Оказалось, Кипр, адвокат звонит. Мне из коридора говорить неудобно, обещал сам перезвонить вечером. Документы только в бумажном виде, надо бы ему электронные копии послать, желательно сканер найти.
Время у меня есть, Игорь занят... во, секретарша у Ильи, целого зама, меня помнить должна. Пошёл к ней, объясняю, хочу личный документ отсканировать, где это можно?
Оказалось, проще всего ей самой, так что передал ей контракт и бумаги на предприятие, сам рядом уселся, беседой развлекаю. За пять минут всё закончила, на флешку сбросила. Достал ей шоколадку из дипломата, в благодарностях рассыпался.
Уже к двери шагнул, навстречу замминистра, Илья Павлович, а за ним следом и министр. С Ильёй просто руки пожали, а министр задержался, что-то пытаясь припомнить.
— Ты ко мне? — спросил Илья.
— Нет, просил твою помощницу кое-что отсканировать.
— Что-то я у тебя спросить хотел... — никак не мог вспомнить зам. — Ты сразу не сматывайся, я обязательно вспомню.
— Про физиков?
— Да вроде и нет... а ты с ними еще общаешься? Ладно, потом — начальство торопилось в кабинет.
До начала ещё десять минут, присел тут же, в приёмной, ноутбук достал, наспех набросал обещанные показания для ФСБшника. Заходил в кабинет последним.
Доклад Игоря мне понравился. Не все слова понял, особенно про тактику и стратегию, но то, что касалось техники и результатов тушения, прослушал очень внимательно. Неплохо поработали ребята.
Потом знакомый мне Феликс, инженер из Долгопрудного, рассказал о применяемых материалах и долговечности сборок. Я и думать не думал, ан, оказывается, изнашиваются портальные пары со временем, сначала характеристики немного падают, а потом всё, обрыв связи. И всегда первой выходит из строя передающая часть.
Обсуждали заинтересованно, один вопрос и ко мне случился, можно ли подавать воду на борт летящего самолёта. А я и не знаю! То есть ответил, что проблем не вижу, но не испытывал. В целом, обсуждение среди чиновников неожиданно для меня получилось интересным и даже полезным, только в конце двое выступавших откровенно тянули одеяло на себя.
Часа полтора доклад и прения заняли. Потом основную массу начальство отпустило, остались несколько человек, в том числе Илья и Игорь. Что-то на бумажке планируют, деньги и сроки упоминают. Я посидел немного, как бы лишний тут, встал, дипломат в руке. Министр на движение отреагировал, меня заметил.
— Извини, — говорит — мы сейчас закончим, можешь ещё подождать?
Согласился, конечно. Не каждый день целый министр интересется, могу ли я его подождать. В общем, достал ноутбук и спокойно занялся своими делами. Полчаса, не меньше.
Наконец, нас осталось трое, министр и мы с Ильёй.
— Вспомнил я, — министр подсел ко мне поближе — хотел спросить, как у тебя с военными прошло, что решили.
— Прошло хорошо, собирались на следующий день в министерстве встретиться, но с тех пор от них ни слуху, ни духу. Больше месяца.
— А сам?
— Нет, я своё дело сделал, — не согласился я — изложил и продемонстрировал. Мало ли какие у них соображения, не моё это дело.
— Ладно, уточню сам. А с этими, которые телефон спрашивали?
— С ними полный порядок, раз в неделю подкидываю новые материалы.
— Каждую неделю? Я думал, там разовая потребность.
— Сначала была разовая, потом пришёл аппетит. Но я сам предложил, — упредил возмущение собеседника — интересно стало.
— Что там может быть интересного? Что они делают, вообще?
— Сверхпроводимость хотят получить при комнатных условиях, я им образцы подвожу, а они испытывают.
— Понятно. А с больницей твоей как дела, работает?
— А с больницей вообще блестяще. Одна бригада врачей травматический паралич ног убирает, другая научилась печень восстанавливать, Центроспасовских уже двенадцать человек обучили и трое курсантов на стажировке, кроме них ещё трое из других ведомственных больниц МЧС. Лично наблюдал потасовку у приёмного покоя, желающих больше, чем пропускная способность.
— Смотри ты! Да тебе расширяться надо!
— Намерение есть, возможностей нет.
— Средства?
— Денег всегда маловато, но начать хватило бы, вот с землёй проблема. За забором пустующие территории, но со времён царя гороха принадлежат артиллерийскому полигону. Честно говоря — добавил я после паузы — после обсуждения в Мытищах появилась надежда выцыганить у военных кусочек, но не сложилось вот.
— Поговорю я ними, что там у них за соображения такие. А как это, говоришь, паралич убирают?
— Очень просто, чинят повреждённые позвонки, потом выращивают недостающие части нервных волокон. Вот как их правильно соединяют, я и сам не понимаю.
— Действительно, совсем просто, — усмехнулся Андрей Павлович — и много вырастили?
— С начала года человек двадцать, пока что ни одного коммерческого.
— Да, неплохо.
— Как это неплохо? Во всём мире ни одного такого случая, а у нас уже двадцать. Это великолепно!
Как-то слишком планомерно он меня спрашивает, не иначе, Царю доложит. Что же, лучше так, чем под протокол.
В субботу утром неожиданно позвонил Петрович, напросился в гости. Странно, всегда я к нему приезжал, что бы это значило? Я в новой квартире люстру вешаю, ещё четыре светильника на очереди. Портал так и не установил, а до квартиры добираться изрядно. Пришлось договориться на пять часов, до середины дня возился с электрикой и ломал голову.
Приехал он с небольшим опозданием, но и дорога не ахти какая. Собственно, для Нивы вполне приличная, но всё равно не разгонишься. Таисия его узнала, разрешила в дом войти.
— Дело у меня такое, деликатное — начал он.
— Догадываюсь.
— Мы с тобой осенью о кооперативах говорили, насчёт огурцов и насчёт коров, помнишь?
— Не слишком, но был такой разговор, да. — На самом деле, помню хорошо, но мало ли, что он попросит. А что просить приехал, почти не сомневаюсь уже.
— Я вот поговорил с людьми, насчёт коров, значит, нашлись несколько энтузиастов и могли бы вписаться коров разводить, но кредит им никто не даёт, банку залог нужен или действующее хозяйство, тогда можно и на развитие. А у них, как у всех, дом да участок, и машины, чтобы ездить. Ты тогда обмолвился, был у тебя выход на кого-то денежного?
— Был, и сейчас есть.
— Что там за условия, не скажешь?
Значит, крестьяне ещё не все вымерли, это радует, надо поддержать. Если просто денег дать — они их просто потратят, человек слаб и соблазнам подвержен. Нужно ли только мне с ними заморачиваться? Проверять, подгонять, помогать?
"Командир, сам же переживал, что поля не кошены".
"Переживать это одно, а самому заниматься, совсем другое. И неинтересно мне это, доить-удобрять".
— Ну, — я начал осторожно фантазировать — зависит от конкретного проекта, но обычно деньги под десять процентов, а матчасть в лизинг под пять. Вместо залога честное слово, но за обман спрос очень серьёзный, коллекторы отдыхают.
— А если падёж, или форс-мажор какой?
— Там не звери, по-человечески решают.
— А что в лизинг предлагают?
— Ничего они не предлагают, присмотришь, что тебе нужно, они проверят и оплатят. Проще перечислить, но можно и наличкой.
— Так оно и хорошо вроде, но слишком гладко. В чём подвох?
Вот тебе и здрасьте-приехали! Ладно, мистики подпущу.
— Не то, чтобы подвох. Но при подписании заёмщик клятву даёт, что кредитора не обманет, ставит отпечаток пальца и кровью своей капает. Гарантия получается круче залога.
— Кровь-то зачем? — оторопел Петрович.
— Чтобы найти, если скроется. Ну и, чтобы важностью прониклись.
— А на сумму ограничения есть?
— Конечно. Ты конкретнее говори, что и сколько.
Петрович полез за бумагами.
— Я сагитировал шесть хозяйств, ещё двое колеблются, и человек десять ждут, что получится. — Он положил передо мной таблицу — Вот, суммы от четырёх до двенадцати миллионов, всего пятьдесят шесть миллионов. Потянут твои?
— Потянут, но мне придётся со всеми переговорить. Вижу, один на сотню голов замахнулся, у него опыт есть?
— Есть, зоотехником работал, родственник мой.
— А твоя тут роль какая?
— А я мечу в председатели, попробую совмещать. Ну и от района помощь, земли выделим удобные, электричество проведём. Субсидию республиканскую выбивать буду, ну и с нашим молокозаводом торговаться буду.
— Хорошо. У меня пожелание, содержание коров устройте, как у финнов, на это не жадничайте, пусть даже дороже будет.
— С музыкой и хороводом?
— Главное, с ежедневными электронными отчётами.
— Это ещё зачем?
— Затем, что коровы в лизинге будут, как бы в аренде. Вот владелец и должен иметь возможность убедиться, что её и подоили вовремя, и накормили, и ветеринар осмотрел, а в коровнике тепло и сухо. На самом деле, эти данные к тебе стекаться будут, ты и смотри, где помочь нужно. Главное, это фермера хорошо дисциплинирует, а про обман я уже говорил.
— Золотое молоко получится.
— Знаешь, у финнов оно в магазине столько же стоит. А зарплаты и налоги, да и цены на всё там выше.
— Ладно, расскажу мужикам про условия. — Петрович встал — Точно там не кинут?
— Сто процентов! — я пошёл проводить его, мы вышли на крыльцо.
— Я понял! — он резко повернулся ко мне. — Это же твои деньги!
— С чего ты взял?
— Про условия говорил, как придумывал, а главное — сто процентов!
— Ну, это твои выводы, можешь думать, как тебе удобнее.
— Ты не понимаешь, если я скажу, что лично знаком с тем, кто даёт деньги, никого убеждать не нужно будет! И будет не шесть, а восемь хозяйств, а то и больше.
— Ага, и сумма увеличится!
— Ой, я не подумал! А можно увеличить-то?
— Можно, но не до бесконечности. До ста миллионов.
— Понял, понял. Так я могу мужикам сказать, что банкира лично знаю?
— Можешь. Но про меня чтобы не болтал, сильно расстроишь.
— Всё, всё, уехал! — он сбежал по ступенькам к своей машине. Ишь, как его воодушевило!
Он ещё и с дороги мне позвонил:
— Слушай, а зачем тебе это надо? Проценты ниже инфляции?
— Ради денег, конечно, — объяснил я — станут зарабатывать, значит, купят мою воду, вот я и в прибыли!
Глава 26
Утром понедельника еду на склад, телефонный вызов, не глядя на экран, отвечаю.
— Здравствуйте, господин Николаев, это Гийом де Витри — быстро так говорит, деньги экономит, что ли?
— Здравствуйте, господин де Витри. Что-то случилось?
— Да, кое-что произошло, нам нужно поговорить.
— Слушаю вас.
— Нет, это не телефонный разговор. Не могли бы вы меня принять?
Ещё один пациент? Гийом очень неплохие деньги принёс, мы даже начали прикидывать, какой будет "клиника мечты".
— Хорошо, прилетайте, только уточните заранее, чтобы я точно был на месте. С визой вы как-то решаете?
— Я уже прилетел.
— Даже так? Тогда приезжайте, но я буду не раньше, чем через два часа. — Экий торопыга! Или опасается отказа, уже прилетевшему оказать во встрече сложнее.
— Понял, подожду, если что. Спасибо, что не отказали.
— Не за что, до встречи.
У Зины, или у её отца уже целая команда на развозке образовалась: шесть водителей, шесть экспедиторов и два диспечера-надомника. Отец сначала сам ездил с водой, теперь не получается. Проверять и наставлять Зину давно не требуется, вот наличку забирать надо. Не очень это правильно, кстати, за деньгами приезжать по расписанию. Привык уже, и удобно, но придётся ломать порядок.
Вот и нынче, забрал выручку за неделю, сложил в дипломат. Поговорил ни о чём и отправился в больницу.
А Гийом уже там, с медсестрой на посту треплется. Он что же, не из аэропорта звонил? Провёл его в свой кабинет, усадил. Волнуется.
— Так что же случилось, господин де Витри?
— Даже не знаю, как это сказать... готовился. А теперь растерялся вдруг... в общем, я нашёл способ, как надёжно изолировать мою подругу. — И замолк.
— И это... ?
— Я на ней женюсь, она переедет ко мне и начнёт новую жизнь под моей фамилией. Имя тоже поправим, здесь она была Анна Мария, в штатах получила документы как Мери, а теперь будет Анной. Анной де Вилье. Я обо всём договорился, документы ей выдадут, не упоминая американских. Она же у нас родилась, запись в мэрии сохранились.
— А здешние родственники?
— Внучатые племянники? Они и не слыхали о бабушке, никаких контактов с пятьдесят третьего, когда мать её умерла.
— Что ж, звучит неплохо. Но подождите, мне нужно подумать. — я достал из письменного стола зажигалку, щёлкнул: — "Морской владыка...".
Накрутил Гийом изрядно, вот и пытаюсь понять, не будет ли у меня проблем с этой аферой. Сосредоточился... ровно? Ни успеха, ни неудачи? То есть ничего не будет, не состоится?
Надо было свечку взять, газ уже заканчивается. Не доживёт или передумает пациентка, Анна Мария? Гийом? Опа-на, Гийома ждут неприятности, вполне себе смертельные и, похоже, насильственные. Дома, завтра или даже сегодня.
Действительно, газ кончился, а я сижу, всё на клапан жму. Бросил ненужную зажигалку на стол, поднял взгляд на Гийома. Тот на зажигалку уставился, как завороженный, но хоть не улыбается.
— У меня для вас не самая приятная новость — не знаю, как ему объяснить, откуда известие, не говорить же про Морского Владыку.
— Что-то с Мари? Не берётесь?
— Нет, с вами. В общем, дома вас ждут неприятности, погибнете. Несчастный случай или убийство, уже сегодня или завтра.
Вижу, объяснять ничего не нужно, поверил сразу. Посерьёзнел, осунулся.
— И что, ничего нельзя сделать?
— Наверно, можно. Если это несчастный случай, то просто в другое место отправиться, если убийство, то меры принять. Охрану там нанять, бронежилет надеть, не знаю я.
— У меня же Пьер на постоянной работе!
— Не знаю, — повторил я — но что может Пьер против снайпера? Или араба с поясом шахида?
— А если я полечу в Америку? — озадачился Гийом.
— Но вы же собирались домой, у вас и билет имеется, наверно?
— Я самолёт зафрахтовал.
— Вот, и рейс куда значится?
— Ницца — Санкт-Петербург — Ницца.
— Вот! Откажетесь от рейса, возьмёте билет в Америку, тогда и поговорим. Но дальше, чем на неделю, предсказать тяжело.
— А предопределённость?
— Я с ней не сталкивался. Вон, предсказал партнёру в октябре, что его вместе с домом взорвут, он оттуда съехал и до сих пор жив. А дом без него взорвали.
— Если я возьму билет и аннулирую фрахт, вы скажете, что меня ждёт?
— Не так. Я смогу оценить, ждут ли вас неприятности при существующих планах. В ближайшую неделю. Но если планы поменяются, предсказание ничего не значит, вы сами определяете свою судьбу.
— Понятно. Но вы возьметесь за Мари?
— Возьмусь.
Гийом попрощался и ушёл, я остался сидеть, размышляя. Редкая привязанность, собрался жениться спустя шестьдесят лет! А пишут, у них теперь геи в тренде. Или французы не по этой части?
В дверях возник Фёдорович.
— Чего француз приезжал? Претензии?
— Нет, за клиентку просил. Я не отказал, но там много сложностей.
