Я слушала её, как загипнотизированная, чувствуя, как по спине ползут крупные мурашки. Рыжая усмехнулась:
— Я же говорила, что много знаю о смерти. О своей в том числе. Пси-мечи мы испытывали на себе. Умирать не страшно, Рина. Кстати, никогда не сравнивай себя с другими, девочка. Они не будут такими как ты. А ещё помни о том, что не обязательно выигрывать все битвы, достаточно победить в одной.
— Ты говоришь загадками, — я тоже встала. — Я тебя не понимаю.
— Я намекаю тебе, что не за всё действительно нужно сражаться, — судя по весёлым ноткам в голосе, девушка не собиралась пояснять подробней. — Если отдохнула, отправляйся к Маку, я ему тебя пообещала на вечер. Следующее занятие завтра в обед.
Мы вышли на улицу. 'Странная она, — думала я, глядя на удаляющуюся рыжеволосую фигурку. — Мак сказал правду о ней когда-то: с ней невозможно не дружить. Я почти перестала чувствовать к ней неприязнь. Синдром жертвы, что ли? А как аккуратно и бескомпромиссно она с утра отшила Крэя? Хотела бы я быть такой же уверенной в себе как она... Но захочет ли она общаться со мной за пределами зала?'
Устав после целого дня тренировок, я решила лечь пораньше. Но зачиталась книгой об истории огненной магии и оторвалась от неё лишь когда поняла, что сейчас усну прямо с ней в обнимку. Заснула я быстро, но вскоре проснулась от кошмара. Помнила его смутно, лишь отдельные фрагменты. Встала, умылась холодной водой. Может, не ложиться больше? Да ну, глупости, приснилось и приснилось. Но едва я закрыла глаза — провалилась в темноту, враждебную, липкую, вязкую. Она жила, клубилась тенями, тянулась ко мне. Внезапно во тьме вспыхнул экран. Моя Ксюшка, беззаботная, весёлая, переходит дорогу. Следующий кадр — грузовик, вылетевший из поворота. Лица водителя не рассмотреть. Летящее тело, упавшее безвольной сломанной куклой на пыльный асфальт и быстро растущее пятно крови.
'Все умрут,' — бесцветный голос, словно созданный с помощью модулятора.
Я закричала и проснулась. Сердце колотилось как бешеное. Я свернулась клубочком и тихонько заплакала, уткнувшись в подушку. Ну что это такое? Сколько можно? Теперь точно буду бояться уснуть.
Прикосновение прохладной узкой ладони к плечу не испугало меня. Оно было успокаивающим, дружеским. Я ухватилась за эту руку как утопающий за соломинку. Плакать больше не хотелось. Напряжение понемногу уходило. Я взглянула на ночного гостя, уже догадываясь, кто это. Леари сидела неподвижно, смотря в сторону окна.
— Я вроде бы закрыла дверь, — я отпустила руку эмпатки и села, обхватив колени руками.
— Для меня нет закрытых дверей, — спокойно ответила она. — Что тебе приснилось?
-Да так, ерунда, — я не жаждала вдаваться в подробности. — Я уже успокоилась.
— Конечно успокоилась, — хмыкнула девушка. — Я же рядом. Немного подравняла твой эмоциональный фон. Могла сделать это из башни, но раз уж ты меня разбудила, решила узнать, что произошло. Рассказывай.
Я хотела было разозлиться, но не смогла. Волна абсолютно буддийского непробиваемого спокойствия окутала меня, как броня. Ну и чёрт с ней, расскажу. Рыжая выслушала молча, не задав ни единого вопроса, затем произнесла:
— Похоже, у тебя низкий уровень сопротивления чужому внушению. И кто-то пытается этим воспользоваться. Я прослежу, чтобы тебя сегодня больше не тревожили. Отдыхай.
Она встала. Спокойствие разлетелось на куски, и я схватила её за руку:
— Не уходи! Я всё равно не усну теперь.
Да, я по-прежнему не питала к ней тёплых чувств, но перспектива остаться одной пугала меня гораздо больше.
— Подарить тебе умиротворённость, спокойствие и абсолютное счастье бытия? — вкрадчиво предложила девушка. — Ты идеальный объект для внушения, Рина. Но если хочешь, я останусь.
Она ушла к противоположной стене, села на стул, забросив ноги на стол. Я не ощущала её присутствия в комнате. Закрыла глаза, попыталась отыскать эмпатку 'внутренним' зрением. Мак как-то показывал, как это делается. Но по ощущениям, я была в комнате одна. 'Если я не хочу, чтобы меня обнаружили, даже магия бессильна,'— вспомнила я слова Леари.
— Ты не закончила рассказ днём, — тихо напомнила я, чтобы разрушить молчание. Рыжая слегка наклонила голову, взглянула на меня.
— Почти всё время я проводила в Астэ, — продолжила она так, словно и не прерывалась. — Старалась не общаться ни с кем без необходимости. А ещё меня безумно раздражал тот факт, что многие мужчины испытывали в отношении меня вполне определённые желания. Кто-то пытался их скрывать, кто-то, наоборот, старался заманить меня в постель. Для магов секс — это один из способов отдохнуть. Не знаю, говорили тебе об этом или нет. Вначале я отмалчивалась. Потом научилась отшучиваться. А те, кто распускал руки, получали либо в рыло, либо по этим самым рукам. Иногда мечом. Целители были на меня злы: недостаток физической силы я компенсирую пси-энергией, поэтому выбитые зубы и сломанные челюсти — это было самое безобидное. Но это так, лирическое отступление. Арманаш часто приходил на тренировочные бои. Он много знает о псиониках, я даже узнала от него кое-что новое. Выяснилось, что у нас много общих интересов. Однажды вечером он позвал меня к себе, мы обсуждали взаимодействие пси-полей и привычной магии. А потом он предложил убрать шрамы с моих рук и плечей. Абсолютно без сексуального подтекста. Я это оценила. Сказала, чтобы тогда убирал все. И сняла тунику. Повернулась к нему спиной, давая возможность оценить всю красоту. Это был один из немногих раз, когда я услышала, как он выругался. Жалость была лишь несколько секунд, потом ей на смену пришла неподдельная злость на тех, кто сотворил со мной такое. Рубцы от плети, затянувшиеся шрамы от ударов тупым мечом. Звери оказались не так жестоки. Ах да, выяснилось, что ещё пару поломанных ребер срослись неправильно. И запястье. Конечно, он убрал всё. И не стал ни о чём спрашивать. Хотя хотел бы. Я сама всё рассказала, но гораздо позже. А через четыре дня мы случайно встретились в Найбе. Зашли в один местный кабак-ночлежку и, мягко говоря, напились до танцующих оуле. Разумеется, проснулись рядом. К моему величайшему успокоению, одетые. Тогда же выяснилось ещё одно интересное обстоятельство, а затем мы заключили обоюдовыгодную сделку. Когда мы вернулись в Выф, я переселилась из гостевого дома к нему. В принципе, с этого времени ничего и не меняется. У нас особый формат отношений, каждый уважает право другого спать с кем тот пожелает.
— Так ты его не любишь? — я была потрясена. — Живёшь с ним только для того, чтобы от тебя отстали все остальные?
— Я никого не люблю, — равнодушно ответила девушка. — А об условиях сделки говорить не буду, уж прости. Но ты можешь задать другие вопросы, если захочешь. А пока слушай дальше. Арман познакомил меня со многими магами. Кстати, именно после нашего сближения я начала общаться с Айкеллем и Маком. Они часто приходят к Арму, ты должна это знать. Мак болтлив до безобразия, а если разговорить ещё и Айка — можно получить громадное удовольствие от беседы. А остальные маги, как только уверились, что я... бррр, не люблю это слово, принадлежу Арману, перестали пытаться меня соблазнить. Ссориться с ним никто не хочет. Вот как-то так.
— А кто такой Джулиан?
— Сын Лестиара, — голос эмпатки чуть дрогнул. — Он сейчас во Втором отражении. Надеюсь, счастлив. Он любил меня. А я предпочла этого не увидеть. Перед тем, как уйти в другое Отражение, он всё мне рассказал. В астрале. Не хотел, чтобы ему помешали. Лестиар не винит меня в случившемся, но относится ко мне крайне прохладно. Конечно, узнав о том, насколько сильно Джулиан в меня влюблён, я словно прозрела. Картинка сложилась в один миг. Но было поздно что-то менять. И я решила, что должна наказать себя: раз не захотела быть с тем, кто любит меня — значит, отдамся первому встречному. Первый, кто встретился, показался мне крайне неподходящей кандидатурой. Он был мне приятен, но с некоторыми чертами его характера мне сложно смириться. Я решила, что это была пробная попытка, неудачная. Загадала пятого встречного. Но шутить с предназначением нельзя. Пятым мне встретился он же. Думаю, с таким священным ужасом на него никто и никогда не смотрел. Третий раз искушать судьбу я не стала. Вечером пошла к нему. Боялась ужасно, но загнала этот страх далеко. Он обрадовался мне и совсем не удивился. Вначале. Я иногда заходила к нему вечерами, он подумал, что я пришла просто поговорить. А я закрыла дверь и поцеловала его. Прислушалась к его эмоциям и чуть не сошла с ума. Чистейшие желание и страсть, нежность. Я бы не удивилась, если бы он с таким-то набором эмоций, прямо там меня раздел. Но у него стальная выдержка, я даже не ожидала такого. Он меня отстранил и заявил, что мне, дескать, нужен не любовник, а друг, и он готов меня выслушать и помочь советом. Я даже обрадовалась такому заявлению: меня действительно испугали его чувства. Но надо же было доиграть свою роль до конца. Я заявила, что выбрала его, и если он не хочет меня, то я пойду к кому-нибудь другому. Говорила серьёзно, и он это понял. Я сделала всего шаг к двери, дальше он меня не пустил. Подхватил на руки, унёс в комнату. Опустил на кровать, и если ты думаешь, что на этом вопросы закончились, то глубоко ошибаешься. Начал спрашивать, а с чего же вдруг я воспылала желанием именно к нему, а уверена ли я, что не пожалею, а как же мои отношения с Арманом... и при этом аккуратно так обнимал меня, негодяй! Уютный такой, с широкими плечами и спиной. Мне даже нравилось, я решила, что точно не пожалею. Пришлось сказать ему, что по ряду причин я хочу... чтоб он был моим первым мужчиной.
— А... Как? Ты же уже... — я пыталась сформулировать мысль, чувствуя насмешливый взгляд эмпатки. — Ты же сказала, что к этому времени уже жила с Арманашем!
— И что? — Леари потянулась. — Рина, я не зря уже в третий раз говорю тебе: задавай правильные вопросы. Я не умею обманывать, но недосказывать и подменять понятия могу мастерски.
— Ты с ним не спишь, что ли? — удивилась я.
— Сплю, — рассмеялась девушка. — Но не каждую ночь.
— Но как тогда?.. — я не договорила.
— Ты не умеешь задавать правильные вопросы, — рыжая прошла через комнату и уселась на подоконник. — Так вот, он тоже удивился, очень сильно. Но больше расспрашивать не стал. Был очень ласков и не торопился. Я настроилась на его эмоции, чтобы не осталось времени на свои. Это было даже интересно, он не закрывался. А потом, несмотря на всю его осторожность, было очень больно. Он понял это, хотел остановиться, но я не позволила. А себе не позволила отключить боль, хотела почувствовать всё. Потом дождалась, пока он заснул, оделась и ушла. Арм ждал меня, сразу всё понял. Уже заварил обезболивающий настой на случай, если я не разрешу к себе прикоснуться. А мне было всё равно, просто усталость и пустота. Я не жалела, нет. Молча выпила настой и ушла в свою комнату. Стояла у окна, смотрела на город. Он обнял меня, осторожно, словно случайно положил руку на бедро, касаясь пальцами живота. И боль ушла. Потом мы разговаривали почти до утра, я рассказала ему про Джулиана, про своё решение. Он умеет находить нужные слова. И честно сказал, что я идиотка. Я не стала спорить.
Она рассмеялась. Я пыталась связать в единое целое всё, что услышала.
— А потом ты как-то общалась с тем...своим первым?
— Я и сейчас с ним общаюсь, — улыбнулась эмпатка. — И очень-очень близко. Он дорог мне. Я пришла к нему через два дня, решив для себя, что та ночь будет забыта. Он не напоминал, но эмоции, эмоции... Очень много нежности и трепетного восхищения. Желание, но никакой животной страсти. И я потянулась к его теплу. В этот раз боли почти не было, а потом было лишь наслаждение. Я испытывала к нему странные чувства. Если бы я могла любить, то сказала бы, что люблю его. И эта любовь возникла не день и не два назад. Но скорее всего, я просто перепутала его эмоции с их отражением во мне. И не хочу расставаться с этой иллюзией. Вот такая я неправильная. И он мирится с моей свободой, понимает, что требовать от меня больше, чем я могу дать, невозможно. Уже светает, Рина. Спи, я останусь до восхода. И забудь обо всём, что я тебе рассказала этой ночью.
Я почувствовала, как веки словно наливаются свинцом, опустилась на подушку и тут же уснула спокойным глубоким сном.
Следующие несколько дней я провела с Арманашем. Он не обманул, сказав, что победить каплю будет сложней с каждым разом. Она становилась хитрей, агрессивней, несколько раз умудрилась дотянуться до меня, обжигая ледяным холодом. Я окружала её огненным кольцом, училась создавать шар прямо в ней. Короткие тренировки с Маком и Леари были либо в обед, либо вечерами. Я с нетерпением ждала выходного.
Перед моим выходным днем, мне приснился странный сон. Проснувшись, я вспомнила его лишь частично.
Моя комната в гостином доме, голос Ирсинн и книга с черной обложкой на которой золотыми буквами было выбито название 'Нехххо'. Она протягивает ее мне и исчезает.
Я села на кровать. Взглянув на будильник и вспомнив, что сегодня выходной и никуда не надо торопиться, я снова улеглась спать. Провалившись в сон, я оказалась в своей родной квартире, в комнате лежа на собственной кровати. В голове промелькнула мысль, что это сон и он не к добру. Я долго смотрела в потолок, не желая вставать, и думала лишь о том, как сделать так, чтоб скорей проснуться.
— Так и будешь лежать? Может, посмотришь? У меня есть для тебя подарок. — сказал кто-то мерзким скрипящим голосом.
— Не хочу! Уходи! — твердым, но немного дрожащим от страха голосом произнесла я. Я сразу поняла, с кем разговариваю, и что хочет от меня эта тварь.
— Зря... тебе понравится. — нечто начало приближаться ко мне. С каждым его шагом я все отчетливее слышала стук чужого сердцебиения.
— Не подходи! Что тебе нужно от меня? Я тебе все равно этого не дам и подарки ваши мне не нужны! — не поворачивая головы, ответила я на предложение существа. И чтобы показать свою позицию насчет невозможности нашего союза я добавила — Считайте, что эту войну вы проиграли, я никогда не встану на вашу сторону!
— Жаль, что ты не хочешь принять мой дар. — по голосу было слышно, что нечто очень огорчилось.
— Пошел вон!!! — глядя в потолок, заорала я в надежде, что проснусь от собственного крика, но этого не случилось.
— Я настаиваю на принятии дара. — прошептало оно мне в ухо. Все мое тело онемело от страха. Меня будто парализовало и я не то, что пошевелиться, я слово выговорить не могла.
Вдруг, я почувствовала, как тварь положила мне в руки что-то мокрое теплое липкое размером с манго или не очень крупное яблоко. Оно ритмично двигалось у меня в руках, уменьшаясь в размерах и снова увеличиваясь.
— Подарок — скрипящим голосом растягивало слово чудовище.
Я, переборов свой страх подняла руки, чтоб посмотреть на 'подарок'. В руках у меня билось окровавленное человеческое сердце. Я с ужасом отбросила его и резко вскочила с кровати. Мой взгляд упал на высокое тощее плешивое существо. Оно маленькими глазками насмешливо глядело на меня.
