— Выход только один, те ворота под аркой — я показал туда. — Пока доберемся через двор, раз десять могут убить. Через здание тем более — везде воюют. Что делаем?
Спросил я это так, на автомате, на самом деле я обдумывал один план, в котором была большая неизвестная — есть ли ключ в машине. И тут, словно услышав мои мысли заговорила Ольга:
— А если на 'Ниве'? На той, на которой нас привезли. Пока очнутся, мы можем проскочить ворота. Это бегом долго, а на машине несколько секунд.
— Я думаю о том же, но навряд ли кто-то оставил нам ключ в машине.
— Да это ерунда. Нас учили, как завести напрямую. Я смогу.
— Вот как? Хорошо. А нас вот ни хрена не учили такому, только стрелять.
— Я же говорила, в Комплексе преподавали настоящие профессионалы. Больше бы времени, они бы из нас морских котиков сделали.
— А если машина закрыта? — вмешался Роман, слышавший наш разговор.
— Это вообще не проблема, — усмехнулся я.
— А, точно...
— Бегу сначала я, потом, если все нормально, вы.
Ольга кивнула. Я не стал тянуть время, пока все заняты разборками внутри, надо успевать. Я выбежал в дождь.
Машина оказалась закрытой. Я взял помповик двумя руками, отставив в сторону сломанные пальцы, и ткнул стволом в боковое стекло водителя. Стекло звякнуло и посыпалось, я открыл дверь изнутри, потом нырнул в машину и открыл остальные. После этого выбрался и махнул Ольге. Для нормального человека было темновато — еще и дождь, но я не сомневался, что Ольга разглядела мой знак. Точно. Я увидел, как темное пятно быстро приближается ко мне, распадаясь на две фигуры — маленькую и большую.
— На Ваню, — она подала мне ребенка. В сумраке я не разглядел его глаза, но думаю, они были как всегда серьезны.
— Привет, Иван Иваныч, — тихо сказал я передал его Ромке, устроившемуся на заднем сиденье. Рюкзак Ольга тоже отдала мне, а сама наклонилась к панели и начала там возиться. Я в это время обошел машину, на ходу проверил на месте ли яйцо, потом положил его на кресло переднего пассажира. Глянул вокруг — все пока без изменений — и приготовился ждать, когда Ольга закончит свое колдовство. Но ждать не пришлось, через полминуты двигатель заработал. Похоже, их действительно учили по-настоящему, не то, что нас.
— Садись рядом, — скомандовала она. — Приготовь ствол, твое дело не дать никому помешать нам.
Ну вот, — подумал я, — появилась и вторая Ольга, та которая Зумба, командир группы Самообороны. От мягкой девушки, что только что была передо мной, не осталось и следа.
Я переложил ранец назад, к Ромке и уселся. Ольга погазовала, выжала сцепление, включила скорость, и, не зажигая фары, отпустила ногу с педали. Мы тронулись.
* * *
Бой, продолжавшийся внутри здания колонии, превратился в длинную, тягучую перестрелку. Горев не мог больше терять людей, их и так осталось всего ничего, поэтому они продвигались медленно, стараясь действовать наверняка. Ведьмы вовсю пользовались своим преимуществом — это здание они знали, как собственную квартиру, и, кроме того, на их стороне было численное преимущество. Все это, в какой-то мере нивелировало преимущество спецназа в боевых качествах.
Однако, как бы то ни было, подчиненные майора продвигались, нанося заметный урон Сестрам. Одна защитница была убита, и пятеро получили различные ранения. Двое — серьезные, было понятно, что они не выживут.
Из-за этого злость у Вероники, только что из ушей не выливалась. 'Если поймаем живьем, — шептала она. — Крестами не отделаются, лично замучу козлов'. Она понимала, что, если, все так и будет продолжаться, мужики, в конце концов, перестреляют всех её сестер, но придумать какой-нибудь выигрышный ход, никак не могла. Она так бы и сходила с ума от ярости, наблюдая за уничтожением своих людей, если бы не появились новые игроки.
В помещениях, в которых закрепились спецназовцы, вдруг снова вспыхнула стрельба. И это были не её люди. Кто-то атаковал спецназ с тылу, густота очередей говорила о том, что нападавшие тоже совсем не мирные люди и патронов у них хватает. Вероника сразу поняла кто это. Значит эти две команды — спецназ и бородатые, вовсе не друзья и воюют по разные стороны баррикад.
Кто бы там ни был, он действовал на руку Ведьмам, и Старшая сразу уцепилась за этот шанс. В несколько минут расклад изменился. Зажатый между Ведьмами и Восточниками отряд Горева оказался в сложном положении. Майор не ожидал нападения с тыла, и в группе появились потери. Еще один погиб, все остальные, кроме него самого, были ранены. Теперь им было не до выполнения приказа, надо было уходить.
Вероника, хотя и не была военной, не изучала военное дело, всегда интуитивно чувствовала обстановку. У нее был врожденный талант тактика. Это помогало в схватках с другими бандами, помогло это и теперь. У Ведьм потери были гораздо серьезнее, чем у спецназа — трое убитых и еще пятеро раненных. Но даже при этом, людей у нее все равно, оставалось намного больше, чем у Восточников и спецназа вместе взятых.
Поэтому, как только бой с москвичами начал затухать, она оставила вместо себя Сестру — командира блока, а сама с командой из десятка человек, выбралась во двор, чтобы зайти в тыл неожиданным союзникам. Ни один мужик не должен остаться в живых!
Во дворе их ждал сюрприз — кто-то из её девочек струсил и бросил команду. Когда они вышли, 'Нива' на скорости вписалась в поворот и скрылась под аркой. Подчиненные с вопросом глянули на нее — отправить погоню?
— Не надо! Никуда не денутся, сами приползут прощения просить.
Ей даже в голову не пришло, что мать с грудным ребенком может устроить побег. Ну а её мужик, тот вообще, висел на стене, дожидаясь своего часа.
Сестрам повезло — пройдя через специальный отдельный коридор, служивший когда-то для прохода персонала тюрьмы, они оказались теперь в тылу у восточников. Первые же выстрелы выбили из команды бородачей сразу двух бойцов. Остальные, в том числе и Рустам, оказались ранены. Эта неожиданная удача, решила исход дела. Всем было понятно, что и спецназ, и Восточники — обречены.
Однако это же стало причиной того, что бой превратился в настоящий ад. Бойцы обоих мужских команд, теперь просто решили, как можно дороже продать свою жизнь. Женская половина теряла Сестер одну за другой, но и нападавшие тоже умирали. Теперь численное превосходство решало все.
Вероника могла бы сохранить своих людей и больше, если бы упорно не гнала их на автоматные очереди. Но она хотела, как можно быстрей закончить все это, и, кроме того, злость тоже не давала ей остановиться. Проклятые мужики, испортили всю жизнь в этом мире. Ей обязательно надо было взять хоть одного живьем, должен же кто-то ответить за все это. За смерть её девочек.
Первыми замолчали бойцы Рустама. Против них сражались наиболее подготовленные Ведьмы, во главе со Старшей. Они не стали сразу лезть в помещение столовой, где отбивались Восточники. Спецназ в следующих помещениях — кухне и складе — еще отстреливался, и попасть под их огонь это наверняка смерть. Москвичи были меткими стрелками — это они нанесли основной урон Ведьмам.
Наконец, и спецназовцы перестали стрелять. Однако Вероника не разрешала входить туда.
— Подождем, теперь нам торопиться некуда. Если кто притворился, все равно выдаст себя. Пусть пока Сестра Валентина с нашими разбирается.
Через двадцать минут Старшая махнула рукой в направлении хозблока.
— Вперед! Найдите мне живого!
Сама она направилась в сторону кухни.
За окном, хоть и продолжался дождь, но рассвет уже наступил и внутри тоже посветлело. Стало видно исхлестанную, разломанную пулями мебель. На стенах и на полу проявились, пока просто темные, расплывшиеся пятна — кровь.
Из зала столовой, где за длинным окном раздачи мелькали фигуры Сестер, раздался торжествующий крик.
— Что там у вас?
— Сестра Вероника, мы нашли живого. Настоящий зверь, правда, пока без сознания.
— Отлично! — обрадовалась та. Противоестественное чувство предстоящего наслаждения заклубилось у нее в животе. — Несите его к Валентине! Только смотрите, чтобы не сдох.
Рустам очнулся уже, когда его за руки за ноги, тащили четверо разгоряченных боем женщин. Они громко ругались из-за того, что он такой тяжелый. Он попробовал дернуться, но перебитая рука с торчавшей костью и рана в животе, снова заставили его потерять сознание. Когда эта процессия прибыла в медчасть, Валентины там не было.
— Наверное, где-то с раненными, — высказалась одна. — Несем его в камеру, потом кто-нибудь сбегает, найдет.
Однако в это время из-за запертых дверей раздался стук. Не ожидавшие такого, Сестры бросили Рустама и схватились за оружие.
Трое встали полукругом у дверей и, держа палец на спусковом крючке, ждали, когда четвертая откроет дверь. Только она оттянула засов, дверь распахнулась сама. Оттуда выскочила злая, раскрасневшаяся Валентина.
— Где вас черти носят? — закричала она. — Я уже час здесь сижу!
— Что случилось?
— Этот мужик, смог освободиться. Я не ожидала, и вот видите. Хорошо хоть не прикончил.
Сестры недоверчиво переглянулись. Одна заглянула внутрь.
— Бля, точно.
— Ладно, хрен с ним! Потом Старшая со всеми разберется. Говори куда вот этого бородатого девать. Вероника хочет, чтобы он не помер, пока она не появится.
Старшая в это время наклонилась к парню, лежавшему лицом вниз, под столом с обитой оцинкованной жестью столешницей. Она перевернула тело и отпрянула — лица не было. Вместо него было сплошное месиво из костей и плоти. Мягкая пуля из помпового ружья попала прямо в лицо сбоку и изломала его.
— Теперь ты красавчик, — пробормотала она и потянулась за ножом в нагрудных ножнах на разгрузке. В этот момент она услышала тихий свист, перевела глаза и хотела вскочить, но страх удержал её от этого.
Чуть дальше, под вторым таким же столом лежал мужчина и смотрел ей прямо в глаза. Однако первым она увидела не этот холодный взгляд, а дульный срез черного пистолета, глядевший ей в лицо. Хотя боец был ранен — лицо было залито кровью — оружие он держал уверенно, ствол ни разу не качнулся.
— Иди сюда, — тихо приказал он.
В тоне приказа не было даже намека на возможность ослушаться. Вероника сразу поняла, что попробуй она сделать что-нибудь не так, он без раздумий пристрелит её. Она хотела встать, но мужчина отрицательно покачал головой и шепнул:
— Ползи. Оружие там оставь.
Веронику скрутило — уже давным-давно мужик не приказывал ей. Она почувствовала силу, исходящую от этого спецназовца, и вдруг ей захотелось, чтобы она вдруг оказалась в его власти — пусть делает с ней, что захочет. 'Что за хрень, — думала она, пробираясь на четвереньках по кафелю между столами. — Я их ненавижу. Я не должна ему подчиняться! Я должна встать. Он козел!' Однако все эти мысли никак не повлияли на её поведение. Она подползла почти вплотную к нему и застыла.
— Что теперь? — пересохшие губы отказывались подчиняться.
— Ты же командуешь ими? — утвердительно спросил спецназовец. И не дожидаясь ответа, приказал:
— Скажи, пусть валят отсюда.
— Они не поймут, — Вероника стала понемногу приходить в себя.
— Сделай, чтобы поняли.
Ствол уперся ей в лоб. Впервые Вероника почувствовала, что сейчас может все кончится. Она никогда не верила, что умрет, ни в детстве, когда отец избивал мать и её, ни в юношестве, когда насильник похитил её и полмесяца прятал у себя в подвале, ни сейчас, в этом мире, где все сошли с ума и её банда оружием расчистила себе место для жизни. Но вот сейчас она поняла, что от смерти её отделяют лишь миллиметры движения пальца этого парня.
Ей было страшно, и почему-то приятно — оказывается наслаждение не только когда ты можешь быть богом и творить с человеком все что хочешь, попасть в безраздельное подчинение, оказывается тоже приносит удовольствие.
Парень, похоже, что-то понял — он толкнул Старшую и выругался:
— Эй, очнись, сучка сумасшедшая!
Она встрепенулась, прогоняя горячую волну, шедшую от низа живота, и быстро сказала:
— Я сейчас.
Она приподняла голову и крикнула:
— Сестры, здесь все мертвы! Идите, проверьте двор! И наладьте ворота. Я скоро приду, проверю.
Сестры, может быть и засомневались, но все знали, что Веронике лучше не перечить, поэтому одна за другой стали выбираться из хозблока. Уйти, однако, они не успели, где-то хлопнула дверь, послышался стук бегущих ног и испуганный женский голос прокричал:
— Сестра Вероника, пленники сбежали. Вся семья, даже мужик.
Она дернулась, но спецназовец удержал её.
— Молчи.
— Вот бл..., — выругалась она очень натурально. — Ладно. Приду, разберусь. Двигайте!
Из-под пистолета она взглянула на мужика и не удержалась:
— Так это ваши люди? Эта семья?
— Молчи, — он проигнорировал вопрос.
Спецназовец толкнул её стволом и схватился другой рукой за её рукав.
— Сейчас мы с тобой встаем, и ты ведешь меня к машине. Нам обязательно надо догнать их.
— А говоришь не ваши люди, — буркнула Вероника. — Но выйти не удастся, там везде мои.
— Я видел, как они тебя слушаются. Если не хочешь умереть, выведешь. Я отпущу тебя, как только выедем со двора. Слово офицера.
Опираясь на нее, он поднялся, и Старшая только сейчас разглядела, что он ранен. На левом боку, под рукой чернело пятно. Спецназовец заметил её взгляд и усмехнулся:
— Даже не надейся. Там пустяк, скользом царапнуло.
Потом он оглянулся.
— Давай сначала глянем, что с моими.
Живых они не нашли.
Во дворе все получилось просто — ни в коридоре, ни на выходе они никого не встретили, первые сестры заметили их уже снаружи. Однако как Горев и предполагал, никто из 'амазонок' так и не решился что-нибудь предпринять. Ствол пистолета, прижатый к виску Вероники, и привычка всегда подчиняться её приказам, заставили их опустить оружие. К тому времени, когда майор с главной Ведьмой подошел к пикапу, вокруг собралось уже несколько десятков вооруженных представительниц слабого пола. В ответ на их злобные выкрики и угрозы, Горев только улыбался, не желая злить вооруженных женщин. Ведь, судя по всему, сумасшедших у них здесь полно.
— Ты поведешь, — приказал он. — Как только выедем, где этих твоих не будет, меняемся и ты свободна.
— Хорошо, — угрюмо буркнула она. Вероника была во власти противоречивых чувств. С одной стороны, она злилась на этого здорового спокойного мужика, за то, что так легко разрушил её представление о себе самой — она всегда считала, что лучше умрет, чем подчинится кому-то из этих козлов. С другой стороны, Старшая вдруг почувствовала что-то новое, то, в чем даже себе признаваться не хотела — ей нравилось чувствовать себя подчиненной и униженной. 'Правильно говорила мне тогда мать — я чокнутая сучка', — неожиданно признала она.
Как только машина скрылась в тоннеле арки, несколько Ведьм запрыгнули на мотоциклы. Шесть двухколесных машин с вооруженными наездницами, рассекая дождь, направились вдогонку за Тойотой.
* * *
Борис вскочил. Что это? Его план рушился на глазах. Нива, подпрыгивая на ухабах, уезжала от бандитской базы, унося от него то, что он искал. Он сразу почувствовал, что в машине Ольга и груз. Он подхватил автомат и в бессильной злобе, хотел выпустить очередь вслед машине. Однако мозги победили — нет, можно убить Ольгу или повредить груз. Еще ничего не потерянно — им все равно не уйти от него. Надо просто тоже достать машину. А машины точно есть там, за аркой.
