— А мы как-то с Фурией решили переждать налёт в подвале, — вторила Светка Камышева. — В деревне Кулигино это было, я это название навсегда запомнила. Мы едва-едва успели домчаться на машине до деревни и кинулись в первую попавшуюся избу, там уж не до выбора было. Вбегаем в дом, а у него крыша провалена, серое небо над головой, не укрыться! Тут Лиза указывает на крышку в полу — подвал. Мы мигом крышку подняли и кинулись толпой туда. Я последней залезала и только-только захлопнула люк, как снизу раздаётся пронзительный визг нашей Лизы! Оказалось, в погребе жили крысы. Именно тогда я узнала, что наша Фурия хоть чего-то в этой жизни боится. Нам с девчонками пришлось её насильно удерживать, Лиза всё верещала и пыталась вылезти наружу, невзирая на треугольного охотника над головой.
Я с интересом слушал эти истории — девчонки никогда ранее при мне не рассказывали такие подробности своих приключений. Обычно Лиза просто сообщала по рации, что задание выполнено, и группа едет к следующей деревне. Сегодня же Лиза осталась на Полигоне, на задание поехал я сам.
К четырём часа дня машины остановились в километре от посёлка Северный. Далее пошли пешком. Отряд разделился — одна группа двинулась вокруг Северного закладывать взрывчатку под столбы высоковольтной линии, остальные организовали наблюдение за ведущей от Талдома дорогой. Сапёр Вероника Ульянова перед уходом с Полигона передала в руки бывшему пленнику небольшой портфель:
— Осторожно, в нём семь килограммов пластита, — предупредила девушка. — Взрыватели двух типов: часовые и дистанционные, как договаривались.
Я ещё раз обговорил с неожиданным союзником предстоящую задачу. Я лично подвезу бывшего пленника к самым воротам Радиоцентра Љ 3, после чего разверну машину, уеду и буду ждать поодаль. Мужчина уверял, что охрана его прекрасно знает и без вопросов пропустит внутрь комплекса. По поводу своего длительного отсутствия она тоже не беспокоился — и раньше он целую неделю отсутствовал по делам в Талдоме. Задачей диверсанта было проникнуть внутрь и оставить чемоданчик возле трансформаторной будки. Взрывать решили именно отдельно стоящий трансформатор, чтобы надолго обесточить Радиоцентр Љ 3, но сохранить при этом драгоценное оборудование в помещениях. Таймер на взрывателе настроили на сто восемьдесят минут, но это время можно было легко изменять в зависимости от ситуации — добавить ещё или наоборот уменьшить. Таймер мастера-сапёры встроили в цифровой замок портфеля. Придумавшая и сконструировавшая такое устройство Вероника заслуженно гордилась своей работой: поворотом колёсиков в замке получалось в считанные секунды выставить нужное время. Я ничего в электронике не понимал, но верил словам девушки, что всё сработает. Согласно плану операции, как только диверсант закончит свою работу, поговорит с надёжными друзьями и предупредит их, он покинет территорию и уедет на машине вместе со мной.
— Может, всё-таки скажешь, как тебя зовут? — в который уже раз интересовался я, но бывший пленник снова отмахнулся:
— Извини, но пока нет. Суеверный я стал что-то. Считаю, что несчастье не случится, если не знает к кому именно прицепиться. Этот принцип меня никогда ещё не подводил — если боишься неудачи, не называй своего имени никому. Я так и с женой познакомился в своё время — долго ухаживал за понравившейся девушкой, но не открывал ей своего имени. И тоже всё прошло удачно, хотя она была шикарной красавицей, а из меня жених ну совершенно невзрачный. Если всё пройдёт гладко, я назову себя. Если же нет, зачем вам имя неудачника?
Странная это была логика, но я лишь согласно кивнул — мало ли какие тараканы у людей в голове бывают? Машина между тем выехала на шоссе и двинулась в сторону Радиоцентра Љ 3. Вот уже впереди показалась баррикада, преграждающая дорогу в посёлок.
— Кто такие? Номер смены? — поинтересовался хмурый охранник, всматриваясь в автомобильный номер и сверяясь с каким-то списком.
— Василий, не узнаешь, что ли? — открыл дверцу со своей стороны и шагнул из машины союзник.
Охранник сразу выпрямился и убрал оружие. Стало понятно, что мой пассажир являлся далеко не последним человеком в посёлке Северном.
— Проезжайте, — разрешил автоматчик, отступив с дороги.
Пассажир неторопливо сел на своё место. Я тронул машину, как вдруг мой спутник неожиданно проговорил:
— Я тут решил... Случись чего, вы же даже не сможете найти моего ребёнка. Мою маленькую дочь зовут Олеся Крылова. Она очень молчаливая, ни с кем не общается, большинство соседей её знает, как "дочку Жоры-связиста". Эх, проговорился насчёт своего имени. Но ладно, хоть фамилию свою не назвал, может неудача и пройдёт стороной... Крылова — это фамилия моей бывшей жены, с которой я развёлся год назад. Дочь живёт в Талдоме на улице Восьмого Марта, там единственное сохранившееся здание, не ошибётесь. Олеське пять лет, она темноволосая с огромными голубыми глазами. И ещё у неё шесть пальцев на правой руке! Не забудьте! Всё, я пошёл...
Георгий взял свой чемоданчик с заднего сиденья и небрежной походкой направился вперёд. Я пожелал ему удачи и поехал обратно. Без неприятностей миновал вооружённый патруль на выезде из Северного, проехал ещё пару сотен метров и свернул в кусты, морально готовясь к длительному ожиданию.
Но прошло буквально минуты четыре, как вдруг со стороны оставленного посёлка раздались одиночные выстрелы, почти сразу после этого противно взвыла сирена, и один за другим стали загораться прожектора на крышах домов. Стало понятно, что у Георгия что-то пошло не так.
И вдруг раздался мощный взрыв! Зарево на пару мгновений осветило низкие облака, грохот прокатился волной, и даже за полкилометра от места взрыва ощущалось колебание земли под ногами. И сразу всё стихло — больше не работала сирена, погасли все прожектора, в посёлке не светился ни один огонёк. Похоже, Георгий сумел-таки обесточить посёлок Северный. Вот только непонятно какой ценой...
На всякий случай я подождал ещё полчаса, хотя уже понимал, что чуда не случилось, и мой новый знакомый либо погиб, либо был схвачен охранниками Радиоцентра. Георгий не появился, зато по шоссе со стороны Талдома по направлению к Северному промчалось несколько крытых грузовиков. Оставаться на прежнем месте стало опасно, и я двинулся на условленное место встречи с остальными. Девчонки уже оказались в сборе, а Вероника сразу же отрапортовала об успешно заложенных зарядах.
— Подрывай! — скомандовал я, и девушка стала один за другим перещёлкивать тумблеры на плоской панели ящика с большой антенной.
С двухсекундной задержкой после каждого движения маленького пальчика со стороны ведущего в Талдом шоссе вспыхивали яркие фейерверки. Шесть клавиш. Шесть рухнувших высоковольтных мачт. Снабжение электричеством посёлка Северного и расположенного в нём Радиоцентра Љ3 со стороны Талдомской угольной ТЭС оказалось прекращено.
— Поищи волну нашей станции, — попросил я у сидящей за рулём машины Кристины.
Девушка покрутила настройку автомобильного радио и поймала чёткий уверенный сигнал, идущий от центра связи в Кимрах. Записанный пару дней назад голос самой Кристины сообщал о смертельной опасности, угрожающей всем выжившим людям. В сообщении девушка говорила о распыляемом инопланетными кораблями ядовитом зелёном газе и предлагала немедленно искать укрытия. Также она сообщала координаты трёх надёжных укрытий — подземные сооружения восточной части посёлка Кимры имели до трёхсот свободных мест, Полигон у посёлка Воргаш мог принять ещё до четырёхсот человек, Дубна же обещала предоставить надёжное убежище шести сотням выжившим.
Услышав в сообщении про Дубну, я невольно припомнил предшествующие этому тяжелейшие переговоры с Дубной и Конаково. Указать в радиообращении Дубну в качестве потенциального убежища напрашивалось, вот только и задарма решать острейшую проблему союзников с набором людей было слишком большой роскошью в нынешние времена, когда в переселенцах нуждался и сам Полигон. Поэтому вопрос стоял максимально честно — что готовы дать в Дубне за решение их демографической проблемы? Однако и командующий объединённой армией союзников Ярослав Якименко, и комендант Дубны Грабин долго наотрез отказывались признавать малую численность своего воинства. Лишь под грузом фотодоказательств они оба были вынуждены сознаться в своей хитрости и рассказали правду — в Дубне и Конаково в сумме оставалось всего сто десять человек, из которых в ряды защитников годилось менее половины. После этого переговоры пошли быстрее, и вскоре был согласован список товаров и услуг, которыми союзники оплачивали Полигону направленных к ним переселенцев.
Циклическое сообщение повторялось каждые пять минут, помехи его больше не забивали. Света Камышева, подошедшая к машине, проговорила после прослушивания сообщения:
— Насколько я заметила во время поездок по деревням, многие выжившие жители удалённых посёлков слушают радио. Работающие на батарейках приёмники стали единственными источниками хоть каких-то новостей. Так что наша Кристи теперь настоящая звезда радио, её будут слышать в радиусе пятисот километров!
* * *
Обратная дорога превзошла все самые пессимистичные ожидания. Колонна в вечернем сумраке проскочила нужный поворот и заблудилась. Пытаясь вернуться кратчайшим путём к нужному шоссе, мы влезли в болото, где ехавшая первой Кристина утопила джип в трясине, и сама при этом едва не погибла. Машина сразу провалилась по самые стёкла и быстро погружалась, находившиеся внутри девчонки с трудом смогли выбраться из смертельной западни. Тяжеленную машину смогли зацепить тросом и долго пытались вытащить, даже думали плюнуть на неё и уместиться в трёх оставшихся. Когда же надежды спасти хорошую машину уже не оставалось, внедорожник вдруг неожиданно легко вылез из грязи. Но на этом неприятности не закончились — машины периодически вязли, прохудилось колесо, опять проскочили нужный поворот... Апофеозом всех неприятностей стал момент, когда моя машина сорвалась с насыпи у мостика и кувыркнулась через крышу, встав опять на все четыре колеса в мелкой речушке.
Добрались на Полигон уже глубоко за полночь уставшие, грязные, промокшие и голодные. Я пропустил девчонок идти первыми в душ, сам же пошёл к ночному дежурному узнавать итоги дня — сколько людей прибыло, где их разместили, что построено, что починено и так далее.
Дежурный отчитался, что приток народа резко увеличился, за день прибыло более пятидесяти новичков. Холостых разместили на первом подземном ярусе в свободных ангарах — мужчин отдельно, женщин отдельно. Семьям с детьми отвели отгороженные боксы в помещениях второго подземного этажа, но семейных оказалось немного. Всем прибывшим выдали постельное бельё, прикрепили к столовой и определили на работы. Большинство были направлены перетаскивать мешки с плодородным грунтом или расчищать от грязи и мусора только что вскрытые ангары на третьем и четвёртом уровнях. Также за этот день запустили два первых ветрогенератора, и к запуску в ближайшие дни готовили ещё восемь...
Едва скрывая зевоту, я выслушал отчёт, затем перекусил бутербродами в круглосуточно работающей столовой и, увидев наконец-то, что вымывшиеся девчонки прошли по коридору, направился в душевую комнату. В душевой было сыро и тепло, горячий воздух ещё не остыл. Я успел раздеться и залезть под струи горячей воды, как вдруг услышал со стороны раздевалки звук открывающейся двери. Через минуту в душевую зашла Кристина, из всей одежды на ней имелось только переброшенное через плечо полотенце.
— Вообще-то занято, придётся тебе в соседней комнате подождать, — недовольно проговорил я.
Но девушку это не остановило. Она закрыла за собой дверь изнутри, неторопливо повесила полотенце на гвоздь в стене и зашла под льющуюся воду, придвинувшись совсем близко. Мне пришлось отступить на полшага. Девушка внимательно посмотрела мне прямо в глаза, затем пробежалась взглядом вниз по телу собеседника и, увидев явный признак заинтересованности, уже уверенно шагнула ближе и обняла меня.
— Хватит уже ждать, я и так слишком долго откладывала этот момент, — проговорила Кристина.
Всё произошло само собой. Остальной мир перестал существовать, нам было очень хорошо. Но когда через несколько минут я вновь попытался притянуть к себе моющуюся в душе девушку, Кристина мягко отстранилась и проговорила:
— Не сейчас. Мне и так давно уже полагается быть в спальне с остальными подругами. Они глазастые, замечают каждую деталь, а Лиза Святова очень хорошо умеет складывать полную картину из подобных мелочей. Вообще тут в бункере слишком много людей, нам с тобой практически невозможно встречаться. Давай лучше завтра днём ты отправишь меня якобы с каким-нибудь заданием на мотоцикле или машине за пределы Полигона, а сам потом поедешь через час или два отдельно, чтобы не вызвать подозрение. Встретимся в деревне Лебзино, ехать туда всего десять минут, дорога туда ведёт хорошая асфальтированная. Дома там стоят не разграбленные, и никого вокруг не будет, кто мог бы помешать нам.
— Договорились, — сразу же согласился я.
Вернувшись к себе в комнату, я прилёг на кровать. Несмотря на всю накопившуюся усталость, сон совершенно не шёл. Я думал о последних оставшихся днях до заражения всего вокруг. Времени оставалось всё меньше и меньше, а столько ещё предстояло сделать... Но конструктивно думать не получалось, мысли постоянно возвращались к Кристине. Замечательная, очень красивая и соблазнительная, к тому же давно уже активно намекавшая мне на свои чувства. Даже странно, что нам потребовалось столько времени для сближения.
Почему-то я сильно нервничал при мысли о завтрашнем дне. Я прекрасно понимал, что моя самая близкая подруга Лиза Святова будет явно не в восторге, если прознает о том, что происходит за её спиной. Обманывать и действовать скрытно очень не хотелось, но другого выхода я не видел. Лиза вовсе не была моей девушкой, и формально не существовало никаких обязательств перед ней, я вполне мог встречаться с кем угодно. Вот только я давно заметил, что Фурия очень ревниво следит за тем, чтобы никто из девушек слишком близко не сходился с руководителем Полигона. Случай с Бестией оказался единственным исключением, понять которое я так и не смог, слишком уж запутанными были взаимоотношения внутри интернатского коллектива.
Так ничего для себя и не решив, я уснул. Разбудила меня Лиза, принесшая горячий завтрак. Вела она себя абсолютно нормально, так что я сразу успокоился и понял, что ночное совместное с Кристиной купание осталось тайной. Предложение Кристины провести вместе один из последних дней рушащегося привычного мира стало казаться у ещё более привлекательным. К тому же возник очень удобный повод — как раз к дальним деревням отправлялась в поездку очередная группа гонцов под предводительством Натальи Амазян. Поговорив с готовящимися в дальний и опасный путь мотоциклистами, а заодно посетовав на малое количество людей, я дал задание Амазонке (такой позывной взяла Наталья Амазян, став руководителем группы) снарядить в дорогу ещё троих гонцов, в числе которых как бы случайно предложил включить Кристину. Новые гонцы получили инструкции, проверили полученное оружие и разъехались по указанным маршрутам.
