По непроницаемому лицу девушки было почти невозможно понять, о чем она думает. Разве что вертикальная складка между бровей и блеск в черных глазах выдавали те эмоции, что бушевали внутри восточницы:
— Властитель поступает как должно, а не как ему... — Кана запнулась на полуслове и я мысленно закончила фразу за нее "...взбредет в голову".
— ...не так как ему хочется. Желания и власть часто не совместимы, и рожденный повелевать всегда стоит над толпою. Вы, — теперь девушка смотрела мне прямо в глаза, — рождены повелевать. Мы же — подчинятся. Но пока властитель не возвысится над толпой, словом ли, делом — люди за ним не пойдут.
— Да брось, Кана. Зачем мне все это — власть, толпа и остальные приблуды? — я покачала головой.
— Это судьба. Фатум. Герой однажды придет в город и убьет своего отца, которого никогда прежде не видел. Не мы плетем узоры судьбы, леди-капитан, но подчиняемся написанному. Кто-то с готовностью, кто-то — противясь. Но итог всегда один. Осколок меча попал к вам — такова была судьба. Остальное — лишь следствия, — Кана вздохнула, — И сейчас вам нужна армия и верные люди. Те, кто, не задумываясь, пойдут на смерть по вашему приказу. По приказу леди-капитана, а не по просьбе девушки из маленькой деревеньки, даже названия которой никто не знает.
Я слушала Кану, а внутри билось упрямое детское "Не хочу!". Встряхивало неровной челкой, покусывало обломанный ноготь и насуплено смотрело из-за длинных ресниц. А в ответ скалилось взрослое "Надо". И побеждало. Пока во мне сидит осколок — я заложница ситуации. И не только я одна — мои дорогие спутники, и вам найдется дело. Каждому из тех, кто вольно или невольно оказался рядом со мной.
— Правитель — всегда одинок. Помните об этом, леди Ах`Д`Харн, — и кастелян крепости ушла.
* * *
Из воспоминаний Касавира:
Неожиданный переезд в Крепость-на-Перекрестке словно разбил нашу и так не слишком-то сплоченную команду. Каждый оказался вдруг предоставленным самому себе. Не стало совместных вылазок, разговоров, обсуждения планов на будущее. И хотя формально мы были командой, но капитан отдалилась от нас. Казалось, что ее с головой захлестнули новые заботы, дела, мысли. Наверное, мне стоило обрадоваться происходящему, но... Но я слишком хорошо успел узнать Харн, чтобы не понимать простого факта — эта крепость для полудроу — словно кость в горле и занимается ею она лишь под давлением обстоятельств, главное из которых — война с Королем Теней.
* * *
— Вот починю я голема и он послужит верно мне, — радостно напевал Гробнар, пританцовывая и прижимая к груди фолиант в потертом кожаном переплете.
— Леди-капитан, посмотри, какую книгу я в библиотеке нашел! "Искусство создания големов"! А это значит, что мы сможем, наконец-то, забрать нашего констуктика из того ужасного места в лесу, ведь правда? Я надеюсь, что он не заржавел.
Гном с надеждой заглянул мне в глаза, на мгновение прекратив болтать и приплясывать одновременно.
"Если сейчас я начну упираться и отказываться — гном от меня не отстанет. Пусть забирает эту железку — может теперь он и вправду сумеет его починить".
Я вздохнула:
— Значит так. Найди следопыта и остальных заодно. Мы поговорим в библиотеке, — я давно уже заметила, что Гробнар хорошо реагирует на короткие фразы-приказы.
— Конечно-конечно, я уже иду, — и гном счастливо рассмеялся.
К вечеру в недавно отремонтированной библиотеке собралась почти вся наша компания. И спокойный паладин, и отстраненная друидка, и Сэнд, оторвавшийся от алхимических опытов и перепалок с колдуньей. Сама колдунья, всем своим видом выражавшая вопрос "А я-то здесь зачем?". Келгар, отсвечивающий свежими синяками и Шандра, с самым несчастным видом ютившаяся за столом. И, разумеется, Бишоп. Следопыт кривил губы в усмешке, присев на край стола.
— Нужно забрать голема из леса, — я глянула на рейда, — и мне нужен проводник, который знает эти места.
— Голем клинков будет прекрасным инструментом в грядущей войне, — Касавир оперся рукой о стол.
— Никто и не спорит. Разумеется, только в том случае, если данный голем будет исправен, — ох уж эта эльфийская скептичность.
— А кто его потащит? — крестьянка оглядела нашу компанию. Взгляд у девушки был нахмуренно-недовольный.
"Шандра, заткнись".
— Шандра, ты предлагаешь свою кандидатуру? — колдунья старательно полировала ногти, делая вид, что она тут вообще ни при чем.
Следопыт молчал.
"Балаган. Как есть балаган".
— Отлично. Раз никто не против конструкта в крепости — то его нужно забрать.
Я присела на подоконник, потерла переносицу:
— Десяток Серых плащей, я думаю, сможет доставить его сюда. Гробнар, — я глянула на гнома, — этот твой фолиант ведь поможет солдатам, так?
— Я постараюсь, конечно. Правда, существуют различные, абсолютно не зависящие от меня обстоятельства, но...
— Но ты постараешься, ведь так? — я прищурилась.
— Да-да, конечно, — послушно закивал маленький бард.
— Чудно, значит, я жду вас в крепости с этой железкой, — я отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
Мои компаньоны молчаливо покидали комнату. Я окликнула следопыта.
— Зайди к Анкусу за снаряжением, хорошо? Скажешь, что от меня.
Он хмуро молча посмотрел на меня и отвернулся.
* * *
Должна сказать, что в Крепости-на-Перекрестке было много чего интересного. Пострадавшего в давней войне или при штурме. Кузница, лавка, даже храм Тира и тот был. А еще на заднем дворе была небольшая конюшня, сложенная из желтых смолистых бревен. И в этой конюшне жили лошади. Наверное, стоило сказать спасибо за это и Черному Гариусу, и жрецам теней, и лусканским солдатам. В Западной Гавани, я хорошо это помню, лошадей была всего парочка, пара старых заморенных жизнью и непосильной работой костлявых одров, которых и лошадьми-то назвать язык не поворачивался. Так, деревенские клячи.
А здесь... Здесь были замечательные кони — статные, длинногривые, с гордым изгибом шеи и сытыми боками. Мне нравилось приходить туда, гладить их по мягким, словно нежнейшая замша, носам, угощать круто посоленными сухарями и кусочками яблок. Мне нравилось, как кони доверчиво подставляли ласке морды и шеи, как пытались теребить свисающие концы по-привычке повязанного вокруг головы платка или тепло и чисто дышать в шею...
Так было и в тот раз. Мягкие губы, аккуратно берущие горбушку с протянутой ладони, фырканье и... и голос мальчишки-конюха:
— Леди-капитан, вам подседлать кого-нибудь?
Стыд. Горячее, даже обжигающее чувство... Я мотнула головой и буркнула, тихо, еле слышно:
— Я не умею, — и ушла, не дожидаясь ответа.
В следующий раз я пришла только через несколько дней. В конюшне стояла тишина, которую нарушало только фырканье лошадей и цокот копыт по полу:
— Леди-капитан?
Я обернулась на голос. Надо же, главный конюх. Серьезный, спокойный мужчина с длинными серо-седыми усами и отчего-то грустными глазами в паутине морщинок. Он вел под уздцы серую в яблоках лошадь. Лошадь фыркала и нахально тыкалась носом в карман его куртки.
— Пойдемте на плац, леди.
— Зачем?
— Учится. Тише, Доня, тише — конюх рассмеялся, потрепав лошадь по храпу. В ответ лошадь опять зафыркала и встряхнула ровно подстриженной гривой, заставив удила тонко зазвенеть. Потом требовательно поскребла копытом пол и вновь потянулась к вожделенному карману.
— Прекрати, Донна, — конюх мягко оттолкнул замшевый нос.
"А почему бы и нет, Харн?"
Я кивнула:
— Идем.
...оказалось, что ездить верхом действительно не так уж сложно. Правда, если забыть о мучениях первых двух недель. Зато потом... Потом началась сказка, полет и ветер в волосах.
* * *
Сюрпризы, сюрпризы... Всегда интересные, но по большей части неприятные. Вот как, например, недавний визит в Крепость-на-Перекрестке сэра Ниваля. Царедворец явился не один, а с целым кортежем охраны и... и в компании бывшей посланницы Города Парусов, Торио Клейвен. Руки женщины были скованы. "А она-то здесь что делает? Или в Невервинтере места в тюрьме кончились?"
Сказать честно, я думала, что посланница уже давно кормит червей. Оказалось — нет. И более того, лорд Нешер в великой милости своей предоставил мне право решить судьбу Торио так, как я сочту нужным. Еще бы, такой удобный случай расправится с ней, отомстить за нелепый суд и арену. Я кожей чувствовала, чего ждут от меня эти знатные люди, светочи благородства и опора справедливости города. Но я вас немного удивлю. К тому же, комната, в которой держали Зджаев, до сих пор пустует. Так лусканская посланница сменила одну тюрьму на другую.
Второй сюрприз был денежным. Как оказалось, я, на правах леди-капитана крепости, могу собирать с окрестных крестьян налог и отправлять часть этого налога в стольный град Невервинтер. Сумма же поборов повергла меня в недоумение. Похоже, что мне придется покрутиться, как уж на сковородке или... Или как всегда — придумать что-то новенькое.
"И мне нужно будет переговорить с Анкусом".
Разговор с торговцем не был ни долгим, ни запутанным. Речник предложил самое простое, что можно было сделать в этой ситуации — проехаться по окрестностям и посмотреть — как живут те самые крестьяне, с которых предполагалось собирать налоги.
— Ты же не станешь платить лорду из своего кармана, леди-капитан? — рассмеялся напоследок эмиссар Деври.
— Само собой.
На том и порешили.
Через пару дней на прогулку по близлежащим окрестностям собралась целая толпа. Я, Анкус, Кана и мастер Видл, который пожелал лично оценить состояние ведущих к крепости дорог.
К слову сказать, Видл ругался на чем свет стоит, когда увидел то, что называлось окрестными дорогами:
— С ума сойти! Эти тропинки выглядят так, словно их протоптали козлы! Нужно немедленно заняться их реконструкцией, пока окончательно не испортилась погода!— мастер настолько рьяно размахивал руками, что лошадь под ним испуганно и зло прижимала уши, норовя то ли отпрыгнуть в сторону, то ли укусить соседа за шею.
Речник лишь пожал плечами, забирая поводья в левую руку:
— Погода уже испортилась. И, кроме того, я считаю, что есть более важные на сегодняшний момент дела — например, дальнейшее восстановление стен крепости и прочее.
Кобыла подо мной переступила ногами и потянулась мордой к какой-то покрытой бурыми полусухими листьями, ветке.
— Ладно, поехали дальше. Может, дорога только здесь такая страшная?
Но дорога лучше не становилась. Все такая же сначала раскисшая от дождей, а потом замерзшая неровными колдобинами колея, сейчас чуть припорошенная снегом. Дорога петляла среди уже убранных покрытых стерней полей, ныряла в крошечные березовые околки, огибала неглубокие овраги.
Возле одного из таких пологих овражков, в который в очередной раз нырнула тропа, Анкус остановился. Огляделся с задумчивым видом и сказал:
— А знаешь, леди-капитан, здесь стоит построить мост.
— Мост? — встрепенулся мастер-строитель.
— Именно. Мост. Деревянный. И поставить возле него патруль Серых Плащей — для защиты путешественников и сбора подати за проход по землям леди Ах`Д`Харн.
"А деньги — в казну. На строительство дорог и патрулирование территории, разумеется". Что ж, Анкус подкинул неплохую идею, так отчего бы не воспользоваться ей?
— Хорошая мысль, — я подъехала к самому спуску, заглянула вниз, — Тем более, что на дне в любой дождь наверняка воды набирается с небольшое озеро, не меньше. Вряд ли торговцы захотят испытать такое сомнительное удовольствие, как вытаскивание полной повозки из грязи.
Таких мостов было построено три. Ровнехонько по количеству низин, через которые шли дороги.
* * *
Если вы думаете, что с постройкой мостов моя головная боль прекратилась, то ошибаетесь. Ждите-ждите, как же. В одно не самое прекрасное утро в комнату постучалась Кана. Получив в ответ полусонное "кого-там-черти-несут?" восточница вошла:
— Леди-капитан, я прошу прощения за ранний визит, но у нас возникли некоторые трудности со строителями.
— Какие? — я зевнула, запуская руки в растрепанные волосы и потягиваясь, — Только не говори мне, что Видл растратил все оставшиеся деньги на очередное гениальное хрен-пойми-что. И не говори, что рабочие перепились и разобрали стены по кирпичику.
Восточница только головой покачала:
— Нет, мастер Видл и его рабочие делают все возможное, чтобы восстановить крепость, но... — она замялась, — Понимаете, леди Ах`Д`Харн, те рабочие которых пригласил мастер Видл, это именно мастеровые люди — плотники, каменщики, кровельщики. Крепость же остро нуждается как раз в чернорабочих — тех, кто будет подавать камни, замешивать раствор и выполнять подобные работы.
Я присела обратно на кровать и глянула на кастеляна:
"И что делать-то будем?"
— Похоже, придется окрестных крестьян... попросить, да. Пусть поработают на благо своего сюзерена.
В черных раскосых глазах девушки промелькнуло уважение. Кана прищурилась, кивнула:
— Вы совершено правы, леди. Я сейчас же прикажу седлать лошадей и мы сможем отправится в ближайшую деревню, — кастелян была настроена решительно.
— Валяй.
Кана, коротко кивнув мне на прощание, вышла.
Я еще раз зевнула в кулак, потерла ладонями лицо. Хочешь или не хочешь, а придется ехать. Так сказать, по деревням и весям. Собираясь, я подумала об еще одной важной детали, а именно о том, что стоит взять в эту поездку Касавира. В том, что святой воин лучше всех нас вместе взятых умеет находить общий язык с крестьянами, крестьянками и прочими сирыми-убогими я ничуть не сомневалась.
А на конюшне нас уже ждали оседланные лошади. В прохладном, пахнущем легким морозцем воздухе разливался звон удил и фырканье.
Сказать ли мне что крестьяне были удивлены и недовольны внезапным визитом? Нет. Они были рады. Да-да, они были рады тому, что не пришлось выбирать посыльного и рисковать быть выпоротыми, прося капитана крепости о защите от обнаглевших донельзя разбойников.
Разговаривать с нами вышел староста. Дородный красноносый мужик огладил русую, а точнее пегую от седины бороду, качнулся с пятки на носок. Скрипнули новые, пахнущие дегтем сапоги.
— Тут такое дело, леди, — он пристально посмотрел на Кану, видимо приняв ее за капитана крепости. Восточница едва заметно качнула головой, указывая на меня.
— Обращайся к леди Ах`Д`Харн, а не ко мне.
Староста кашлянул, комкая в руках торопливо стянутую с головы шапку:
— Я и говорю — беда у нас, госпожа. Разбойники шастать повадились и управы на них никакой нету. Мы-то люди маленькие, ратному делу не обученные. Вот ежели б вы нам солдат в помощь прислали, а?
Из печных труб над крытыми соломой крышами крепких бревенчатых домой безымянной деревни поднимался легкий дым. "Целая деревня здоровенных жлобов, а все ноют, защиты просят. Тьфу".
— Будет вам защита. Но сначала ты отправишь в Крепость-на-Перекрестке три десятка крепких молодых работников.
