Самой далеко идущей военной целью, провозглашенной администрацией, было распространение демократии в Ираке и укрепление мира на Ближнем Востоке. Освободив иракцев из их «кошмарного мира» с «камерами пыток и лабораториями ядохимикатов», заявил Буш перед Американским институтом предпринимательства в феврале 2003 года, Соединенные Штаты создадут демократический и свободный Ирак, который послужит «драматическим и вдохновляющим примером свободы» для других арабов. Тем, кто говорил, что вторжение дестабилизирует регион и помешает войне с терроризмом, Чейни ответил: «Верно обратное…. Экстремистам в регионе пришлось бы пересмотреть свою стратегию джихада. Умеренные... воспрянули бы духом, и наша способность продвигать израильско—палестинский мирный процесс возросла бы». Официальные лица предсказывали, что иракцы будут приветствовать американских военных как освободителей. Поэтому Пентагон не ожидал особого сопротивления, как объяснил в «Тудэй шоу» председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Ричард Б. Майерс.29
Администрация обратила внимание скорее на злодейство Саддама Хусейна, чем на интересы США в Персидском заливе. Президент Буш и его главные помощники подчеркнули, что иракский диктатор применил химическое оружие против иранцев и иракских курдов, но не объяснили, что Хусейн сделал это, пользуясь поддержкой США во время ирано-иракской войны в 1980-х годах. Им также было неудобно обсуждать проблему нефти, которая долгое время была ключом к экономическим и стратегическим интересам США в регионе. Хотя в совершенно секретной директиве по национальной безопасности, подписанной президентом в августе 2002 года, в качестве одной из целей США в Ираке было указано «минимизировать сбои на международных нефтяных рынках», Рамсфелд заявил, что война не имеет ничего общего с нефтью. Чейни, однако, сказал, что вполне вероятно, что Саддам Хусейн «довольно скоро»приобретет ядерное оружие и что, как только оно у него появится, он будет стремиться доминировать на Ближнем Востоке и его нефтяных поставках с помощью ядерного шантажа. Вулфовиц объявил, что доходы от иракской нефти пойдут на финансирование послевоенного восстановления, хотя эксперты усомнились в осуществимости этого плана.30
Хотя президент Буш решил начать войну, публично он добивался дипломатического решения, вводя войска в Персидский залив. Согласно опросу, проведенному в сентябре 2002 года, 64 процента американцев высказались за военные действия против Ирака, но только 33 процента одобрили военные действия без союзников. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр убедил Буша, что по соображениям «политической жизнеспособности» ему необходимо показать, что он пытался заручиться поддержкой ООН. Госсекретарь Колин Пауэлл убедил Совет Безопасности в том, что лучший способ избежать войны — поддержать резолюцию, требующую, чтобы Ирак сотрудничал с инспекторами ООН по вооружениям и раскрыл, обладает ли он оружием массового уничтожения (ОМУ), иначе столкнется с «серьезными последствиями». Совет принял резолюцию 8 ноября 15 голосами против 0. Саддам Хусейн разрешил инспекторам вернуться в Ирак. С точки зрения администрации, исход уже был определен. Для политиков, убежденных в том, что инспекторам могут потребоваться месяцы, чтобы обнаружить ОМУ, было лучше нанести удар как можно скорее, пока в пустыне не стало слишком жарко. Когда Соединенные Штаты дали понять, что готовы прекратить инспекции всего через несколько недель после их начала, возразили министры иностранных дел Франции и Германии.31
Белый дом выбрал Пауэлла, который, согласно опросам общественного мнения, был самым доверенным членом администрации, для окончательного представления дела в Организации Объединенных Наций 5 февраля 2003 года. Целевой аудиторией этого выступления было не только международное сообщество, но и сомневающиеся американцы. За единым фасадом администрации чиновники расходились во мнениях по поводу доказательств. Сотрудники Госдепартамента отклонили проект, написанный канцелярией вице-президента, потому что он опирался на информацию, вырванную из контекста, газетные статьи, написанные журналистами, которые, как известно, полагаются на источники в Пентагоне, и опровергнутый отчет о том, что один из угонщиков 11 сентября встречался с иракскими официальными лицами в Праге. В конце концов, госсекретарь использовал несовершенные, но более заслуживающие доверия разведданные ЦРУ. Пауэлл в Организации Объединенных Наций подробно рассказал о ядерных амбициях Ирака, биологическом и химическом оружии и связях с «Аль-Каидой». Позже выяснилось, что факты, которые он привел, были заведомо ложными или недостоверными, оспариваемые в ЦРУ, Разведывательном управлении Министерства обороны, Министерстве энергетики и Международном агентстве по атомной энергии. Несмотря на утверждение госсекретаря о том, что доказательства США были подкреплены «надежными источниками», Франция, Германия, Россия и Китай успешно возглавили оппозицию, к которой присоединились Мексика и Чили, против второй резолюции ООН, осуждающей Саддама Хусейна за невыполнение резолюции. Но речь Пауэлла достигла своего отечественного слушателя. Опросы «Си-Эн-Эн», «Юнайтед Стейтс Тудей» и Гэллапа показал, что 79 процентов американцев считают, что госсекретарь привел «веские» доводы в пользу вторжения в Ирак.32
Президент счел, что Конгресс более склонен к сотрудничеству, чем Организация Объединенных Наций. В октябре Сенат обсудил резолюцию, уполномочивающую Буша применять силу против Ирака. Поправка, предложенная сенатором Ричардом Дурбином (демократ от штата Иллинойс), которая требовала от президента «продемонстрировать, что Ирак представляет непосредственную военную угрозу для Соединенных Штатов, прежде чем он сможет отдать приказ о вторжении», ни к чему не привела. Утверждая, что у Саддама были запасы ядов, достаточные для многократного уничтожения всего населения планеты, сенатор Маккейн сказал, что голосование «покажет, храбры ли мы и мудры или боязливы и сомневаемся в себе». Перед ноябрьскими выборами и до того, как Бушу не удалось заручиться поддержкой ООН, Конгресс 77 голосами против 23 в Сенате и 296 голосами против 133 в Палате представителей предоставил президенту полномочия на применение силы против Ирака. Президент объявил, что резолюция говорит миру о том, что «Америка говорит единым голосом». Конгресс «решил позволить Бушу решать», — объяснил Луис Фишер, эксперт по конституционным военным полномочиям. «Так что это было своего рода отречение».33
В недели, предшествовавшие войне, администрация заставляла сторонников и критиков обсуждать ее версии настоящего, прошлого и будущего. В новостях сообщалось, что чиновники из Госдепартамента и ЦРУ полагали, что ястребы администрации преувеличили доказательства иракской угрозы. В нескольких отчетах отмечалось использование сомнительных фактов. Например, Буш привел в качестве доказательства доклад Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), в котором говорилось, что Ираку оставалось шесть месяцев до разработки ядерного оружия, хотя в докладе говорилось, что это имело место до войны 1991 года, когда США бомбардировками разрушили ядерные объекты Ирака. Позже Белый дом признал, что Буш был «неточен».34 Когда президент использовал кубинский ракетный кризис 1962 года в качестве примера превентивных действий против врага, сенатор Эдвард Кеннеди указал, что Кеннеди избежал превентивного нападения на Кубу и вместо этого применил морскую блокаду. Генерал Эрик Шинсеки, начальник штаба армии, заявил на заседании Сенатской комиссии, что, основываясь на опыте США в Германии и Японии после Второй мировой войны и Боснии в 1990-х годах, потребуется несколько сотен тысяч солдат, чтобы эффективно оккупировать послевоенный Ирак. Два дня спустя Вулфовиц отклонил оценку Синсеки. Он слышал от иракских американцев, что американские войска будут встречены как освободители, а это означало, что для поддержания порядка потребуется гораздо меньше войск. Комментаторы обратились к вопросу о том, должны ли Соединенные Штаты принять свою роль глобальной империи. Сторонники утверждали, что Соединенные Штаты были доброжелательной силой на пути к спасению иракского народа от жестокой диктатуры. Бывший американский дипломат Джозеф Уилсон с этим не согласился. «Основной целью этой войны», утверждал он, — «является установление в регионе Pax Americana и установление вассальных режимов, которые будут контролировать беспокойное население».35
Провоенные политики и ученые мужи соревновались, кто сможет обрушить наибольшее презрение на американцев, которые подвергали сомнению политику администрации. Они присоединились к лидеру меньшинства в Сенате Тренту Лотту в его возмущении просьбой лидера большинства Тома Дэшла к президенту Бушу разъяснить планы на следующие этапы войны. Лотт потребовал: «Как смеет сенатор Дэшл критиковать президента Буша, в то время как мы ведем войну с терроризмом, особенно когда у нас есть войска на местах!» Антивоенные протесты внутри страны и за рубежом получили не слишком лестное освещение. 15 февраля десять миллионов человек по всему миру, включая жителей 150 американских городов, вышли на демонстрацию против развязывания войны против Ирака. Национальное общественное радио возглавило свой репортаж, объявив, что «Ирак злорадствует» по поводу протестов. Мало внимания СМИ уделялось антивоенным позициям Национального совета церквей, Национальной конференции католических епископов, студенческих групп, семей, выступающих против войны после 11 сентября, и многочисленных ветеранов операции «Буря в пустыне». Артисты, занявшие антивоенные позиции, были наказаны. Когда Натали Мейнс из «Дикси Чикс» сказала на лондонском концерте, что ей стыдно быть из того же штата, что и Джордж У. Буш, радиостанции запретили эту группу. Выступая на «Си-Эн-Эн», актриса с антивоенной позицией Джанин Гарофало отметила, что знаменитостей, выступавших за войну, чествовали, а не высмеивали. Она сказала, что предпочла бы, чтобы телевизионные шоу просили экспертов и профессоров представлять антивоенные взгляды, но вместо этого они спрашивали актеров, чтобы знать, о чем они говорят, а затем снисходительно подвергали сомнению их компетентность.36
Вопрос об Ираке был отодвинут в сторону, поскольку официальные лица и сторонники войны обрушили гнев на Францию, старейшего и наименее любимого союзника Америки, за ее отказ поддержать политику США. Рамсфелд назвал Францию и Германию «старой Европой», в то время как комментаторы Fox выразили возмущение тем, что в отличие от морального подхода Соединенных Штатов к внешней политике, Франция основывала его на грубых экономических интересах. Вспоминая попытку времен Первой мировой войны переименовать все немецкое, картофель по-французски стал «картофелем Свободы», а французские тосты — «тостами Свободы». На Капитолийском холме работники домашней столовой наклеили красные, белые и синие наклейки «Свобода» на пакеты с французским соусом. Люди в Уэст-Палм-Бич, штат Флорида, разливали французское шампанское на улице. Бывший оперативник Управления стратегических служб и шеф-повар Джулия Чайлд оплакивала «пустую трату хорошего вина». Наклейки на бамперах обещали: «Сначала Ирак, потом Франция». Отвергая «евронюней» и «ЕС-нухов», провоенные американцы провозгласили свою стойкость.37
Пока комментаторы обсуждали исторические аналогии, имперские амбиции и недостойных союзников, президент и его советники придерживались своей простой идеи о том, что война против Ирака сделает американцев безопасными, а иракцев свободными. Называя Саддама Хусейна и его сыновей убийцами и извращенцами, они описывали комнаты для изнасилований, где женщины и девочки находились во власти иракских правителей. Они предупредили, что Хусейн будет использовать иракский народ в качестве живого щита, как это было в 1991 году, но утверждали, что точность американского оружия сведет к минимуму жертвы среди гражданского населения. С сентября 2002 по февраль 2003 года более 90 процентов сюжетов о причинах войны на каналах «Эй-Би-Си», «Эн-Би-Си» и «Си-Би-Эс» исходили из Белого дома. «Президент очень искусно использует свои публичные выступления для продвижения своего послания; он говорит одно и то же снова и снова», — сказал Билл Плант, корреспондент «Си-Би-Эс Ньюс» в Белом доме. 6 марта Буш отклонил доклад главного инспектора ООН по вооружениям Ханса Бликса, который заявил, что Ирак не предпринимал активных попыток производить ядерное оружие. Саддам Хусейн в интервью Дэну Ратеру на канале «Си-Би-Эс» рассказал об «огромной лжи, которая велась против Ирака о химическом, биологическом и ядерном оружии». Никто не поверил иракскому лидеру — урок того, что происходит, когда лжецы говорят правду.38
К марту 2003 года многие американцы страдали от «усталости от оправданий». Нетерпение поскорее покончить с этим чувствовалось войсками в пустыне, готовыми к бою. Страна выразила уважение полностью добровольческим вооруженным силам, которые по состоянию на 2000 год набирали 42 процента своих членов из числа меньшинств. Телевидение освещало прощание между мужчинами и женщинами, служащими в вооруженных силах, и их семьями. «Тудэй шоу» взяло интервью у военнослужащих, которые из-за сообщений о бесплодии среди ветеранов войны 1991 года оставляли часть себя в банках спермы. В том же шоу бизнес-эксперт объяснил, что работодатели не будут принимать на работу до тех пор, пока не разрешится неопределенность по поводу войны. Большинство американцев считали, что у Ирака есть ОМУ, независимо от того, поддерживали ли они войну или считали, что продолжающимся инспекциям следует дать шанс сработать. Утверждение о том, что Ирак был связан с «Аль-Каидой», поощряло ошибочное мнение о том, что Саддам Хусейн стоял за 11 сентября. Цель распространения демократии на Ближнем Востоке привлекала многих, хотя некоторые выражали сомнения в том, что военное вторжение было лучшим методом ее достижения. Критики утверждали, что война может еще больше разжечь арабский мир и подорвать доверие к американскому руководству. «Мы сильнее, чем кто-либо другой, но мы не способны просто диктовать условия всему миру», — предупредил бывший советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский; «Мы не знаем, что мы делаем».39 Опросы показали, что американцы разделены и обеспокоены. Напротив, администрация не выказывала никаких опасений. Объявив, что у Саддама и его сыновей есть сорок восемь часов, чтобы «убраться из города», президент придерживался сценария вестерна.
Операция «Иракская свобода»
«ЦЕЛЬ ЭТОЙ ОПЕРАЦИИ — добиться краха иракского режима и лишить его возможности использовать ОМУ для угрозы своим соседям и интересам США», — говорилось в секретном военном плане США. Первая атака, получившая название «шок и благоговейный трепет», была призвана продемонстрировать огромную мощь американской военной мощи, которая убедила бы врага сдаться. Цель была такой же во Вьетнаме, хотя на этот раз постепенной эскалации не будет. Чтобы вдохновить своих высших офицеров, генерал Томми Фрэнкс из ЦЕНТКОМ показал начало фильма «Гладиатор» (2000), когда актер Рассел Кроу, играющий римского генерала, приказывает своим легионам «обрушить ад» на мятежные германские племена, сопротивляющиеся империи. На самом деле, первоначальное нападение на Ирак 20 марта не увенчалось успехом. Действуя на основании разведданных о местонахождении Саддама Хусейна, ВВС США нанесли «обезглавливающие удары», сбросив бомбы, разрушающие бункеры, на то, что оказалось пустым полем. Неправильная разведка по-прежнему будет оставаться проблемой. Хотя американские войска преуспели в использовании превосходящей скорости и инновационных технологий, они не понимали своего врага. Вашингтон не предоставил им достаточного количества войск или адекватного планирования для оккупации. Напротив, кампания по управлению восприятием на внутреннем фронте была проведена с точностью.40
