Девушка вернула мне хитрую улыбку и кивком указала на лекаря.
— На меня не смотри, это была идея господина Эмса.
— Зовите меня просто по имени, миледи, — улыбчиво отозвался Нарьо, — думаю, после всего, что мы сегодня проделали, можно отбросить формальности. Со своей стороны скажу, что уже считаю вас всех своими друзьями. И должен отметить, что ни один из моих прежних товарищей не вовлекал меня в подобные приключения. Разве что, юный лорд Ийенн.
Я кивнул, ожидая продолжения, но лекарь не спешил раскрывать свой секрет, и я спросил снова:
— Так почему молния, Нарьо?
— Ох, верно! — хохотнул он, чуть хлопнув себя по лбу, — совсем забыл. Стихийный дар леди да-Кар навеял мне одно воспоминание. Как-то раз я видел, как человека убило ударом молнии. У него остановилось сердце, и я ничем не сумел помочь. Мне в голову пришла мысль, что, если правильно направить силу молнии, может, процесс можно отразить?
Я удивленно покачал головой.
— То есть, маленькая молния в грудь может заставить сердце снова биться?
Нарьо пожал плечами.
— Это была только теория.
— И вы решили проверить ее на нас, — криво ухмыльнулся я.
— Прошу простить, но мне представился великолепный случай, — важно отозвался лекарь, складывая руки на груди, — и это ведь сработало.
Мы с Роанаром нервно рассмеялись, откинувшись на спинки стульев.
— Но, к сожалению, мне не удастся практиковать подобный метод на тех, кого Смерть уже забрала из этого мира. Рядом ведь не всегда будет прекрасная леди, которая управляет стихиями.
Лекарь приподнял кубок вина и учтиво кивнул Филисити. Девушка посмотрела на нас почти виновато.
— Я решила, что если это поможет спасти вас, то это просто необходимо сделать.
Мне страшно захотелось взять ее за руку, но я удержался. После всего, что произошло за этот длинный тяжелый день, стоит воздержаться от провокаций. Иначе Роанар, не дай Бог, решит устроить еще одну дуэль. К слову сказать, мы с ним, наверное, были первыми, кто сумел без потерь вернуться с альгранской арены.
— Спасибо, — тихо сказал я, чуть улыбнувшись.
К несчастью, покупать новую одежду у нас не оставалось времени. Взглянув на нас с Роанаром, Нарьо пообещал поискать что-нибудь наиболее подходящее из своих вещей, иначе, по его словам, мы с арбалетчиком своим видом распугаем всю округу и возницу в том числе.
На этом мы решили разойтись по комнатам. Каждому из нас нужен был отдых. Особенно Ольцигу: он после сегодняшнего мероприятия чувствовал себя хуже всех. Правда, восстанавливался он быстро, этого у него не отнять. Думаю, к завтрашнему утру монах окончательно вернется в форму.
Я проводил dassa в комнату, отправился в свою, лег на кровать поверх одеяла и начал засыпать очень быстро, надеясь, что эта ночь обойдется без сновидений.
* * *
Сквозь темноту прорывались образы.
На какое-то немыслимое расстояние вперед тянулся коридор с серыми стенами, на которых ровным рядом висели факелы. Половина из них не горела, погружая пространство в зловещий полумрак. Тени плясали на стенах, словно бьющиеся в экстазе демоны.
Раздавался мерный звук шагов. Длинный коридор поворачивал налево, и из-за поворота показался человек в черном камзоле, расшитом золотыми узорами. Высокий, поджарый, темноволосый (ниспадающие на плечи черные волосы были зачесаны назад) с прямым носом, густыми черными бровями, тонкими губами и холодным взглядом темно-карих глаз.
За ним семенил невысокий юноша в небогатых серых поношенных одеждах, которые были явно велики ему. Обрамляющие затылок темные волосы неряшливо торчали в разные стороны. Нос и щеки краснели от едва сдерживаемых слез. В трясущихся руках мальчик нес длинный тяжелый меч, который попутно пытался вытереть от крови.
— Ты должен учиться, Кастер, — произнес мужчина в черном камзоле, заложив руки за спину, — это было необходимо.
Голос его звучал уверенно и звонко, немного резко и одновременно чуть глухо с бархатными интонациями. На лице играла ироничная полуулыбка.
— Я понимаю, лорд Фэлл, — робко произнес мальчик, опустив голову. Похоже, он не решился произнести что-то еще или посмотреть на господина.
Виктор Фэлл небрежно, свысока, взглянул на мальчишку и взял меч из его рук. Оружие он держал играючи, точно это было продолжением его тела. Из груди служки вырвался облегченный вздох — для него меч был непомерно тяжел. Словно вторя вздоху мальчишки, за окном завыл ветер. Серые тени мелькнули у самой стены снаружи замка, резкому движению ответили тени, пляшущие в отсветах огня, и мальчик поджал губы от страха.
— Ты быстро привыкнешь, — спокойно проговорил Фэлл, снисходительно улыбаясь своему протеже. Мальчик посмотрел на него с боязливым восхищением, — и станешь хорошим воином. Литиция помешала бы тебе.
Служка вытянулся, как струна и сдержанно кивнул, стараясь сдержать дрожащие губы, за которыми крылись и злость, и понимание. Виктора Фэлла позабавило это в юнце, и он кивнул с одобрением.
— Не бойся говорить со мной, Кастер. Тебя не постигнет участь твоей матери. Ты нужен мне, тебе ведь это известно?
Мальчик слабо улыбнулся.
— Я не подведу вас, милорд, — полушепотом отозвался он.
— Иди в свою комнату. Знаешь, где твоя новая комната?
— Да, милорд.
— Тогда ступай.
Мальчик неслышными шагами удалился в уходящий влево отсек длинного, казавшегося бесконечным коридора. Взгляд Виктора Фэлла устремился вперед, лицо нахмурилось.
— А ты что здесь делаешь?
Серая тень мелькнула за окном, сливая картину в одно неясное темное месиво. И вот все вокруг уже заполняет беспорядочная смесь лязга металла, обличительный выкрик "ты убил ее!" и отчаянный вопль жертвы. Женщина без языка. Литиция. Но к тому моменту она уже мертва...
Новая вспышка. Женщина в черном платье летит в расширяющуюся спираль, сияющую холодным голубым светом. Она все продолжает издавать этот страшный крик, рот раскрывается, в нем виднеется обрубок языка, глаза наполняются ужасом, а окровавленная рука тянется вперед... ко мне.
— Неблагодарный щенок! — выкрик прорезает пространство, звучит всюду, и я слышу собственный голос и чувствую, что тяну руку, чтобы спасти Литицию, но не могу дотянуться и никогда не смогу:
— Нет!
Все вокруг закручивается огромной воронкой, со всех сторон наступает тьма...
...Я вскочил на кровати, судорожно ловя ртом воздух. Сердце колотилось, как бешеное, с лица градом катились капли холодного пота, голова раскалывалась так, что перед глазами плясали красные пятна.
В комнате было прохладно и свежо, но мне казалось, что тут совершенно нечем дышать, а сил встать не нашлось. Голову сдавливало тисками, я со стоном опустился на подушку, пытаясь дышать ровнее, но все равно делал лишь лихорадочные вдохи, словно только что чуть не утонул. Боль не отступала. Я вжался в подушку, сдавил руками лоб, закрыл пылающие глаза, словно это могло помочь унять боль, но, кажется, становилось только хуже. Нога согнулась в колене, оттолкнулась от кровати, и я лишь глубже вжался в подушку, с трудом подавив стон.
Глаза слезились, а горло сжималось от беспричинного удушья. Я не мог прийти в себя. Где-то в душе мне было совершенно неясно, почему эти сны влияют на меня так сильно, ведь то, что я видел, даже нельзя назвать кошмаром...
Лежать становилось невыносимо. Я резко оттолкнулся от кровати и шатающейся походкой поплелся к двери. На воздух. Нужно выбраться на воздух.
Дорога до крыльца дома Нарьо Эмса показалась мне вечной. До нужного места я добрался, согнувшись пополам от проклятой мигрени. Ухватившись за деревянные перила справа от крыльца я, наконец, застонал в голос, не боясь никого разбудить. На секунду показалось, что стало легче, но боль накатывала волнами и не отпускала до конца. Я с трудом держался на ногах, с силой сжимая перила, и жадно вдыхал ночную прохладу.
— Райдер? — послышался сзади тонкий женский голос, — что с тобой?
Филисити приблизилась, ее рука легла мне на плечо.
— Все хорошо, — произнес я, но даже сам себе поверил с трудом, поэтому добавил, — просто приснился кошмар.
— Я могу тебе чем-то помочь? — участливо спросила девушка, — говорят, становится лучше, если рассказываешь о своих кошмарах.
Я не успел ответить. Боль застлала глаза, голова вспыхнула, как еретический костер, к горлу подступила тошнота, и мне с трудом удалось сдержать рвотный позыв. Однако стон сдержать не удалось. Мои руки вцепились в волосы, хотелось содрать кожу с головы, будто это могло прекратить треклятую мигрень. Ноги мои подкосились, и я тяжело повалился на пол крыльца, чудом не стукнувшись челюстью о перила.
Девушка ахнула, сделала шаг ко мне, но, передумав, остановилась.
— Я позову Ольцига, — решительно сказала она.
— Стой! Не нужно, — выдавил я. К счастью, Филисити послушалась, — оно пройдет. Надо просто... немного времени. Не беспокой dassa, с него на сегодня хватит.
У меня нашлись силы доползти до ступени, и я обессиленно уселся на крыльцо, закрывая голову руками, уперев локти в колени. Волна боли схлынула, и, кажется, мигрень начала понемногу отступать. Медленнее и ленивее, чем хотелось бы.
Филисити осторожно присела рядом. Казалось, она боялась даже дотронуться до меня. Могу представить, какое жалкое зрелище я сейчас собой представлял.
— Голова болит из-за сна? — тихо спросила девушка.
— Не знаю, — честно отозвался я.
Некоторое время мы просидели молча. Волны головной боли стали реже, красные пятна переставали плясать перед глазами.
— Тебе снилась та женщина? — осторожно поинтересовалась Филисити, — которая спасла тебя, когда ты...
— Литиция, — произнес я, вспоминая имя, которое звучало во сне. Злость и почему-то тоска сдавили горло, — так ее звали.
Филисити качнула головой.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что так ее назвал Виктор Фэлл, — решился произнести я в ответ и почувствовал, как девушка вздрогнула.
Я посмотрел на нее, как мне показалось, устало и даже беспомощно. Глаза Филисити округлились, она глядела на меня чуть с опаской.
— Ты ведь говорил, что никогда...
— Не был в Орссе, — я кивнул и подтвердил свои прошлые слова, — не был, да. Но именно Виктор Фэлл явился мне в Лэс-Кэрр-Грошморе, это от него я получил рану, едва не убившую меня, его я видел убивающим Литицию, и он снился мне сейчас.
Девушка глубоко вздохнула, продолжая испытующе смотреть мне в глаза, словно решая для себя, можно ли мне верить.
— Почему? — выдавила она.
Я стиснул зубы.
— Не знаю!
Червь боли вновь вгрызся в голову, и я со злобным рычанием обхватил ее, готовый рвать на себе волосы. Филисити подалась в мою сторону, осторожно приобняла за плечи и провела рукой по волосам. Ее ладонь оказалась приятно холодной и чуть остудила горящую голову.
— Тише, — успокаивающе шепнула она, и я разозлился на себя за слабость, — успокойся, не думай об этом. Теперь все хорошо.
В последнем утверждении у меня было множество сомнений, но озвучивать их было бесполезно. Вряд ли этим можно было что-то изменить.
— Считаешь, это он и есть? — хмыкнул я, уставившись в пространство, — зов Тайрьяры?
Девушка задумчиво пожала плечами.
— Я не знаю, Райдер. А у тебя есть другие предположения?
Я вздохнул. У меня были другие предположения, но стоило оставить их при себе, поэтому я покачал головой. Наконец-то мне удалось успокоить дыхание. Головную боль уже вполне можно было терпеть.
— Тебе надо поспать, — участливо сказала Филисити через несколько минут молчания.
— Да, я... — мой взгляд по-прежнему был направлен в какую-то несуществующую точку, — ты права. Иди, со мной все в порядке.
Девушка вздохнула, поднялась и сделала несколько неспешных шагов к двери. Деревянные половицы уныло поскрипывали от каждого шага, и вдруг замолчали. Я обернулся, понимая, что Филисити замерла.
— Ты ведь не пойдешь, да? Останешься здесь до рассвета? — хмыкнула она.
Мне оставалось только пожать плечами. Не знаю, смогу ли я сейчас уснуть снова. И, главное, хочу ли я засыпать. Мне однозначно не хочется видеть этот проклятый сон снова, а он вернется. Кажется, он до сих пор обитает где-то рядом, но говорить об этом Филисити я не хотел.
Девушка шагнула ко мне, склонив голову и поджав губы.
— Послушай, если тебе просто хочется побыть одному, если дело просто в моем присутствии, скажи об этом, но... — она помедлила, посмотрев на меня почти испуганно, — если вдруг ты... не хочешь оставаться один...
Я, кажется, задержал дыхание. Да к дексу эти треклятые сны! Реальность сейчас прельщает меня куда больше. Я поднялся, подался вперед, крепко обнял девушку, и поцеловал ее, запустив руку в ее густые распущенные волосы. Филисити ответила на поцелуй, но вела себя куда более робко, чем в костяной башне Лэс-Кэрр-Грошмора.
Когда я отстранился, она смотрела на меня, широко распахнув глаза, и сегодня взгляд таирской колдуньи даже в темноте не казался мне тяжелым. Я смотрел в эти глаза, понимая, что между нами не простая тяга и не простое желание. Кажется, Филисити да-Кар оставила след в моей душе с нашей первой встречи. Тогда в клетке Рыжего Шина, помню, я завидовал Роанару и его умению правильно вести диалог с этой прекрасной девушкой. Уже тогда я, кажется, понимал, что хочу заинтересовать ее, потому что она заинтересовала меня с первого взгляда. Никогда не думал, что это возможно. И уж точно не предполагал, что такая сказка — сладкая греза молодых дам — как любовь когда-нибудь захлестнет и мое сердце.
Глаза Филисити чуть блестели, она смотрела на меня беззащитно и растеряно. Кажется, я глуповато улыбался в ответ и удивлялся, почему девушка надо мной не смеется. Слава Богу, у меня хватило ума не спрашивать об этом. Вместо того я провел рукой по ее нежной щеке тыльной стороной ладони и полушепотом произнес:
— Тогда, в Лэс-Кэрр-Грошморе ты сказала, что можешь забыть все...
— Я не забыла, — шепнула Филисити в ответ . Голос ее прозвучал необычно хрипло, и это, как ни странно, ничуть не испортило его звучания, а лишь добавило привлекательности, — но рада, что ты решил напомнить.
Я прищурился и поцеловал ее снова. На этот раз она ответила с большей страстью и с жаром, обвив руками мою шею. Я подхватил девушку на руки, продолжая целовать, и понес в дом. На ноги я поставил ее только у двери своей комнаты. Если Филисити захочет уйти, пусть сделает это сейчас, потому что потом я не отпущу ее.
Девушка испытующе посмотрела на меня, и я заметил, что ее руки чуть подрагивают от волнения. Я взял их в свои, и она опустила глаза, пробормотав:
— Это можно считать ответом? На то, хочешь ли ты остаться один...
Я криво улыбнулся, понимая, что она ведь хочет услышать от меня очередную очевидную вещь, которая, кажется, и без того читается по мне без труда.
— Ты прекрасно знаешь, что я не хочу, чтобы ты уходила. Ты мне нужна, Филисити. Я тебя...
Она приложила палец к моим губам и снова поцеловала меня, приподнявшись на мысках, на этот раз робко и коротко.
— Не говори больше ничего, — прошептала она, легким движением бедра толкнув дверь в мою комнату, после чего увлекла меня за собой.
