У вас, кстати, в мотопехоте такие отряды сформированы?
— Да, подобрали наиболее смелых и физически подготовленных бойцов. Но методики подготовки нет. Обкатали танками, отрабатываем метание гранат и бутылок с зажигательной жидкостью.
— Это тоже не мало. Посоветуйте отработать ещё маскировку на местности, устройство скрытых укрытий, перед позициями роты, откуда танк можно неожиданно атаковать. Обязательно потренируйте пехотные подразделения по отсечке вражеской пехоты от танков. Танк, ведь он силён при поддержке своей пехоты. А без пехоты он просто цель. Для истребителей танков, главная опасность не танк, а следующая за ним пехота. Попробуйте сшить несколько маскхалатов, или маскировочных накидок. Они и для снайперов пригодятся. На материал нашиваются ленточки и петельки маскировочного цвета, все это щедро утыкивается травой и веточками, в зависимости от фона местности, получается хорошая маскировка для человека. А с пехотой ещё раз проведите занятие, что в первую очередь надо на поле боя выбивать лиц командного состава, в фуражках, вооружённых автоматами, имеющих погоны с серебряным отсветом и пулемётчиков. Тогда атаки держать проще. В штыковые атаки ходить не рекомендую, слишком большие потери. Проще из окопа стрелять и гранаты кидать. А вот для рукопашной схватки в окопах очень рекомендую малые сапёрные лопатки. Имейте в виду, товарищ полковник, — пехотинец без лопатки — это половина пехотинца. Он не может вырыть себе укрытие, а, следовательно, боец может использоваться только в наступлении. Надо ваши тыловые службы озадачить, пусть сделают несколько ручных точил, провезут по ротам, да как следует, инструмент наточат. Лопатка затачивается по всем кромкам и с боков тоже. Чтобы можно было рубить, как топором. Если на складах лопаток нет, то надо срочно заказать в округе.
— Вот комбата насчёт точил и озадачьте. Нам надо шесть штук. К вечеру пусть Лукьяненко привезёт. И со склада получит весь остаток шанцевого инструмента: саперные лопаты, большие и малые, киркомотыги, ломы, топоры. Михайлов пусть донесение подробное об отражении крупных сил националистов представит. Награждать людей будем. Пришлю к вам политработника, пусть с людьми побеседует, да ваш опыт до подразделений дивизии доведёт. Люди волнуются, красноармейцы сражаются, а мы в лесу отсиживаемся.
— Есть, товарищ полковник. Ваш приказ комбату доведу. "Инициатива в армии, как всегда наказуема", — подумал про себя сержант.
Глеб комбату приказ командира дивизии довёл. Запасных точильных кругов у старшины оказалось восемь. С ножным приводом решили не заморачиваться. Поставили две шестерёнки от коробки передач, большую и маленькую. Маленькая сидела на одном валу с точилом, к большой приварили ручку. Круг закрепили широкой шайбой, притягиваемой к валу с торца винтом. Поставили всё на станину, сваренную из уголка. Получилось вполне приличное ручное точило. Был даже упор, чтобы опирать инструмент при заточке. Попробовали: боец крутил ручку, камень вращался, затачивалось быстро. Пока делали другие экземпляры, водители заточили себе весь шанцевый инструмент. Сделали упор и с другой стороны круга: затачивать смогли сразу двое, да и кругу защита — не расколется от случайного удара, при опрокидывании станины набок. Сделали семь штук, одно для себя.
Лукьяненко пока получал на складе весь шанцевый инструмент. Набралось почти на полный кузов. Перед обедом, посадив охрану с пулемётом, отправили машину в дивизию. Поесть старшина выделил сухим пайком. Комбат вручил лейтенанту своё донесение на имя командира дивизии.
Михайлов, когда Глеб доложил ему о содержании разговора и приказаниях командира дивизии поступил проще. Вызвал Огнева, Рогова и Петрова и приказал им написать рапорта о действиях их подразделений во время боя. Обязательно указав особо отличившихся командиров и красноармейцев. Дал им час времени. Старшине поставил задачу на организацию похорон убитого Костомарова. Доложил в Управление НКВД и коменданту города о телах убитых националистов. Ему дали команду убитых захоронить. Таких тел по городу сейчас много, похоронная команда не справляется. Вызвал Зарембу, приказал подобрать недалеко место, отрыть общую могилу для захоронения полторы сотни убитых бандитов. Как отроют, вывезти тела сначала с территории, затем из-за забора. Желательно до обеда закончить. Первый взвод продолжал работать на танках, второй занялся изготовлением заказанных точил. Взвод Рогова нес охрану и занимался разборкой и чисткой захваченного оружия. Оружия было много и разного. Всё автоматическое советского производства комбат приказал отдать в комендантскую роту. Огнев был доволен, ему досталось четыре автомата и два пулемёта Дегтярёва. А пулемётов, как известно, мало не бывает. К ППШ, к сожалению, был всего по одному магазину, второго подобрать не удалось. Подбросили ему с десяток пистолетов и револьверов. Манёвренная группа должна быть хорошо вооружена, считал комбат. У Огнева сейчас было по пять пулемётов на взвод и три в манёвренной группе. Из остальной добычи пистолетами и револьверами вооружили все бойцов Рогова. На их долю достались ещё два трофейных немецких пулемёта МГ, плюс к тем, что изъяли из схрона. На взвод сейчас приходилось шесть пулемётов. Трофейных патронов было достаточно. Гранат у нападавших оказалось немного. Собрали десятка два, разных систем. Но Заремба привёз от нефтяников ещё трубы, обменяв металл на пару пистолетов и мешочек патронов, и теперь Миронов усиленно точил корпуса под самодельные гранаты. Пятьдесят штук должно быть на выходе.
Собрав рапорта командиров, комбат с ними внимательно ознакомился и сел писать донесение. Глеб ему помогал.
— Старшину Рябинина обязательно укажи, — посоветовал Ткачёв. — Мужик сумел, не выходя из склада, уничтожить пятерых бандитов, которые пытались дверь подорвать. Да и на мине его у окна, двое подорвались.
Написали за два часа, Маэстро переписал, комбат поставил подпись и печать. Запечатали в пакет и вручили Лукьяненко, отправив в дивизию.
Обед был нормальным, мяса хватило только на суп, каша была с тушёнкой. Отнесли еду и раненым, лежавшим в медпункте.
После обеда комбат построил всех людей находящихся на ППД, кроме часовых и раненых. Приказал прийти даже кладовщикам.
— Сегодня мы прощаемся с нашим товарищем, красноармейцем Костомаровым, павшим смертью храбрых, в борьбе с внутренними врагами нашего государства, поднявшими по указке гитлеровцев мятеж в нашем городе. Погиб простой советский парень из деревни Ново Вологодской области. Он был дисциплинированным воином, имел четыре поощрения от командования части за отличную службу. Он был храбрым и смелым бойцом и до последнего стрелял с вышки из пулемёта, пока вражеская пуля не оборвала его жизнь. Снайперам, убившим нашего товарища, мы отмстили, их нашла смерть там, откуда они делали свои бандитские выстрелы. И так будет с каждым врагом, посягнувшим на нашу Родину!
— Батальон, смирно! — скомандовал комбат. — Головные уборы снять! Почтим память Владимира Костомарова минутой молчания! Тело павшего смертью храбрых красноармейца Костомарова внести!
Стоявший в середине строя между комендантской ротой и батальоном Маэстро заиграл " Мы жертвою пали в борьбе роковой" . Под печальную музыку четверо бойцов вынесло красную крышку гроба, на которой была прибита фуражка с красноармейской звездой, гроб, обитый красным ситцем внутри и снаружи несло шестеро, поставив его на плечи, сзади шёл почётный караул, возглавляемый лейтенантом Роговым. Бойцы шли в колонну по два, чеканя шаг, грозно взяв винтовки с примкнутыми штыками наперевес. Лейтенант держал руку у головного убора. По музыку, рвавшую душу, гроб с телом Костомарова поплыл мимо замершего строя. Женщины, не выдержав, молча, заплакали. Наташа вспомнила, что ещё вчера выписывала этому бойцу документ. Удостоверение красноармейца и сейчас лежало в его нагрудном кармане, куда Глеб распорядился положить и пустую гильзу от пулемёта, закрытую пулей, с запиской о данных красноармейца и его подвиге. Патрон, чтобы не ржавел, обмакнули в краску, и обвязали вощеной бумагой. Крышку гроба положили сразу в кузов стоящего грузовика, а гроб опустили на табуретки, установленные перед строем. Караул перестроился, выстроившись позади гроба, взяв винтовки к ноге. Музыка смолкла.
— Батальон, вольно! — скомандовал комбат. Головные уборы надеть! Можно попрощаться с телом.
Строй рассыпался, и мимо гроба начали проходить бойцы и командиры. Некоторые клали в гроб маленькие подарки, складной ножик, зажигалку, папиросы, иголки с нитками. Солдату всё пригодится.
— Пора, — скомандовал комбат, когда все прошли мимо тела. Гроб подняли и погрузили в машину. Туда же бойцы поставили пирамидку с красной звёздочкой наверху. Пирамидка была выкрашена в зелёный цвет, краска ещё плохо высохла. К ней была прикреплена отполированная медная табличка, на которой было вырезано: Красноармеец Костомаров Владимир Михайлович 1920 г.р. Пал смертью храбрых 24 июня 1941 года. Пулемётчик в/ч 9810.
Приказав Кульчицкому немножко встряхнуть людей после похорон и отправить по местам и на работы, комбат сел во вторую машину вместе с караулом, в кузов которой предусмотрительный Рогов уже положил пулемёт. Старшина сел в машину с телом, возглавляя колонну. Могилу, посланные люди выкопали заранее. Место выбирал старшина. Кладбище было маленькое и не огорожено. Гроб с телом на верёвках опустили вниз. Четверо бойцов начали засыпать, караул дал три залпа из винтовок. Притрамбовали лопатками холмик. Установили пирамиду. Бойцы насобирали полевых цветов, и украсили могилу. Комбат сказал маленькую речь, добром помянув покойного. Несколько слов сказал и Рогов, как командир убитого бойца.
Мало кого в Великую Отечественную хоронили в гробах. В лучшем случае завернут в плащ палатку. Но, если была возможность, всегда хоронили по-человечески. Глеб об этом знал, и помнил.
Г Л А В А 18
К вечеру приехал заместитель командира дивизии по политической части старший батальонный комиссар Чепига. Приехал вместе с вернувшимся Лукьяненко, приехал на броневике и с шестью автоматчиками охраны. С ним были ещё два политработника рангом поменьше. Один начальник дивизионной газеты. Как раз к его приезду курьер доставил десять экземпляров львовской областной газеты "Ленинская молодёжь", со страниц которой улыбались пятеро героев, принявших бой в лесу. Статья назвалась: Они пасли лошадей. Призывала к бдительности и отпору всем проявлениям национализма. Половина текста была взята из боевого листка. Была общая фотография, фотография Попова, и небольшое фото лошадей в стойле. Текст хоть и был на украинском языке, но читался легко. Попов опять ходил героем. Пять экземпляров комбат раздал героям, а пять отдал по подразделениям, чтобы народ знал про своих товарищей. Вот за этой читкой и застал комиссар людей, приехав перед ужином.
Комбата предупредили по телефону, и он примчался к условному штабу. Доложил, как положено. Политработники пошли в народ. Заинтересовались газетой и боевым листком, который комбат приказал не снимать. Зашли и в медпункт. Поговорили с бойцами НКВД. Поздравили людей с успешным отражением нападения украинских националистов. Расспросили о похоронах Костомарова, организация их явно заинтересовала. Борис показал письмо на родину погибшего красноармейца, составленного Маэстро. В нем рассказывалось о самом бойце и подвиге, который он совершил "Бандиты бежали густо, их было много, обстреливали часть из пулемётов, автоматов и винтовок. Подсвечивая в ночи себе цели ракетами, пулемётчик Костомаров стрелял прицельными очередями, уничтожив около тридцати человек. Он не прекращал пулемётного огня по наступавшим бандитам, пока вражеская пуля не оборвала жизнь героя. Владимир Костомаров пал смертью храбрых, защищая нашу страну и советский народ!"
— А куда будете отправлять письмо, товарищ Михайлов? — спросил Чепига.
— На родину, родным, по домашнему адресу, — ответил комбат.
— У вас, что есть адреса всех бойцов? — поинтересовался комиссар.
— Так точно, товарищ батальонный комиссар, — ответил Борис, и, заподозрив, что ему не поверили, приказал: — Маэстро, покажите учет личного состава. Писарь достал из тумбы стола толстый гроссбух с красиво написанной биркой: Учет личного состава войсковой части 9810. Комиссар взял и внимательно пролистал. Адреса действительно были у всех. У детдомовских, значился адрес детского дома и фамилия директора. Напротив фамилии Костомаров в графе особые отметки значилось: Пал смертью храбрых, за пулемётом, в бою с украинскими националистами 24.06.1941г.
— Очень хороший учёт личного состава, — похвалил комиссар. — А почему вы, товарищ командир батальона, назвали красноармейца кличкой "Маэстро"?
— Это не кличка, товарищ батальонный комиссар, — ответил Михайлов, это почётное звание. Маэстро Синий, то есть ефрейтор Синицын, является лауреатом четырёх областных конкурсов виртуозов-баянистов. Он душа нашего батальона и секретарь комсомольской организации, — отрекомендовал подчинённого комбат. — Текст боевого листка тоже он составлял, — добил Борис комиссара. — Даже представителям НКВД понравилось. И по учету личного состава, они себе все графы переписали.
— Надо же, а я и не знал, — задумчиво произнёс комиссар. Ремонтно-восстановительный батальон его поражал всё больше. Он ведь уже прочитал донесение Михайлова, присланное комдиву. И специально решил посмотреть сам на геройский батальон. А заглянув в кузов прибывшей из батальона машины, поинтересовался, для чего привезли точила. Лейтенант ему бесхитростно поведал:
— Лопаты точить, товарищ комиссар. Чтоб немцам головы с одного удара рубить. Комбат сказал, что лучше сапёрной лопатки, для рукопашных схваток в окопах, ничего не придумали. Вот, парочку заточили, бойцам показать, — протянул ему Лукьяненко, отточенную как бритва со всех сторон лопатку.
— А штык что же, теперь в отставку? — усмехнулся Чепига.
— Штык хорош в атаку ходить, товарищ комиссар, а если немец к тебе уже в окопы спрыгнул, то лучше лопатки не найти. Одним ударом отбил, сблизился, второй удар по немцу, — показал Лукьяненко. — Пока он со своей винтовкой в окопе развернётся, наша рота немецкую за пять минут всю вырубит. Её ведь и метнуть можно, — ловко прокрутил лейтенант лопатку и бросил в сосну. Лопатка со смачным звуком воткнулась. — Хорошее оружие, — оценил зам комбата саперный инструмент. — Наши пехотинцы уже тренируются. Комбат показал им несколько приемов, теперь не подходи, всех на лапшу пошинкуют.
Батальонный комиссар был не глупым человеком. Батальон Михайлова явно выделялся среди остальных подразделений дивизии. А когда он побеседовал с начальником особого отдела и узнал, что в батальоне изобрели связную антенну, увеличившую дальность связи почти втрое, изготовили мину направленного действия, судя по донесению весьма эффективную, то решил сам познакомиться с этим подразделением. Тем более повод был: из штаба фронта пришёл приказ о присвоении очередных званий Михайлову и Лукьяненко. Комиссар привёз новые петлицы.
Пункт постоянной дислокации дивизии его поразил. Правильно сказал комдив — это была маленькая крепость. Грозные сторожевые вышки, чуть заметное шевеление пушки БТ в направлении их броневика — наводчик просто поправил прицел, многочисленные окопы и пулемётные гнёзда. Да и сломанные танки были расставлены не просто так, а выставлены на свои позиции. Имелись щели и укрытия. Даже разбитый бомбой штаб уже не был кучей битого кирпича, а выделялся только пятном бетонированного пола. Кирпич был складирован, мусор вывезен, а вещи и документы, по докладу Кульчицкого перенесены в выделенное помещение. Все службы, оставленные на ППД, в меру сил работали. Даже магазин военторга работал в установленное время. Правильно комдив хвалил комбата, хвалил за дело.
