Еще два выстрела и парапет по обе стороны от них, бегущих к контрольно— пропускному пункту, превратил железо в крошево. Если это не клавирцы, тогда кто же они?
Хотя красс был наготове, однако, больше никто не преследовал двух нарушителей. Без происшествий они миновали пункт охраны. На посту два полусонных охранника сделали вид, что крайне недовольны тем, что приходится искать книгу учета посетителей. Но все же, когда друзья быстро вывели свои автографы, беспрепятственно выпустили их. Проходя мимо служивых, Лиссан бросил пристальный взгляд на глаза обоих. Ничего необычного. Тогда что же случилось с теми, кто остался внизу? Цвет их глаз — насыщенно золотой — казалось впитал в себя свет закатного солнца прежнего Сансиона.
Они поднимались обратно по спиральному коридору. Лиссан настолько погрузился в свои мысли, что не сразу понял, что слышит только свои шаги, Шари остановился. Обернувшись, клавирец заметил, как мальчишка смотрит на него — испытывающе и с волнением.
— О твоем отце...— Лиссан задумался, пытаясь отыскать подходящие в такой ситуации слова. О своем отце Лиссан не знал ничего, в Клавире лишь те, кто занимал статут септимия и выше растились в полноценных семьях. Сексты, как они с Мари, знали лишь мать, а остальные были лишены человеческого рождения. Их выращивали словно растения в коконах. Но вот сейчас Шари столкнулся с чем-то, что не понимал, и Лиссан не мог помочь ему.
— Уверен, это ошибка базы данных,— сказал клавирец.
Шари помотал головой.
— Папа вернется, он жив, я чувствую. Даже не думаю, что он мог умереть! — паренек сердито ткнул пальцем в грудь старшего товарища. — Я о том, кого ты искал...— мальчик замялся.— Я видел имя, вы ищете Эли?
Лиссан просчитал в уме возможные варианты, почему паренек задал такой опасный вопрос, но потом понял, что за этим кроется просто любопытство. Поэтому кивнул.
— Да, но видишь же, мы не успели самого главного — узнать фамилию. Похоже, мой друг сменил ее, хотя это невозможно,— Лиссан помотал головой и нахмурился.
Стайка девушек, направлявшихся вниз по коридору — наверняка в комплекс развлечений — проводила Лиссана заинтересованными взглядами. Он поспешно отвернулся. Женское внимание всегда смущало его.
— Я уверен, что увидел правильно — две первые буквы фамилии,— Шари запнулся и потер лоб,— не знаю, это важно или нет, но одного моего друга, который дал нашивку для Мари, зовут Эли, и его фамилия Рутов.
'Единственное совпадение' — молнией промелькнуло в голове. Может ли это быть господин Эли, скрывающийся под фамилией поверхностников? Но чтобы октавиан, высший из высших, променял блистательную фамилию Медиана на нечто настолько невзрачное? Невозможно!'— от одной мысли о подобном Лиссана пошатнуло, он схватился за поручни.
— Лис, что с тобой, ты ранен? Давай я поскорее отведу тебя домой, мама сможет помочь... ох нет, мама сейчас не в себе. Что делать? — Шари в отчаянии оглянулся по сторонам, но коридор снова был пустынен.
— Ничего. не надо никуда идти, — Лиссан удержал паренька за плечо, взяв себя в руки.— Это просто... опиши как выглядит твой друг? Чем он занимается, какие у него привычки? И главное, какого цвета у него волосы и глаза?
— Волосы? — Шари наморщил лоб,— да такие же, как у меня, а глаза... он задумался,— а ведь и правда они похожи на твои или Мари, но вот только намного ярче.
— Святые небеса! — воскликнул Лиссан. Сердце заколотилось. Пока Шари описывал друга, клавирец все больше приходил в смятение. Эли, это несомненно господин Эли! Тот же взбалмошный и изменчивый характер, и при этом мастер своего дела, пилот — ас. А волосы, как и в их с Мари случае можно запросто перекрасить. Но глаза выдавали, кричали громче всего, он не посмел изменить их цвет, чудный оттенок, какой достался только октавианам.
'Мари,— Лиссан выдохнул и улыбнулся,— Мари, мы нашли его, неужели, мы и правда отыскали его?'
— Шари,— Лиссан схватил мальчишку за плечи, тот поморщился.
— Ой, мне больно!
— Шари, где живет твой друг?
— Хочешь пойти туда сейчас? Ну... вообще-то он живет вместе со своим отцом.
— Отец? — а вот этого Лиссан не ожидал. Кто же может прятаться под маской 'родственника' господина Эли? Кто-то из простых поверхностников? Вряд ли, скрыть правду было бы невозможно. Помощник Таллигона — Саллюций Тиррелин? Вполне вероятно. Если так, это неплохо, он — друг. А что если тот, с кем живет наследник Медиана, контролирует его или даже держит в заложниках, шантажирует? — от таких мыслей Лиссану снова стало нехорошо.
'И все же, я должен знать,— решил клавирец,— чего бы это не стоило. Если есть шанс, пусть и мизерный, что это не Эли...'
— Давай сейчас проведаем твоего друга, хочу встретиться с ними обоими,— как можно мягче попросил Лиссан.
Часть 6
Место было особенным. Эли сразу понял это, едва ступил на глянцевую, отваливающую насыщенным фиолетом поверхность. Шаг, другой... он уставился на свое отражение в плитах пола, поднял взгляд, но так и не смог разглядеть другого конца.
'Так вот он какой, Зал Ветров'.
Эли повернулся вокруг себя, создавая панораму. Изломанные, вычурные формы, в отличие от верхних этажей цитадели стены выложены из камня. Подойдя к одной, Эли положил ладонь на шершавую, пористую поверхность.
— Теплая,— прошептал юноша и двинулся вдоль стены по часовой стрелке. Через равные промежутки по ней располагались зарешеченные круглые шлюзовые двери. Приоткрываясь, воздушные ворота впускали мощные потоки воздуха, поднимающиеся с самого низа цитадели. Циркулируя под куполом, они свивались и развивались, смешивая холодные и теплые с обжигающими и ледяными, а потом сложная система воздухообмена вновь втягивала их в с себя и гнала на нижние ярусы.
Окон в зале не было, зато прямо над головой прозрачный купол упирался в усыпанный звездами небосвод. Некоторое время Эли разглядывал светящиеся огоньки, которые медленно перемещались по своду. Даже ночью небо казалось не совсем черным, а с примесью легкой дымки. Вечерняя гроза уже пронеслась над цитаделью, значит атмосфера чиста, а до восхода еще далеко.
Глаза начали слезиться, парень заморгал, но продолжал смотреть до тех пор, пока смог. Сквозь тихий шелест ветра раздался веселый смех. Еще одни припозднившиеся посетители — молодая парочка — сидела на скамейке у дальней стены, почти терявшейся в темноте. Газовые горелки создавали мерцающий голубоватый свет. Отражаясь в плитах пола, он превращал зал в нереальное место. Казалось, огоньки парят, отделенные от стен. А сами стены не касаются пола. Звезды будто плывут над головой, а тело парит в потоках воздуха.
Смех стал тише, раздались удаляющиеся шаги. Парочка растворилась в черном выходе. Эли остался наедине с ветром.
Некоторое время он стоял, поставив лицо его ласкам, жадно вдыхая влажные потоки, пил и словно не мог насытиться. Что это за дивное чувство? Будто воздух настолько насыщен кислородом, что начала кружиться голова. Рассмеявшись, Эли закружился, расправив руки словно крылья. Он кружился и кружился, потеряв счет времени, а потом выхватил веера и замер. Прислушался, пытаясь уловить поток.
Коснувшись кромки веера, ветер заставил тонкую ткань слегка дрожать, создавая резонанс. Второй веер поймал более холодный нижний поток, идущий из вентиляционного отверстия в западной стене, а потом веера поменялись местами, смешивая теплый и холодный потоки, и больше не останавливались. Весь зал стал сценой. Эли танцевал.
Постепенно движения становились все быстрее, юноша заставлял тело двигаться в такт песне, которую мог слышать только он, соединяя шум потоков в единую симфонию. Сбросив куртку — стало жарко — остался в одной рубашке, рванул пуговицы — ткань сковывала движения. Прикосновение ветра к коже опьяняло. Тогда, на сцене клуба танец был лишь прелюдией к этому представлению. Эли танцевал для ветра, вместе с ветром.
А потом:
'Мастер восходящего консонанса способен чувствовать ветер...'
Прозвучало как гром среди ясного неба. Веера замерли и опустились. Эли рухнул на спину, раскинув руки. Снова эти непонятные слова и голоса в голове. 'Мастер восходящего консонанса? Что это такое? Те, кто танцуют с веером?'
'Высшим мастерством было умение сражаться на семи. Мастера восходящего консонанса — едва ли не главный знак признания в Клавире. Но это было уже искусство. Четыре же ветра и поединок Фацилис, названый так словно в шутку, являлся традицией...' — Эли зажмурился.
— Почему символ всего ужасного, что происходило с миром за последнее время звучит в моей голове? Как связан танец и безжалостные тираны и убийцы? — размышлял парень.— Я встречался с ними?
Прохладный камень холодил спину, взгляд блуждал по потолку и случайно наткнулся на гроздь тонких и длинных стеклянных трубок, друзой свисающих с купола. В этот момент из них исторгся долгий протяжный звук, от которого завибрировало все подкупольное пространство. Воздушные токи смешались и поменяли направление. От второго звука Эли зажал уши. Низкий настолько, что превратился едва ли не в инфразвук. Юноша рывком поднялся. В этих звуках присутствовал ужасный разлад, низкие и высокие сменяли друг друга в хаотичном порядке. Проникая сквозь тело, они заставляли наполняться дрожью каждую клеточку, воскрешая непрошеные воспоминания.
'События последних часов смазались и перемешались в памяти. Вспоминать о таком и вовсе не хотелось. Последняя ясная картина — светящаяся паутина Мемории, в которую его все-таки удалось затолкать служителям, как он не сопротивлялся. А потом пришла боль, какой не дарил даже танец на северном ветру.'
— Прекратите! -выкрикнул Эли, сильнее зажимая уши, но звук проникал через каждую пору кожи.
'Бежать.. нужно скорее убегать, или это снова сделают со мной. Опять заставят заучивать бессмысленные и жестокие приказы... Кто заставит? Мемори...'— Слова приказов накладывались на собственные мысли и это было невыносимо.
— Оставьте меня в покое!
— Господин Эли!
Голос ворвался в смешанные картины и разорвал их. Открыв глаза, Эли, наконец, вернулся в настоящее.
Прямо перед ним стоял перепуганный Шари, а рядом стройный парень, на лице которого застыло почти детское выражение, но глаза говорили об обратном. И этот взгляд заставил сильнее стиснуть веера, на сей раз в боевом захвате.
Глава 18 — К-Эффект
Часть 1
-Убийца...— понял Эли.
— Госпо...— но договорить парень не успел. Один из вееров, выпущенный Эли, заставил его уклониться, потянув на себя Шари. Тело толкнуло вперед, оно действовало само по себе, гонимое одним желанием — уничтожить.
'Опасность, опасность, опасность... нарушившим Закон — смерть, предателям — смерть,— билось в голове. Легкий веер в руке превратился в опаснейшее оружие. Каким-то чутьем Эли знал, как повернуть каждую его грань, с какой силой сделать взмах, под каким углом рассечь. Всего за три шага он оказался рядом с преступником, который отчего-то пораженно вскрикнул и загородился рукой. Веер рассек рукав и глубоко врезался в кожу. Парень стиснул зубы.
— Господин Эли...
'Предателям— смерть!', — новый взмах.
— Эли! — этот крик принадлежал мальчишке, прячущимся за спиной преступника. 'Кто он? Кажется странно знакомым',— имя плясало на окраине сознания. Но желание уничтожить смело эти мысли, приказывая немедленно убить того, кто прикрывал мальчишку рукой.
-Эли! — несмотря на попытку задержать его, мальчишка упрямо рванулся вперед, но преступник дернул его обратно, толкнув за себя.
— Не вмешивайся!
На этот раз выпад веера Эли был блокирован необычной формы широкого ножа с тускло светящейся рукоятью. Удар пришелся вскользь.
— Господин Эли, я не должен..— лицо противника исказилось болью, но все же он отразил и третий удар. Бойцы закружились друг вокруг друга. Веер против ножа.
И хотя парень был вынужден все время отступать, противником он оказался превосходным. Эли знал, что должен, обязан его уничтожить, но все же медлил, хотя каждый удар мог стать последним. Завораживало — вот верное слово, которым он мог описать свои ощущения. Этот танец — битва очаровала его, каждая клеточка тела участвовала в сражении, а любое движение было лишь прологом к следующему. Стойки менялись так быстро, что казалось так не могут двигаться люди. И все же, скорость сражения лишь нарастала, и противник не уступал, почти не уступал ему.
Эли смеялся, нанося очередной удар, а парень бледнел на глазах. Постепенно он начал оступаться. И вот, в один момент, будто принял окончательное решение — отпрыгнул на недосягаемую дистанцию для удара и опустился на колени, подняв оружие над головой.
— Господин Эли, я признаю поражение, не могу сражаться против вас,— произнес он, опустив голову.
Веер дрожал, уже занесенный для последнего удара. Изумрудные глаза прожигали замершего человека перед ним.
'Господин... Эли? Почему этот преступник называет меня так? Неважно, он должен умереть. Он должен...'
Но в этот момент подкупольное пространство пронзил новый резонирующий звук, Эли выронил веер, зажав уши, даже противник схватился за голову, а его напарник закричал. Дрожь пробежала по стенами, пронзила тело и ушла в пол. И ярость заклубилась вновь, словно этот звук подстегнул в душе желание уничтожения. Ясность мысли снова ускользала, полученная всего на миг.
-Гипноэффект,— сквозь зубы процедил человек перед ним. Эли на миг отвлекся, и этого времени хватило, чтобы преступник схватил его за левое запястье и с силой сжал особым образом трем пальцами, а потом то же самое сделал с собой, и с мальчишкой.
— Я уменьшил... воздействие, но оно слишком сильно,— выдохнул парень.— Нужно скорее уйти отсюда.
Эли поспешно отступил, ощутив угрозу, исходящую от говорившего. Веер уже был готов нанести новый удар, но внезапно звуки стали глуше, точно кто-то закрыл невидимый заслон.
Дрожь по прежнему пронизала тело, но сам звук стал почти неразличимым. А вместе с ним ушла и ярость.
'Я должен убить его. Должен. Но почему? Почему я должен?' — Эли взглянул на человека, стоящего перед ним.
— Господин Эли, прошу вас,— он протянул руку,— идемте со мной. Мы с Марианусом разработали этот метод, чтобы уменьшить влияние Мемории, еще когда были в Клавире. Этот звук — то же самое, но намного сильнее. Поэтому, умоляю, покинем это место. Я все объясню позже...
'Клавир... этот парень клавирец?
— Господин Эли, мы пришли за вами, из самого Озмалина. Прошу, не отказывайтесь от нашей помощи.
'Озмалин? За мной?'
— Эли? Эли, что с тобой?— испугался мальчишка.
Окружающее повело в сторону, когда голова закружилась. Эли пошатнулся, паренек попытался броситься к нему, но клавирец снова не позволил.
— Что вам от меня нужно? — Эли опустил веер, но в любой момент был готов действовать.
— Миссана стала самопровозглашенным Магистром, она правит в Озмалине теми, кто остался. Но я и Мари, а еще Донаций Ориллин свидетели, что вы выиграли поединок.
'Донаций... старик Донаций? Почему его имя клавирец произносит в одном ряду со своим?'
