— Так ты хочешь корону, Балдор? — Тор развёл руки в стороны, продолжая сжимать молот в правой кисти. — Тогда, давай решим всё как положено: в сражении один на один. Нет смысла в братоубийстве и гибели честных воинов.

— Не считай меня глупцом, "король", — раздался в ответ издевательский смех. — Я помню то, что ты сделал с Локи и другими вождями, которые шли против твоей воли. Я не повторю их ошибок!

Фыркнув, правитель Кристальной Империи развернулся спиной к теплицам, и грузно шагая по ровной дороге, направился к своим сторонникам. Его взгляду тут же предстала необычная картина: среди высоких и широкоплечих воинов, неуверенно оглядываясь и стараясь закутаться в меховой плащ, стояла совсем молодая тёлочка, едва вышедшая из детского возраста. У того, кто привёл её в столь опасное место, да ещё в настолько позднее время, должны были иметься серьёзные причины...

— Мой король, — пожилой як по имени Кром склонил голову, признавая старшенство великана, а затем заявил: — У меня есть предложение того, как разобраться с... мятежником.

...

Фрига, облачённая в неудобные доспехи, с глухим шлемом на голове, оставляющим открытыми только глаза, закутанная в несколько меховых плащей, которые способны смягчить удар молота, удержать меч и принять одну атаку магией, мелко подрагивая стояла рядом с Тором, бросая на него боязливые, и восхищённые взгляды. Они вместе вышли на маленькую площадь перед теплицами, чтобы исполнить опасный план, который мог покончить с мятежом, угрожающим голодом всему народу.

— Балдор! — вновь закричал великан, мощью своего голоса заставляя воздух дрожать. — Бал-дор!

— Чего тебе, Тор? — после непродолжительной паузы отозвался предводитель мятежников. — Неужели ты решил сдаться?..

Дальше Фрига не слушала, вместо этого сконцентрировавшись на силе, которую ей даровала "Метка". Определить место, где находился враг её короля, оказалось делом десятка секунд (благо он сам себя выдавал, произнося издевательские речи, ощущая свою полную безнаказанность), после чего оставалось самое сложное...

Взяв великана за свободную руку, тёлочка "прыгнула" к предателю, на короткий миг объединяя две точки пространства. Тут же её ноги подогнулись от приступа слабости, перед глазами всё начало затуманиваться, но она всё же увидела, как морда обернувшегося на хлопок воина исказилась в ужасе, в то время как глаза распахнулись от удивления...

Молот Тора обрушился на грудь начавшего вскидывать руки Балдора, проламывая броню и рёбра. Чтобы расправиться с ним не понадобилось даже вызывать собственную силу, что ни о чём ещё не говорило, так как в помещении находились и другие яки.

— Сдавайтесь, и я сохраню ваши жизни, — пророкотал король, задвигая теряющую сознание Фригу себе за спину, пуская первые молнии по своему оружию, холодным взглядом пробегаясь по мордам десятка воинов. — По праву победителя, я требую от вас склониться... или бросить мне вызов.

На несколько секунд установилась напряжённая тишина, но затем сперва один, а после него и все остальные защитники павшего вождя опустили оружие. Погибать никто из них не хотел...

"Вот и чудно", — с долей облегчения подумал Тор, совершенно не уверенный в том, что смог бы победить в условиях столь подавляющего численного преимущества (да ещё находясь в небольшой комнате, откуда мятежник и вёл переговоры).

В этот самый момент тёлочка окончательно лишилась сил, из-за чего осела на пол. В голове же у короля промелькнула мысль, что будет очень полезно всегда держать её рядом...

* * *

Солнце медленно поднималось из-за горизонта, своими золотыми лучами освещая снежную равнину и синие сосны. Группа пони и несколько оленей, выдвинувшись из своих лагерей, начали неспешно сближаться друг с другом, чтобы провести ещё одни переговоры...

Джафар признавал, пусть и неохотно, что не является непогрешимым совершенством: в конце концов, всегда может найтись кто-то более сильный, более умный, более хитрый и удачливый. Кроме всего прочего, у него был один очень серьёзный недостаток, выражающийся в неумении воспитывать подчинённых, которые были бы не только исполнителями, но советниками и почти равными сподвижниками. Именно из-за этого приходилось тянуть множество дел на себе, что угрожало обрушением всех планов, в случае собственной продолжительной недееспособности.

"В этом плане даже старый Сомбра меня обошёл, собрав для себя команду верных офицеров... которых я не сумел сохранить", — недовольно отметил визирь.

Нельзя сказать, что тёмно-серый единорог не пытался исправить ситуацию... Только вот получалось откровенно плохо. Все те, кто в большей или меньшей степени показывали высокую самостоятельность, были отосланы в другие страны, для разведки или выполнения особых поручений. Те же, кто оставались рядом... были словно винтики в механизме Механникуса, хорошо исполняющие своё предназначение, при этом легко заменяемые в случае поломки.

Определённые надежды Сомбра возлагал на Айси, но из-за её страха перед собственной силой, ничего путного пока не выходило. Именно эти причины и побудили командующего согласиться с планом Каденс, который та высказала после того, как ей была объяснена складывающаяся ситуация...

Принцесса любви волновалась, ощущая себя словно маленький жеребёнок на экзамене: коленки того и гляди грозили задрожать, а руки вообще было некуда деть, и только волевыми усилиями удавалось заставлять себя не начать их заламывать. Конечно, её самый особенный, самый близкий пони был рядом, чтобы поддержать и помочь, а если понадобится — перехватить инициативу, но...

"Я должна справиться сама", — упрямо закусив кончик языка, подумала нежно-розовая аликорница, одетая в белую, но уже не столь уж и свежую куртку со штанами.

— Ваше Высочество... принц, — изобразив намёк на уважительные поклоны сперва принцессе, а затем и Джафару, глава делегации оленей остановился на расстоянии двух шагов, оставив своих спутников ещё пятью шагами позади. — Я бы хотел сказать, что рад нашей новой встрече, но обстоятельства требуют от меня быть в другом месте. Так что, давайте сразу перейдём к делу.

— И вам доброго утра, капитан, — ответил столь же мимолётным намёком на вежливый кивок визирь, поверх брони накинувший чёрный плащ с алой подкладкой. — Сегодня не я являюсь инициатором встречи.

— Приветствую вас, Урселион, — выступила чуть вперёд крылато-рогатая пони. — Уверяю вас, что не отниму много времени... Да и мне кажется, что моё предложение связано с вашими тревогами.

— Неужели? — командующий Синей Стражи нахмурился, более острым взглядом посмотрев на кобылку, которая от этого ощутила, как мурашки побежали по спине. — Я вас слушаю... принцесса.

"Спокойно. У меня всё под контролем", — мысленно напомнила себе Каденс, слегка шевельнув крыльями.

— Мне стало известно, что к границе, со стороны внутренних земель Княжеств, движется толпа оленей, численностью более пяти сотен... — принцесса любви на миг замялась, но тут же взяла себя в руки. — Кроме того, из не слишком заслуживающего доверия источника, нам стало известно о том, что ведёт эту маленькую армию "меченый"... Да и другие обладатели способностей среди его сподвижников есть.

— Очень... интересно, — поза Урселиона стала напряжённой. — И что же за источник предоставил вам столь... недостоверную информацию?

"У меня всё под контролем. У меня всё под контролем", — словно какое-то заклинание мысленно повторяла нежно-розовая аликорница, ощущая как её сила отзывается на это желание, успокаивая нервы и придавая уверенности.

— Я раскрою вам эту тайну и, в качестве доказательства наших добрых намерений, предоставлю доказательства неблагонадёжности одного из ваших офицеров, — пообещала крылато-рогатая пони, стойчески перенося на себе жалящий взгляд собеседника. — Но у меня есть одна просьба...

— Излагайте, принцесса, — ровным голосом ответил капитан. — Довольно ходить вокруг да около.

"У меня всё под контролем...", — наступил момент истины, от которого зависело очень многое, так что кобылка мысленно сжала кулачки.

— Я прошу продать мне всех тех корнерождённых, которые идут к границе, — словно чужой, услышала Каденс свой собственный голос, прозвучавший неожиданно сухо и равнодушно.

Глаза командующего Синей Стражи удивлённо распахнулись, а брови взметнулись ввысь, да и уши поднялись торчком... Помолчав некоторое время, которое требовалось ему на осмысление услышанного, он снова нахмурился и потребовал:

— Поясните. И я надеюсь, что вы понимаете то, что я не могу отпустить преступников, так же как и торговать чужой собственностью.

— Понимаю, — кивнула принцесса любви, прокручивая в голове план, составленный с помощью Сомбры и Ланы (лучше остальных разбирающейся в законах своей родины). — А ещё я знаю, что "меченые" могут обладать самыми разными силами, в том числе — подчинением чужой воли. Может ли быть так, что глава корнерожденных обладает именно такой силой, а все остальные — лишь слабовольные его жертвы, вынужденные поднять оружие против своих хозяев? И если это так, то возможно ограничиться лишь тем, чтобы наказать одного виновника, после чего все остальные снова станут верными слугами, которых уже можно будет продать союзникам, за... достойную цену.

"Мне нужно прополоскать рот, пока меня не стошнило от извергаемых им мерзостей", — с отвращением подумала аликорница, неимоверным усилием сохраняя невозмутимое выражение мордочки.

— Теоретически... если цена действительно будет достойной... — олень слегка качнул головой. — Но, один "клеймённый" с такой задачей явно не справился бы. Наверняка ему помогали сторонники... Десятка два верных сторонников.

Крылато-рогатая пони хотела выругаться, но удержалась от этого. Впрочем, от того чтобы посмотреть на тёмно-серого единорога, её сила воли удержать уже не смогла.

Джафар, внимательно наблюдавший за переговорами, хищно сверкнул глазами, встретившись взглядом с Урселионом, безмолвно напоминая, что кристальные пони имеют и свою силу. Командир Синей Стражи же только усмехнулся уголками губ, как бы говоря, что "Только из-за этого я с вами вообще говорю".

Каденс, получив одобряющий кивок, всё же смогла переступить через своё нежелание соглашаться с рабовладельцем, а потому произнесла:

— Среди "верных сторонников" не должно быть кобыл и жеребят.

— Если эти кобылы и жеребята будут "клеймёнными"... — попытался надавить олень.

— Среди "верных сторонников" не должно быть кобыл и жеребят, — холодно заявила нежно-розовая аликорница, от которой ощутимо повеяло силой и угрозой, что напомнило собеседнику о том, что он общается не просто с принцессой, но с той, кто теоретически равна Селестии и Луне Эквестрийским.

— Пожалуй, жёны и дети преступников, сколь бы мерзкими ни были их деяния, не должны расплачиваться за чужие преступления, — не стал накалять обстановку Урселион, прекрасно ощутивший границу терпения крылато-рогатой кобылки, ещё слишком молодой и наивной, чтобы жертвовать малым ради большего. — У меня два условия: во-первых, вы сами убедите преступников сдаться, а во-вторых, я хочу получить часть аванса вперёд... Просто как доказательство наших дружеских намерений.

— В таком случае, наши солдаты должны присутствовать на переговорах, — вмешался в диалог визирь, осознающий неопытность Каденс в таких вопросах. — Что же касается аванса: полагаю, этого будет достаточно.

Хрустальная сфера, размерами не больше головы жеребёнка, появилась из-под плаща тёмно-серого единорога, перекочевав в руки капитана Синей Стражи. Олень удивился ещё раз, всё же технологию шаров памяти он знал не по наслышке, но вот то, что ей владеют пони, стало неприятным сюрпризом. К своей чести, он не стал задавать лишних вопросов, лишь кивнул и спрятал артефакт в небольшую сумку, собираясь ознакомиться с ним в более приватной обстановке.

— Как я понимаю, там находится интересующая меня информация? — уточнил командующий пограничных сил оленей, а получив молчаливый кивок удовлетворённо хмыкнул. — Пока что мне сложно оценить стоимость этой вещи, но должен сказать, что удовлетворён первым взносом. Предлагаю сделать перерыв и подготовиться к следующей встрече: я должен отдать кое-какие приказы, ну а вам нужно собрать группу пони... не более сотни, которые будут сопровождать переговорщиков. На всякий случай сообщаю, что вовсе не горю желанием умереть в сражении, что может произойти в случае провала вашего замысла с корнерождёнными, либо в случае нашего нападения на дипломатов.

— Рада это слышать, капитан, — отозвалась принцесса любви. — Очень надеюсь на то, что всё пройдёт наилучшим образом... и без лишних жертв.

...

Обратный путь в лагерь прошёл в молчании, которое напоминало затишье перед бурей. Каденс уцепилась за руку тёмно-серого единорога, внешне сохраняя спокойствие, но изнутри буквально кипя, из-за чего её хватка была крайне болезненной (кости почти хрустели под тонкими пальчиками). Сомбра же, пусть ему и было неприятно, умел отстраняться от боли, а потому и единым звуком не выдал, что его что-то не устраивает.

Отдав приказы подчинённым, командующий увлёк кобылку подальше от посторонних глаз, а затем укрыл своим плащом, жалея о том, что одет в броню. Принцесса же не обращала внимания на такие мелочи, прижавшись к холодной кирасе, ощущая себя крайне грязной из-за того, что фактически приговорила к смерти два десятка оленей, виноватых лишь в том, что не хотели быть рабами у сородичей...

— Ты — молодец, — наклонив голову к уху аликорницы, искренне похвалил её командующий войск Кристальной Империи.

Сам Джафар поступил бы по иному, более рационально распорядившись попавшим в его руки компроматом. Он вполне мог предложить Урселиону помощь в том, чтобы остановить рабов (их можно было пропустить через границу, чтобы ударить с двух сторон), тем самым зарабатывая расположение капитана, чтобы закупить необходимые для пони вещи. Дополнительные рты, численностью более полутысячи, да ещё принадлежащие представителям иной расы — это было не то, что хотелось получить в своё распоряжение.

"Затраты на их прокорм будут не критичны, да и корнерожденные олени, сколь бы свободными себя ни называли, всё равно привыкли подчиняться. Так что, если правильно разыграть эту партию, то можно будет получить ещё одних верных вассалов. Главное не допустить того, чтобы в нашем лагере образовались отдельные фракции, а для этого требуется равномерно распределить новичков среди пони", — понимая, что слишком торопится с выводами, тёмно-серый жеребец всё же искал положительные стороны... кроме той, что нежно-розовая аликорночка начала проявлять настоящую самостоятельность.

— Сомбра... — позвала крылато-рогатая пони, задирая голову и встречаясь взглядом со спокойным взглядом рубиновых глаз. — ...спасибо.

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Четвёртая арка — 8

Мэни проснулся ранним утром, когда небо ещё было тёмным, а на востоке только-только разгорался рассвет. Лёжа на толстом ковре, расстеленном прямо на снегу, он прижимал к груди молодую лань, плотнее кутая себя и её в одеяло. Вчера вечером Тала уснула очень поздно, проплакав несколько часов, после чего окончательно обессилела, наконец-то уснув беспокойным сном...