— Хм, а что же это, по-твоему? — Я реально заинтересовался поступившей информацией.
— Вот, посмотри эти списки, ничего там не находишь интересного, — Карась протянул мне парочку листов.
Я просмотрел наименования и количество и удивлённо крякнул, посмотрел на Карася и спросил:
— Интересно, а где всё это богатство сейчас находится?
— Догадался, какую ценность всё это представляет и зачем нужно? — Ехидно спросил меня Данил Васильевич. — Мы тут твоих ребят озадачили, подкинув им образцы на исследования, спросив, что это такое, они посмотрели и теперь кивают на тебя, типа твоя тема — тебе и разбираться во всём этом.
— Ценность да, тут одного лантана, похоже, тридцать тонн выходит, а это, замечу вам — металл, имеющий стратегическое значение, — представленный мне списочек и вправду изумлял. — Мало того, что он дорог, идёт чуть ли не по цене золота, так его ещё в производстве оружейного плутония применяют, а тут из него аккумуляторы сделаны. Да, лантановые аккумуляторы, наверное, самые эффективные из известных мне, с ними разве только литий посоперничает, но, похоже, тут это не самое важное. Главное — это их эксплуатационные характеристики, весьма специфические, кстати. Могли бы ведь что-то подешевле и попроще выбрать. И ещё ёмкие танталовые конденсаторы в таком гигантском объёме, тоже ведь совсем не копейки стоят. Остальное даже перечислять не стану, тут получается целый годовой бюджет такой "маленькой" европейской страны как Франция. Так и где всё это добро-то? — Поинтересовался у озадаченного моими словами народа.
— Пока лежит в одесских катакомбах, — ответил Данил Васильевич. — Чтобы всё это добро оттуда вывезти нужно железнодорожный состав грузить, а сделать это незаметно нет никакой возможности. Да и потом, Сергеич, за этим добром обязательно наведаются его хозяева, сам ведь говоришь, какая это ценность, а мы узнаем, что они из него собираются сделать.
— Что сделать, это я и без них могу вам уверенно сказать, — громко фыркнул я. — Портал это, причём какой-то необычный. Вот только никак не могу понять, зачем им портал в этом Союзе нужен. У них же масса возможностей запустить его на подконтрольных им территориях, или вообще на корабле или подводной лодке, если нужна мобильность. Пересечение государственных границ проблема лишь для обычных обывателей, а не для хорошо подготовленных спецов, с кем мы имеем дело. Не хранить же они всё это добро в Одессе собирались, нелогично это. Так что вы правы, стоит ждать гостей и наведаться к ним только тогда, когда они начнут реализовать свои тёмные планы, тут явно что-то такое, о чём нам никак не догадаться.
— Ну, мы примерно так решили и без тебя. Ты, как поправишься, всё же наведайся туда ещё разок, сам всё посмотри, наверняка что-то найдёшь, за что мы не зацепились своим взглядом. Там есть пара кривых ходов, по которым можно незаметно для бандитов подобраться к складу, — подсказал Карась.
— Хорошо, обязательно гляну, вот летом на курорт поеду отдыхать. Что у вас есть интересного ещё, кроме этой темы? — Я медленно переводил свой взор то на одного, то на другого посетителя.
— Пока всё, ну разве только тут нововведение имеется... — озадачили меня.
— Какое? — Во мне снова пробудилось большое любопытство.
Данил Васильевич задумался, почесав подбородок, хитро прищурившись, глядя куда-то в сторону.
— Я не уверен, Сергеич, что тебе оно сильно понравится, но раз уж мы стали играть по взрослому, придётся и нам плодить бюрократию, — тяжело вздохнув для порядка, заметил он.
— Неужели подробные отчёты обо всех операциях писать потребуете? — Сразу же догадался, куда он клонит.
— Догадлив ты, однако, думал, сюрприз тебе сделать, — несколько разочарованно вздохнул он.
— Так это не новость для меня, так все органы и работают, без отчётов никуда не продвинуться и не накопить полезной информации, — поведал ему о своих соображениях на этот счёт. — Вот только кто у нас возьмётся их разбирать, да бумаги сколько зря перепортим.
— Ничего, ничего, тут твои головастики кой чего придумали, тебе бумагу марать не придётся, — Данил Васильевич совсем не разделял мой скептицизм. — Вон уже своей очереди дожидаются, чтобы взять тебя за жабры. А чтобы жизнь мёдом не казалась — тебе и читать эти отчёты. Как самому главному! И не зубоскаль, я тоже от этого дела совсем не избавлен, — посетовал он, вздохнув для порядка ещё разок.
— Вот уж удружили так удружили, спасибо ребята... — я мысленно представил, как раскусываю ещё зеленоватый лимон, что соответственно отразилось на моём лице, — давайте, зовите моих, как вы их назвали — "головастиков".
В дверь протиснулась целая команда наших компьютерщиков во главе с Антоном и Николаем. И пришли они не с пустыми руками. Освободив место на столе от чайных причиндалов, они стали быстро что-то там устанавливать, закрывая спинами от меня самое интересное.
— А ну-ка рассказывайте, что вы тут делаете, — не удержался я.
— Подожди минутку, Сергеич, мы тут тебе сюрприз приготовили, — не поворачивая головы ко мне, ответил Антон. — Помнишь две недели назад, ты что-то у меня просил?
Я немного задумался, вспоминая, но оно пришло далеко не сразу, хотя на память я пока не жаловался.
— Неужели терминал сделали?! — Радостно воскликнул я.
— Угадал, смотри!
Народ расступился в стороны, открывая моему взору что-то совершенно нереальное. Даже для нашего времени совершенно плоский экран шириной полметра казался чем-то невозможным. А тут вот он, смотрите.
— Сейчас подключим и...
Николай поймал тонкий чёрный провод, брошенный кем-то снаружи через форточку, воткнул сзади в монитор и подключил его к сети, щёлкнув тумблером включения питания. Секунд десять вроде бы ничего не происходило, потом весь экран загорелся ровным белым светом, погас, оставив сверху текстовое приглашение и мигающий курсор снизу. Щёлкнув пальцами по клавиатуре, Николай вызвал на экран знакомую картинку "Нортон коммандера", правда, не в привычном синем, а в сером цвете. А если приглядеться внимательно, то это совсем не "Нортон", а сильно похожая на него программа управления ресурсами машины, где я не видел столбцов привычных файлов, а наблюдал набор команд и меню вызова рабочих программ.
— Вот теперь любуйся! — Торжественно сказал Николай, подвигая стол поближе к моей кровати, и подавая клавиатуру на длинном проводе.
Я обалдело смотрел то на монитор, то на клавиатуру. Ну, надо же, офисная дорогая клавиатура, да ещё надписи на кнопках подсвечиваются снизу так, что можно работать даже в темноте не слепым методом. Прямо чудеса какие-то.
— Так... а теперь, други мои, рассказывайте откуда богатство сиё, — я окинул руками появившуюся технику. — Что-то мне не верится в то, что вы тут целое производство наладили. Неужели через портал протащить умудрились? А ведь, Антон, две недели назад ничего подобного я у тебя не видел...
— Хочешь — верь, хочешь — нет, Сергеич, но пока ты морским воздухам дышал, да по катакомбам всяким лазал, мы тут времени зря не теряли, — гордо заявил тот. — Вот и результат наших стараний можно пощупать.
— Да, впечатляет, ничего не могу сказать — одни эмоции.
Я действительно был поражен. Сделать такую технику даже в нашем времени очень непросто, а тут, в середине пятидесятых... от охватившего меня любопытства и нетерпения снова сильно зачесались мои почти зажившие раны.
— Ты лучше не впечатляйся внешнему виду, а вот это глянь... — взяв у меня из рук клавиатуру, Антон вызвал текстовый редактор, очень похожий на "Лексикон", хотя и несколько отличающийся от него по внешнему виду. Затем он открыл им какой-то текстовый файл и протянул клавиатуру мне.
— Вот тебе инструкция по пользованию, думаю, разберёшься, даже не вставая с кровати, тебе вроде как нельзя, — он решительно пресёк моё желание резко вскочить и подойти ближе. — Если хочешь, могу подать ещё и судно, если тебя так переполняют впечатления.
Народ дружно засмеялся, даже я оценил подколку, хотя смеяться мне ещё больновато.
— Ладно, орлы, теперь хочу знать, что и как вы тут наворотили. Да ещё взглянуть внутри бы не отказался при случае, уж очень необычно это всё выглядит, — меня реально распирало любопытство.
— С чего начать рассказ, от печки? — Антон мне задиристо подмигнул, а народ заулыбался.
— Хочешь сказать, что вы эти "пирожки" в печке испекли, да? — Не поддался я на его провокацию с желанием устроить длинное вступление.
— Почти угадал. Без печки тут реально не обошлось, — он кивнул, подтверждая.
— Хорошо, вот тогда ответь про материалы. Сколько здешних, а сколько вы оттуда притащили? — Задал мучавший меня вопрос.
Антон грустно вздохнул, заметив:
— Умеешь ты, Сергеич, расстроить одним словом. Действительно ведь по большей части всё оттуда притащено. Нет тут ещё условий и материалов для собственного полного цикла производства. Год потребуется только для получения чистого стекла, хотя я и не уверен. Даже пластик, — он показал рукой на клавиатуру, — тамошний. И даже штамповка оттуда, так меньше таскать. Но зато вся электроника сделана тут, ты понимаешь почему.
— Догадываюсь, догадываюсь, — я покивал головой, выказывая полное понимание. — И всё же как-то странно сделано. Даже у нас буржуи клавиатур с подсветкой не делают, сложно и дорого. Вы же решили конкретно выпендриться?
— Не, это, так сказать... всего лишь побочный результат конструктивных особенностей, — хмыкнул Антон. — Тут ведь нет электрических контактов в кнопках, да и пружин тоже нет. Вечная конструкция, если её молотком не колотить, конечно.
— Магниты, понимаю, и датчики холла? Неужели вы умудрились и их сделать? — Я был реально поражен.
— Вот это пока нам слабо, Сергеич, — Антон покачал головой, пояснив: — Тут механо-оптическая конструкция. Действительно вместо пружин отталкивающиеся друг от друга магниты, а вот вместо датчиков холла стоят маленькие зеркальца в донце кнопок и фотоэлементы на самой основе.
— Угу, и под каждой кнопкой лампочка, не слишком ли жирно? — Спросил я.
— Нет, лампа тут всего одна, длинная газоразрядка с люминофором, расположена сверху клавиш, а так же стеклянный светопровод от неё, заодно являющейся основой для всей электроники, — Антон быстро раскрыл тайну сего аппарата.
— Интересно, чем вы эту лампу запитали, тут ведь высокое напряжение в несколько киловольт нужно, а преобразователь, как я понимаю, весьма немаленький должен получиться. Один повышающий трансформатор чего стоит, и где вы взяли тонкую изолированную проволоку для него? — Меня всё его грызло техническое любопытство.
— Обошлись без трансформатора, — довольно ухмыльнулся Антон, явно хвастаясь найденным техническим решением. — Длинный узкий пьезокристалл там, как в газовых зажигалках, только побольше и с четырьмя электродами. Продольные и поперечные волны. Поперечными на боковых узких обкладках накачиваем кристалл, а возникающие в нём продольные стоячие волны создают то самое высокое напряжение на других двух обкладках, на дальних концах. Просто, надёжно и со вкусом. Понятное дело, мощность преобразователя тут весьма скромная, но лампе много и не требуется, а вон как ярко светит.
— А дальше как? — Я почти уже понял устройство клавиатуры, но хотелось узнать больше подробностей.
— Дальше — просто, — кивнул головой изобретатель. — Под каждой кнопкой светопровод имеет косую ступеньку, чтобы отразить свет лампы вверх. Под кнопкой стоит маленькое зеркальце, отражающее этот свет вниз на фотоэлемент, когда кнопка нажата. Фотоэлементы расположены на обратной стороне того самого светопровода, сразу со всей остальной электроникой, опрашивающей нажатые кнопки. По сути — всего одна достаточно простая макросхема. Да, понимаю, с виду сложно, проще механику было сделать, но эта конструкция получается практически не убиваемая эксплуатацией и с минимумом обслуживания. Раз в несколько лет потребуется поменять лампу, когда её светимость подсядет, да и всё. Работы всего на пятнадцать минут, если руки из правильного места растут. Зато можно положить эту клавиатуру в воду и печатать, как нив чём не бывало, ничего ей не станется, всё предусмотрено. Но не это в конструкции самое главное. Главное — это высокая технологичность всего изделия при массовом производстве и минимум ручного труда. Это в перспективе, естественно... — его исключительно довольный вид лица уже о многом говорил.
— Ну, а монитор как сделан? Не кинескоп ведь, — я переключился на следующее чудо техники.
— Представь, кинескоп и всю его обвязку куда проще сделать, — хмыкнул Антон.
— Так чего не сделали? — Ехидно поинтересовался у него.
— Бесперспективно. Зачем зря повторять технологические тупиковые направления? — Фыркнул тот.
— Тупиковые, говоришь... что-то все телевизоры и мониторы у нас, там, до сих пор на кинескопах, а нового, почитай — и нет вовсе, — я бы не его месте так не радовался, как он тут.
— Нет — потому что технологическая инерция сказывается, — заметил он в ответ он на моё возражение. — Ты вот сей темой раньше не интересовался, а в СССР было много разных разработок плоских экранов, причём на разных принципах. Правда, по той же инерции в производство ничего не пошло, так и оставшись на уровне отдельных образцов да прототипов. Там, конечно, были ещё сложности с формированием изображения на экране, всё же электронно-лучевая развёртка куда проще цифровой. Но зато цифровая более технологична. У нас там тоже скоро кинескопы начнут отмирать, скорее всего, уступив место жидким кристаллам, — выдал он свой прогноз.
— Видел я твои "жидкие кристаллы" на ноутбуке, извини, но жалкое зрелище, — я лишь покачал головой, демонстрируя большое разочарование. — Тусклое и невыразительное, изображение видно, только если смотреть точно по центру, даже сказать ничего хорошего не могу, — сказал последнюю фразу и капитально задумался, вспоминая что-то знакомое.
Именно плоские экраны я видел в мире будущего. Маленькие и большие, яркие и с хорошим сочным цветным изображением. Кинескопами там точно не пахло, а потому Антон прав, несмотря на кажущуюся очевидность обратного.
— Хорошо, — снова вернулся я к теме, — но почему именно жидкие кристаллы ты считаешь перспективными и ведь этот монитор явно не на их основе сделан?
— Жидкие кристаллы тоже тупик, временная технология на несколько лет, возможно — десятилетий. За ними появится что-то на основе светодиодов или каких-либо других прямых излучателей света, — уверенно заявил Антон. — Да, сейчас светодиоды слишком дороги, имеют слабую светимость, плюс нормального синего диода пока ещё не сделали, разве только тусклые образцы, однако прогресс в этой области очень быстр, пройдёт несколько лет и всё появится.
— Хорошо, почти убедил, хотя я и не совсем понял... — лишь для порядка скривил лицо. — Вернёмся к представленному изделию, так, что там внутри?
— Тут, если тебе так интересно, скрещены сразу несколько "тупиков", — хмыкнул Антон, подмигнув. — По своей сути — это плоский кинескоп плюс цифровая развёртка от технологии жидких кристаллов. Да, вместо нити накала и вакуума там используется ионно-обменная жидкость. Минусом данной технологии является низкая скорость регенерации изображения, для телевизора она не пойдёт, движения будут сильно расплываться, а вот для мониторов компьютеров в самый раз. В перспективе можно сделать и цветной экран, но пока это слишком сложно и потребует много оперативной памяти. Прикинь, тут разрешение экрана 1400 на 1050 пикселей да при 256-ти градациях серого. Восемь бит на пиксель!
