— Душа — это заметное функциональное проявление того, что очень тонко и не поддаётся описанию. Всё, что живо, имеет разное сознание, следовательно, разную душу, как бы близко ни были схожи существа. Но... как я выяснил... человек сложнее, чем просто единое сознание. В нём постоянно присутствуют разные 'программы', и состояния его сознания, которые разрывают единство, проявляются наружу по разному и заставляют человека вести себя иначе, нежели так, как, по его мнению, его личность должна себя вести. В сущности, люди не понимают, что они есть на самом деле. Я не задумывался о том, что мои действия в бою ограничены, пока 'программа' не дала сбой из-за того, что у меня не было оружия и шанса победить... А ведь душа, которая ограничена настолько, чем лучше машины?
— Тем, что душа всегда стремится к чему-то, — улыбнулась Ноэль, — Душа, которая у меня в груди, после сигмафикации стала исцеляющим бинтом. Это была очень добрая душа. И я надеюсь, что мы с ней подружимся на моём пути к самосовершенствованию.
Она вздохнула и опустила взгляд в пол.
— Мне только становится немножко страшно от того, что я так плохо справляюсь.
— Вы знаете к чему стремиться, Ноэль-сама... я же теперь не знаю, — странно медленно для себя произнёс Рю, — Моей душе не к чему стремится, ведь выяснилось, что я называл смерть жизнью, а боль и ужас людей их счастьем ради того, чтобы не замечать своего странного поведения в бою. То, к чему я якобы стремился, было ложью, а то, к чему я действительно, втайне от себя, стремился... недостойно человека. Похоже, что перед вами, Ноэль-сама, стоит такая же 'программа', у которой нет никаких преимуществ, кроме изначально человеческой природы по праву рождения. Но, в остальном, от человека во мне не более чем умение гордо стоять на тренировке с синаем, кланяться старшим и рефлекторно улыбаться при игре в го...
Ноэль положила руку ему на плечо.
— Тогда научись чему-то новому и полезному! Вы, люди, склонны усложнять простое. А ведь тебе просто следует начать жить заново.
— Если бы все было так просто... — поморщился Рю, — Самым правильным для меня было бы начать убивать таких, как я, — а не таких, как те, кого я убивал.
Она улыбнулась.
— Поверь мне, таких, как ты, очень много. И можно только молиться всем известным богам, чтобы они все погибли раньше, чем ты состаришься и умрёшь.
Она похлопала Рю по плечу.
— По мне, достойная цель, ведь тогда ты спасёшь от их клинков и пистолетов много жизней.
Рю покачал головой.
— И чем же такая цель отлична от прошлой? У меня нет истинного понимания... кого ни назначишь целью лесному кровавому духу... всё равно это будет ошибка, это будет приближать гибель того во мне, что хоть как-то похоже на человека. Не могу. Не могу снова давать шанс тенгу-убийце.
— По-твоему, нет разницы, кого убивать? — не поняла девушка.
— По-моему, нет разницы, чем оправдывать убийства, Ноэль-сама. Светлым будущим ли, своим 'искуплением', спасением ли людей от кого-либо... в отсутствие истинного понимания все идеалы, ради которых убивают — всего лишь прах и пыль. Я не буду убивать кого-бы то ни было ради чего-либо абстрактно-идеального, потому что это такое же заблуждение, как то, которое, как я думал, заставляло меня убивать ранее. Каждый раз, когда я убиваю в этом состоянии, я теряю часть себя, которую во мне удавалось... обманывать моим родителям, но всё же которая делала меня человеком. Так какая разница, во имя чего нести смерть? Это всё равно 'меч, отнимающий жизнь'. В любом случае, я никогда не смогу точно сказать, что какой-то идеал достаточно 'истинен', чтобы ради него опять становиться... этим.
Рю вздрогнул, словно на секунду увидел себя со стороны. Да, он уже один раз действительно видел себя со стороны. Но так и не понял, почему ему было так страшно это наблюдать. А теперь зеленоволосый точно знал, что в момент убийства все монстры одинаково ужасны, вне зависимости от того, ради чего они выходили на поле боя.
— Я не понимаю, — покачала головой Ноэль, — Есть ведь простая математика. Ты убиваешь одного, спасаешь сотню. Ты убиваешь десяток, спасаешь тысячу. Ты стоишь в стороне, видишь, как умирает сотня. Не сотня воинов, а сотня женщин и детей. Или ты считаешь, что не нужно было убивать Анну?
Рю явно не был уверен, как такое контраргументировать. Он нахмурился и сказал:
— Ноэль-сама, но вы сами сказали, что в прошлом должен был погибнуть я, а не те, кого я убивал, а ведь мне приводили такие же аргументы в пользу того, что их необходимо убить. В жизни я мог сам складывать переменные... но тот, кто их задавал — ошибался. Что, если А это вовсе не А, а В это вовсе не В?
— Понимаю! — резко хлопнула кулаком по ладони девушка, — Ты просто боишься ошибиться!
Она спрятала руки в карманы.
— Ну, тогда всё ясно, — Ноэль снова кивнула, — Эту ошибку так просто не исправить. Пойдём. Нам ведь нужно твой планшет найти.
Рю кивнул в ответ и последовал за ней. Мысли, которым он предавался, были далеки от оптимистичных. То, что он сам сформулировал недавно, приводило его к новым выводам. Насколько повредилась его психика в последних операциях 'Воинов Аматерасу'? Помимо боязни ошибиться, зеленоволосый теперь боялся ещё и того, что укрепляло его желание не подходить к оружию: что каждый нанесённый по человеку удар в 'состоянии тенгу' рубил одновременно и по его душе, незаметно уродуя сознание. Тогда, как ни выбирай правильно врагов человечества, тот миг, когда сам таковым станешь, это всего лишь вопрос времени...
— А ты спортом увлекаешься? — неожиданно вопросила Ноэль, самым наглым образом выдёргивая Рю из омута его невесёлых мыслей.
— Спортом? — не совсем понял зеленоволосый, — Разве что кен-до... но я разлюбил его, когда понял, зачем оно создавалось на самом деле. Меня обучали определённым образом: плаванье, искусство меча, боевая подготовка тела, стратегия, айки-дзюцу... я почти ничем не интересовался, кроме того, чему меня итак обучали.
— А, может, пора? — спросила его Ноэль, — Я думаю, с твоими данными из тебя мог бы выйти неплохой спортсмен... желательно в командном виде спорта.
— Учитывая изменения моей нервной системы? — переспросил он, — Вот от чего мне точно следует держаться подальше, так это от командных видов спорта.
Чуть задумавшись, юноша неуверенно добавил:
— Мне говорили, тут есть клубы... я думал записаться в фехтовальный и кулинарный. Но теперь думаю точно отказаться от фехтовального. Я могу убить даже синаем, ведь им возможно нанести укол в шею...
— Кулинарный? — переспросила девушка, — Ты думаешь, там не бывает нервного напряжения?
— Не знаю, — ответил зеленоволосый, — Во всяком случае, чайная церемония меня всегда успокаивала, когда я проводил её в роли хозяина и готовил чай полностью... Это похоже на дзен. Внимание не пытается совершить чего-то сверхчеловеческого, а просто и естественно концентрируется на движениях. Никто не умирает и не убивает, не атакует и не защищается, нет никакого неотвратимого выбора или кровавой необходимости. Всё получается само собой, не спеша, плавно и чётко.
— Ага, и крабы могут спать спокойно, — поддакнула Ноэль.
Тем временем они вошли в знакомый коридор с окнами без стёкол, обвалившимся потолком и следами копоти на стене.
— Думаю, тебе следует познакомиться с Зазой. У неё даже проект связан с кулинарией.
— Заза... — Рю едва заметно скривился, — Не думаю, что мы найдем общий язык.
— Ты ни с кем не найдёшь общий язык, если не будешь искать, — решительно возразила Ноэль.
— Скажите это тому, — резковато ответил зеленоволосый, — Кто придумал добавить в программу предмет, предполагающий очень быстрое 'нахождение общего языка' в целях шпионажа и взаимного использования.
— А что тут плохого?
— Да так, ничего... — нахмурился Рю, — Я просто всегда верил, что люди не должны относиться друг к другу как к механизмам, которые нужно запрограммировать на выгодную тебе модель поведения различными уловками. Если каждый человек в обществе будет городом-государством, вечно пытающимся подчинить себе остальных, то это печально, на мой взгляд.
— Скажи, я пробовала кого-нибудь убить, например, тебя? — неожиданно поинтересовалась девушка, сворачивая к лестнице.
— Не знаю, Ноэль-сама. Меня — точно нет...
Неожиданно Ноэль остановилась и со всей дури, с вложением корпуса ударила по стене. Когда она убрала костяшки пальцев от бетона, там оказались характерные вмятины от удара.
— Как по-твоему, я умею убивать?
— Не знаю, Ноэль-сама, — повторил Рю, — Я так, конечно, не могу, но... Мне это никогда и не требовалось.
Она небрежно тряхнула кистью, отряхивая костяшки пальцев.
— Я могу убивать, но это не значит, что я буду убивать. Если студент сможет крутить другими, как игрушками, это не значит, что он будет это делать. Хотя бы потому, что это в действительности очень сложно.
— Есть разница, Ноэль-сама, — возразил юноша, косясь на отпечаток в стене, — В по-настоящему серьёзной боевой ситуации я обязательно буду убивать. Даже психологически не умея и не желая этого делать. Именно это и возвело моё незначительное умение убивать мечом в ранг демонически сверхъестественного искусства. Вы можете и разбить эту стену кулаком, но убить так человека тяжело. Для этого мало силы или ловкости. Для этого нужно полное отсутствие сомнения и беспощадность к себе и врагу. Другими словами, ваше умение и способность убивать может доказать только быстрое и беспощадное убийство, но не проведение условно смертельной атаки по неживому объекту. Что же касается 'искусства управления', тут, на мой взгляд, гораздо больше студентов, которые хотят это делать, чем тех, которые не будут этого делать. Их, вероятно, и правда остановит неумение, но только потому, что каждый будет опасаться победы другого. Искусство обмана и манипуляции это искусство войны, не сотрудничества.
— Скажи это Акечи, которая считает, что грамотный обман подходит и для семьи, кроме того, — Ноэль обернулась через плечо, — Манипуляция не всегда предполагает обман. Даже более того, обман в манипуляции бывает вреден.
Она взяла с подоконника планшет и протянула его Рю.
— И вообще, ты знаешь происхождение слова 'манипуляция'?
— Нет, Ноэль-сама, не знаю, — признался Рю, беря в руки планшет, будто алмазную жабу: как нечто с одной стороны ценное, с другой противное.
— Слово 'манипуляция' пришло к нам из Древнего Рима, — вновь просвещала его девушка, — Там оно означало... командование войсками. Манипулами, если быть точнее. Иными словами, изначальное значение слова 'манипуляция' — это действие одинаково полезное как манипулирующему, иными словами, полководцу, так и манипулируемым, иными словами, войскам. Знаешь ли ты, к чему я веду? Точнее, улавливаешь ли?
— Думаю, да, Ноэль-сама, — неуверенно ответил зеленоволосый, — Но не понимаю, при чем тут студенты. Полководец заботится о стране, а не о себе, потому ему и подчиняются с охотой.
— Это когда это полководец не о себе заботился? — фыркнула Ноэль, поправляя очки, — А студенты... во-первых, у нас далеко не все эгоистичны, а во-вторых, зная инструменты манипулирования, ты можешь от них же защищаться.
— Зачем 'защищаться', если проще не выдавать 'оружие' и сосредоточиться на полезных предметах? Правда, я мало понимаю в том, что и как тут преподают. Одна лекция в перерывах между сумасшествиями глобального масштаба... недостаточно, чтобы судить точно. Но моё сердце подсказывает мне, что это не совсем то 'манипулирование', которое имеет место быть всегда полезным... борьба за власть — это всегда опасно: от этого и происходят бессмысленные войны. Увы, единственный способ это остановить — получить власть. Так меня учили, как выяснилось — лгали. Ох, сколько же времени сейчас и где я должен быть?
Вдруг спохватившись, он проверил расписание на планшете. Сейчас шел урок социологии под руководством Самоноске Акечи. Уже полчаса как шел, поэтому Рю решил не приходить посреди урока.
— Может, потому что здесь учат тех, кто должен уметь оружием пользоваться? — пожала плечами девушка, — Это ведь ковчег. Так и должно быть.
— Не знаю, Ноэль-сама. Я, возможно, не подхожу для нового мира. Мои взгляды на жизнь, кажется, вызывают только недоумение у людей... А что это за опасность для мира, от которой нужен 'ковчег' и спасение? — ухватился за возможность сменить тему он.
— Ну, для начала, у нас на носу Третья Мировая Война, — ответила Ноэль, усаживаясь на подоконник, — Затем впереди Йоль, — она зажала второй палец, а затем посмотрела на получившуюся фигуру, — Кажется, было ещё что-то, но, сначала Йоль и Третья Мировая. Это как бы поактуальней.
— Третья мировая война? — ошарашено переспросил зеленоволосый, — А почему я об этом ничего не знаю... Ах, да... — помотал он головой, — Но с чего вдруг? Когда? И кто такой Йоль?
— 'Когда' у нас уже давно выглядит как 'за пять минут до конца света', иногда превращаясь во 'вчера', а Йоль — это праздник всей нечисти мира. Состоится в день зимнего солнцестояния.
— То есть, война уже почти началась? При чём тут нечисть и Третья Мировая Война? — не понял Рю, — Да и какая может быть 'нечисть', если даже ками создаются сигмой?
— Не все, — покачала головой Ноэль, — Лилит — натуральная. Именно изучая её, G-Tech создала магию.
Она щёлкнула пальцами.
— Точно! Лилит ведь дракон! Настоящая природная ками земли и огня!
— Магию создали? Лилит? Кто это? — подозрительно посмотрел Рю на девушку, — Что-то про драконов тут я уже слышал. Если это в буквальном смысле... то я почти готов поверить в это, учитывая всё произошедшее за пару дней.
— В самом буквальном. Лилит — самый настоящий дракон. Именно изучая её, люди создали технологию сигмы. Конечно же, не саму магию, а только технологию управления ей, однако, так принято говорить.
Ещё раз помотав головой, что было не очень-то привычным для него жестом, зеленоволосый озадаченно выдохнул и спросил:
— И что же делать с этой войной? А правительство Японии знает обо всём этом? И зачем в школе дракон, наконец?
— Войну надо остановить, правительство Японии, наверное, догадывается, а дракон тут учится, — разложила всё по полочкам Ноэль.
Особо понятнее от этого ответа не стало.
— Вот как... А зачем дракону учиться? — задал самый глупый из пришедших на ум вопросов Рю.
— Ну... Может, чтобы чему-то научиться, а?
— Наверное... — неуверенно согласился юноша, после чего пришёл-таки в себя, — В смысле, это же абсурд. Дракону не нужно учиться в школе, это существо другого мира! Вы и вправду верите, что она здесь ради обучения, Ноэль-сама? По-моему, ситуация очевидна: это существо исследуют с целью получения военного преимущества...
Ноэль подавилась смехом, а затем и откровенно расхохоталась:
— Лилит-то? Военное преимущество? Да ты ей такое ляпни, так она выдаст длинный монолог, в котором словосочетание 'две тысячи градусов' повторится не менее пятидесяти раз, а слово 'кострация' — не менее тридцати.
Этот ответ тоже ясности не прибавил. Кажется, прямые и логичные ответы девушки скорее запутывали 'самурая'.
