Теневая Вселенная похожа на нашу, но не тождественна ей, — элементарные частицы совпадают одна в одну, но то, что из них строится, — уже нет. И в неё нельзя войти просто вот так: нельзя изменить начальную структуру материи. Лишь гравитация соединяет две стороны одного мироздания.
Но, приложив колоссальную энергию, можно, при определенных условиях, рассечь спиновые струны. Тогда частица, — или любая группа частиц, — воспроизведет своих теневых двойников, просто для восстановления симметрии. Тут есть машина... её можно назвать Зеркалом Сути. Включенная, она повторяет любой попавший в её поле предмет, но не в виде отражения, а в натуре. Единственная проблема, — он возникает на ТОЙ СТОРОНЕ, но с теневого отражения можно сделать ещё одно, здешнее, — а исходный предмет остается неизменным. В итоге, там, где была одна Эрайа, стало три. Настоящая... да, она осталась на месте, но никто не смог бы сказать, какая из трех настоящая. Знаешь, самая ценная из возможностей Зеркала, — снимать копии в любом месте нашей Вселенной, и создавать их, — тоже везде. Копию Эрайа мы поместили в Пояс Миров Р`Лайх, — это несложно, если владеешь механикой гравитационных полей. Теневую планету мы обратили в базу для наших кораблей... там. А потом Эрайа открыли ничего не подозревающие файа Сети. Теперь тебе понятно?
— Да. Сколько это поглотило энергии?
— 10^50 эрг. Около одной стандартной солнечной массы, если считать энергию на вес. Это очень много, но Ворота Соизмеримости дают столько за год. Надо лишь уметь накопить её, и это всё равно проще, чем проводить планету сюда через Туннель Дополнительности. Эрайа — наша родина, и мы должны были спасти её, не считаясь с затратами, но дело даже не в этом. Сюда, в Р`Лайх, нельзя войти просто захотев. Нужно доказать своё право жить здесь. Мы доказали.
— Интересно было бы посмотреть, кому... И я тоже хочу увидеть теневую Вселенную, но мне не хочется... делиться, — Анмай смотрел на выпуклый бок проплывающей мимо планеты, почти полностью покрытой водой. Она заполняла полнеба, смещаясь на глазах. Симайа продолжал набирать скорость.
— Есть и другие способы войти в теневые миры... — сказал он. — Разные... а этот известен уже очень давно: его открыли Тэйариин, создавшие Р`Лайх.
— И что вы узнали про теневой мир?
— Мы нашли там мироздание, которое не сможем изменить.
......................................................................................
Полет оказался долгим. За отсутствием иных занятий, Анмай разглядывал невероятный мир Р`Лайх. В вакууме все очертания были абсолютно четкими, но Пояс Миров выглядел всё же не так впечатляюще, как снизу: планеты терялись на фоне беспредельной плоскости жилых плотов, такой же синей и перисто-белой. Она казалась монолитной: сплошное широкое кольцо в миллиард миль диаметром, вогнутое изящным полуэллипсом, — миллионы миров и сплошной свод плотов-островов над ними. Планеты окружали Вэру с трех сторон, они отбрасывали множество прозрачных теней, и были столь многочисленны, что края их поля таяли вдали искристой пеленой. Теперь они поднялись достаточно высоко над ними, чтобы увидеть сердце Р`Лайх целиком.
Полярные области Р`Лайх, разделенные Поясом Миров, были темные, жутко-черные, — он не мог что-то разглядеть на них, даже там, где во тьму входили сияющие выбросы Ворот Соизмеримости. Их излучение и неустойчивость полярных орбит не дали симайа построить сплошную обитаемую сферу. На сами Ворота смотреть вообще не стоило, — даже сквозь силовое поле их свет слепил и обжигал. Вэру оставалось лишь радоваться, что его смуглая кожа не могла обгореть.
Так прошло, пожалуй, несколько часов. Анмай изнывал от скуки и недобрых предчувствий. Ему было жарко, он хотел пить, — но воды не было, а полет явно обещал быть очень долгим...
— Мне плохо, — наконец, пожаловался он. — А, как я слышал, в этом месте никто не должен страдать. Ну, разве что по своей воле.
— Ты виновен в гибели двух миллиардов людей, — ответил симайа. — Неужели твоя совесть не требует хотя бы небольших мучений?
Анмай уселся поудобнее, поджав босые ноги.
— Я не знаю, что с моей любимой. Это уже достаточно мучительно.
— Кое-кто из нас считает, что тебя вообще нужно было убить. За Нэйса, хотя бы. Вручить Йалис фанатику геноцида, — тяжелейшее из преступлений.
— Почему же вы сами тогда не остановили файа Сети? Или это вам не под силу?
Симайа помолчал.
— Знаешь, мы могли бы, — наконец сказал он. — У нас есть нейронанеты и другие неодолимые средства убеждения, но их нельзя применять понемногу: нам пришлось бы охватить Сеть сразу, целиком, сломив сперва её сопротивление. Ты сам понимаешь, сколько на всё это у нас бы ушло сил, — а их нам вечно не хватает. Мроо ведут войну на истребление всей жизни вообще, — а мы в ответе за всю эту Вселенную. И нам — да, нам приходиться смотреть, не приведет ли спасение одного к гибели сотен и тысяч. Сеть — как раз такой случай, и, поверь мне, далеко не худший. Ты сам жил в Файау: она отличалась от Сети лишь тем, что развивалась быстрее. Зла в ней было не меньше, и проявлялось оно не менее открыто, — до устроенной "Укавэйрой" Великой Очистки. А кроме файа есть ещё Мроо: они хотят уничтожить наш мир и построить из него свой. С ними мы договориться не можем, единственный выход, — остановить их силой. Но разрушения в войне Йалис настолько глубоки, что восстановить их можно лишь обращая время. Обращение времени требует изменения физики — а пока она изменена только в Р`Лайх. Сражаясь с Мроо, многие из нас с неизбежностью погибают, — бесповоротно и навсегда, а к этому здесь не привыкли. Файа могли бы сражаться вместо нас, — хотя это очень стыдно.
— А как же те, кого они убивали бы в Играх?
— Мы хотели обратить меньшее зло против большего.
— И пожертвовать частью жизней, чтобы спасти многие? — не слишком дружелюбно спросил Вэру.
Симайа отчетливо вздохнул.
— Файа были слишком слабы, чтобы стать нашими союзниками, — но, заселив миллионы планет, они стали бы гораздо сильнее. Мы уже дали им выбор, — измениться и победить вместе с нами... или пасть от руки Мроо.
— Они затопили бы всё мироздание, — и вы сами бы утонули в этом зловонном потопе.
— Учитывая всю мощь Мроо — никогда. Файа не смогли бы даже выжить в войне с ними без нашей помощи, — а тот, кто помогает выжить, знаешь, может ставить условия... Тогда мы смогли бы изменить их общество без ненужных... эксцессов. Да, это тоже очень сложно, но выбор, данный им, был совершенно ясен. Потом у нас появились бы посредники между нами и младшими расами, — а чтобы сделать это мироздание лучше, нам нужны помощники. Но они слишком затянули с ответом. Мроо уничтожили расу файа почти целиком, — саму основу её развития. А ведь во всей Вселенной нет второй такой расы, — единственной, близкой нам по крови. И идея "Укавэйры" выкинуть её всю из этой Реальности на таком фоне смотрится очень некрасиво. Это колоссальный удар по нашим планам — попади матрицы из Энго к нам, всё ещё можно было бы исправить, — хотя бы отчасти. А теперь... В общем, большинство нас решило, что тебя следует хорошенько помучить, — просто чтобы спасти от угрызений совести.
— И ты тащишь меня в... преисподнюю?
Симайа помолчал.
— Тебя поместят в один из наших искусственных миров. В нем, правда, условно, воссоздан Уарк конца твоего правления. Сейчас там уже идет война, — и, как бы ты ни старался, ты потерпишь в ней поражение. Ну, а остальное зависит от тебя. Если ты примешь всё, что тебе там причитается, всё в итоге будет хорошо. Если нет...
— А если там я умру?
— Ты вернешься в те же условия. Всё начнется сначала и будет повторяться вечно, — если ты не поймешь, что за ошибки всегда нужно платить. Тогда ты станешь одним из нас, — я имею в виду, одним из симайа. В любом случае, это будет не очень приятно, но потом ты станешь совсем другим, — лучшим. Пойми, мы не считаем, что одну боль можно искупить другой. Мы исправляем ошибки, а не караем за них. Всё, что тебе нужно, — это найти в себе смелость признать свои ошибки. И в конечном счете, тот, кто пал ниже всех, поднимется выше всех остальных.
У Вэру вдруг перехватило дыхание. Симайа дали ему несравненно больше, чем он смел бы просить. Теперь он начал понимать, в чем сила Золотого Народа: они умели прощать. "Укавэйра" прощать не могла. Но без неё он не сможет найти путь в Бесконечность, — казалось бы, небольшая потеря, но Анмай просто не понимал, зачем ему жить для чего-то, кроме этой страшноватой мечты.
— Значит, — сказал он, — вы решили лишить меня цели, навсегда оставив здесь.
— Не навсегда. В очень далеком будущем, возможно, сбудется и это. Но это не будет связано с безумной "Укавэйрой".
— Безумной?
— А разве стремление уйти в Бесконечность, — не безумие? Сами Мэйат, конечно, не считали её безумной. Они просто знали, что она хочет немыслимого, того, о чем не должно мечтать ни одно разумное существо... не должно мечтать, пока в невообразимо далеком будущем не придет срок. Но они почитали её. Она не была их правителем, но была их провидцем, безумная достаточно, чтобы быть... святой. Видишь ли, она отказалась от мечты, ставшей смыслом её жизни, и осталась после их Исхода, чтобы уничтожить порожденное ими зло. Они запомнили это, Анмай. И оставили ей средство, способное осуществить её мечту... оставили, скорее, как памятник.
— Средство? — Анмай был настолько изумлен, что не мог вымолвить больше одного слова за раз.
— Нэйристу, её зародыш, нечто в этом роде. Они разместили его на вечной орбите возле квазара А-340, и надежно защитили, — даже у нас, всесильного Золотого Народа, нет туда доступа. И они отправили послание о даре. "Укавэйра" могла услышать и понять его в любой части Вселенной. Они не знали и не могли представить, что она не погибнет, но и не останется жить, станет бессильной тенью. Файа нашли её, увы, слишком поздно. Сигнал уже давно оборвался. Даже мы узнали об этом лишь случайно... изучая записи одной из мертвых не-планет Мэйат.
— Жаль, что я никогда больше не встречусь с ней...
— Возможно. А может, и нет. Знаешь, из всех доказательств твоей вины у нас есть лишь твоя память, — о реальной обстановке на Уарке у нас нет ни малейшего представления. Без него никакой настоящий суд невозможен, а до прошлого мы вряд ли доберемся. Отчасти поэтому с тобой обращались так мягко. И потом, ты сам пришел к нам...
— Значит, вы... просмотрели всю мою память?
— Да. Но не сразу — осторожно, постепенно... незаметно. Это заняло всё время, что ты провел с Аютией. Всё это время мы тебя изучали. Теперь настало время решать.
— Тогда вы должны знать о Эрайа и о Стене Света.
— Мы знаем. Уже в самом начале мы знали. Её нельзя спасти. Она была нужна файа, их цивилизация не могла выжить без этого предохранительного клапана, через который уходили излишки их зла.
— Опять старая задача, — стоит ли убивать одного ради спасения множества? И ответ, как всегда, неизменен — да. Даже вы не смогли придумать здесь ничего нового.
— Да. Даже мы.
Анмай растерялся. Откровенность симайа начала пугать его. Но, раз тот разговорился, надо было спрашивать и дальше...
— Неужели вы не в силах спасти Эрайа сейчас, когда Сети не стало?
— Нет. Зеркало Сути может создать лишь ещё одну копию, — а оригинал погибнет всё равно. Вывести его можно лишь через Туннель Дополнительности, — а Туннель может создать лишь Нэйриста. Нэйрист у нас нет, — и в обозримом будущем не будет.
— А у кого они есть?
— У Мэйат, у Тэйариин, у Файау... много у кого. Но никто из них не станет помогать нам. Ты вряд ли представляешь, насколько важны эти вещи. Никто не станет использовать их для такой мелочи, как спасение полудикой планеты, — тем более, сейчас, когда идет война.
— А "Укавэйра"? Если она сможет стать Нэйристой...
— Всё не так просто, брат мой. Во-первых, вероятность успеха составляет лишь двадцать процентов, — остальное гибель. А, знаешь, очень плохо стать убийцей восьми триллионов душ, даже невольным. Во-вторых, никто из нас не знает, не обратится ли она тогда против нас. Тогда Р`Лайх придет конец, — и пример Сети оптимизма отнюдь не внушает. Даже сами Мэйат не могут предсказать её поступков, и это достаточный повод, чтобы сказать "нет".
Анмай помолчал. Он понимал, что злиться бесполезно, — симайа были в своем праве. Но его любопытство, проснувшись, уже не хотело отступать.
— Ещё одно. Я так и не узнал, откуда в этой Вселенной взялись люди, и... какова их роль в ваших планах.
Несколько секунд симайа молчал. Наверное, вопрос его удивил. Потом Вэру развернуло. В лицо ударил жар. Он сощурился. Прямо в его глаза били лучи сияющих Ворот Соизмеримости.
— Ворота Р`Лайх ведут сразу во множество Вселенных, но их возможности не ограничены этим. Отражаясь в их Зеркале Сути, любой предмет в теневой Вселенной повторяется здесь. Открыты они ещё Тэйариин, семь миллиардов лет назад. Но они открыты не одним только им, и нам тоже. Теневая Вселенная не во всем подобна нашей. В ней нет ничего, подобного Кунха. Их мироздание более сурово к своим обитателям, его физику невозможно изменить. Ничтожного различия в исходном базисе оказалось достаточно, чтобы сверхрасы и сверхцивилизации не возникли там вовсе. Там невозможны Битвы Физик, но невозможна и наша победа над смертью. Точно так же и по тем же причинам там нет гигантских не-планет, и нет сверхсвета.
— А что же есть? — спросил растерянный Анмай.
— Есть люди. Есть космические корабли. Есть множество цивилизаций, ещё более различных и непонятных, чем наши. Но об этой вселенной мы знаем очень мало. Наш не-пространственный привод там не действует, а Нэйрист, как ты помнишь, у нас нет. Остальное ты поймешь сам.
— Да, — тихо сказал Анмай. — В том мире есть раса, подобная нам, — не величайшая, просто одна из множества. И однажды они решили узнать, что лежит по эту сторону Зеркала Сути. В их мироздании нет места для нас. В нашем — для них. Они отчаянно искали пристанища, — и их приютила Линза. А возможно, кто-то отсюда принес их сюда. Кто-то из прежних владык Р`Лайх похитил группу ничего не понимающих... Или же кто-то, кто знал, решил дать им новое и лучшее обиталище... пятьдесят тысяч лет назад. Всё было так, правда?
— Возможно. Р`Лайх помнит всё, что в ней случалось, но не вся её память доступна нам, и не всё доступное понятно. Корабль, высадивший людей в Линзе, пришел отсюда, но откуда он пришел сюда — мы не знаем. Но мы надеемся, что именно люди смогут объединить судьбу двух Вселенных. А ты... Если бы не ты, здесь не оказалось бы нас. Правитель должен обладать мудростью быть беспощадным, не будучи жестоким, и знать, где доброта на самом деле приведет лишь к ещё большей жестокости. Ты был таким правителем. Мы ценим всё, что ты совершил во имя файа, наших предков. Но мы не можем это одобрить.
— А как Хьютай?
— Она сделала правильный выбор. Очень скоро она присоединится к нам, и она будет тебя ждать. В этом мы клянемся.
