Принять власть Тсаресов? Никогда! Да и не станут те связываться с бывшими лидерами мятежников — Верховные Жрецы предпочитают дипломатии силу, давний пример Рауля Норрентьяни не про них. Таких как Леонард они уничтожат.
Остаётся драться. Сражаться за свою свободу сейчас, как и в течение двух последних столетий.
Он криво усмехнулся. В одиночку шансов выстоять нет — нужно предупредить остальных лидеров свободников. Убедить их, вынудить поверить, заставить приготовиться к битве! От этого зависит его жизнь.
Леонард достал из внутреннего кармана пиджака телефон и набрал первый номер. Ему предстоял очень долгий день...
Тогда же, в непосредственной близости оттуда.
Выходя из кабинета главы собора, Хьюго едва заметно улыбался.
Он знал, что Веллер поверил ему, знал, какое тот примет решение, и знал, что прочтут чтецы в разуме захваченного рыцаря. Не прошедшие подобающего обучения, не имеющие представления даже о десятой доле возможностей, предоставляемых собственной магией, они никогда не пробьются сквозь сотканную Патриархом рода Блуждающих-в-Ночи паутину лжи.
Не сомневался Хьюго и в том, что Леонард, один из самых успешных лидеров свободников, убедит многих из них в правдивости своих слов. Не всех, но вполне достаточное количество, чтобы замысел Лорена увенчался успехом.
Серпенты и рыцари ожидают здесь лёгкой победы — но найдут только смерть.
...За несколько дней до этого, Барселона.
Эрик фон Вайн любил прогресс. В частности, за принесённые им новые виды транспорта — такие как самолёт.
Потому, попав в Барселону, в отличие от Нью-Йорка, обычным путём, князь не испытал от этого никаких неприятных ощущений. Кроме того, в предстоящем здесь деле следовало соблюдать осторожность и ни в коем случае не давать сторонним наблюдателям повода подумать, будто это нечто большее, нежели простой визит вежливости — благо поводов для последнего у Эрика было множество. Создание же портала вызвало бы массу закономерных подозрений, которые в данном случае совсем не к месту, — так что об этом следовало забыть.
Билеты на авиалайнер были заказаны в тот самый момент, когда князь составил новую стратегию достижения цели, убедившись в верности своих предположений касательно возможности улучшить ритуал. Начав действовать, он не желал терять времени, потому на встречу с Аммонио Мантейрой собирался вылететь сразу же по прибытии обратно в Прагу после беседы с Раулем.
Как бы ни сложились переговоры с Зимним Лордом, Эрик уже знал, что будет делать дальше. Лорд согласился — что ж, прекрасно, это сильно упрощает задачу, но даже откажись он, это не заставило бы князя отступить.
Партия в разгаре, негоже сдаваться, когда разыграны ещё далеко не все фигуры и никто не может сказать, во что выльется положение на доске.
...В аэропорту "Prat" было, можно сказать, пустынно — ночь не самое любимое людьми время для перелётов, — потому пограничный контроль Эрик и сопровождавшие его Курт и Йозеф прошли практически в одиночестве. Несколько туристов пробравшихся вперёд них, чтобы занять место в очереди, не в счёт. Они не сильно раздражали князя, не любившего человеческой компании — особенно если та велика, криклива и невоспитанна.
Не сегодняшний случай, к счастью для окружающих.
Когда же формальности остались позади и они ступили на землю Испании, перед ними словно из-под земли появились представители Аммонио Мантейры... которых Эрик почувствовал ещё до выхода из самолёта, но проявлять излишнего любопытства не стал.
В конечном итоге, следует помнить о хороших манерах, если хочешь договориться.
Гранд, памятуя о неофициальности визита, послал встречать пражан всего двоих членов своего ковена. Однако отнюдь не самых слабых — насколько мог оценить Эрик, не применяя форсированных методов, выходящих далеко за рамки приличий, первый стоял как минимум на ступени Мастера и прожил не меньше двух веков, а второй и вовсе балансировал на той грани, что отделяет рядового вампира от Старейшины.
Этого второго князь знал: Алесто ди Орри, правая рука Мантейры и его самый давний сторонник. Алесто следовал за грандом вот уже почти триста лет — с самого окончания войны с Церковью.
Эрик много раз видел его подле правителя Барселоны на встречах глав европейских ковенов и Ночном Совете, и несколько раз имел дело с ним лично, когда гранд предпочитал не проводить переговоры самостоятельно. Аммонио Мантейра не любил покидать пределы родного города, потому, если требовалась личная встреча, иногда посылал ди Орри вместо себя.
Конечно, в тех случаях, когда дела обстояли не слишком серьёзно; нелюбовь нелюбовью, предпочтения предпочтениями — но все Старейшины знали, что в некоторых ситуациях следует поступиться своим комфортом. С редкими неудобствами любому под силу смириться.
Ди Орри, что не удивительно, ничуть не изменился со времени их последней встречи — черноволосый, среднего роста, смуглый и очень, без всякого преувеличения нарочито холёный. Идеальные маникюр, причёска, костюм; куртуазные манеры, открытая улыбка, не сходящая с губ, и доведённая до совершенства пластичность движений. Будь он человеком, его везде и всюду принимали бы за ловеласа, богатого — несомненно, благодаря происхождению — мота, не обременённого жизненными целями и разумом.
Впрочем, люди и принимали. И, разумеется, фатально ошибались.
Среди Блуждающих-в-Ночи вертопрахи, не обладающие амбициями и мозгами, заботящиеся только о своей внешности и успехе у женщин, долго не жили — никогда.
Алесто ди Орри обладал всеми качествами настоящего Старейшины: умом, жестокостью, целеустремлённостью, жаждой власти, внушительной колдовской силой, способностями и вековым опытом; однако и вечно носимая маска оставила на нём неизгладимый отпечаток — сложно так долго изображая кого-то не стать похожим на придуманный образ.
...большая слабость! Эрик мысленно рассмеялся — ни он, ни кто-то из тех, кого князь считал достойными противниками и кому отдавал дань уважения, не позволили бы себе так увлекаться старыми человеческими пороками. Жизнь бесполезного куска мяса следует навсегда оставить позади — и прислушиваться лишь к новой природе, которая с момента Причастия будет твоей до самого конца! Руководствоваться лишь бытием вампира, слушать только голос древней крови.
Так и только так! Все остальные пути ведут к поражению. Неминуемому, неотвратимому, неизбежному — и сокрушительному.
...Сегодня, однако, воззрения князя по данному вопросу остались тайной и для его спутников, и для испанцев, склонившихся в низких поклонах.
Эрик ответил коротким кивком, Курт и Йозеф поклонились столь же низко, как и встречающие.
Странная картина, но люди их уже не видели: над вампирами раскинулась "Мерцающая взвесь", стандартное заклинание Магии Иллюзий, гарантирующее уединение в сколь угодно большой толпе смертных.
Отдав дань этикету, Алесто заговорил — даже голос его звучал плавно, глубоко и тягуче, словно обволакивая:
— Приветствую вас в Барселоне, владыка Праги. Мой господин, гранд Аммонио Мантейра, просил вас оказать ему честь и принять его гостеприимство.
— С удовольствием, — спокойно ответил Эрик. — И, если это вас не затруднит, сеньор ди Орри, я предпочёл бы побыстрее оказаться гостем в доме правителя этого прекрасного города. К несчастью, у меня не очень много времени и очень много дел, — он улыбнулся уголком рта и чуть развёл руками.
— Я польщён тем, что вы помните меня, князь! — Алесто просто расцвёл. — Разумеется, я доставлю вас к моему господину со всей возможной быстротой! Автомобиль ждёт. Пойдёмте, прошу вас.
— Конечно, — кивнув, князь зашагал рядом с испанцем, который явно собирался в течение всего пути развлекать его светской беседой.
В подтверждение догадки ди Орри тут же разлился соловьём. Ну что ж, придётся с этим смириться... тем более что пока он Эрика не раздражал. Видимо, вековые упражнения в развлечениях богемы — среди которых разговоры стоят на одном из первых мест — всё же принесли ему какую-никакую пользу.
— Позвольте представить вам моего спутника, — ди Орри глазами указал на сопровождавшего его вампира. — Мой к'тор, Сезар де Рагге, — тот легко наклонил голову, а князь припомнил, что у Алесто вроде бы действительно был всего один к'тор, тоже занимающий не самую низкую ступень в барселонском ковене.
— Очень рад познакомиться, сеньор де Рагге, — Эрик наградил его пристальным изучающим взглядом, сохраняя на лице спокойное выражение — посмотрим, как отреагирует.
Тот ничуть не смутился и, не позволив себе столь же открытого проявления любопытства, ответил глядя пражскому владыке прямо в глаза:
— Взаимно, князь. Позвольте сказать, что встреча с вами — большая честь для меня.
Очевидно — он не зря прожил свои двести лет, и учитель не дал ему отбиться от рук. Эрик ядовито ухмыльнулся про себя, вслух сказав:
— Без ложной скромности могу заметить, что встречу со мной можно считать значимым событием, но честью — вряд ли.
— И тем не менее я польщён, — не уступил Сезар.
— Как вам будет угодно, — Эрик легко улыбнулся и перевёл взгляд на ди Орри, давая второму испанцу понять, что разговор окончен. Тот не стал его больше беспокоить.
Да, положительно, хороший учитель и хорошие задатки.
Пока они шли до машины ди Орри продолжал делиться ничего не значащими сплетнями, слухами и историями. Он ненадолго отвлёкся лишь у комфортного и вместительного "Роллс-Ройса", но едва все расселись, а автомобиль тронулся с места, его голос зазвучал вновь и ни на секунду не смолкал на протяжении всей поездки. При этом он так и не успел надоесть ни князю, ни Курту и Йозефу — особенность очень и очень редкая, можно смело сказать — уникальная.
Несомненно, маска, к которой "сеньор Алесто" так прикипел, всё же сослужила ему неплохую службу.
Но, как бы то ни было, из всего потока выплеснувшейся на него информации Эрику не удалось почерпнуть ничего полезного — и это вызывало куда больше уважения. Мантейра умел подбирать сторонников.
Тем не менее, благодаря светским манерам провожатого время их пути по ночным испанским дорогам пролетело почти незаметно, и когда "Роллс-Ройс" остановился, а де Рагге предложил гостям его господина выходить, князь даже испытал лёгкое удивление — ему казалось, что поездка должна была продлиться куда дольше.
...Гранд Барселоны, при всей общеизвестной любви к своему городу, жил, как ни странно, не в нём самом, а несколькими километрами западнее, в особняке на побережье Средиземного Моря, на сегодняшний день известном вампирам как вилла "Янтарная тропа".
Аммонио Мантейра обосновался здесь довольно давно, однако, в отличие от своих сородичей, не отличался консерватизмом, потому особняк многократно перестраивался, подчас меняясь до неузнаваемости. Нынешний его облик Эрик ещё не имел случая лицезреть... зато слышал о нём массу восторженных отзывов. Строго говоря, насколько знал князь — это теперь был даже не особняк или, как много раньше, замок, а настоящий архитектурный ансамбль уникального стиля.
Неподражаемого стиля Антонио Гауди.
Великий архитектор, чьи неповторимые, ни на что не похожие творения делали Барселону одним из красивейших городов мира, работал здесь уже пользуясь новыми умениями, дарованными ему древней кровью Блуждающих-в-Ночи. Не только неповторимый гений разума возводил эти стены, но и великая сила магии.
Говорили, что приняв Причастие, Антонио воистину смог достичь невозможного ранее совершенства. Оглядевшись вокруг, Эрик признал, что в этих слухах скрывалась немалая доля истины.
— Идёмте, прошу вас, — пригласил их Алесто и первым направился вверх по ступеням, будто вырастающим из вымощенной мраморными плитами площадки перед входом в особняк.
Эрик молча последовал за ним. Прочие отстали всего на шаг.
Они шли из зала в зал, и везде их встречали новые формы, гармоничные и естественные, задуманные природой, но огранённые разумом. Светильники в виде каменных наростов, опускающихся с потолка. Стены, отделанные подёрнутой патиной бронзой, казавшиеся поросшими мхом. Причудливые столы и кресла, выраставшие прямо из пола среди книжных стеллажей. Мрамор и гранит, базальт и обсидиан, дерево, стекло, металл... Здесь нашлось место всему, и всё имело собственный, присущий только ему одному облик.
Антонио Гауди видел душу любого материала, и каждое произведение его искусства было прекрасно по-своему.
Но жемчужина дома гранда всё ещё оставалась сокрытой от взоров. Спрятанной за чередой восхитительных в своей неповторимости залов, сквозь которые вёл их ди Орри. Они служили лишь её преддверием, предвестьем её великолепия, не более. Эрик знал, что вскоре они закончатся, вскоре поместье будет пройдено насквозь, а когда это случится...
И, оказавшись вновь на открытом воздухе, он, наконец, увидел.
Вилла "Янтарная тропа" — это не было просто красивым названием. От самого берега, открывшегося взгляду, прозрачной серебристо-жёлтой нитью отходила сотворённая изощрённой магией дорога, ведущая к искусственной террасе в открытом океане, где рос сад, дивный даже для Блуждающих-в-Ночи. И их хрупкая, призрачная красота оставляла далеко позади всё увиденное сегодня — ведь ничто не могло превзойти обретшее жизнь на земле отражение луны в воображении великого творца.
Дорога, терраса, сад... Они казались видением, облачным замком, который в следующий миг без следа рассеет ветер, но они были здесь и они были реальны. Воплощение гениального замысла — они вне всякого сомнения давали дому гранда право носить своё имя. И носить его с гордостью.
...Аммонио Мантейра ждал у самого начала Янтарной Тропы, облокотившись на казавшийся невесомым, сотканным из тончайшей паутины мягкого света портик, за которым негромко шумел Атлантический океан. Заметив их приближение, гранд прервал созерцание извечного бега волн и, когда гостям оставалось до него всего несколько десятков шагов, не спеша направился навстречу.
Черноволосый, черноглазый, стройный, одетый в удачно оттеняющую смуглую кожу свободную белую рубашку и кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги, — он выглядел испанцем до мозга костей. Не хватало только рапиры. Впрочем, князь знал, что в случае необходимости она не замедлит появиться.
Правитель Барселоны был плотью от плоти своей родины, кровью от её крови — и как человек, которым он здесь родился, и как Блуждающий-в-Ночи на протяжении уже более чем десяти веков.
— Приветствую вас в моём доме, сеньоры! — голос гранда прекрасно подходил облику — насыщенный интонациями, глубокий, с лёгкой хрипотцой... Его хотелось слушать ещё и ещё, даже не вникая в смысл слов. — Надеюсь, ваше путешествие было приятным.
— Благодарю за заботу. Нам не на что пожаловаться, — ответил Эрик и с лёгким смешком добавил: — Рад видеть тебя в добром здравии.
— Взаимно, мой друг! — и гранд с князем, отбросив этикет, крепко пожали друг другу руки, после чего Мантейра заметил: — Я вижу среди твоих спутников новые лица...
Князь, предвосхищая просьбу, обернулся к своим сопровождающим:
