Он резко обернулся, сияние исчезающего входа в телепортационный тоннель почти погасло, светилась лишь нить овального контура. Не раздумывая, он шагнул туда и снова исчез из степи.
Оказавшись опять в большом зале своего замка, Сельфовур громко выругался — злость переполняла его. Проклятый орк, почему он ничего не сказал о том, что на них напали? Он понимал, что существует сотня причин, почему тот не сделал это — например самое простое, что в то время, когда он сообщал никто и не нападал на них. Но ему очень хотелось сорвать злость на ком-нибудь, не будешь же наказывать самого себя. 'С этим артефактом происходит что-то просто невозможное, — он еще раз выругался. — Ни одно дело не получается. Даже сейчас, когда надо было просто забрать пленников, все пошло кувырком'.
У Сельфовура, уже не первый раз мелькнула мысль, что в схватке за артефакт участвует не только Зерги, похоже на то, что кто-тоне менее сильный чем она, тоже имеет свой интерес. Однако, размышлять было некогда, надо было действовать — угрозы Тени, были вполне реальны, так, что надо было срочно выручать ту банду орков в степи. Первым делом он подумал о гоблинах-Харакшасах, вечных исполнителях грязных дел. Но это было долго, кроме того, после последнего дела, когда их община потеряла много воинов, они несколько охладели к сотрудничеству. Но ему в любом случае — раз он не может там пользоваться магией — надо найти тех, кто станет воевать вместо него. Мысль пришла сразу — та тысяча орков, которую Хорузар при нем отправил на помощь первой сотне. Они уже готовы, движутся и перебрасывать их не так далеко, как гоблинов. А каждое построение пространственного тоннеля отнимало немало сил. Он несколько секунд постоял, вспоминая как выглядит Хорузар и вновь исчез в голубом овале входа в портал.
Полная тысяча — нойбайнана, состоит из десяти полных сотен — нойбайн, а та в свою очередь из десяти полных нойб — десяток. Это в случае, когда орки выступили в поход. В мирное же время количество воинов в самой мелкой составляющей армии, уменьшалось, но никогда не было менее трех — командир и те двое, что могли его заменить в случае гибели.
Неизвестно, сколько голов пало на землю и сколько плеток было измочалено, за те года, когда Хорузар выстраивал из незнакомых с дисциплиной жителей Орды полноценную боевую армию. Но ему это удалось. И он смог добиться того, что в каждой нойбе командир был царь и бог, он имел право за неповиновение, просто убить любого подчиненного. Это было самым понятным стимулирующим фактором для орков. С повышением численности боевой единицы повышалась и власть командира — если кто-то в нойбе проявил трусость на поле боя, он имел право предать смерти всю десятку. И так выше и выше. На самом верху стоял сам Разрушитель — его власть была безгранична.
Поэтому командир нойбайнаны Шаризан, отправленной на помощь сотне Борезги, увидев посреди своего походного шатра самого Хорузара не посмел ни высказать удивления, ни ослушаться. Он вскочил и склонился в глубоком поклоне.
— Почему вы спите? — рявкнул Разрушитель. — В степи гибнет лучшая сотня моих воинов, а вы спите! Поднимай воинов. Всем на лошадей и построиться в походный порядок.
Шаризан попытался сказать что-нибудь в свое оправдание — ведь тысяча шла сегодня весь световой день, от рассвета, до заката. И при этом, почти без остановок. Но Хорузар так зарычал в ответ, что старый воин понял — еще немного, и его голову размозжит топор правителя. Тысячник схватил свой шлем, и выскочил из шатра. За стенами шатра раздались его приказы и удары плеткой — Шаризан подгонял подчиненных.
Через некоторое время тысяча выстроилась в длинную колонну, пять всадников по фронту. В свете непотушенных костров орки с изумлением разглядели Великого Правителя. При этом одного, без верной охраны. Он выехал к первым рядам, оглядел хмурых злых бойцов и страшным голосом, разнесшимся над всей колонной, приказал:
— Вперед!
Никто из орков даже не задумался, почему услышав этот приказ он погнал лошадь прямо в сияющий голубым холодным светом, огромный зев колдовской пещеры, возникшей прямо в воздухе. Лишь один старый шаман, из самых опытных, почувствовал, что орки едут в портал не по
своей воле — чья-то магия гнала тысячу вперед. Однако он не смог сопротивляться — река всадников подхватила его и понесла.
Лишь, когда лошадь последнего орка, показала свой хвост и вход портала начал терять яркость, иллюзия рассеялась. Вместо Хорузара стоял уставший, потерявший свой всегдашний лоск Сельфовур. А за ним лежали на земле несколько орков с разрезанными животами из которых вывалились зловонные кишки. На лицах мертвых застыла страшная мука — они тяжело и страшно умерли. Это энергия их мучительной смерти подпитывала силы колдуна во время операции. Потому что собственные силы Сельфовур хотел поберечь — ведь это совсем не конец, впереди еще много работы.
Маг вздохнул, расправил плечи и шагнул в овал небольшого портала. И в тот же момент он вышел из него, но уже в темную, наполненную криками воинов и ржаньем лошадей, ночную степь.
Увидев стрелу Радан обрадовался, но сразу остудил себя — не торопись, утром ты уже радовался, но оказалось, что напрасно. Это произошло тогда, когда их только усадили на лошадей и привязывали к седлу, в это время, он услышал сильный знакомый голос — Соболя звал его работодатель и наставник маг-инспектор Корад. А затем еще раздались голоса полукровок. Они тогда переглянулись с Алмаз — у обоих в глазах загорелась надежда. Однако, освобождения так и не произошло — наоборот, и Корад, и его спутницы исчезли и до самой ночи, о них ничего не напоминало.
Однако теперь, особенно после того, как ни с того, ни с сего начался ужасный ураган, и орки почти забыли о них, повод для радости стал более весомым. Соболь сообразил, что это дело рук Корада. Еще раньше, по крикам Радан понял, что орки потеряли лошадей и теперь точно не смогут уйти от напавших на них всадников. В общем, как ни старайся быть серьезным, радость все равно побеждала. Орки явно потеряли боевой дух и уже думали только о том, как бы выжить. Была, правда, у них одна страшная возможность, перечеркивающая все усилия Корада и его людей — орки могли попросту перерезать горло пленникам. Тогда, если даже враги и погибнут сами, ни Соболю, никому из остальных пленников, это не доставит уже никакой радости.
Радан пополз к скорчившимся на земле детям, с другой стороны, к ним ползла Алмаз. Ветер сбил пламя близкого костра и сейчас раздувал угли. Они пылали, в ночь уносились тысячи искр. Игравшие из-за этого тени, делали окружающую картину еще страшней. Девочки обнялись и закрыли глаза, мальчишки же упорно пытались встать.
— Ложитесь! — Радан напрягал горло, пытаясь перекричать ураган. — Унесет!
Дети поняли его — оба упали на землю, и так же, как взрослые поползли к девочкам. Наконец, все пленники встретились. Алмаз придвинулась к девчонкам и прокричала им на ухо:
— Держитесь, скоро все кончится.
Девочки открыли глаза и потянулись к полуэльфке, обхватили её руками и прижались к ней.
— Ну все, успокойтесь. Надо развязать друг друга.
Она схватила руки Радана и начала распутывать узел веревки. Увидев это, Марианна — она не была связана — начала делать тоже самое с руками Горзаха. Веревки были затянуты на славу, кроме того, руки у самой Алмаз были связаны, и она могла орудовать только пальцами. Поэтому возилась долго, но в конце концов, веревка все-таки поддалась и Радан оказался свободен. Кровь пошла в кисти, пальцы тотчас начало колоть словно иголками. Не обращая на это внимания, он в свою очередь занялся руками девушки. Та терпеливо ждала, не забывая крутить головой, чтобы не пропустить, какого-нибудь, вдруг вспомнившего о них орка.
Соболь склонился к уху Алмаз:
— Я думаю, ветер — это Корад!
— Хорошо бы, если так! — прокричала она в ответ. Разговаривать было невозможно и дальше они действовали молча. Радан освободил Алмаз и начал помогать Марианне, девочка до сих пор не могла развязать Горзаха. Она уступила маленького орка, а сама сразу бросилась к Лео и начала развязывать его. Полукровка же, сразу подползла к убитому орку. Она завладела его тяжелым мечом, а к ногам Радана бросила боевой топор. Тот благодарно кивнул в ответ. Он быстро развязал Горзаха, подхватил топор и поднялся. Горзах тоже не стал терять время — он проворно скользнул к трупу и забрал то, что не заметила Алмаз — за голяшкой сапога торчал грубо выкованный нож. В это время стал свободен и эльфенок, он тоже шагнул к мертвому орку, но оружия на трупе больше не было. Тогда эльф, к удивлению, Радана, схватил обеими руками за растрепанные космы и повернул голову орка. Потом выдернул стрелу, вытер её об одежду убитого и вернулся к остальным. В его руках длинная расписная стрела эльфов, выглядела как дротик.
Пленники собрались в кучку — в средине обе девочки, а вокруг остальные и хотя их качало ветром, они готовы были действовать. К Радану вернулась уверенность, что теперь они выкарабкаются. Тем более, ветер все чаще доносил предсмертные крики орков, в темноте, невидимые бойцы истребляли их врагов.
— Нам надо выбираться! — крикнул Соболь.
— Да! — отозвалась Алмаз. — Уходим! Я пойду первой. Прикрывай детей.
— Не отставать, — скомандовал Радан и шагнул вслед за полукровкой.
И тотчас ночь озарила мертвенная синяя вспышка. Однако, она не погасла как бывает после обычной молнии, недалеко, метрах в ста на восток, после вспышки остался светиться огромный овал. Радан знал, что это такое — магический ход, каким колдуны и маги мгновенно перемещаются в пространстве. Только вот кто это сделал?
Вдруг, на фоне бледной синевы показались темные фигуры всадников, в ту же секунду живой вал выплеснулся в степь. В ночи разнесся страшный боевой клич, в ответ ему радостно закричали здешние орки. Но еще до того, как Радан услышал эти крики, он уже по силуэтам понял, что это конец — из портала выскакивали орки. Их было так много, что прибытие затянулось на несколько минут. Однако, как закрылось это окно, ни Соболь, ни его спутники уже не увидели — все они бежали куда-то в степь, стараясь уйти как можно дальше, пока их не хватились.
Но уйти далеко им не удалось — ветер стих мгновенно, точно так же, как начался, и в нереальной, казавшейся мертвой, тишине они услышали топот копыт и крики разгоряченных орков. Еще через минуту они поняли, что бежать бесполезно — их уже обогнали с двух сторон — и остановились.
Радан и Алмаз толкнули детей к себе за спину и подняли оружие, приготовившись дорого продать свою жизнь. Однако оба мальчишки тоже выступили вперед и смело выставили свое оружие — стрелу и нож. 'Молодец Горзах! — мелькнуло в голове Радана. — А я еще думал, что он предатель'.
— Подходите, трусы! — тоненький голос Леонойля разнесся над степью. — Вы все умрете!
Поддерживая его, Горзах тоже зарычал. Однако, это никого не напугало, наоборот, орки вокруг весело загоготали. Они не торопились нападать и чего-то ждали. Через мгновение Соболь понял, что им приготовили, но сделать ничего не смог.
Всадники расступились, открывая широкий проход и двое орков держа в руках растянутую веревочную сеть помчались по коридору прямо на беглецов. Алмаз махнула мечом пытаясь рассечь сеть, но это не удалось, снасть посекла всех и их потащили в степь. Через несколько минут избитые пленники снова заняли привычные места на лошадях, привязанные еще крепче чем раньше.
Сельфовур появился в степи довольно далеко от места событий. Отсюда хотя и видно было мельтешение теней на фоне вновь разгоревшихся костров, но звуки были не слышны. Маг остановился, взял в руку камень на груди и прислушался. Ничего. Тогда он начал говорить заклинание — нет, присутствие артефакта не замечалось. Как всегда, амулет лишь слегка похолодел. Больше не сомневаясь, он четко выговорил заклинание до конца и через мгновение среди травы стоял крупный черный волк с необычным ошейником — крупная глиняная капля на кожаном ремешке.
Витайлиан был разъярен и Корад понимал его — только что его драгоценный племянник был почти в руках, и вдруг все переменилось. Все начиналось сначала. Маг и сам готов был проклясть все — невесть откуда взявшееся подкрепление орков, сломало так удачно начатую операцию. Теперь нечего было даже думать о том, чтобы напасть на такое количество орков. Значит права Лесная — что-то очень серьезное происходит здесь. Надо ставить в известность Братство, решил он, дальше тянуть нельзя.
Корад поднялся от костра и прошел по лагерю, измученные люди и эльфы спали, совместная битва сплотила их и лагерь уже не делился на два — эльфов и остальных. Слава богам, но ночной бой, хоть и неудачный, но новых жертв в отряде он не принес — ночью гибли только орки. Славуд опять ощутил укол — ведь все шло так хорошо, если бы не вмешательство неведомой магической силы, перенесшей сюда целую армию орков, Радан, дети и артефакт уже были бы у них в руках.
После того, как вызванный им ураган подавил сопротивление орков, даже их небольшой отряд, мог расправиться с остатками сотни. Однако появление еще целой армии этих созданий, повернуло все по-своему — хорошо еще, что он вовремя остановился и прекратил держать ветер, иначе орки подобрались бы сзади и взяли его тепленьким. Корад вовремя почувствовал мощное возмущение эфира, вызванное появлением такого большого пространственного тоннеля. Он успел остановить и своих людей — никто не погиб, все успели умчаться в ночь.
Исчезла только Хазимай. Но и она не погибла — Корад бы знал. Смерть перворожденного создания, это не рядовое событие, даже в этой, вызванной его ураганом и порталом чужого мага, магической круговерти он бы почувствовал это. Значит, Лесная решила действовать в одиночку, похоже посчитала, что от горстки воинов сейчас проку не будет. Что же пусть попробует, у нее своя магия, отличная от всех ныне живущих. Хотя, насколько он понимал, ей гораздо легче было бы пользоваться своим даром в лесу.
Корад, наконец, нашел то, что искал — ради этого он отошел уже довольно далеко от лагеря, даже эльф из дозора забеспокоился. Он бесшумно появился из тумана, вопросительно глянул на мага, но увидев успокаивающий жест, кивнул и исчез.
Кораду нужно было чистое место — то есть участок, на котором не было возмущений силы от процессов внутри земли и от подобного в небе. Он собирался отправить послание, а оно было настолько важным, что ничто, даже фоновые искажения земли и воздуха, не должны были повлиять на него. Любое искажение, могло привести к неправильному пониманию послания, а этого допустить нельзя. Неправильное понимание важности вещей уже привело к тому, что он сейчас здесь пытается предотвратить. Если бы в Стереге вовремя поняли природу пергамента Вогалов, они бы никогда не допустили его появления в этом мире. Сейчас Корад уже не сомневался, что все происходящее связано с Зерги. Значит, пророчество — это не легенда, орда орков переброшенных в степь с помощью колдовства еще раз подтвердили это.
Сейчас маг готовил послание в Стерег — Саафат уже решит, что делать дальше. Он тщательно убрал все эмоции из сообщения — только факты, все, что узнал за эти дни. Мысль должна быть лишена его влияния, иначе могут подумать, что это только он так видит.
