— А причем здесь моя мама, Минато? — с полным непониманием в голосе спросила девушка.
— Так ведь твоя мама — урожденная Блэк, а это значит, что тебе необходимо порвать с ней все узы. Ты же сама сказала, что ненавидишь Блэков.
— Это совсем другое, — сквозь зубы процедила Нимфадора. — Ты говоришь ерунду.
— Извини меня, Тонкс, но это ты говоришь ерунду, — жестко произнес я. — И раз уж ты сама решила прояснить все между нами раз и навсегда, то я считаю, что очень глупо было с твоей стороны поступать на службу в Аврорат из-за того, что тебя в школе дразнили глупые дети. Да, я полагаю, что именно это послужило основной причиной стать аврором, а не отнюдь желание спасать других людей.
— Да что ты знаешь обо мне... — попыталась оправдать себя Нимфадора, но я ее перебил:
— Судя по твоей реакции, Тонкс, я угадал твои мотивы. Может быть, я ничего и не знаю о тебе, но я очень много знаю об ужасах войны. Даже сейчас, в мирное время, все равно происходят кровавые драмы. Ты наверняка знаешь мое прозвище?
— Да. Костолом, — ответила Тонкс.
— Тогда ты должна знать, что мне дали его непросто так. Всего за два года я убил дюжину человек и покалечил с полсотни. Так ответь же мне, Тонкс, ты способна убить человека?
— Я.. я не знаю, — прошептала девушка, опустив голову, но я смог разглядеть мокрые дорожки от слез на ее лице.
Нда, Минато, сегодня ты превзошел сам себя. Сначала позволил себе сверхинтимный жест в отношении незнакомой девушки, а через несколько минут довел ее до слез. А я не могу спокойно смотреть, как плачут девушки, тем более, что причиной слез стал я. Никогда раньше не замечал за собой такого поведения, но, может быть, если бы я всегда был таким прямолинейным, я мог бы спасти Обито, Рин, Кушину, Наруто... Имел ли я право так грубо обращаться с Тонкс? Нет, но это для ее же блага. Аврорат — это не детская песочница, а серьезное подразделение, где порой можно нарваться даже на Аваду, и я не хочу быть в ответе за смерть Нимфадоры, на моей совести и так много загубленных душ. Но и решать за девушку и вмешиваться в ее жизнь я не имею права. Можно лишь попробовать попросить ее пересмотреть жизненные приоритеты, но если она все-таки решит остаться аврором, я ей не стану мешать, но придется, конечно же, оберегать ее и всячески заботиться, пока она будет оставаться моим напарником.
— Извини меня за резкость, Тонкс, но я желаю тебе только добра, — ласково обратился я к девушке и положил свою руку ей на предплечье. — Может быть, по мне и не скажешь, но я очень многое знаю об ужасах войны. Поэтому я не хочу, чтобы такая молодая и красивая девушка загубила свою жизнь и, самое главное, не запятнала свои руки кровью, отмыть которые потом уже будет невозможно.
Нимфадора подняла голову и посмотрела на меня своими карими глазами, еще красными и слегка опухшими, но слез в них уже не было видно. Несмотря на то, что я резанул своими словами девушке по самому больному месту, она смогла быстро успокоиться и взять себя в руки, что достойно уважения, к тому же учитывая ее принадлежность к слабому полу. Впрочем, у нас, среди шиноби, полное равноправие между мужским и женским полом. На войне не будешь смотреть, кто перед тобой, мужчина или же женщина — убьешь любого с другим протектором. В этом же мире пусть в рамках закона и отсутствует гендерная дискриминация, но все-таки сексистов-мужчин, смотрящих свысока на женщин, хватает, тем самым недооценивая слабый пол. Для аврора это может стать фатальной ошибкой. Даже сейчас я посчитал Нимфадору глупой девчонкой, которая захотела поступить на службу в Аврорат, чтобы избавиться от своих детских комплексов. Но, увидев, как ярко запылали ее карие глаза, прожигая меня насквозь, я понял, что ошибался на ее счет, и Тонкс далеко не слабохарактерная глупая девчонка.
— Минато, я действительно не знаю, способна ли я убить человека, потому что я еще никогда не была в такой ситуации, когда необходимы столь решительные действия, — промолвила моя напарница, — но я хочу узнать на что я способна. Ты прав, моя нелегкая школьная жизнь из-за принадлежности к проклятому роду Блэков стала решающим фактором для поступления на службу в Аврорат. Но я так же не меньше хочу проявить себя, хочу, чтобы люди признали мои таланты. А ничего, кроме Защиты от Темных Искусств, я не умею.
— Ну почему же, у тебя есть прекрасный дар метаморфа, — подмигнул я напарнице, отчего та состроила мордочку, и я был доволен, что вроде бы атмосфера за нашим столом опять стала приятной. Главное, опять не ляпнуть чего-нибудь лишнего, а то уже достаточно для Тонкс стрессов на сегодня. Повезло, что у нее легко меняется настроение, иначе не быть нам в хороших отношениях. — И я не шучу насчет твоего, пусть ты и недолюбливаешь его. Но ты ведь могла, например, стать превосходным дуэлянтом.
— Минато, я не лгала насчет того, что я хочу помогать людям и не желаю оставаться в стороне, если опять настанут темные времена. Быть спортсменом-дуэлянтом, конечно, престижно, но никакой пользы для общества эта профессия в себе не несет.
— Я вижу, что отговорить тебя от карьеры в Аврорате мне не удастся? — я вопросительно посмотрел на напарницу, и та усиленно замотала головой. — Ну раз так, тогда напарники?
Я протянул руку Тонкс и улыбнулся ей. Глаза девушки засветились счастьем, и она радостно пожала мою руку. В это же время подошла мадам Розмерта с нашим заказом и, увидев идиллию за нашим столом, задорно улыбнулась. Хорошо, что она не видела то, что творилось несколько минут назад...
Тонкс управилась со своим блюдом быстрее меня, и теперь за неимением других дел полностью сосредоточила свое внимание на мне. У меня было такое чувство, что она хотела меня о чем-то спросить, но не решалась. Признаюсь, от проницательного взгляда ее карих глаз мне было слегка неуютно, но и запретить девушке разглядывать меня я не мог за неимением веских причин. В конце концов, Нимфадора задала мне мучающий ее вопрос:
— Минато, я могу узнать, а почему ты пошел на службу в Аврорат?
В принципе вполне резонный вопрос, учитывая, что минутами ранее я заставил вывернуть девушку душу передо мной наизнанку, и теперь она сама хочет немного разузнать о своем новом напарнике. Думаю, ничего страшного, если я поведаю ей уже проверенную легенду о себе. Я проглотил кусочек омлета и ответил напарнице:
— Все просто, Тонкс. Всю свою жизнь я учился различным способам обезвреживания противника и весьма преуспел в этом деле, и ничего другого в этой жизни я не умею. Поэтому у меня не было иного пути, как поступить на службу в Аврорат.
— Это верно, ты уже прославил себя и знаменитее тебя только Аластор Грюм. Но он служит уже больше тридцати лет, а ты только два года, — сказала Тонкс, а затем, немного помолчав, задала самый волнующий ее вопрос: — Минато, ты говорил, что знаешь об ужасах войны, но на вид тебе дашь не больше двадцати лет. Ты дрался с Пожирателями, будучи еще ребенком?
— На самом деле, Нимфадора, мне уже двадцать четыре года, но я рад, что девушки все еще считают меня таким молодым, — я улыбнулся и опять подмигнул своей напарнице. — Но вернемся к твоему вопросу. Я вырос не в Британии, а совсем в другой стране, но и в ней шла жестокая война наподобие вашей, а, может, даже еще кровавей. И ты частично угадала — хоть и не с Пожирателями, но воевал я еще совсем мальчишкой.
— А сколько тебе было, когда ты в первый раз убил человека? — задержав дыхание, спросила меня Тонкс.
— Мне было всего одиннадцать лет. — Это был шиноби Облака. До сих пор помню его смуглое окровавленное лицо с застывшими от ужаса глазами. Чтобы там не говорили, а первое убийство запоминаешь навсегда.
— И какого это, убить человека? — шепотом спросила Тонкс.
— Честно сказать? Ужасно. Внутри тебя как будто что-то ломается, и ты уже понимаешь, что никогда не станешь прежним человеком. Только маньяки, садисты и больные на голову психи могут получать удовольствие от убийств.
— И сколько человек ты убил? — почти неслышно прошептала Нимфадора.
— Около полусотни, — слегка приврал я, понимая, что назови я реальную цифру, в глазах напарницы я стану злодеем похлеще Волдеморта. — Первое убийство самое тяжелое, а затем лишать жизни другого человека становится все легче и легче, потому что ты понимаешь, что твои руки по локоть в крови и отмыть их уже невозможно. Конечно, я никогда не убивал людей без разбору, только своих врагов, но моей природы убийцы это не изменит. Вот почему я хотел отговорить тебя от потенциального шанса стать такой же как я. Теперь же, когда ты знаешь правду обо мне, ты еще желаешь остаться моей напарницей и служить в Аврорате?
— Если ради спасения чьей-нибудь жизни мне придется запятнать свои руки кровью, так тому и быть! — ответила мне Нимфадора. — А насчет того, быть мне твоей напарницей или же нет, Минато, я считаю, что никто, кроме тебя лучше не подготовит меня к предстоящим опасностям. И, возможно, я могу ошибаться, но когда я смотрю на тебя, я не вижу перед собой убийцу, а вижу доброго адекватного человека, который всегда протянет руку помощи тому, кто в ней нуждается. Даже твоя забота обо мне лишнее тому подтверждение.
— Спасибо тебе, Тонкс, — искренне поблагодарил я девушку, — для меня действительно важно было услышать от тебя такие теплые слова. Обещаю, что ты можешь на меня рассчитывать во всем.
— Ловлю тебя на слове, — лукаво улыбнулась моя напарница, и я послал ей свою ослепительную улыбку в ответ.
— Я сегодня же проверю твои боевые навыки, как только закончим обход. Вот тогда и посмотрим, будешь ли ты продолжать и дальше ловить меня на слове, — с напускным выражением свирепости пообещал я девушке.
— Постараюсь тебя не разочаровать, напарник, чтобы и дальше ловить тебя на слове, — парировала Нимфадора, и мы оба засмеялись.
* * *
— Гарри, я надеюсь, ты окажешь мне эту услугу? — спросил я своего ученика.
— Да, Минато-сенсей. Я постараюсь сблизиться с мистером Блэком, — ответил мне мальчик.
— Я понимаю, Гарри, что не могу требовать от тебя многого, но ты уж, и правда, постарайся узнать своего крестного отца получше. В конце концов, ты один из самых близких для него людей.
— Я знаю, сенсей. И я очень надеюсь, что мистер Блэк сможет мне что-нибудь рассказать про моих родителей, ведь он был их близким другом.
— Я уверен, что Сириусу будет, что рассказать тебе о твоих родителях Гарри, — улыбнулся я мальчику и ласково потрепал его за вихры. — А теперь давай сообщим о себе хозяину!
Я взялся за серебряный дверной молоточек и громко постучал. Дверь дома 12 на площади Гриммо со скрипом открылась, приглашая нас войти внутрь.
— Гарри, помнишь, что я тебе говорил? — ласково спросил я своего ученика.
— Да, сенсей. Не нужно бояться, когда мы войдем в дом, ничего страшного не случится, — ответил мальчик.
Я и Гарри зашли внутрь особняка Блэков. Как и в первый раз моего посещения этого дома на нас с заутробным ревом понеслось привидение, и я почувствовал, как крепко Гарри сжал мою ладонь. Но, как и в тот раз, дух не долетел до нас пары метров и испарился. Мальчик облегченно выдохнул и ослабил хватку.
— Если честно, Минато-сенсей, я все равно немного струхнул, — признался юный волшебник.
— А я тебе скажу, что я в первый раз испугался даже сильнее, чем ты, так что ничего страшного, Гарри, — подбодрил я мальчонку, лукаво подмигнув ему, отчего Гарри заметно повеселел.
— Гарри! Минато! Как я рад вас видеть! — показался нам сам хозяин дома. Сириус подошел к нам, обменялся со мной рукопожатием и обнял Гарри, а затем взял мальчика на руки. — Ух ты, какой же ты тяжелый стал, Гарри! Мне тебя уже на шее не потаскать, как семь лет назад!
— Ну, вам не обязательно это делать, мистер Блэк, — тихо произнес весь пунцовый от смущения мальчик, — если хотите, можете поставить меня на пол.
— Не то, чтобы я этого хотел, но, боюсь, что этого желает моя спина, — задорно пролаял Блэк и поставил Гарри на ноги. — Эй, похоже, что я веду себя, как не подобает гостеприимному хозяину! Прошу вас, дорогие гости, пройти в мою гостиную!
Пока мы двигались по направлению гостиной, мы с Гарри с любопытством разглядывали дом. Мальчик здесь был впервые, и ему было интересно абсолютно все, а я хотел увидеть, что же изменилось в поместье Блэков с момента моего последнего появления здесь. Интерьер особняка, в целом, сильно не поменялся, все так же передавая особый антураж дома, где живут темные волшебники, но зато дом стал значительно чище и светлее, никаких зарослей паутины и векового слоя пыли и грязи. Мои клоны поработали на славу.
Вот мы и поднялись на второй этаж, и зашли в гостиную. Я бросил опасливый взгляд на стол, из которого в прошлый раз выпрыгнул боггарт, воплотивший наяву мои самые главные страхи. Я мотнул головой, прогоняя эти неприятные воспоминания, и по приглашению Сириуса вместе с Гарри устроился на диване, а сам хозяин дома расположился в кресле.
— Я думаю, вы проголодались, ведь никто не ходит сытым в гости! — Блэк хитро подмигнул, вызвав у нас искренние улыбки, а затем крикнул: — Кричер!
Старый домовик с тихим хлопком материализовался перед нами. Гарри, уже видевший эльфов в доме Боунсов, ничуть не испугался, но все равно с любопытством разглядывал Кричера, сильно отличавшегося от Пинки в силу своего почетного возраста.
— Зачем хозяин звал Кричера? — пробубнил старый эльф. — У Кричера еще очень много дел.
— Знаю я твои дела, старый пройдоха! — гаркнул Сириус на домовика, отчего тот слегка поежился. — Но я звал тебя не для того, чтобы орать на тебя. Принеси мне и моим гостям чего-нибудь вкусненького и бутылку Огденского Огневиски из нашего погреба.
Эльф кивнул, принимая приказ Сириуса, а затем повернул свою уродливую лысую голову в нашу с Гарри сторону. Увидев меня, домовик подошел поближе и спросил:
— Господин, Кричер может узнать ваше имя, и кто были те люди, похожие на вас и помогавшие Кричеру с уборкой?
— Меня зовут Минато Намиказе, Кричер, а те люди мои.. эээ.. слуги.
— Кричер благодарит вас, господин, — эльф слегка поклонился. — Моя госпожа была очень счастлива, увидев, что в доме снова чистота и порядок. Если бы еще мой хозяин не был бы таким мерзким...
— Кричер, а ну давай выметайся отсюда! — проорал домовику Блэк, и Кричер поспешил удалиться, исчезнув с тихим хлопком. Сириус с раздражением провел рукой по своим волосам. — А я уже начал надеяться, что этот старый псих стал исправляться, но стоило появиться в моем доме господину Намиказе, и к моему эльфу вернулся его прежний несносный характер.
— Ну уж извини, Сириус, но ты сам меня пригласил, — парировал я Блэку в ответ на его обвинения.
— Да расслабься, Минато, — улыбнулся мужчина, — мне в принципе наплевать, что думает обо мне мой чокнутый эльф. Просто меня поразило, что повернутый на традициях Блэков Кричер проявил к тебе уважение. Ведь ты же друг изменника и предателя крови.
— А кто такой предатель крови? — влез в наш разговор Гарри.
— Чтобы лучше тебе это объяснить, я спрошу, ты знаешь, кто такие чистокровные или маглорожденные? — Гарри помотал головой, и Сириус начал свое объяснение: — Видишь ли, Гарри, мир волшебников не так прост, как кажется на первый взгляд. Условно, всех волшебников можно разделить на три большие группы: чистокровные, полукровки и маглорожденные. Чистокровные маги — это маги, у которых родители, дедушки, бабушки и так далее вплоть до, боггарт его знает какого колена, были волшебниками. Маглорожденные волшебники — это люди, которые родились в семье маглов, а к полукровкам относятся те маги, у которых хоть один из ближайших родственников магл или маглорожденный волшебник. Твой отец, Гарри, был чистокровным, а мама — маглорожденной.
