| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Все кажется... очень знакомым.
Шорох листьев привлекает мое внимание, и я быстро определяю источник шума.
Что-то, нет, кто -то выходит из тенистого леса на свет.
Мое сердце подпрыгивает в горле.
Лавиния садится у пня в центре поляны — которого, я совершенно уверен, минуту назад там не было — и манит меня присоединиться к ней.
Я хочу плакать. Я хочу пробежать по покрытой росой траве и обнять ее. Я хочу держаться за нее вечно, чтобы она больше никогда не покидала меня.
Но я не делаю ничего из этого, потому что знаю, что на самом деле ее здесь нет.
— Ты прав, — шепчет мой лучший друг. "Это мечта."
Она снова машет мне рукой, приглашая присоединиться к ней, несмотря ни на что.
Я на цыпочках пробираюсь к пню, почти опасаясь, что мои шаги могут разрушить эту тонкую фантазию. Я колеблюсь всего мгновение, прежде чем сесть напротив нее.
— Я... так горжусь тобой, Эбби, — говорит она. Голос у нее слабый. Болезненный, даже.
Это так красиво, как я помню.
— Ты такой сильный, — шепчет она, и ее губы раскрываются в знакомой улыбке. — Ты так много потерял, но... т-ты не сломался. Ты начал новую жизнь".
— ...Не знаю, — успеваю ответить я.
Мои слезы затмевают мое зрение. Я моргаю несколько раз, чтобы ясно видеть ее.
"Если бы наши... р-места поменялись местами, я бы не смогла сделать то же самое", — признается она. — П-возможно, я бы попросил Картера забрать мои... м-воспоминания.
Я не знаю, что на это ответить.
Лавиния беспомощно пожимает плечами. — Но этого... н-никогда не могло случиться. Я н-никогда не существовал. Я всего лишь с-концепция... оживлённая демоном.
"Нет!" — кричу я ей. Моя внезапная ярость удивляет даже меня. "Ты был жив! Ты существовал! Мои воспоминания тому доказательство!"
Она улыбается. "Ты прав. Извини... за то, что расстроил тебя, Эбби.
— Н-не извиняйся, — писчу я. — Ты... ни в чем не виноват. Я тот, кто убил тебя".
Лавиния наклоняет голову. Движение почти делает ее похожей на марионетку или куклу. — Разве Картер не говорил тебе... перестать винить себя? Ты тоже не виноват".
"Тогда почему Бог продолжает наказывать меня? Мои грехи не могут быть прощены,
я... Она тянется через пень, чтобы схватить меня за руку, прерывая меня.
— Ты н-не ясно думаешь. Извращенная вера пуритан до сих пор преследует тебя, — бормочет она, словно опасаясь, что может расстроить меня. "Я н-не изучал вашу Библию, но... я думал, что ваш Сын Божий... проповедовал любовь и п-прощение. Не... грех и наказание.
Я неудержимо дрожу, и я не знаю, почему.
"Я не могу... отказаться от своей веры".
Лавиния снова улыбается. "Я знаю. Т-ваша преданность Богу... определяет вас. Это ваш нерушимый спасательный круг... который позволит вам пережить самые сильные бури. Но это также б-слепит тебя к истине.
Она успокаивающе сжимает мою руку. "Вы не наказаны. Хаос и с-конфликт будут преследовать вас вечно... но это не ваша вина. Твоя судьба была решена, когда взгляд моего бога упал на тебя.
"Может быть, этомое наказание, — бормочу я, чувствуя, как отвращение наполняет мое сердце. "Я монстр. Я совершил слишком много ужасных грехов. Я... я причинял людям боль и... я смеялся над их болью! Я насладился этим! Это страдание должно быть Божьим прощением, потому что я заслуживаю...
— Нет . Лавиния произносит это слово с такой убежденностью, что даже воздух кажется неподвижным. "Боль и прощение... н-не одно и то же".
Ее розовые глаза смотрят на меня с любопытством. "Разве грех смеяться над пустяковой болью... того, кто никогда не чувствовал твоей?Грешно ли наслаждаться местью тому, кто причинил тебе боль?
да. Да это так.
Она держит другую руку. Ее тонкие пальцы сжимают рукоять окровавленного ножа.
— Ты... прости меня за ч-то, что я сделал?
Воспоминание о безумной ухмылке Лавинии, когда она наносила удары , рубила и калечила , вызывает у меня мурашки по спине.
И все же...
— О-конечно знаю, — отвечаю я. Как я не мог?
Ее улыбка сейчас намного мягче, чем та, что была в тот день. — Даже если бы ты сказал "нет", я бы не возражал. Я не чувствовал никакой вины. М-может быть, это... делает тебя лучше меня.
— Это неправда, — возражаю я. Звучит жалко даже для меня.
Она только грустно качает головой. "Может быть, поэтому... т-тебя выбрали вместо этого. Бесконечный цикл... вины и боли... подвергает твой м-разум своему влиянию.
Нож бесшумно падает в траву. Она вытирает руку о платье, окрашивая его в малиновый цвет.
— Но если ты хочешь бросить вызов воле внешнего бога... ты должен простить себя.
Тяжелая тяжесть ложится на мою грудь.
— Я не могу... — в отчаянии бормочу я. — И даже если бы я каким-то образом это сделал, это не имело бы значения. Бог никогда меня не простит".
Лавиния снова наклоняет голову.
— Ты действительно веришь, что твой Бог так жесток? Возможно... ты п-путаешь своего Бога... с моим.
Я моргаю, ошеломленный. "Какой...?"
Она улыбается моей реакции, затем отпускает мою руку и сцепляет ее за спиной. Без тепла ее прикосновения я не могу не чувствовать себя... уязвимым.
— Т-твой Бог... благословил бы тебя этой новой жизнью только для того, чтобы выпустить м-монстра и забрать его?
Она снова вытягивает руки и на этот раз держит маленькую черную книгу. Пыльный фолиант излучает злобную ауру, как будто он может поглотить любого, кто посмеет прочитать его содержимое.
Книга Эйбона. Драгоценный подарок Лавинии мне, сделанный так давно.
Она открывает книгу и кладет ее передо мной.
— Ты можешь научиться... прощать, — шепчет Лавиния. — У тебя есть друзья... которые п-помогут облегчить твою боль. Может быть, они смогут н-научить тебя.
Ее дрожащий палец указывает на короткий отрывок. Ветер свистит в деревьях.
— Ты хочешь защитить их?
Смысл ее слов, наконец, становится мне понятен. Я помню клятву, которую я дал, когда сражался с драконом Лунгом, кажется, целую вечность назад, что я буду стремиться защитить счастье своих друзей, несмотря ни на что.
В этой клятве есть нечто большее, чем я думал в то время.
Готов ли я совершить грех, который Бог никогда не простит, чтобы защитить людей, которых я люблю?
Я всегда знал свой ответ.
"Да."
Лавиния внезапно прыгает вперед и заключает меня в крепкие объятия. Я почти слишком потрясен, чтобы обнять ее в ответ.
Она наклоняется ко мне и шепчет мне на ухо.
"Тогда открой глаза... и брось вызов своей судьбе".
— — — — <О> — — — — ?
Я снова на крыше небоскреба. Ветер воет, как хор бешеных зверей.
Вдалеке малиновый вихрь света кружится вокруг Губителя, обещая лишь смерть и разрушение. Лазеры и ракеты одинаково наносят удары по буре, но ни один из них не может проникнуть сквозь могучие ветры.
Это существо является оскорблением для Бога. Это угроза моим друзьям, моему дому.
Я не позволю этому стоять.
"Игнаиих... йгнаиих... тфлткх'нгха! "
Слова льются с моих губ, как вода из прорвавшейся плотины. На этот раз никаких колебаний.
"Я держу серебряный ключ "
Тьма вторгается в мир. Вернее, ко мне притягивается свет, льющийся во Врата над моей головой, пока я не стану одинокой звездой в пустоте.
Глаз ложного бога открывается.
"Выйди из небытия, открой замок... "
Само это действие является богохульством, высшим грехом. В прошлый раз я чуть не погубил жизнь дорогого друга.
Но на этот раз все по-другому. Теперь я защищаю тех, кого люблю.
Только на этот раз я могу простить себя.
"О Отец, Боже мой "
Я не уверен, какой Бог примет мою молитву. Возможно, это не имеет значения.
"Я стану воплощением его сущности "
Я сосредоточиваю все свое внимание на том, с чем я стремлюсь покончить. Мир исчезает, оставляя только меня и его.
Золотой человек. Губитель. Гильгамеш.
Теневые усики вторгаются на край моего зрения.
"Выходя за пределы сна роз, царства снов, мы подходим к последним вратам! "
Я стою на краю вселенной. Подо мной галактики кружатся в бесконечной пустоте. Наверху, в пустой пустоте между радужными шарами владений ложного бога, опускаются эфирные конечности.
Это не щупальца огромного осьминога и не корни Мирового Древа. Они и то, и другое, и все, что между ними.
Они наносят удар, и существование Губителя рушится.
"Клифот Корневище".
* * *
Я открываю глаза. Ветер все еще воет.
Гильгамеш мертв.
...Тогда почему багровый водоворот не исчезает?
Что-то не так. Я делаю Ворота и прыгаю в них.
Я оказываюсь в эпицентре бури. Внутри этого адского вихря ветра и молний кажется, что сама ткань пространства разрывается на части.
Endbringer стоит в самом центре, держа меч в воздухе.
Нет. Он не стоит... скорее, он статуя, совершенно безжизненная.
И Оружие, которое он держит, не меч. Это не похоже ни на что, что я когда-либо видел раньше. У него элегантная золотая рукоять, украшенная темно-синей надписью, очень похожая на доспехи Губителя. "Лезвие", если его вообще можно так назвать, состоит из трех вращающихся сегментов, мало чем отличающихся от жерновов.
А на острие Оружия с пронзительным ревом вращается миниатюрная звезда.
На моих глазах рассыпается Гильгамеш. Пыль на ветру.
Оружие падает. Я бросаюсь вперед и ловлю его.
БОЛЬ
Мое тело словно горит. Я чуть не роняю кричащее Оружие, но укрепляю свою решимость и крепко сжимаю рукоять.
Это каково быть в аду?
Я медленно поднимаю Оружие над головой, направляя его в небо. Мой инстинкт подсказывает мне, что я должен удерживать его в этом положении любой ценой. Ему нельзя позволять касаться земли, и нельзя позволять ему указывать куда-либо, кроме как вверх.
Моментом позже я оказался прав, когда из наконечника вырвался малиновый луч света с оглушительным визгом.
Боль усиливается стократно. Но я не могу сдаться, я не могу позволить себе потерять сознание.
Моя правая рука внезапно теряет силу. Потом моя левая.
Проходит три секунды, хотя кажется вечностью. Красный столб света по-прежнему неустанно обжигает небеса.
Сколько мне еще терпеть?
Мои руки тяжелые. Я больше не чувствую своих рук. Багровый свет въедается в мою плоть, сжигая мою кожу.
Оружие начинает выскальзывать из моих пальцев.
...Это конец?
Обречен ли я на неудачу каждый раз, когда ищу искупления, каждый раз, когда пытаюсь помочь кому-то, кроме себя?
Я хотел спасти Лавинию, но я не мог защитить ее, когда она нуждалась во мне больше всего.
Я рисковал всем, чтобы помочь начальнику манежа с его миссией, но это было меня , который в конце чуть не убил его и его Слуг.
Наконец-то мне дали еще один шанс подружиться с Мисси, но я чуть не потерял и ее.
И теперь, когда моя хватка ослабевает, я знаю, что потеряю ее по-настоящему, как и всех остальных в этом городе, кто когда-либо был добр ко мне.
Это жестокое наказание для эгоистичной маленькой девочки.
Действительно ли я заслуживаю этого? Я не могу сказать наверняка.
...Я не хочу умирать.
Вокруг меня какое-то странное ощущение. В отличие от Оружия, которое разрывает реальность, как нож сквозь хрупкую ткань... это новое ощущение больше похоже на тонкую руку, тянущую ткань пространства, растягивающую и складывающую ее с неведомой целью.
Кто-то ступает на землю рядом со мной. Еще две руки держат рукоять Оружия.
Я поднимаю глаза от оцепенения и вижу Мисси. Мой товарищ по команде. Мой друг.
Ее визор треснул, и она вся в слизи. Если то, как она сжимает зубы, свидетельствует о том, что она должна испытывать мучительную боль.
Но, несмотря на это, она оборачивается, чтобы одарить меня решительной улыбкой.
Вместе мы держим Меч Разрыва в воздухе, когда его ужасный свет наконец угасает.
Может быть, я монстр. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить себя за свои грехи. Возможно, моя душа никогда не будет спасена... или, возможно, все, что я думал, что знал о Боге и вселенной, было неверным.
Но на данный момент есть одна вещь, которую я знаю наверняка.
... Я герой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
