— Без! — заволновалась я.
Пыль осела быстро, так как дракон продолжал попытки выбраться и взмахивал всеми конечностями. В том числе и довольно мощными крыльями.
Без не может пока что выбраться. Нужно придумать что-то самостоятельно. Кстати, белый дракон не стал выжимать меня, как мочалку. Он сжимал с силой, дышалось с трудом, но внутренности наружу не просились. Белая усатая морда, отдаленно похожая на крокодилью, расположилась недалеко от моего лица, будто предупреждая. Хотя понять что-то по морде зверя сложно.
— Я выиграл! — светясь лицом, как начищенная монета, с широкой улыбкой заявил Бьякуран.
— Еще нет, — ответила я, окинув его хмурым взглядом. — Ни одна из целей не повержена.
— Это ненадолго, — заверил он меня.
На его лице даже тени не появилось, только радость и воодушевление. Бьякуран, не отпуская Беза, попрыгал в мою сторону большими и какими-то наигранными медленными прыжками, размахивая второй рукой в такт, как мультяшный герой. Я же висела в воздухе, поддерживаемая белым драконом. Добравшись, молодой мужчина забрал мой наушник и нащупал на нем кнопку включения. Вставил себе в ухо, к чему-то прислушиваясь.
Черт! Не думала, что самым слабым и вредным звеном буду я.
— О, кажется, к тебе движется подмога, — покивал чему-то своему Бьякуран. — Шо-тян, как всегда, действует быстро.
— Кто? — внутренне похолодела я.
Я судорожно перебирала варианты. Конрад ходит с меткой, ему прятаться надо, а не появляться. Фальк занят битвой с Кикё. Тсуна нейтрализован Туманом Мельфиоре. Оставались Базиль, Гокудера и Ямамото. Не успела я сосредоточиться на своих ощущениях, как Бьякуран указал рукой на облако пыли, поднявшееся вместе с шумом, среди извилистых улиц и уцелевших домов.
Дотуда было далеко, но я все равно постаралась прислушаться к своим ощущениям, чтобы почувствовать пламя.
— Там, — сказал Бьякуран и прислушался то ли к себе, то ли к своему передатчику, вынув мой. — О, кажется, Ген-тян взялся за дело. Он всегда такой усердный!
Я вся напряглась, пытаясь хотя бы почувствовать, что там происходит, но результата не было. Слишком далеко. Даже отголоски не долетали.
— Хочешь посмотреть поближе, Аки-тян? — имитируя заботливость, поинтересовался босс Мельфиоре.
— Хватит называть меня так, — не выдержала я.
Видимо, надежда, что я смогу это игнорировать и он перестанет, абсолютно беспочвенна.
— Разве тебе не нравится? — поднял он брови в наигранном удивлении.
Не дожидаясь ответа, он сжал свою руку, заставив придавленного Беза, еще сильней задергаться, а затем, видимо, пережал, отчего дракончик распался языками пламени, спасаясь. Бьякуран уничтожил его, но не убил. Мелкие языки пламени втянулись обратно в раскрывшую створки коробочку. Через время Без снова сможет выйти, пока его вместилище не разрушено, но произойдет это не настолько быстро, как хотелось бы.
Отряхнув руки, довольный собой Бьякуран, полетел в ту сторону, откуда долетали звуки битвы, а вместе с ним и белый дракон, которому абсолютно не мешала такая ноша в виде меня.
Начало сражения было пропущено. Когда мы оказались на месте, приземлившись на крыше одной из высоток, Генкиши уже создал иллюзии лиан, которые атаковали Ямамото с неожиданных сторон, а силой удара выкорчевывали асфальт на размеченной дороге. Но и Такеши не сплоховал. Уже открыл свои коробочки. Над ним кружилась знакомая мне ласточка, а рядом стоял незнакомый пушистый собакен. На его поясе почему-то был надет харамаки, на котором обычно крепят мечи.
Генкиши, одетый в свой доспех, заметив появление Бьякурана, слегка поклонился ему, сказав что-то Ямамото. А Такеши сложил руки рупором и крикнул:
— Кира, подожди немного и понаблюдай за моим боем, а затем я тебя спасу!
Беззаботный и легкомысленный, как всегда. Но на этот раз он был настроен серьезно. Возможно, хочет показать, что не слабее Кёи и Мукуро, что быстро нейтрализовали Генкиши. Правда, кому? Мне, что ли, показывать?..
Генкиши, от которого я отвлеклась, использовал кольцо Ада и обратился скелетом в доспехах. Его пламя выросло, но Ямамото и не думал отступать, а вот сам Генкиши снова слетел с катушек.
— Ха-а-а! — выдохнул он от усилий. — Моя сила возросла в несколько раз, но почему ты не признал ее?! Почему Торикабуто стал Погребальным Венком Тумана, когда я сильнее него?!
Бьякуран неожиданно засмеялся звонким смехом, который вряд ли долетел до сражающихся.
— Я лучший кандидат! Для защиты Бьякуран-сама! Для защиты...бога! Почему я подчиненный?!
— Ох, этот Ген-тян в своем репертуаре. Таких наивных, как он, так просто заполучить, — Бьякуран засмеялся пуще прежнего и посмотрел на меня. — На кого сделаешь ставку, Аки-тян?
— На Ямамото, — без раздумий выдала.
— М-м-м, — искривил он губы, будто испытав досаду. — Я ведь тоже хотел на него! Ладно, раз уж мы вдвоем болеем за Ямамото-куна, то иди-ка сюда.
Когда он притянул меня к себе, прямо вместе с белым драконом, сел и усадил на коленки, я едва не взвыла от чего-то такого противно сжавшегося. Наверное, это была горечь, обида или досада. Будто получила подтверждение слов своих хранителей о том, что я слабая и беспомощная! Лицо босса Мельфиоре находилось меньше, чем в пятидесяти сантиметрах от меня, а я даже руками и ногами пошевелить не могла!
— Аки-тян, не ерзай так, — вдруг попросил Бьякуран, заговорщицки подмигнув. — Мне становится слегка тесновато.
Глаза у него красивого цвета, такие светлые и невинные. Наверняка, в детстве выглядел маленьким ангелочком. Но хитринка в них была уж слишком... просто слишком!
Почувствовав, как заалели уши, отвернулась от его лица, склонившегося ко мне, взглянув на сражение внизу. Даже Бьякуран, которого обезумевший Генкиши считал за бога, в него не верил, отчего Туманного мечника становилось жалко. Такие люди были прекрасными воинами, исполнительными и верными солдатами, но они попадались на крючок тех, кто хотел их использовать. И ладно бы просто использовать — в конце концов, все хотят получить выгоду, — но их не ценили. Бьякуран определил его в расход, это очевидно. Генкиши снова потерял контроль над своими эмоциями и только то и делал, что кричал о своей верности и всемирной несправедливости. Мукуро был прав — Генкиши не по силам кольцо Ада. Его атаки были сильными, но непродуманными. Мечник не просчитывал свои шаги, демонстрируя те же атаки и те же иллюзии, без какого-либо нововведения. Проще говоря — атаки были глупыми. Да, они все еще оставались жутко опасными, но Ямамото, который как раз был сосредоточен, давал хороший ответ на них.
Думай, Акира, думай. Даже если Ямамото справится с Генкиши, то Бьякуран ему не по зубам. Нужно выбираться. Только как?
Что у меня есть? Что я могу использовать? Смотри внимательнее.
Руки и ноги плотно прижаты друг к другу. Зажгу пламя — сама себя могу покалечить. К тому же пострадает белый дракон, но никак не Бьякуран, а тот быстро среагирует и обезвредит меня всю в ожогах. Вокруг только пустая крыша, ничего больше. Бьякуран сидит у самого края. Что бы сделал Кёя на моем месте? Пф, он бы не оказался в моей ситуации. Мукуро? Использовал свои иллюзии. Киоко? Ждала бы помощи брата. Сложно вообще кого-то представить на моем месте. Только я могла так влипнуть. Стыд-то какой! Так доказывала, что меня недооценивают, и такой провал.
Думай... Думай... О, что бы сделал Без? Вывернуться и укусить Бьякурана? Эм, еще варианты? Плюнуть в рожу пламенем! Дракончик состоит из моего пламени, фактически он — мое отражение. Если он умеет то же, что и я, то и я должна уметь то же, что и он. То есть я могу выпустить пламя не только через руки или ноги, но и через рот.
Это эксперимент, поэтому следует быть острожной. Использовать маленькие объёмы, не спешить. Действовать медленно и неторопливо. Отвернуться от Бьякурана, делая вид, что смотрю за битвой, сконцентрировать пламя где-то в районе легких и медленно выдохнуть воздух.
Ничего.
Оказывается, домашняя пушистая порода собаки носила три гарды меча, которые отдала Такеши. На этом ее работа была закончена. Ямамото выпускал через зажатые в руке гарды пламя, чтобы быстро перемещаться. Объёмные иллюзии многочисленных лиан не успевали его достать. Тогда Генкиши использовал взмахи меча одновременно с атакой слизней, появившихся из коробочки. Ямамото использовал какую-то технику уклонения. Генкиши создал десяток своих иллюзорных клонов, еще больше увеличив напор и плотность атаки. Фактически Ямамото был окружен плотным шаром атак с помощью пламени, но они вдруг все замедлились, а затем и вовсе замерли. Пламя Дождя успокаивающее, видимо, он просто настолько все 'успокоил', что легко выбрался из эпицентра атак. Мне сверху хорошо было видно, что его ласточка, летающая кругами с огромной скоростью, как раз источает это пламя, падающее вниз, словно мелкие капли дождя. От этого замедлялся и Генкиши.
Воздух из моего рта оставался просто теплым воздухом. При выдыхании пламя рассеивалось. Я попыталась провести его контролировано и медленно от легких к горлу. На языке появилась горечь, но и только.
Ямамото мог подлететь к нему напрямую, что и сделал, нанеся сразу несколько ран. Доспехи Генкиши оказались пробиты, отчего пламя Тумана осело, а сам мечник упал вниз.
Что-то теплое и влажное прошлось у меня за ухом, вызвав незнакомую дрожь по загривку. Дернувшись назад, встретилась со шкодливой лисьей улыбкой и хитрющими глазами. Бьякуран знал, что делал, и ничуть не смущался этого.
Может быть, у них с Акирой из будущего действительно что-то было. Не стану этого отрицать. Но вот то, в каком положении сейчас я, и то, как действует сам Бьякуран, мне совершенно не нравится. Скорей всего, Акира просто так устала от постоянного давления, что нашла кого-то лишь для расслабления. У Бьякурана было неоспоримое преимущество. Все, что у них могло быть, явно сохранялось в тайне, так как никто из моих хранителей об этом не знал, соответственно и не было раздоров. В случае же обнаружения подобной связи вряд ли бы босса Мельфиоре легко и быстро смогли выпотрошить. Но я, как уже было сказано, не она. Я хотела, как минимум, дать ему по этой лисьей морде. И, увы, не могла. Я... переоценила свои силы.
Наушник Бьякурана располагался настолько близко, что я слышала отголоски переговоров. Генкиши говорил что-то о своей преданности, о вере в силу Бьякурана. Он говорил это гордо, с чудесным придыханием, как будто босс Мельфиоре действительно был для него божеством. Звонкий голос, кажется, Кикё отвечал ему вместо бездельничавшего Бьякурана, не снизошедшего до простых смертных. А затем Генкиши внизу вдруг закричал, будто от боли.
Над мечником загорелось фиолетовое пламя Облака, взявшееся будто из ниоткуда.
— Смотри, Аки-тян, — привлек мое внимание Бьякуран, заставив оторваться от попыток выдохнуть пламя. — Я отдал приказ Кикё поместить его семена в доспехи Генкиши и убить его, как только тот проиграет. Я, безусловно, злой и безжалостный, верно?
— Зачем? — хрипло отозвалась из-за сухости, появившейся во рту.
Бьякуран, надеюсь, принял ее за мое впечатление от картины корчившегося внизу мечника, который кричал о том, что Кикё врет и его бог не мог отдать такой приказ. Он не верил, что это правда, и призывал Бьякурана спуститься и убить Кикё за его самовольство.
— Эту историю нужно как-нибудь завершить, — я повернула голову, чтобы рассмотреть его лицо из-за серьезной интонации. — Вы ведь не можете просто так пойти и вернуться в прошлое? Вы оказались здесь, ты стала сильнее и узнала о будущем. Но это не единственная моя цель. Дракон должен быть побежден рыцарем.
Он говорил загадками, отчего было сложно понять, но общий смысл я, кажется, уловила. Если Бьякуран действительно хотел проиграть, то зачем? Повторять свой вопрос мне не пришлось.
— Увидев, что Десятый Вонгола победит такой сверкающий алмаз, как я, разве в прошлом кто-то будет сомневаться, что Тсунаеши-кун не сделает этого еще раз? — снова улыбнулся Бьякуран, но на этот раз это была очень пугающая улыбка.
Он говорил, что Вонгола за ним присматривала. То есть это все было сделано лишь для того, чтобы в прошлом Вонгола его не сдерживала? А может, Бьякуран и вовсе находился в заточении, как Мукуро, который тоже был своего рода сияющим алмазом, среди остальных Туманов? Даже не знаю, что мне теперь делать с этим знанием.
Бьякуран смотрел неотрывно в мои глаза, спокойно и серьезно, но с каким-то ожиданием. Видит бог, я подспудно знала, что сейчас произойдет, но все равно растерялась, не веря, потому, когда он прикоснулся своими губами к моим, я просто застыла.
Хоть Бьякуран был человеком умным, хитрым и жестоким, но губы у него оказались теплыми, мягкими и почему-то приторно сладкими, будто посыпанными сахарной пудрой. Я чувствовала, как он прикасается рукой к моей спине, а второй рукой придерживает затылок. Но когда он стал углублять поцелуй, я отмерла.
Внутри поднялось горячее пламя протеста, я подняла его выше, к горлу. Бьякуран широко распахнул глаза и отстранился, отскочив от меня. Почувствовал, успев избежать урона, но его белый дракон превращался в камень, который я через короткое время смогла разломать руками.
Оказывается, у меня просто мотивации достаточной не было. Или же это своего рода рвотный позыв? Хотя я не сказала бы, что все было плохо...
Терять время на всякие раздумья не к месту не стала, спрыгнув с края крыши. Подав пламя в руки, приземлилась внизу.
— Кира! — воскликнул Ямамото, заметив меня.
Он был не просто удивлен, он был растерян от зрелища перед ним. Генкиши мучился, когда прорастающие на пламени Облака стебли протыкали его тело, мечник сжимал кулаки и истекал кровью, не в силах даже подняться от ран, но продолжал кричать, что это все ложь и Кикё настоящий предатель.
Такеши был искренне поражен зрелищем этой медленной пытки, оттого глаза у него были бегающими и широко открытыми.
Наверное, Бьякуран был прав. Я не умею проходить мимо.
Я быстро оказалась возле Генкиши, присела, приложив руку к телу, и подала свое пламя, чтобы нейтрализовать чужеродное пламя Облака. Не будучи уверенной, что это ему хоть чем-то поможет, я решила просто попытаться, потратив совсем немного времени.
Вероятно, пламя Дождя со своим эффектом было бы более полезным, но Ямамото дезориентирован. Если действовать, то действовать придется быстро. Мое Небо нейтрально, как вода, оно по крайней мере не причинит вреда его телу, сойдясь в реакции с его пламенем.
Действительно, мое пламя, натравленное на сгустки пламени Облака, не влияло на его источник Тумана. Прекрасно чувствуя и находя эти сгустки чужого Облака, я быстро с ними справилась, и Генкиши только тихо засипел сквозь зубы, еще испытывая боль от ран, но уже не корчась от нее. Крови с него уже вытекла хорошая лужа, а раны серьезны, поэтому не знаю, выживет ли он. Вряд ли его сторона позволит себе скорую медицинскую помощь, а к Киоко я его не потащу. Да и не успеет он уже...
— Почему? — спросил Генкиши, едва размыкая рот.
— Глупый ты, вот и жалко тебя стало, — честно ответила.
