Сириус закрыл глаза Гарри рукой, когда воспоминания перешли к началу глубокой и тревожной пытки Питера Петтигрю. Ремус наложил на голову Гарри пучеглазые чары, чтобы он больше не мог ни видеть, ни слышать происходящее, так как Беллатриса Лестрейндж не отличалась тщательностью. Она применила к нему Круциатус. Она пронзила шипами его руки и ноги, а когда она стянула с него одежду, оставив его голым на стуле, Сириус понял, что то, что будет дальше, не будет менее приятным.
Сириус сглотнул желчь, наблюдая, как перед ним разворачивается воспоминание — слишком встревоженный, чтобы смотреть, но не в силах оторвать взгляд. Беллатрикс подозвала Алекто Кэрроу, девушку, на которой когда-то хотела жениться его мать, и Сириус в ужасе смотрел, как она опустилась на колени перед Питером. Кэрроу ласкала и теребила его, и, как у любого нормального краснокровного мужчины, его эрекция росла в ее руках. Сириус смотрел, как она насилует его, отказывая ему в освобождении, когда он кричал и плакал, требуя, чтобы его отпустили.
Его освободили от цепей и снова пытали Круциатусом. Это продолжалось часами, и с каждым изнасилованием, с каждым избиением Питер плакал и кричал о помощи, умолял Сириуса, Ремуса или Джеймса спасти его, и это разрывало сердце Сириуса, когда он смотрел, как его друг жестоко страдает на его глазах. Он крепко сжал руку Ремуса в своей, а в другой руке держал руку МакГонагалл, кивнув другу, когда увидел, что слезы, катящиеся по лицу Ремуса, повторяют его собственные.
Кингсли прокручивал воспоминания, проносясь мимо пыток, пока Волдеморт снова не предстал перед Питером. Прошло несколько дней, и Сириус вспомнил, как Питер пропал на неделю, прежде чем Орден спас его перед Рождеством 1978 года.
Питер отказался говорить о том, что с ним произошло. Сириус, Ремус и Джеймс две недели ночевали в его квартире, не оставляя его одного ни на минуту. Питер был успокоен их присутствием и пообещал им, что с ним все в порядке. Но он так и не рассказал ему, что они с ним сделали, и теперь Сириус понимал, почему.
Он снова обратил свое внимание на суд, когда Кингсли заговорил, а Ремус снял чары с Гарри, чтобы тот мог еще раз послушать.
— Зачем ты это сделал? — шипел на него Гарри.
Ремус улыбнулся и нежно провел пальцами по волосам Гарри.
— Неважно, насколько ты вырос, маленький Олень, есть вещи, которые тебе не нужно видеть. Если мне придется сделать это снова, я это сделаю.
Гарри увидел пятна слез на лице отца, поэтому он только кивнул. Он не был уверен, что именно он пропустил, но по выражению лиц Ремуса и Сириуса понял, что все было плохо.
Кингсли снова заговорил.
— Мистер Петтигрю, вы утверждаете, что через месяц или около того после похищения вы заметили, что вас преследуют?
Петтигрю сглотнул.
— Да. Сначала я заметил, что за мной следит Розье, потом Эйвери, потом Руквуд. Я начал бояться, что они снова попытаются взять меня в заложники. Я оставался с Джеймсом в Сомерсете, потом с Сириусом и Ремусом, но пока я был с друзьями, ко мне больше не подходили. Но как только я оставался один, они снова появлялись.
— Они подходили к тебе, когда ты был один?
Петтигрю покачал головой.
— Нет, но я чувствовал себя небезопасно, и они дали мне понять, что в любой момент меня могут похитить и снова пытать. Они ворвались в мою квартиру и оставили на моей кровати отрубленные пальцы, один раз фотографию спящей матери, а другой раз фотографию отца — который, как я узнал, был под Империусом — пытающего магглов. Я сорвался. Я выбежал из своей квартиры, где Розье наблюдал за мной с другой стороны, и закричал на него, чтобы он оставил меня в покое, прекратил издеваться надо мной.
— И как отреагировал Розье?
— Он только улыбнулся и исчез.
— Они продолжали преследовать вас?
— Нет. Меня оставили в покое до июня.
Кингсли кивнул и открыл второй флакон.
— Сообщите суду, что сейчас я показываю воспоминание от июня 1979 года.
Воспоминание снова предстало перед судом.
— Питер, мы скучали по тебе, — с улыбкой сказал Темный Лорд, появляясь перед квартирой Питера.
Питер медленно сглотнул.
— Я не присоединюсь к вам. Вы не можете заставить меня. Я лучше буду мертв.
— Ну, это, конечно, можно устроить, — кокетливо сказал он.
Розье обезоружил Питера, и они заставили его идти с ними, аппарировав в Малфой-мэнор, где их ждал седовласый волшебник.
— Бракс, давай устроим нашего гостя, хорошо?
— Вы, конечно, знаете Абраксаса Малфоя, — приятно сказал Темный Лорд, словно представляя его на вечеринке. — Он любезно предоставил нам свой дом, чтобы мы могли поговорить с тобой.
— Я не хочу говорить, — сказал Питер.
Темный Лорд помрачнел.
— Не надо быть грубым. Он взмахнул своей палочкой, и цепи сковали Питера. — И я знаю все о твоей маленькой крысиной проблеме, так что нет, ты не сможешь трансформироваться, находясь в них. Но ты можешь продолжать пытаться.
Он прошелся перед ним, покрутив на мгновение палочку между пальцами.
— Джеймс Поттер женится на грязнокровке через три месяца. Вам так же отвратительны его предательские поступки, как и мне? Хм, нет ответа, — насмешливо сказал он. — Я планирую изменить этот мир, Питер. Я хочу, чтобы общество поняло, почему мы должны защищать нашу магию; почему мы должны остановить этих грязнокровок, чтобы они не пробрались и не украли ее у нас. Они отнимают у нас работу и мутят нашу кровь, из-за чего мы теряем магию, Питер. Все чистокровные должны научиться размножаться только друг с другом, чтобы создавать идеальных чистокровных детей. Ты понимаешь, Питер?
Он провел пальцем по лицу Питера с жестокой улыбкой.
— Алекто очень понравилось скакать на твоем маленьком члене, может, ты хочешь позволить ей сделать это снова? Может быть, ты хотел бы получить ее с ребенком и начать помогать восстанавливать это общество так, как оно должно быть. Хочешь, чтобы я вызвал ее сюда, Питер? Ты хочешь трахнуть ее?
— Н-нет, — хныкал Питер.
Темный Лорд жестоко улыбнулся.
— Я подумал, что вы можете выбрать этот вариант, поэтому я помог сделать выбор за вас.
Позади него открылись двери, и два Пожирателя смерти в масках держали свои палочки перед собой, пока к ним плыло тело. Тело опустилось на землю перед Питером, и он испустил отчаянный вздох.
— Папа!
— Он еще не умер, — насмешливо сказал Темный Лорд. — Но я буду рад сделать его таковым. Мы попросили его помочь нам с небольшой проблемой в Ист-Виллидж. Твой отец умеет насиловать маленьких девочек, и чем моложе, тем лучше. Он очень доблестно пытался бороться с моим проклятием Империуса, но у него ничего не вышло. Но мне не придется применять проклятие к тебе, Питер, потому что ты, ты будешь моим самым доверенным слугой.
Губы Питера задрожали.
— Я не буду присоединяться к тебе.
— Ах, так ты говоришь сейчас. Но вот в чем дело, Питер, мне нужно знать, что задумал Дамблдор. Дамблдор... этот человек никогда не доверял мне, а теперь я слышу, что ты и твои друзья работаете с ним, чтобы попытаться свергнуть меня в своем маленьком восстании? Как все бессмысленно, — сказал он с жестокой улыбкой. — Мне нужен шпион внутри. Мне нужен кто-то, кто скажет мне, когда и где, что и кто, и ты, Питер, слабый подчиненный, сделаешь это для меня.
— Нет!
Темный Лорд просто ухмыльнулся.
— Ах, но я не добрался до самого интересного. Оцепенение!
Глаза мистера Петтигрю открылись, и он перевел взгляд на своего сына.
— Питер!
— Папа, — заплакал Питер, слезы катились по его щекам. — Прости, я не знал!
— Нет, Пит, нет, это не твоя вина, сын. Будь сильным!
— Silencio!
— Нет! Пусть он говорит! — воскликнул Питер, наблюдая, как его отец безуспешно пытается заговорить сквозь заглушающие чары.
Темный Лорд улыбнулся.
— Питер, ты примешь мой знак, присоединишься к моему делу и станешь шпионом против Дамблдора ради меня. Если же ты не согласишься, я снова волью Империус в твоего отца и заставлю его насиловать, пытать и в конце концов убить твою мать". Глаза мистера Петтигрю расширились от ужаса. "Но прежде чем я это сделаю, я найду маленькую симпатичную девочку-магглу, маленького ребенка, может быть, восьми или девяти лет, и заставлю его сначала сделать это с ней, пока твоя мать будет наблюдать и видеть, каким ужасным человеком стал ее муж. А после того, как твоя мать будет страдать, я убью их обоих и заставлю тебя избавиться от их тел.
Питер был настолько белым, что почти просвечивал.
— Нет!
— Нет? Ты думаешь, я не сделаю этого? О, уверяю тебя, это наименьшее из ужасов, которым я тебя подвергну. Прими мой знак, присоединись к моему делу, или смерть твоих родителей будет на твоей совести, а их кровь — на твоих руках.
Питер сглотнул.
— Если... если я сделаю то, что вы просите, вы отпустите их?
— Конечно, — сказал Темный Лорд с улыбкой. — Я не убью твоих родителей, если ты сделаешь то, о чем я прошу.
Питер на мгновение замолчал и со слезами, катившимися по его лицу, кивнул.
— Я присоединюсь к вам.
Темный Лорд широко улыбнулся и кивнул Розье. Розье закатал рукав на левой руке Питера, и Волдеморт прикоснулся кончиком своей палочки к внутренней стороне предплечья.
Питер закричал от боли, когда темная магия впечаталась в его кожу в форме черепа со змеей, обвившейся вокруг головы и выходящей изо рта. Из него сочилась кровь, а затем он стал черным как уголь.
Волдеморт улыбнулся.
— Добро пожаловать в ряды Пожирателей смерти, Питер.
Воспоминание закончилось, и Кингсли поместил воспоминание обратно в фиал.
— Суд хотел бы сделать небольшой пятнадцатиминутный перерыв, Доулиш, отведи заключенного обратно в темницу.
Сириус повернулся к Ремусу, в его глазах стояли слезы.
— Он... он пытался бороться с ними.
— Ты действительно так мало о нем думал? — спросил Ремус, в его собственных глазах стояли слезы. Он обхватил Гарри рукой, прижимая его к себе. — Как дела, маленький Олень?
Гарри пожал плечами, почувствовав огромное облегчение, когда Сириус обнял его с другой стороны.
— Я не ожидал... если это были те воспоминания, которые я мог видеть, то я рад, что ты использовал эти чары для первого раза.
Сириус поцеловал макушку сына.
— Я тоже. Я чувствую себя немного лучше, зная, что Питер боролся с ними, что потребовалось что-то настолько экстремальное, чтобы заставить его перейти на их сторону.
— Что это за татуировка, дядя Бродяга?
— Это Темная метка, Гарри. Я не знал, что Пожирателей Смерти клеймят ею, и, судя по тому, как выглядел зал суда, никто другой тоже этого не знал. Волдеморт обычно поднимал эту метку высоко в небо после того, как убивал кого-нибудь, оставляя там свой след, чтобы весь мир знал, что за преступлением стоит он. Он или его Пожиратели смерти.
Ремус кивнул, его глаза были устремлены на Сириуса.
— Он все еще убил отца Питера, Сириус. Если это было за три месяца до свадьбы Джеймса и Лили, вспомни, они были в медовом месяце, когда отца Питера нашли убитым.
Сириус кивнул.
— Я помню. Но он спас свою мать, так что это уже что-то.
— Июнь 79-го года, — сказал Ремус. — Джеймс и Лили были убиты только в октябре 81-го... все эти годы, а мы никогда... он должен ненавидеть нас.
Сириус скрестил руки перед грудью.
— То, что я сочувствую тому, что с ним случилось, Ремус, не означает, что я не желаю ему смерти за то, что он сделал с Сохатым и Эванс.
— Он не хотел быть Пожирателем смерти, — сказал Гарри, глядя на своего крестного отца. — Он пытался бороться.
— Да, маленький Олень, он пытался, — тихо сказал Ремус.
Все трое испустили долгий вздох, когда Петтигрю привели обратно в комнату и снова заковали в кандалы и приковали к стулу. Адвокат наклонился, чтобы что-то шепнуть ему, но Питер покачал головой.
Кингсли поднял свою палочку, чтобы привлечь внимание суда, когда адвокат снова занял свое место.
— Мистер Петтигрю, вы признали, что присоединились к Пожирателям смерти в июне 1979 года, это верно?
— Да.
— Почему он заклеймил вас Темной меткой?
— Это был символ, который должны были носить все Пожиратели смерти. Если у тебя есть метка, значит, ты был одним из его последователей, только самые преданные и самые старые знакомые были лишены метки. Прикоснувшись к метке на руке любого Пожирателя смерти, он мог вызывать нас к себе, посылать нам сообщения. Метка горела, и вы чувствовали, как шипит ваша кровь, когда он прикасался к ней, — объяснил Петтигрю. — Это давало ему еще больше власти над нами.
Кингсли кивнул.
— Давайте послушаем о вашей работе в качестве Пожирателя смерти. Сами Знаете Кто утверждал, что хотел, чтобы вы были шпионом против Дамблдора. Что это означало?
Петтигрю сглотнул.
— Я давал ему информацию о Дамблдоре, все, что он хотел знать о том, куда он идет или что делает. Он знал, что Дамблдор организовал против него группу сопротивления под названием Орден Феникса, он знал, что я был ее частью. Я дал ему имена членов Ордена. Я помог заставить их присоединиться к его делу. Еще двое выступили против Дамблдора благодаря моей информации.
— Назовите их.
— Элейн Райан и Найджел Винтерс.
— Оба они погибли во время миссий, сражаясь против Того, Кто Не Должен Быть Назван.
Петтигрю кивнул.
— Темный Лорд убил их сам, когда они пытались передумать обращаться. Райан... ее подвергли сексуальным пыткам и насилию восемь других Пожирателей смерти, прежде чем Темный Лорд наконец убил ее. Винтерс был убит на месте.
Кингсли опустил взгляд на свои записи, слегка постукивая палочкой о подиум.
— Итак, вы стали шпионом. Давайте перейдем к третьему и четвертому обвинениям против вас: покушение на убийство Гарри Джеймса Поттера и убийство Джеймса Флимонта Поттера и Лили Мэри-Бренны Эванс Поттер. Почему вы предали их?
Петтигрю поднял голову и впервые оглядел зал суда, его взгляд остановился на Сириусе и Ремусе. Он облизал губы, прежде чем заговорить, и посмотрел в глаза своим старым друзьям.
— Потому что они заслужили это.
Ремус не успел схватить Сириуса, как тот спрыгнул со своего места и приземлился перед Питером. Он схватил его за рубашку и ударил кулаком в лицо.
Глава 98: Испытание Питера, часть II
Примечание автора:
* * *
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ТЕМНОЕ И ГРАФИЧЕСКОЕ НИЖЕ
* * *
*
Спасибо! Вау, какая глава — это определенно то, к чему я стремилась! Спасибо, что сказали, что эта история имеет такую глубину, и что я заставила вас сочувствовать Питеру до самого конца. Это был неплохой поворот, не так ли? Спасибо. Мужское изнасилование — это то, что часто упускается из виду, и я хотела показать это как нечто серьезное. Спасибо, что сказали, что неловкость Гарри в окружении Оливера и Алисии в предыдущей главе никогда не будет смешной LOL. На секунду стало жаль Питера, а потом его последние слова... что ж, надеюсь, вы увидите, что будет дальше. Бедный Сириус, его спровоцировали, и он начал действовать. Да, эти последние слова действительно сожгли всю симпатию и сочувствие, которые могли быть у Сириуса и Ремуса.
