— Не хочешь ли ты основать эти поселения на тех самых островах — если они, конечно, существуют?
Ответ последовал без малейшей задержки:
— Нет.
На этот раз ни один из нас не высказал вслух того, что подумали оба: Академия будет всеми силами пытаться уничтожить новое поселение. А эти острова слишком близко расположены к ее загребущим рукам. Кроме того, я намекнул, что у вождя будет отличная отмазка: корабль строится для путешествия на юг. Именно это сообщат Тем, Кому Надо.
Вождь медленно кивнул.
— Это не все, вождь Тхрар.
В глазах у северянина мелькнула и погасла искорка удивления.
— Мне доложили, что Академия сейчас разыскивает кристалл, размеры которого позволят уничтожить все острова Повелителей моря...
Гранитная плита выразила бы больше эмоций.
— ...и рано или поздно они найдут искомое. Твоему острову надлежит быть готовым.
Полная индифферентность.
— Готовым должно быть все население, а не только воины. Все. Женщины. Дети. Рабы. Особенно рабы — им надлежит быть на твоей стороне.
Тхрар сохранял настолько полное спокойствие, что я понял: эту мысль он уже обдумывал. И все равно придется развернуть пояснения.
— То, что я скажу, всего лишь совет. Решать тебе. Сейчас рабам нечего терять и не на что надеяться — разве что на выкуп, но таких абсолютное меньшинство, да и не станет никто этим заниматься во время и после войны. Это можно изменить. Очень медленно и очень осторожно — но проведи закон, по которому дети рабов получат право на поступление в вашу морскую школу. За деньги, понятно. Для этого рабы должны получать плату за свою работу. Пусть даже низкую. Почти никому не хватит средств, чтобы отправить сына обучаться. Но именно 'почти'. У них появится надежда.
Вождь подал голос:
— Совет капитанов не даст мне такое сделать.
— Сейчас не даст. Со временем даст. Нужен запас терпения, а оно у тебя есть. Нужны мудрость и гибкость мышления — и это имеется. И еще: тот материк, что за океаном, возможно, окажется последним прибежищем для твоего народа.
Уверен, что вождь прекрасно понял намек: если я и мои люди освоятся за океаном, то никаких набегов за рабами мы не потерпим.
— И еще одно слово, вождь. Ты смертен, как и я. Но твое дело может стать бессмертным.
Такое вежливенькое напоминание: чтобы не рассчитывал, прихлопнув меня, наложить лапу на мою команду. Или же эти слова можно рассматривать как мое одобрение далекоидущим планам вождя. Какой вариант принять — его дело.
Тхрар достал небольшой сверток.
— Твои людям понадобятся охранные Знаки. Вот они.
На столе очутилось десять жестяных табличек округлой формы с неизвестными мне рунами.
— Должен ли я вернуть эти знаки по окончании работ над 'Драконом'?
Мне все же удалось застать вождя врасплох: он задумался.
— Вернешь пять из них. Остальные останутся у твоих людей на всякий случай. Но помни: Знаки действуют только на острове Стархат.
Это не вполне понятно. По идее Знаки выдаются тем купцам,что торгуют с островами. Логичнее было бы давать пропуск на все острова сразу. Но, видимо, каждый вождь желает торговли лишь для себя.
— Благодарю тебя, вождь Тхрар. Надеюсь, мы видимся не в последний раз.
— Я уверен в этом. Да пребудет милость Морских Отцов над тобой, многознающий Профес-ор.
— И тебе того же, могучий вождь Тхрар.
На этом переговоры закончились. Последние фразы ясно говорили: 'Я тебе нужен, как и ты мне'. При полном согласии обеих сторон.
И снова началась битва с текучкой. И снова неожиданные события ее прервали. Первым нарушителем обыденности оказался Сафар. Заявившись ко мне, он начал без предисловий:
— Я тебе говорил о деле раньше — помнишь?
Я кивнул.
— Вот.
Из замшевого мешочка на стол покатился бриллиант. На вид — чуть более двух карат. Стараясь не выказать волнения, я взял его и подошел к свету. Похож на знаменитый алмаз 'Орлов', хотя не идентичен.
Огранка производилась в точном соответствии с законами кристаллографии, уж это я мог видеть. Не уверен, что она была оптимальной (преломление света в алмазах никогда не изучал). Но игра камня виднелась настолько отчетливо, что я посчитал работу превосходной.
— Как же ты рассчитал углы наклона этих граней?
— Ты сам меня учил, что у алмаза кубическая симметрия. И показывал мне, как рассчитать углы. Я это и сделал.
Даже с современными методами расчета задача не из простых, а уж со здешней арифметикой так просто неподъемная. Правда, Сафар уже порядочно навострился в десятичной позиционной системе счисления. Все равно похвалы лишними не будут.
И в течение десяти минут, не меньше, я превозносил искусство уважаемого мастера Гильдии гранильщиков. Закончил же я так:
— Даю тебе слово: как только наше поселение встанет на ноги... там, за океаном... сделаю все, чтобы Гильдия гранильщиков появилась на свет и чтобы именно ты и никто другой стал Первым Мастером. Тем более, что равных тебе еще долго не будет. А сейчас позови Сарата с Шахуром, магические свойства по их части.
Видимо, Сафар нашел нужные слова, потому что на лицах этой парочки не читалось ни малейшего следа обычной разгильдяистости.
Я предъявил кристалл. К моему огромному удивлению, ребята даже не выразили восторга от камня. Скорее они подошли к нему, как к научной проблеме. Посыпались рассуждения:
— Интегральную магоемкость по Ромену даже можно не считать, и так видно, что...
— ...как раз пустяки. А вот если ориентировать потоки по тем граням, то идеально подойдет к любой стихийной магии...
— Это что, вот я проверил по телекинезу...
— Ну и дурак. Такой кристалл использовать как специализированный — кем надо быть...
— ...но если повернуть поток вот так...
— ...не надо. Ты направь на эту грань, он сам отразится, а тебе только и останется, что...
— ...Сафар молодец, как же он ухитрился так расположить...
— Так ведь чей ученик...
Слышать комплименты было приятно, но очень скоро обсуждение зашло в такие теоретические дебри, что я махнул рукой на понимание и лишь терпеливо ждал завершения дискуссии. Слово взял Сарат:
— Ты уж извини, командир, но такой кристалл... гхм... нерационально отдавать кому-либо кроме универсала — меня то есть. Вот Шахур подтвердит. Ну разве что у тебя какие-то особые планы. Впрочем, я попрошу его хотя бы временно... скажем, на пару дней.
— Не возражаю, но сообщи жене.
И это дело ушло в дальний уголок памяти, но очень скоро вылезло неожиданным образом.
В один из вечеров я ожидал приезда Сарата с Шахуром, отпросившихся в город. Услышав из своей комнаты их голоса, я подошел к окну.
К счастью, то, на что я сел, оказалось стулом. На ребятах красовались плащи с желтыми лентами.
Глава 37
* * *
(сцена, которую я видеть никак не мог)
Тофар-ун узнал об этом последним. И пенять ему было не на кого, кроме как на самого себя.
Подчиненные получили ясный приказ: отслеживать события вокруг Профес-ора. Они это добросовестно делали. Но диссертации членов его команды суть дело частное, и к главе этой команды оно не относилось даже косвенно.
Собственно, академик и узнал-то про защиты этих диссертаций, лишь узрев Моану при муже и при его товарище, на которых были плащи с желтой лентой. Молодых людей, правда, поздравляли, но не особо усердно. Согласитесь, защита магистерской не ах какое событие в собрании, где магов в ранге ниже докторского можно пересчитать по пальцам.
К чести главы аналитической службы будь сказано, он и не подумал срывать раздражение от собственного промаха на подчиненных. Вместо того почтеннейший поразмыслил и решил, что в данном случае младшие маги не очень-то подходят для сбора сведений в Диссертационном совете, состоящем из докторов. И принялся за дело сам.
Основным вопросом, заданным членам Совета, был: 'Не заметили ли вы чего-то необычного при защите диссертаций таких-то?' Как и предполагалось, необычное было — и в диссертациях, и в защите, и в самих диссертантах.
— Вы правы, почтеннейший. Для начала я бы отметил личность диссертанта. Унивесал, напоминаю, но с недюжинной магической силой, а это большая редкость. Очень сильный теоретик, несмотря на возраст. Весьма, весьма перспективный. Напомнил мне молодого Филад-ива, знаете ли. Похожее умение видеть суть. Совершенно нестандартные подходы. Ну и еще некоторые черты от него же.
— Высокомерие и язвительность?
— Отнюдь. В этом смысле на Филада не похож. Я бы отметил другое: ярко выраженную теоретическую направленность работы. Я сам в магии излучения не силен, но уже после защиты переговорил с доктором Дорад-ором. Сильный огневик и электрик, вы же его знаете. Но даже он не смог догадаться о приложимости этих новых видов излучения...
Тофар понимающе кивнул. При защитах не возбранялось указывать на практическую направленность результатов. Но если диссертант этого не делал, то считалось крайне дурным тоном спрашивать о таковой. Этой традиции было уже несколько тысяч лет.
— ...между тем я уверен, что эти излучения наверняка применимы для чего-то поболее чистой теории.
Разумеется, академик не мог спросить в лоб: 'Какие у вас есть факты?' Вопрос прозвучал намного более дипломатично:
— Могу ли я узнать, на чем основана ваша уверенность?
— Почтеннейший, это не первая и даже не сотая защита, на которой я присутствую. Чутье, основанное на опыте. Уверен, что в будущем сказанное подтвердится.
Аналитик чуял то же самое, но оставил при себе замечания типа 'Чутье в сундук не положишь' и вместо того спросил:
— А второй диссертант?
— Тоже нечто выходящее из ряда. Хочу сказать, сам подход, то есть распространение расчета двухмерного магополя на третье измерение, не нов. Это даже в курс лекций для магистров попало. Интересно другое: осуществление этого подхода, как правило, требует необыкновенно длительных и трудных расчетов. Исключения существуют, но их очень мало: только для самых простых задач. А диссертант все эти расчеты выполнил, вот что занятно. Я бы констатировал неординарные способности молодого человека в этой области...
Будь академик волком, шерсть на загривке у него встала бы дыбом. Математика! Как раз то, в чем силен 'горец'. Совпадение? Расскажите кому другому!
— ...и опять то же самое: полная неопределенность в части применения.
Мнение Тофар-уна было прямо противоположным. Практическое использование вырисовывалось перед ним с пугающей ясностью. Телемагия в трех измерениях — это двигатели, и вот оно, объяснение скоростных качеств кораблей из флота Професа. Правда, впрямую это интересов Академии не затрагивает. Пока что горец использует данную магию лишь как средство уйти от атак Повелителей моря. Сверх того, ускорение торгового оборота за счет уменьшения затрат времени на транспортировку. И только — применительно к двигателям.
Что еще? А еще оружие (предположительно с использованием 'Ледяной иглы')... хотя нет, там проще; перемещение 'иглы' внутри ствола требует, понятно, усилия лишь в одном измерении. И применяется это оружие тоже самым благоразумным образом: вне Маэры.
Это все? Нет. Телемагия, используемая Професом, зиждется на кристаллах с поверхностью класса 'экстра'. Ну, это не ново. Кварцы и гранаты, добываемые этой командой, достаточно хороши, чтобы часть их пустить на соответствующие амулеты.
Выводы? Сейчас угрозы от Професа и его команды нет. Они ориентированы на море. Но что будет потом? Пожалуй, следует поставить задачу аналитикам.
И опять мелкой занозой стало царапаться ощущение, что некий факт или вывод упущен.
* * *
Настало время для засылки наших людей на остров Стархат. Но прежде того было еще два дела: получение железа с Новой Земли и разговор с одноруким агентом, если таковой появится в Хатегате.
Как я ни торопился, но три дня на железо ушло. Погрузка была длительной. Попутно хватило времени очистить довесок к территории.
Маги жизни с гордостью заявили, что теперь они берутся полностью обеспечить поселенцев продуктами ('С запасом!'), а еще того больше порадовал развеселый жеребеночек, резвившийся неподалеку от мамочки.
Разумеется, первым делом по прибытии в порт Хатегат я назначил поиск агента. К счастью, однорукий оказался на обычном месте.
— Нет Синих Кристаллов, — приветствовал он.
— Нам сказали, с ними вот что происходит...
Я объяснил ситуацию.
— ...но у нас есть товар.
На свет появилась новинка: ящик с бутылками, сделанный из фанеры. Рыбак сохранил невозмутимость, а вот сын не сдержался:
— Из чего это?
— Новый материал, называется 'фанера'. Делается из дерева, очень практичен.
Парень проявил эту самую практичность:
— Продай.
Я притворился дураком:
— Так бутылки и продаю вместе с ящиком.
— Имелась в виду эта твоя 'фанера'. Ее листами продают? Она какого размера?
Я дал объяснения, но оговорил, что это поставка будущего, потому что с собой у нас такой нет.
Мы уговорились о цене за бутылки и сельдь. Наступило время для главного.
— Есть возможность для изменения жизни к лучшему.
Отец расщедрился на вопросительный взгляд, а дочь с сыном старательно продемонстрировали полное безразличие.
— Не сей момент, но имеются кое-какие варианты. Предлагаю работу наставника...
— ?
— ...в рыбацком деле. Нам понадобится рыба, но еще больше — рыбаки. Хорошие деньги. Уважение людей. А главное: такая же работа для твоего сына...
Про дочку я умолчал, так как не был уверен, что она ходит в море за рыбой.
Однорукий явно имел целый сундук вопросов, но сохранял достоинство и слушал.
— ...но учти, это не сейчас — на следующий сезон.
Северянин дураком не был.
— Где?
Вопрос задан совершенно правильный, но отвечать на него нельзя.
— Не здесь.
Сказано нарочито двусмысленно. Можно понимать как 'обсуждать надо не здесь', а можно и как 'придется переехать'. Даже если мой агент провалится, то и тогда Те Кому Надо не получат точной информации.
По дороге на остров Стархат ребята убедили меня не включаться в переделку корабля и вообще не сходить на берег — во избежание. Мало того: дальновидный и осторожный Дофет выдвинул новый план: переделку ограничить лишь установкой мачты с надлежащим рангоутом и такелажем, доковылять до порта Хатегат, а уж там провернуть всю модернизацию. И исключить тем самым даже малейший риск.
Как я ни старался опровергнуть рассуждения нашего капитана, ничего не получалось. Личную неприкосновенность нам гарантировали, но отсутствие разведывательных действий в части технического оснащения — отнюдь нет. Вот почему на палубе постоянно маячили наши стрелки, а я куковал у своей выгородки.
О названии корабля немного поспорили; то, что оно должно быть 'птичьим', возражений не вызвало, а вот родоначальная птица стала причиной споров. Первыми отпали не очень быстролетные куриные, мелких птичек отвергли по причине размера, морских сов здесь не знали (почему-то полярная сова неизвестна в этом мире), а сухопутными побрезговали; орлы и соколы оказались выкинутыми по той же причине. Наконец, спорящие сошлись на альбатросе: по причине дальнего радиуса действия, пристойной скорости и размера.
