— Хорошо, но как быть с нападениями на людей и шинигами? — Ямамото еще попытался использовать свой последний аргумент.
— Исключительно самозащита! Во всех случаях, даже вам неизвестных! — отрезал Нацу. — Могу предоставить свидетельские показания, в том числе и со стороны тех лиц, что совершенно не заинтересованы в моем оправдательном приговоре! К тому же, если вы сочтете необходимым, мне не трудно будет предъявить вам доказательства того, что как минимум за последние пару столетий мною не было съедено ни одной "живой" человеческой души, еще даже до становления арранкаром! И, кроме того, не забывайте о моих неоценимых связях в Лас Ночес. В случае чего, как информатор и агент влияния я буду просто незаменим!
— Интересное предложение, — окончательно вернул себе деловой вид Ямамото. — Однако оно уже никак не влияет на поставленный мною вопрос. Что же мне делать с вами сейчас, Шайтано-сан?
— Следуя логике событий, — поджал губы блондин, сместившийся в ходе своей адвокатской речи в центр "круга" из шинигами, — меня следует наградить, а потом расстрелять. Но прежде, чем вы именно так и поступите, Ямамото-сама, еще два аргумента за то, чтобы остановиться на первой части этого действа.
— Интересно будет послушать, — нахмурился Шикекуни, озвучивая мысль, крутившуюся в головах у всех остальных наблюдателей.
Нацу быстро оглянулся на Сой, вновь замершую сейчас с безучастно-"омертвелым" видом, и поддерживающее ей улыбнулся.
— Первое и основное, Ямамото-сама! Отыскать нового, настолько же идеального мужа для капитана второго отряда у вас не поучится и за следующую тысячу лет!
— Весомо, — вырвалось у Бьякуи, и Рэнджи за его спиной снова прыснул от смеха.
— А второе, — арранкар скрестил на груди руки, гордо вскинул подбородок и воззрился на старейшего воина в Сообществе Душ. — Угадайте-ка, из-за кого недавно Айзен лишился Хоугиоку и будет теперь вынужден безвылазно сидеть в Уэко Мундо еще несколько столетий? А? Даю подсказку — он в этой комнате, маленький рост, голубые глаза, легкая небрежность в прическе...
— Не может быть, — пробормотала первой Сой Фон после еще одной минутной паузы.
— Это ты мне говоришь, несравненная моя? — как всегда не замедлил с ответом Нацу. — Уж придется тебе поверить на этот раз. Хотя бы сегодня твой муженек все-таки сгодился на что-то большее, чем вкусный обед! А тем, кто по-прежнему не верит — могу предложить спросить у Урахары. Мне почему-то кажется, что Киске-кун сумеет подтвердить вам мои слова очень быстро, — на последней фразе в глазах у 78-ого сверкнули странные задорные огоньки. — Что скажете на это, Ямамото-сама?
Ожидание окончательного вердикта прошло в глубокой тишине, поскольку это решение, похоже, было по-настоящему интересно каждому из присутствующих. Старик Генрюсай буравил меня своими глазами-углями, скрытыми в крохотных щелочках на морщинистом лице, а я стоял с немеркнущей дурацкой улыбкой и чувствовал, что вот-вот взвою от страха. Проколоться так сильно в самом конце, никак не входило в мои первоначальные планы, и вот теперь хэппи-энд зависел исключительно от решения этого дедушки, не славившегося в каноне добротой и пониманием.
— Ну что же, — выдохнул, наконец, Ямамото. — Из всего того, что я узнал и увидел сейчас, мне остается сделать лишь один возможный вывод. Шайтано Нацу, — подавить всякое подобие дрожи в коленях у меня получилось лишь еле-еле. — Вы и ваши способности опасны для Сообщества Душ настолько, что вас следует немедленно уничтожить.
Старик ненадолго смолк, а я уже внутренне засветился о радости, поскольку артист из первого капитана был довольно паршивый.
— Да, уничтожить. Или все-таки попытаться контролировать.
Общий вздох из смешанного удивления и облегчения, раздался не только справа от меня и из-за спины, но и неожиданно еще и слева.
— И я рискну попробовать сделать именно это. Если, конечно, не встречу в этом вопросе резкого сопротивления со стороны других капитанов или Совета Сорока Шести.
Ямамото обвел всех взглядом, но никто из присутствующих старших офицеров не озвучил вслух призыва немедля порубить меня на неравномерные ломти. Были, конечно, еще и другие, но почему-то за Зараки и Хицугаю у меня имелась определенная уверенность, а относительно Маюри я совершенно не волновался. Не до меня ему будет в самом ближайшем времени.
— Вопрос с Советом могу взять на себя, — озвучил я свое предложение.
— Этот момент мы еще проработаем, — заверил меня Ямамото. — И в дополнение ко всему вышесказанному, я назначаю капитана Сой Фон ответственной за меры по контролю и сдерживанию нашего нового гостя.
Может быть, мне это только лишь показалось, но, похоже, Генрюсай искренне забавлялся, озвучивая такую постановку вопроса с моей "легализацией".
— Спасибо вам, Генрюсай-доно! Сой-тян! Мне разрешили остаться! — и, сграбастав в свои объятья начальницу отдела тайных операций, все еще пока немного оторопевшую от случившегося, я с радостным видом закружился по залу.
— Нацу! Прекрати! Все смотрят!
— Пусть, молча, завидуют!
Завершив очередной пируэт, я оказался вновь перед столом Яма-джи и, игнорируя не слишком-то активные попытки Сойки вырваться, вытащил свободной кистью из-за пазухи толстую кожаную папку, грохнув ее перед командующим.
— Кстати, Генрюсай-доно, это вам еще один мой подарок. Так сказать, в знак нашего намечающегося сотрудничества. Уверен, вы сочтете многие документы из этой папки очень занятными. Особенно, если будете их перечитывать перед каждой очередной встречей с Советом. Мне почему-то кажется, что в этом случае, ваше общение с данным органом управления будет протекать куда более гладко и эффективно, чем это зачастую бывало ранее.
Пихнув Кёраку локтем в бок, Бьякуя с косой усмешкой покосился на Нацу, шептавшегося о чем-то с Ямамото.
— Меня почему-то не покидает предчувствие, что в ближайшее время нам определенно не придется предаваться унылому и безрадостному безделью...
— Меня почему-то тоже, — почесал подбородок Шунсуй.
— Не надо быть такими пессимистами, господа! — каким-то неведомым образом арранкар уже оказался прямо перед ним, задрав вверх свою лохматую голову. — Ну и, пользуясь случаем! — обратился Нацу уже ко всей аудитории. — Приглашаю всех, кого еще почему-то вдруг не успел позвать, на празднества в связи с моей женитьбой. А если быть точнее, то по случаю моего недавно заключенного бракосочетания и того союза, которому еще только предстоит состояться. Кстати, Бьякуя-семпай, вы уже назначены моим будущим шафером, ни на кого другого Йору-тян все равно не согласится!
И в хаосе, воцарившемся после данного заявления, уже никто не услышал тихий смех, звучавший со стороны массивного резного стола.
* * *
Путь в глубокие подземелья под одной из построек Лас Ночес, ничем не примечательной на фоне остальных, был достаточно долог, чтобы успеть еще раз обдумать краткий план действий на ближайшее будущее. Спускаясь вниз по мраморным ступеням, Айзен в своей привычной манере прокручивал в голове все этапы того, что уже вскоре должно было начаться. Несмотря на полный крах основного плана и невозможность реализовать теперь тот, что числился запасным, владыка Уэко Мундо по-прежнему не сомневался в своем конечном успехе. Да, у него возникли большие трудности, но они не были непреодолимы. Он лишился Хоугиоку и, вероятно, лояльности большей части собственных войск, но зато сумел сохранить свое положение в цитадели и нейтральное отношение с другими ее обитателями. Фактически, никто и не лишал его прав и полномочий правителя Лас Ночес, а постоянное присутствие поблизости Вандервайса ни на что всерьез не влияло. Конечно, немного странным выглядело окончательное исчезновение Гина, но это была несравнимо малая цена за то, что одновременно с ним крепость покинул еще и нумерос 78. В этот уже раз, вероятно, очень надолго.
За столетия подготовки у Айзена накопилось немало данных и разработок. Попытаться воссоздать Хоугиоку или вообще сотворить нечто другое — стало бы вполне разумным следующим шагом. В конце концов, сорванный план давал Соске неожиданную возможность по-иному взглянуть теперь на свои действия, отыскать ошибки, просчитать различные варианты и двинуться к желанной цели по новой непроторенной дороге. Если все пойдет, как и нужно, то через какое-то время Вандервайс, наверное, даже вернет ему силы Кьёка Суйгетсу. Как казалось Айзену, арранкар, восстановивший свой разум, вполне поверил в его небольшое "представление", разыгранное в тронном зале. А значит, теперь лишь требовалось некоторое время поддерживать эту игру, вживаясь в непривычную роль. Каких-нибудь лет десять, а может быть пятьдесят, в Уэко Мундо это все не имело такого критического значения. Как раз хватит времени на подготовку новой стратегии, параллельно изображая из себя смирившегося с Судьбой диктатора и начинающего семьянина. Губы Соске невольно сами собой изогнулись в улыбке. Да, он прекрасно умел играть в эти игры и без поддержки своего занпакто, а потом... Потом уже будет видно. А вот сейчас особенно важно было убрать подальше от посторонних глаз некоторую часть своих самых занятных архивов.
Отворив дверь и шагнув в арку прохода, Айзен остановился, пораженно оглядываясь по сторонам. Вместо привычного полумрака, хранилище было залито приятным желтым свечением кидо-фонарей под потолком. Квадратные короба "электронных" хранилищ информации и стеллажи с другими, более материальными, носителями данных, некогда возвышавшиеся вдоль дальней стены, исчезли все без остатка. Вокруг большого, но невысокого стола, появившегося в центре комнаты, были составленным кругом несколько удобных диванов. Сидевшие на них существа как раз обернулись к Соске, сделав по приветственному жесту.
— Канаме? — удивленно выдохнул Айзен. — Вандервайс?
— Как видишь, — пожал плечами бывший нумерос 77 и, отхлебнув что-то горячее из чашки, передвинул одну из фишек на разлинованной игральной доске, лежавшей перед ним и бывшим капитаном.
— Но что вы... Как вы...
Не успевая задавать вслух вопросы, Айзен сам находил на них ответы. Охранная кидо-сеть, наложенная на помещение, не могла сработать, потому что у Тоусена был в эту комнату свободный допуск. Хозяин Лас Ночес сам разрешил ему хранить здесь кое-какие свои документы и тому подобную мелочь, не сочтя подобное угрозой в те далекие дни.
— Мои терминалы, что с ними?
— Отдали Заэлю, — не отрываясь от игры, откликнулся Вандервайс. — Он все жаловался, что его лаборатория периодически подвергается тотальным разрушениям, и в связи с этим он теряет результаты всех проведенных исследований. Вот мы и решили с Канаме-куном, что раз с идеями господства над миром ты завязал, то и эти "банки данных" тебе больше не понадобятся. А уж Заэль с их помощью свое резервное хранилище сам обустроит.
— Вы что?! Вы отдали мои терминалы и информацию, что на них содержалась, Заэлю?! — убито прохрипел Айзен шепотом, внутренне похолодев.
Только от одной лишь мысли о том, что сможет натворить этот розововолосый ученый-маньяк, дорвавшись до некоторых запретных разработок, изложенных во всех деталях в памяти "цифровых" хранилищ, Соске сразу же стало дурно.
— Только не считай нас законченными самоубийцами, — рассмеялся в ответ арранкар. — Мы, конечно же, предварительно потерли все данные, что были в памяти этих хранилищ. Или уничтожили жесткие диски там, где это не получилось. Заэлю и тех, что остались, хватит на первое время.
— А, — облегченно выдохнул Айзен, но тут до него дошел весь смысл сказанного.
Не говоря больше ни единого слова, повелитель Уэко Мундо развернулся и вышел за дверь. И, несмотря на то, что горькая обида от очередной неудачи буквально душили его и продолжать сдерживать себя в руках, было невероятно трудно, Соске все-таки справился со своими эмоциями. В конце концов, это тоже не было полным поражением. Пусть не десять лет, не пятьдесят, а сто или двести. Какая уже, к дьяволу, разница? Уж кто-кто, а он-то точно справится с такой задачей.
Прошло несколько минут, после ухода Айзена, прежде чем Тоусен, наконец, двинул свою фигуру и нейтрально заметил.
— А ты действительно жестокий человек, Вандер-кун.
— Предусмотрительный, — поправил арранкар бывшего шинигами. — Долгое время жил в непосредственной близи от ходячей аномалии хаотического содержания. Пришлось подстраиваться, а отвыкнуть уже непросто. Но, между прочим, Канаме-кун, что ты сделал со своей частью архива?
— Я долгие годы собирал всякие нехорошие сведения о всех знатных лицах Сообщества Душ, включая тех, кто мог бы стать новыми членами Совета Сорока Шести. Все надеялся, что мне повезет, и эта информация когда-нибудь станет полезной, и ей получится дать настоящий ход, — мрачно поджав темные губы, Тоусен сделал глоток глинтвейна. — Но так и не срослось. Вот и решил отдать их Нацу, раз он собрался окончательно перебраться в Сообщество Душ. И разрешил использовать эти сведения, как ему заблагорассудится, — мстительная улыбка бывшего капитана не укрылась от внимания собеседника.
— И это меня ты называешь жестоким человеком, — рассмеялся Вандервайс и, откинувшись на спинку дивана, еще раз огляделся по сторонам. — А все-таки удобное помещение, и не в курсе о нем почти никто. В целом, я согласен. Заседания нашего закрытого клуба можно будет проводить именно тут. Во всяком случае, пока Апачи-чан о нем не узнает.
— Тогда, я сегодня же сообщу об этом Старрку и Баррагану.
* * *
Всплеск от появления в окрестностях магазина довольно мощного и неплохо знакомого источника реяцу, заставил Урахару бросить все гигиенические процедуры и как есть, в банном халате и с зубной щеткой торчащей изо рта, выскочить в коридор, хватая по пути Бенихиме. Как правило, Чоджиро не появлялся в лавке в дневные часы, даже если имел какие-то послания от Ямамото, а значит, случилось, нечто весьма необычное. Тем более, что раньше лейтенант точно никогда не ломился так грубо через расставленную вокруг магазина "сигнализацию", которую Киске проверял теперь ежедневно, после того случая, как в дом неведомым образом сумел пролезть один белобрысый нарушитель.
Вылетев в торговый зал, бакалейщик застал там Тессая и Сасакибе, уже обменивавшихся приветствиями. При этом вид у действующего офицера Готея действительно был каким-то необычным. Лейтенант выглядел куда более строго и манерно даже, несмотря на свою всегдашнюю сухость и вежливость.
— Урахара-сан, Тессай-сан, — заговорил Чоджиро с подчеркнутым официозом в голосе. — Шихоун-сама, — последний полупоклон был предназначен черной кошке, развалившейся на прилавке и с интересом наблюдавшей оттуда за всем происходящим. — По личному поручению командующего сил Готей-13 Ямамото-сама и действуя в рамках приказа Совета Сорока Шести, я уполномочен передать вам, что на сегодняшнем заседании члены Совета приняли решение о вашем помиловании, полном прощении и отмене всех санкций, связанных с приговором, несправедливо вынесенным вам более ста лет назад.
— Ч... ч... чё? — только и смог вымолвить Киске, проглатывая зубную пасту, вставшую в горле колючим комом, а рядом с ним, с не менее удивленным "Ня?!", чуть было не навернулся со стойки черный пушистый зверек.
