Бах!
В случайном всеобщем согласии бой останавливается.
— Не играй со своим врагом, Гарм, — отчитывает Гёндуль. — Саотоме воин, и к ней стоит относиться как к таковой. Но не смей убивать ее. Гнев директора будет невероятен.
Гарм встает и отряхивает серебристый мех. Кровь и кости раскрыты, кожа содрана моей магией. Но зверь не обращает внимания. Его зверская улыбка становится шире, когда он поворачивается ко мне. Серебристое пламя облизывает порванную кожу, связывая призрачную плоть. Смертельную рану смывает за считанные секунды.
— Я сражаюсь как хочу, Избравшая. Как всегда было. Как всегда будет, — отвечает гигантский волк. — Эта ведьма сумела заинтересовать. Быть может, мне это так понравится, что я забуду о тебе. Так что постарайся не умереть.
— Как чудесно. Ранма-тян наконец-то трансформировалась. Это значит, что мы можем начать все всерьез, — поддразнивающе вставляет Тиё. У очаровательной девушки в правой руке белый зонт, а в левой конфетный топор. — Но давай сперва немного расчистим комнату? Так наши бои не помешают друг другу.
Гёндуль застывает, по ее покрытому сталью телу стекает напряженность.
— Ты не посмеешь.
Милая улыбка Тиё становится зловещей. Она крутит свой зонтик. Кружевной зонт проливает нечестивый свет.
— Starlight starfall.
Бум!
Потолок вздрагивает. Светильники мерцают, и ссыпается пыль. Бум! Еще один удар. Бум! Бум! Буу-Бу-Б-Б-Б-Бум! Взрывы гремят быстрой очередью. Подземное помещение трясет. Дребезжат балки. Тускнеют ряды фонарей. Стеклянные трубки рушатся на землю.
Тум! Сквозь крышу прорывается мяч. Ярко-синий леденец оставляет в земле кратер. Он большой, слишком широкий, чтобы обхватить его руками.
Бу-бум!
Во все стороны разлетается шрапнель. Вмешивается сукэн. Из воздуха формируются паутиноподобные нити. Они сплетаются в черно-белый шахматный гобелен. Ткань ведет себя как стальная стена. Крохотные осколки оставляют на поверхности ямки. Большие куски прорываются. Руки размываются на перехват.
Осознание нагоняет магию. А? С каких это пор…
Бу-бу-б-бум!
Цыц! Сейчас драться. Думать позже.
Град леденцов продолжается. Потолок пронзают гигантские красные, белые и зеленые сферы. Карамельная шрапнель разлетается по помещению, разбивая стекла и дырявя все поверхности.
Сталь прогибается. Крыша падает.
Поднимаю руки навстречу ей.
— Tenshi osakebi!
Кричу атаку, направляя максимум сил. Из рук выплескивается розовый свет. Идеальный дух, ревущий с деструктивным хаосом хайгэки, тараном бьет сквозь падающую землю. Камни раскалываются. Грязь разлетается в стороны.
Прыгаю в этот зазор.
Окутавшись сукэном, я поднимаюсь через пробитый моей магией тоннель. Вокруг меня ссыпаются разрозненные обломки дороги, труб, куски земли. Поднимаюсь по падающим частицам как по лестнице, всей своей волей толкаясь вверх. Реальность, движимая силой сукэна, склоняется перед моим капризом. Мне открывается дневной свет.
Выход.
Взлетаю в небо, моя скорость так высока, что я поднимаюсь на пять этажей над тонущей землей. Мой взгляд скользит по полю боя. В метро рухнули шесть полос перекрестка. Высотные здания распотрошены, их фасады вспороты дождем конфетных метеоров. Раздавленные автомобили разбросаны как игрушки, шасси разбиты, а окна выбиты.
Сердце Токио стало боевой зоной. Тем не менее, улицы остаются пусты.
На краю битвы устроили препятствие полдесятка девушек. Кодачи стоит на перевернутом тягаче. Она маниакально смеется, стреляя потоком лакрицы в двигатель автомобиля достаточно глупого, чтобы обогнуть ее баррикаду.
Но этого не достаточно. Совсем не достаточно. Если только не эвакуировать всех в радиусе сотни метров, жертвы будут огромны.
Мое тело достигает пика. Скольжу вниз, на облаке своего платья как на парусе. Выбрасываю руку, и между пальцев появляются очки. Устраиваю их на носу, затем постукиваю по оправе, перебирая меню выбора, пока не добираюсь до режима ауры.
Нахожу его, не опоздав ни на секунду. Из-под обломков беспрепятственно поднимается гигантский призрачно-красный волк.
На моих губах появляется гадкая улыбка.
Гарм вырывается из-под земли. Его в упор встречает пара розовых пуль. В мгновение ока волк кидается в сторону. Первое копье попадает в скалу, выпуская облако пыли и обломков. Второй заряд, укрывшийся в сиянии первого, попадает в цель. Голову Гарма наклоняет, из-за чего волк спотыкается. В серебристом пламени мелькает кость, прежде чем исчезнуть среди меха.
Приземляюсь в метре от него. Гарм трясет головой, затем бросается вперед. Гигантские зубы скрежещут в пустоте. Проскальзываю под ними, пробираясь под телом волка. Изворачиваюсь на бегу, вытягивая ногу, чтобы зацепить заднюю лодыжку Гарма. Сустав ломается.
Зверя это вряд ли волнует.
Пинаю волка под зад. Задница даже приподнимается, тогда как морда опускается вниз и под него. Желтые зубы охватывают меня слева и справа. Челюсти Гарма смыкаются, обеспечивая верную смерть.
Он ловит мою тень.
Трещит сукэн. На моем пути рассыпаются горящие осколки розового. Иллюзия переписывает правду. Я больше не между зубов Гарма. Вместо этого я парю вне его досягаемости, мои каблуки в сантиметрах над землей после идеально выбранного для прыжка момента.
— Tenshi osakebi!
Руки отбрасывает, как будто я стреляю из пушки. Падаю на спину, яркий свет затемняет мне вид. Моргаю, затем замечаю, как Гарм врезается в стену ближайшего здания. Чудовищный волк поднимается на ноги и снова рвется в бой. В грудь Гарма врезается случайный леденец, швыряя его на землю.
Бум. Бум. Бум.
Продолжаются взрывы. Шальные осколки карамели скользят по потрепанной грани моего сукэна. По плечу, груди и лицу расходится острая боль. Непрерывный шквал не позволяет укрыться. Сжимаю зубы и собираюсь с волей. Моя фрагментированная аура восстанавливается. Больше через нее ничего не пройдет.
Земля подо мной взрывается.
Через грязь прорываются изломанные клинки электричества. По ногам пробегает статика, а волосы встают дыбом. Вздымается земля. Меня швыряет в небо. Элегантность сукэна подавляет мое удивление. Мой баланс не дрожит. Отталкиваюсь, переворачиваюсь в воздухе и приземляюсь на вершину фонарного столба в десятке метров оттуда.
В дымящемся кратере стоит Гёндуль. Одной рукой она держит в воздухе кусок дороги, что куда больше того, что я могу поднять. С почти небрежной легкостью валькирия отбрасывает камень в сторону. Обломок бетона раскалывается от удара.
С облегчением оглядываюсь в поисках Тиё. Милый демон танцует среди разбитых камней, крутя своим зонтиком. Она кружится и вертится, с улыбкой восхищения глядя на покрывающие поле боя обломки.
Стихает неспешный стук падающих леденцов.
Мой взгляд переходит на Гарма. Волк со своей волчьей усмешкой косится на меня. Чешет за ухом гигантской лапой.
— О, — выдыхает Тиё. Девушка тянет руки и выгибает спину. — Так гораздо лучше. Теперь мы можем всласть покидаться силами. Не беспокойтесь о гражданских, мои девочки о них позаботятся. А если они кого-то пропустят? Хе-хе-ха-ха! — Смех Тиё из хихиканья превращается в безумный хохот. — Так все будет даже более захватывающе!
Гендуль хмыкает и перехватывает Гунгнир обеими руками.
— Презренная. Гордость воина в том, чтобы убить лишь того, кого должно. Но ради твоей смерти, Тиё, я с радостью пройду через море трупов.
Тиё швыряет свой зонт в сторону. Отброшенный зонтик растворяется в небытие. Освободившейся рукой она хватает второй конфетный топор.
Улыбка Тиё все расширяется, пока не угрожает рассечь ее лицо напополам.
— Ты сказала такие замечательные слова, Гёндуль. Теперь умри!
Тиё рубит обеими руками, выпуская волны искаженного воздуха. Гунгнир дважды свистит, рассекая ветер напополам. Вакуумные клинки как эластичные ленты отлетают друг от друга. Кружащийся вихрь врезается в здание позади. Взрываются сталь и бетон, содранные квартетом гигантских клинков.
Ни одна из них не уделяет этому никакого внимания.
Тиё текучими движениями отлетает, угол ее дуги игнорирует гравитацию. Пока она летит, рассыпаются десятки снарядов. За ней гонится Гёндуль, дикие глаза блестят от восторга. Конфеты разрушают все вокруг нее. Топоры ломаются о ее копье, щит и доспехи. Позади Гёндуль горит земля, каменное болото образует тысячи разделяющих его на части ножей.
— Ауууу! А-а-ауууу!
Воет Гарм. Мою грудь трясет. Под моими ногами танцует щебень, в рамах грохочут стекла. Этот звук перекрывает все вокруг. Перед его мощью стихает даже бой между Тиё и Гёндуль.
Ауууу! А-а-ауууу! Эхо. Это первая моя мысль. Затем я замечаю их, сотни призрачных волков. Они вспышками серебристого света выходят из всех теней. Масса стремится вперед, образуя строй в пять линий. Армия растягивается на все шесть полос перекрестка.
Гарм опускает голову. Колоссальный зверь испускает глубокий, раскатистый смех.
— Охота началась, ведьма. Не разочаруй.
Стая катится вперед, рой серых призраков, что одеялом струится по земле. Над ними всеми возвышается Гарм, огромный и массивный, но гораздо меньше, чем вся стая вместе.
Вот дерьмо.
Меньше чем за секунду они оказываются передо мной. Набрасывается вся масса волков. Они бьют по лодыжкам. Они подпрыгивают вырвать горло. Они кружат вокруг и кусают за икры. Ни грамма плоти не остается без внимания. Смертельнее их всех Гарм. Его пасть достаточно широка, чтобы проглотить меня целиком. Зубы достаточно крепкие, чтобы разорвать сталь. В челюстях чародейская сила, что может разбить мой сукэн.
Утонув в море волков, я сражаюсь.
Яркий свет рассыпается веером. Мой tenshi osakebi режет как меч, рассекая конус волков. Эктоплазма распадается ливнем прозрачной крови. Кружусь дальше, не в состоянии разглядывать. Обрушиваюсь руками и ногами. Ломаются позвоночники, трещат черепа, волки разлетаются во всех направлениях.
Только чтобы возродиться из серебряного пламени.
Это бесконечная масса бессмертных духов. Не хватит никакого мастерства или скорости. Сжимаются голодные челюсти, отрывая осколки розового света. С каждой секундой сукэн угасает, ложный закон уступает миру, что стремится к моему уничтожению.
Хрум! Пасть Гарма смыкается на моей голове. Уклоняюсь на считанные миллиметры. Мои руки размываются, сбивая с прыжка трех волков. В лодыжку погружаются зубы. Внезапный вес превращает мои танцующие шаги в запинку. Набрасываются десятки волков. Вырываю ногу на свободу и отскакиваю в сторону. Взрывается яркий свет, сокрушив целую волну. Но слишком поздно. Наваливается голодная орда, повалив меня на землю.
Волки кусают, вцепившись в плоть и ткань. Они пытаются своими зубами удержать меня. Перекатываюсь. Десять волков перекатываются вместе со мной. Правой рукой, поднимаясь, тащу в воздух вцепившегося в локоть зверя. Его зубы отрываются от раны, оставляя рваную плоть и текущую кровь.
Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. Пошатываюсь на ногах, призрачные тела висят на мне массой серебристого меха. Сосредотачиваюсь на одном упрямстве. Прочь! Боль превращается в хайгэки. Во всех направлениях расходится грубая, несфокусированная воля. Волчьи челюсти тают. Волки разрушаются.
Вздрагиваю и падаю. Легкие с хрипом гоняют воздух.
Шевелись!
Усталые мышцы швыряют меня вверх.
На меня набрасывается стая волков, прикованная к земле неизвестными ограничениями. Отступаю ввысь, используя для усилений прыжка рельеф. Гарм поднимается вслед за мной, но слишком далеко, чтобы помешать моему бегству. Вместо этого зверь идет наперехват, чтобы вернуть меня на землю.
Отступлением куплены считанные секунды. Вдыхаю и успокаиваюсь. План. Мне нужен план. Давай, Ранма, план. В голове мелькают идем. Попадается безумное замечание. Снова смотрю вниз. Легион волков ждет, их тонкие рты истекают слюной.
Глупо. Безумно. Совершенно невменяемо. Но может сработать. Я это сделаю. Придется.
Иных вариантов нет.
Приземляюсь с внезапным толчком. Высокий каблук погружается в спину прыгнувшего волка, отправляя его рухнуть на землю. Дуга меняется, и я лечу среди взмывших призраков, отталкиваясь от них в смертельной демонстрации акробатики.
После чего оказываюсь посреди стаи.
Бросаю хайгэки. Избиваю распустившую слюни стаю руками и ногами. Удары отбрасывают волков в сторону. Пинки оттесняют группы. Хрупкий ikisasu единственное мое нападение, и его едва хватает, чтобы коснуться призрачной плоти. Все усилия сосредоточены на отступлении, весь сэкономленный ки посвящен сукэну.
Мир склоняется перед мощью моего закона.
Одной лишь защитой в бою не победить. Это знаю я. Это знает Гарм. Огромный серебристый зверь призраком парит в небе, охотник ждет своего часа. Скоро его добыча ослабеет. Настанет момент напасть на нее.
И, пока он ждет, я втягиваю все в круг.
Это безумие. Нет сталкивающегося с холодом жара. Законы природы не на моей стороне. Но у меня есть сукэн. Верховная власть. Сила выдать иллюзию за правду. В эту силу я и вливаю свой ки. И через него я устанавливаю господство. На кратчайший момент мир становится моим. Я всемогущий бог. С этой силой я устанавливаю новый закон.
Застывшие ауры призрачных волков втекают в стягивающуюся спираль.
С последним шагом я выхожу в центр буйствующих энергий.
— Hiryu shoten ha!
Взмахиваю кулаком в апперкоте. Удар пронзает сердце вихрящейся магии. Восстань, приказываю я. Восстань и разорви моих врагов на куски.
Ки с такой резкостью вытягивает из моего тела, что я чуть не падаю на колени. Воздух дрожит. Поле боя затихает.
Ничего.
Ни ветра. Ни движения. Ослабев и устав, я стою в центре. Волки набрасываются как один. Размытая масса формирует серую волну. Готовлюсь к накатывающемуся цунами.
Оно так и не достигает цели.
Все скопление врезается в стену из лент. Нити захватывают все. Призрачные волки стараются освободиться от пут. Бесполезно. Это не масса безжизненных нитей, но скорее рой змей.
Исчезает гравитация. Взрывается ветер. Все утаскивает в небо.
Падаю в воздух, ветер треплет одежду и волосы. По сравнению с hiryu shoten ha, это просто бриз. Тем не менее, в неестественной гравитации он кажется в десятки раз сильнее. Вокруг меня формируется сердитый торнадо. В равной степени поглощаются грязь и камни. Вихрящийся мусор собирается по краям облачной массой кружащейся смерти.
Потрескивает розовый свет. Энергия стекает по черной и белой веревке. Из сердца торнадо докатывается эхо второго взрыва. Ветер свистит со все большей силой.
Потрясенно смотрю на это. Что же у меня получилось?
Это не hiryu shoten ha. У двух приемов весьма мало общего. Обращение силы врага. Тянущая вверх кружащая масса энергии. Но здесь не погодное явление. Здесь искаженный закон. Ложная область, пробившееся в сердце реальности. Проявивший себя сукэн. Чудовищная спираль, что поглощает все.
Все призрачные волки вокруг меня скулят и воют. В их кожу врезаются тонкие нити, погружаясь в плоть и мех как корни гигантского растения. Пульсирующими глотками нити выпивают туманную энергию. Затем, когда масса становится достаточно большой, каждая нить выпускает заряд розового света. Украденная энергия каскадом обрушивается в сердце бури, все больше усиливая ее.
