А дальше нас ждал очередной сюрприз. Я ТАК НЕНАВИЖУ сюрпризы... Лёниных сил не хватит на то, чтобы переместить нас всех обратно, а потому нам потребуется помощь артефакта. Но вот беда, магическая сила артефакта тоже иссякла, а потому необходим еще целый день на его подзарядку.
— Чего?! — как-то я не планировала оставаться в чужом мире на ночь. Пришлось пояснять детям, что и как.
— ЧТО?! — возмутилась Маришка. — Опять здесь ночевать?! — попытка успокоить разбушивавшуюся племянницу, потерпел полный провал, а слова Дюши ввергли в панику уже меня.
— Лена. Остаться здесь конечно проблема, но не настолько большая как та, что бабушка нас на даче ждет. А мы не приедем... — лучше бы он этого не говорил!!!
Я даже представить боюсь, что теперь будет. Что будет делать моя мама, когда дети не приедут на дачу, а связаться со мной не получиться? Нет, мама, конечно, человек сильный, но так и у самого здорового человека можно здоровье подкосить...
— ЛЁНЯ! Я ТЕБЯ УБЬЮ! — это даже не крик, а рев какой-то получился. Знаю только одно, все беды от него, проклятого.
— А я-то в чем виноват?
— ТЫ... — дальше шла лишь одна не цензурная лексика, такая, что Костик заткнул уши Дюши и в немом восторге смотрел на меня, а вот Маришка впервые на моей памяти покраснела.
— Я понял, — когда я, наконец, выдохлась, заявил кошак. — Дай телефон.
— Телефон? — неуверенно переспросила я. Нет, я его, конечно, взяла, чисто по инерции, ибо почти всегда таскаю его с собой, но нафига ему телефон в этом мире?
Через пару минут я наблюдала потрясающую картину. Взяв телефон, Леня довольно уверенно что-то на нем потыкал, затем пробормотал над ним какие-то странные слова и, кажется, минуты три просто медитировал, глядя на экран.
— Держи, — после всех этих манипуляции, маленькая коробочка оказалась уже в моей руке.
— Алло? — недоуменно донеслось из трубки. — Алло? Кто это? — и чтоб мне провалится на этом месте, но это был голос моей мамы.
Разговор занял минут десять. Изумленной маме пришлось долго объяснять, почему дети не приедут сегодня на дачу, но все в итоге благополучно разрешилось. Правда мама решила, что с головой у меня не все в порядке.
— Детка, я тебя не понимаю. Если бы я предоставила такую возможность твоей сестре или брату... дети бы уже были у меня. — Да уж, мои родственники никогда не упустят своего шанса. Одна я вечно плетусь в хвосте и даже подачи, летящие прямо в руки, умудряюсь упускать одну за другой. Везучая.
Спрашивать у кошака, каким образом я смогла поговорить с другим миром по сотовому телефону, я не стала. О том, сколько с меня за это снимут, я даже думать не захотела.
Как оказалось, у детей здесь уже свои комнаты. Предложение переночевать вместе не прокатило. Маришка захлопнула большую деревянную дверь прямо перед моим носом.
— Я пережила тут ад. Еще одна ночь — фигня по сравнению с этим. И не думай, что я тебя простила! — припечатала племянница напоследок.
Костя и Дюша расположились в одной комнате и женскому обществу были не слишком рады.
А затем появился мерзко ухмыляющийся Диарт и проводил меня до моей комнаты.
— К сожалению, у нас итак почти все комнаты заняты, здесь расположились все гости, приехавшие на церемонию. Да и потом, к чему условности? Вы же акту и его шайти? — сказал этот волчара, распахивая дверь очередной комнаты, а точнее шикарных апартаментов, центр которых занимала грандиозная кровать. Я бы даже сказала КРОВАТИЩЕ!
— Располагайтесь! — дружелюбно сказал сын собачьего племени, и его ухмылка стала еще более мерзкой. Я ненавижу всех представителей иных миров. Все они мерзкие, противные, наглые типы!
— Ну и что теперь?
— А что тебе не нравится?
— Лёня. Я страшно устала. От всего. И от тебя тоже. Почему я опять должна спать в одной постели с тобой? Мы с тобой даже толком не знакомы, — возмущенно тычу я на кровать. Нет, она конечно больше на аэродром похожа, но она все же одна.
— Мы практически женаты, — флегматично замечает Лёня, с тихим плюхом падая на кровать.
— Это не изменяет того факта, что мы с тобой без года неделю знакомы, — ладно, отделюсь от него подушками, благо их тут много.
— И что? — удивляется Лёня.
— Что значит "что"?
— Что это меняет? — а, ну да. Как прикажете объяснить человеку, который и так собирался жениться на незнакомке (ни тебе ухаживаний, ни узнать получше, а сразу жениться), почему я возмущаюсь столь короткому знакомству.
— Это многое меняет, — я его плохо знаю. Хотя.... Знала ли я любого другого мужчину лучше, чем знаю Лёню?
— А что конкретно? — перекатывается кошак на бок и с интересом смотрит на меня.
— Я не твоя собственность, — блин, какой-то штамп из бульварного романа.
— Нет, конечно. Ты — хуже. Ты шайти, — закатывает глаза кошак.
— А кто это? — устало сажусь я рядом с Лёней. Рядом на столике лежат резные палочки.
— Шайти? — он дураком прикидывается?
— Да! — раздражаюсь я, вертя в руках палочки. И зачем их применяют? Да еще и в спальне?
— Пожалуй, в моих же интересах тебе об этом не рассказывать, — откатываясь от меня подальше, заявляет этот паразит. В голове созревает ответ на то, как можно использовать палочки... Я страшная извращенка.
— Эй, — легкий тычок в бок. Можно было бы садануть посильнее, но боюсь, тогда и он силы не рассчитает, и буду опять летать. А уж если бы палочки применила...
— Ладно-ладно. В моем мире есть жрицы, которые могут установить связь с определенным акту и легко его остановить при приступе безумия, — начинаем все с начала?
— Это я уже поняла.
— Так вот, такие жрицы не редкость в моем мире, — любуясь потолком, тянет Лёня.
— Эй, ты говорил, что они редкие, — ага и поэтому их почитают. Правда Лёня меня определенно не почитает. Может из-за того, что я жрица неправильная? Шайти.
— Но не так редки, по сравнению с шайти, — я еще более редкая зверюга, из самых редких зверюг? Какое счастье. А я-то всегда считала, что у меня нет индивидуальности.
— И чем необычна эта шайти, — тем, что над ней всласть может поиздеваться любой тиагрис?
— Шайти — это та, с кем акту устанавливает не просто связь, а такую связь, при котором он может действительно общаться с жрицей.
— Не поняла.
— Чего?
— Ну, а как остальные жрицы общаются с акту?
— Никак.
— Э?— слов нет, одни эмоции, да и те порядком апатичны.
— Жрица может остановить акту силой своих эмоции, но не может общаться с ним на равных. Она может успокоить, но не разговаривать, — мои мысли в который уже раз полетели кувырком. Не могут общаться? То есть те картинки, которые периодически появляются в моей голове, это общение? То, что меня понимает акту, это необычно? Тогда как же остальные жрицы? Если бы я действительно не могла общаться с Лёней, а только могла влиять на него на эмоциональном уровне, при этом, совершенно не подозревая, как поведет себя зверь, нашла бы я в себе силы, хотя бы подойти к такому зверю?
— Ты знаешь, а эти твои жрицы не слабого десятка, — все равно, что тореадор с быком.
— Угу, — даже уважение слышится, в этом "угу".
— Постой. Раз ты выбрал девушку из простых людей, это значит, что для тебя жрицы не нашлось?
— Ну, вообще-то есть одна, которая может меня остановить в момент неконтролируемого гнева, но общаться со мной она не может... — так, то есть какая-то мымра, которая может влиять на Лёню на эмоциональном уровне?!
ХРЯСЬ, — жалобно сказали палочки в моей руке. Кажется, я страшно не люблю мымр.
— И кто же она? И почему она еще тебе не жена? Или она занимает почетное звание любовницы? — ага и называется, очередным дурацким названием, навроде шайти.
— Ну,. это было бы проблематично, ведь она замужем, — у этого козла связь с замужней дамой? Хотя чему я удивляюсь? Это же Лёня.
— Ты еще и за замужними волочишься?
— Кто? Я? — кажется, Лёнина гордость была задета. — И почему ты всегда думаешь обо мне самое плохое?
— А я от тебя что-то хорошее видела? — сколько раз этот человек выставлял меня на посмешище? Во сколько странных и нелепых ситуации втравливал? И сколько нервных клеток я потеряла?
— Хм... — стремительное движение и Лёня уже нависает надо мной, мерзко ухмыляясь.
— Вот скажи мне, неужели я тебя совершенно не привлекаю? — искрений интерес.
— Кто, ты? — и зачем он это спросил? Я только начала привыкать к этому красавчику, почти перестала замечать его привлекательность и сексуальность. Ага, осталось напомнить это себе еще разок. Ну что может быть привлекательного в этом высоком, подтянутом мужчине? В этой изумительной смугловатой коже? В этих чарующих зеленых глазах, в глубине которых светятся красные точечки. Словно маленькие звезды страсти и... СТОП. О ЧЕМ Я ДУМАЮ? Очнись, сумасшедшая!!!
— Мне любопытно. Обычно женщины реагируют на меня по-другому, — наклоняясь ниже, обжигает своим дыхание кошак. По другому? Я верю...
— Да? — что с моим голосом? Что за стон на выдохе?
— Да. Вот мне и интересно. Неужели я их не привлекал? А только мое положение? — Что он делает с моим ухом?! И где сейчас моё сердце? Кажется, стучит где-то в голове. Положение? Меня сейчас больше волнует положение его тела. А он о каком?
— Лёня, ты что делаешь? — если уж я не в состоянии остановиться и сбросить чары наваждения... Точнее влечения, то, может, удастся остановить его? Пока я не совершила самую громадную ошибку в своей жизни.
— Я проверяю, — переходя от уха к шее, отзывается кошак.
— Что именно? — какая я на вкус? Или степень моей выдержки? Так она на грани, еще немного и я не знаю, что сделаю, но я за себя точно не отвечаю.
— Говорят, что между жрицей и акту всегда существует сексуальное влечение, — я согласна с этим... Хотя, при чем тут жрица и акту? Будь Лёня простым человеком с такой внешностью, я бы уже давно его изнасиловала. — Но у тебя с этим явно сложности, — и-и-и, зачем же так за грудь лапать? У меня уже звезды перед глазами.
— У-у-у меня? — у меня сложностей нет. Знал бы он, о ЧЁМ я сейчас думаю.
— Ты не видишь во мне мужчину? — господи, да что у него с голосом? Я сейчас от одного его голоса готова...
— АХ, — что за развратный стон. — Ты, да ты просто... Ах, — черт ну куда он руки засунул?! Все, я говорила, что за себя не отвечаю? Говорила. Вот пусть потом себя винит!
Пробуждение было совершенно обычным ровно до того момента, пока я ощутила, что голова моя покоится на руке Лёни, а вторая его "грабля" нежно обнимает меня за талию. Кажется, в этот момент меня окатила холодная волна ужаса и остатки сна и неги улетучились в тот же миг. ЧТО Я НАДЕЛАЛА? Разум поднял белый флаг и сказал, что здесь не при чем, он вообще мирно дрых, когда нечто совершенно другое управляло моим телом. Кажется, это что-то зовется похотью, или? если выразиться мягче, влечением. Ага, выразимся мягче... Меня так повлекло к иноземному существу, что я оказалась с ним одним целым... Я ТАКАЯ ДУРА! На какой черт мне это надо? Ну, свалит он из моего мира не сегодня, так завтра... Да что там завтра, он же может просто не возвращаться со мной вот и все. На кой я устроила это приключение напоследок? Чтоб мучиться от неразделенной любви? Вот ведь, мазохистка!
Да что там о любви! Я вообще не знаю, что влечет за собой секс с иноземным существом?! Или вообще не хватало забеременеть. Интересно, а как тиагрисы рождаются? Котятами? МАМА! ЧТО Я НАДЕЛАЛА?
— ЭТО ВСЕ ТЫ ВИНОВАТ! — именно этим ревом я нежно разбудила Лёню. От такой побудки Лёня совершил невероятное: в положении лежа он подлетел на кровати сантиметров на двадцать, а затем грандиозным прыжком оказался у окна, зажав уши руками. Глаза красные, морда лица обеспокоенная дальше некуда.
-Что это было? — тихо, словно обращаясь к Господу Богу, поинтересовался кошак.
— Я ТЕБЯ... — нет, ненавижу — это как-то банально и слишком просто, и совсем не передает всю глубину чувств, которые я испытываю. Если быть совсем с собой честной, то злюсь-то я на себя. Как говорит тетя: "Сучка не захочет — кобель не вскочит". Хотя веди себя кобель поскромнее, то этого бы не случилось. А потому, хоть и злюсь я на себя, но мстить и ненавидеть буду Лёню. Женская логика? ДА!
— Ты так сильно хотела признаться мне в любви? — тихо, посверкивая красными глазами, продолжил мое предложение кошак.
— Ты даже не представляешь, на СКОЛЬКО сильно я хочу признаться тебе в любви. Боюсь только, что сила моей любви будет тебе не по плечу.
— Какая милая забота, я растроган.
— Век бы тебя не видеть.
— Ты что, удовольствия не получила? Так давай продолжим.
— Иди ты, — долго и красочно. Учитесь детки, именно таким должно быть утро после незабываемой ночи.
— А вчера ты другое говорила.
— То было вчера. И вообще, забудь все, что вчера было. Кобель.
— Эй. Я бы попросил меня с этим племенем не путать.
— Кошак блудливый. Паскуда мартовская.
— Не уверен, что такие прозвища мне нравятся больше.
— Нравится — не нравится, смирись, моя красавица, — пытаюсь я выбраться из кровати, а заодно стараясь забыть всю незабываемую ночь, которая была у меня с Лёней. Попутно покрываюсь румянцем, а если точнее: лихорадочным румянцем во все тело. Пожалуй, я за всю свою жизнь такой страстной не бывала.
— Теперь я еще и женского рода?
— Ты вообще фиг знает какого рода!
— Фиг может и не знает, а я осведомлен, какого я рода. Мужского — определенно... Доказать? — и вот это последнее "доказать" Лёня практически мурлычет. А уж мурлыкать, вы мне поверьте, он умеет как никто другой. Ситуацию усугубляет еще и то, что стоит-то он совершенно голый. В чем мать родила, если, конечно, сыны Тиагра и Рисы рождаются голышом. Да и потом, прятать такое тело за одеждой... Расточительство.
— ОДЕНЬСЯ! — и это при том, что я готова любоваться им еще и еще. Женская логика.
— Ты, правда, этого хочешь?
"Нет" — уверенно сказал внутренний голос.
— ДА! — рявкнула я.
— А вчера ты говорила, что тебе нравиться мое тело, — я и такое говорила?
— Я велела тебе ЗАБЫТЬ.
— НО ты шептала, что никогда не забудешь... — конечно нет, кто ж такое забудет?! Провалы в памяти лишь частичны и все от экстаза.
— Мало ли что я шептала? Забудь, — ага самой бы не вспоминать.
— Ты всегда такая "веселая" по утрам?
— НЕТ. Обычно я не столь мила.
— Хм... Это интересно.
— Что тебе интересно?
— Какая ты по утрам, — и сердце предательски пропускает удар. И скольким женщинам эта скотина такое говорила? Остатки разума все еще пытаются меня образумить.
— Лёня, это старо как мир.
— Что именно?
— Эти твои словечки. Я что, должна растаять кавайной лужицей у твоих ног?
— Кавайной?
— Не бери в голову, — я сама плохо помню, откуда это слово. Что-то связанное с японскими комиксами и аниме. С племянниками надо меньше общаться.
— Что не брать в голову?
— О, да забей ты уже!
— Что и куда я должен забить? Или может кого-то? — подушка летит в сторону Лёни. Скотина, естественно, уходит от удара. — Знаешь, последнее время ты стала предсказуемой, — мне показалось? Или в голосе отчетливо слышно сожаление?
