он отправил остальные мешки, кроме того, что был у Юллин. Он и его хотел кинуть к остальным, но эльма резко отвела плечо в сторону.

-Детишки пусть тоже садятся, — добродушно произнёс Шича, будто не замечая того недоверия, с которым эльма посматривала на него. Грошик и Минга уселись, и Шича дёрнул вожжами. Мотнув головой, анопа довольно резво потащила телегу. Однако, через некоторое время Юллин обратила внимание, что они забирают в сторону от леса. Довольно ровная с пологими неглубокими выбоинами дорога вскоре тоже стала меняться: на ней появились камешки, хотя и редкие поначалу. Когда телега проехала мимо невысокого, торчащего из земли валуна, Юллин не выдержала и негромко спросила Мингу, которая вольготно расположилась в углу телеги, положив руки на бортовые жерди:— Почему мы от леса уходим? Чем та дорога хуже?

-Песчанник к торговым путям ведёт, — охотно ответила девчонка.— Там люд мотается постоянно, и стражи попадаются. И в лес мы с него не попадём. А со Скальника можно, только трудно. Да и следов на Скальнике меньше остаётся. Хотя, если харайшин за нами пустят....

Юллин содрогнулась. Харайшины-четвероногий ужас. Прирученные каррорскими караванщиками, они буквально выгрызали путь, охраняя своих хозяев. Лютости харайшин не было предела: порой доходили слухи об их нападении на своих владельцев. Причём поводом для атаки могло быть что угодно: плохая кормёжка, удар плетью или даже чрезмерная забота. Поэтому харайшины не смогли прижиться в войсках, хотя попытки приучить их к бою, на памяти эльмы случались. Но опьянение кровью в схватке окончательно выводило зверей из себя. Они начинали бросаться на всех, кого могли достать, не разбирая, друг или враг стоит перед ними. Оттого, харайшины так и остались сторожами, но порой их использовали и для загона дичи. Главное было успеть оттащить зверюгу, до того, как от добычи оставалось кровавое месиво из разорванных жил и полупережёванных кусков. И даже свойство Гарлина не помогло бы: харайшин атаковал любого, на кого травил его хозяин.

-А харайшины в нашей слободке есть, — добавил, замедливший шаг Шича. — Правда, два всего, но и этого может для нас хватить.

Юллин отметила это словечко " нас", но решила пока ничего не говорить, а просто ускорила шаги, заставив Мингу сожалеюще посмотреть ей вслед. Девчушке явно хотелось поболтать, но подходящих собеседников не находилось. Можно было, конечно, якобы нечаянно разбудить Грошика, крепко спящего на дне повозки. Но Минга решила набраться терпения. Когда-никогда они остановиться — тогда уж от неё никто не сбежит: ни важный Кун, ни добрый Лохмоть, ни великан-огр, а самое главное, эта эльма, к которой её так тянуло и которая так пугала её порой.

Так, в молчании, они проехали несколько вёрст. Дорога становилась всё более каменистой. Вскоре Шича придержал анопу.

-Всё. Дальше ножками.

Они осмотрелись. По левую руку громоздилась россыпь разновеликих камней, торчащих группами и поодиночке из редкой травы. Справа тоже были камни, но за ними слышалось журчание воды.

-Нам сюда, — сказал Шича и, взяв из телеги один из плетенцов, шагнул в сторону. Разобрав вещи и растолкав Грошика, остальные направились к торчащим осколкам породы. Грайс тоже примкнул к своим: к воде он относился настороженно, а уж к постоянно убегающей от него куда-то, с наибольшим подозрением. Послышался голос Шичи, а затем поскрипывание тележных колёс, постепенно удаляющееся от них.

-Домой отправил, — Шича присоединился к остальным.— Не впервой ей, дорогу знает.

Он пошёл, пробираясь между камнями, поманив остальных за собой. Пройдя за камни, они вышли на берег небольшой речушки — притока Вечной Бели.

-Сейчас по воде пойдём, предупредил всех Шича.— Кот-то полезет в реку?

По вздыбившейся на загривке Гарлина шерсти, стало ясно, что нет, не полезет.

-Он меня понял, что-ли?— удивился Шича.

-Поменьше руками маши, — усмехнулась Юллин. — Все на берегу топчутся, а ты на реку показываешь — тут даже дурак бы догадался.

-И что делать?— растерялся парень. — Нам по притоке идти обязательно надо. Так и харайшин собьем,... да и нет другого пути!

-Гарлин, к Олбирану! — вдруг гаркнула эльма.— И не вздумай капризничать!

Грайс с сомнением посмотрел на молчащего огра и, медленно подошёл к нему. Наклонившись, Олбиран с видимой лёгкостью взвалил кота себе на плечи, ухватив его за свисающие лапы. Свой мешок он отдал Лохмотю, весьма недовольному таким раскладом. Шича уже стоял в реке, нетерпеливо глядя на остальных. Эльма смело шагнула за ним. Было неглубоко, вода еле доставала до колен, а высоченному огру и того ниже. Она осторожно сделала второй шаг. Дно было каменистым, идти было трудно, но можно. Тяжелее всего было Минге с Грошиком, но девчонка крепко уцепила руку последнего и так, помогая друг другу, они продвигались вперёд. Они шли между эльмой и Олбираном, что только усложняло Юллин задачу. Ей приходилось то успокаивать грайса, который выгибал голову, боясь потерять её из вида, то хватать за шиворот вот-вот готовых нырнуть ребятишек.

-Хорошо хоть течение не сильное,— бурчал сзади Лохмоть.— И вообще, я не понимаю, чего мы по реке-то ползём? Кун, дружище, ну неужели тебе сложно было нас на тот берег переправить? Не замочив, так скажем, ног?

-Отстань! — донеслось до эльмы. Кун шёл последним. Юллин намеренно определила ему эту позицию, опасаясь магических штучек, которые могли быть в запасе у мародёров. В виде какого-нибудь поселкового колдуна, которого они наверняка прихватили бы с собой, устремляясь в погоню. Но теперь, после слов Охотника, она вдруг засомневалась. Действительно, знахарь мог что-то придумать, но он почему-то этого не сделал. "А ведь наверняка мог!" — неожиданно подумала она, машинально в очередной раз, успокаивая Гарлина.— " Чего-то мы все не понимаем, не знаем, вернее. Эх, зря я в войсках магов сторонилась. Одной ведьмачке даже в глаз засветила, когда та просто Гарлина пыталась погладить. Шуму было...." Эльма невольно засмеялась, вспомнив ту суматоху, которую вызвал её поступок. Все эти колдунишки так и помчались к Лимею с криками, что его арлаи их, несчастных, обижают. Властитель тогда успокоил чародеев, сказав, что грайс — живой оберег Юллин и трогать его посторонним без согласия хозяйки нельзя. Маги тут же успокоились — они ж сами всякие разные обереги среди ратоборов распихивали, а пострадавшая ведьмачка даже прощения просить у неё прибегала. Вся в слезах, соплях и здоровенным синяком, который ей впрочем, тут же свели эти же знахари. " — А ведь могло всё и иначе повернуться!"— пришла откуда-то внезапная мысль. "— Вспомни того колдуна, которого Кун уложил в Троедомье. А если бы та ведьмачка т а к сделала?!"