Че-е-его? Это действительно Принцесса, или её подменили?! Она?! Замуж?! Да ещё и сына родила?!!
Услышав настолько шокирующую новость, я лишился дара речи, естественно, напрочь забыв о всяких временных смещениях и прочих мелочах. Сейчас как-то очень внезапно рушилось всё моё мировоззрение. Принцесса, это воплощение ехидства, озорства и неиссякаемый источник всяческих шуток, стала прилежной женой и матерью?! Час Перерождения, лучше бы я её и не встречал сейчас...
Я поднял на неё ошарашенный взгляд... и заметил, что по щеке эльфийки течет слеза.
— Мы назвали его Ярогором... Он почти такой же балбес, как и ты... — всхлипнула Принцесса. Я выпал в прострацию окончательно. А она сделала шаг вперед и, обхватив меня за пояс, уткнулась лицом в грудь. Растерянно обняв её за плечи, я понял, что у меня подкашиваются ноги. Решив не рисковать собственной устойчивостью, уселся на землю, а Принцесса устроилась у меня на коленях, свернувшись уютным калачиком и уткнувшись носом в шею. Она не плакала: только вытирала уже кончившиеся слезы и шмыгала носом. Кажется, ей было ужасно стыдно за такой всплеск эмоций.
— Извини. Наверное, это замужество на меня так подействовало, — она немного нервно рассмеялась, я тоже улыбнулся; больше тому, что она взяла себя в руки, и мне не придется окончательно разочаровываться в одном из очень немногих разумных существ, которые способны вызвать во мне искреннее уважение. — А я уже так от тебя отвыкла... Не за эти годы, а за те полторы тысячи лет, когда ты спал... Смешно вспомнить, я же в тебя тогда почти влюбилась! Я вообще по натуре влюбчивое существо, да-да, и не делай такие страшные глаза! А ты такой забавный был... да что был — и сейчас такой же остался! Ярогор, мальчик мой, ты не сердишься на свою глупую и вот так обманувшую тебя Принцессу? — она ласково провела рукой по моей щеке. Я только медленно качнул головой. Только хотел возмутиться "мальчику моему", а потом как-то вдруг кристально ясно, пусть и с серьёзным опозданием, осознал...
Час Перерождения! Принцессе же больше шести тысяч лет. Страшно даже вдуматься в эту цифру — шесть тысяч, год за годом... Причём все эти годы она жила, а не впадала в спячку, как некоторые тут. А я по наивности своей всегда полагал, что она на самом деле вот такая, какой я её знаю...
— Принцесса, извини за нескромный вопрос, но... сколько тебе лет?
— Семь тысяч шестьсот двадцать четыре года, — она шмыгнула носом и улыбнулась. — Старая, да? — улыбка вышла несколько напряженной и натянутой.
— Зато прекрасно сохранилась, — фыркнул я. Она рассмеялась с явным облегчением.
— Ну, кто ж тебя знает, может, ты бы впечатлился и сразу стал почтительный и вежливый, — так, ну, хвала Небесам, вот они, эти ехидные нотки. Теперь была моя очередь с облегчением расхохотаться.
— Кто-кто, а ты уж точно должна бы меня хорошо знать! Будь спокойна, уважать я тебя сильнее не буду.
— Какая же ты сволочь, — проворчала Принцесса. Но видно было, что она очень рада. — Спасибо, что не повёл себя как большинство моих знакомых, — она вздохнула. — Как же я всё-таки устала уже...
— От жизни? — полюбопытствовал я. Во многом из практических соображений — всё-таки, боги живут очень долго... Она на несколько секунд задумалась. Потом медленно произнесла:
— Знаешь, нет... От жизни невозможно устать даже за столько лет. Хотя, наверное, это от характера зависит... Ты, конечно, сейчас невесть что себе вообразил, но мой характер — действительно такой, какой есть. А то, что я вот сейчас разревелась... Сам понимаешь, нельзя вечно быть весёлым и радостным, обязательно нужно когда-то сбрасывать негатив. Лучше расскажи мне, как ты там? Каково это — быть богом?
— Да я пока ещё особой разницы не уловил, — фыркнул я. Потом вкратце рассказал ей произошедшие со мной события. — Я только одного не понимаю... Вернее, не понимаю я многого, но только одно не дает мне покоя. Я не сделал ещё практически ничего, от меня зависящего, просто плыву по течению, а мне уже строят два храма... Мораль?
Эльфийка на мгновение нахмурила лоб, а потом лицо её озарилось улыбкой.
— Знаешь, а я догадываюсь... Тут всё очень просто. Если, конечно, я права... Твой мир просто тебя любит и стремится помочь, вот и всё; поэтому у тебя всё выходит будто само собой, и оказываешься ты всегда в нужное время в нужном месте.
— Да, у меня тоже мелькала эта мысль, — я кивнул. — Возникает другой вопрос: а смысл тогда всего этого испытания? Неужели может быть так, чтобы мир не любил своего создателя?
— А почему нет? — насмешливо хмыкнула эльфийка. — Созданный мир начинает развиваться сам по себе, как быстро повзрослевший ребенок. Хочешь сказать, не бывает такого, чтобы дети не любили родителей? Бывает, что и ненавидят... Тут всё зависит, скорее всего, от отношения родителя к "чаду". Вот подумай, как ты отнесся к своему первому миру?
Я задумался. Ну, если непредвзято и полностью...
— С любопытством. Ну, и периодически восхищался шутками своего подсознания, а периодически — ими же ужасался...
— То есть, ты восхищался миром. Вот и ответ на твой вопрос, — она пожала плечами.
— Откуда ты всё это знаешь? — подозрительно осведомился я. А не является ли она создательницей нашего мира, м-м-м? А то, в свете сложившихся событий, я от неё всего могу ожидать. Кстати, я так и не спросил...
— Я просто предполагаю, — улыбнулась она. — В переводе на всё те же отношения родитель-ребенок. Мне кажется, это весьма уместное сравнение... Ты хотел спросить что-то ещё?
— Ну, кроме того, что я хотел пожаловаться — ты мне уже отсидела одну ногу так, что я её не чувствую, — я хотел спросить... о, даже целых две вещи! Я тебя знаю уже столько лет, а до сих пор не в курсе, как тебя, всё-таки, зовут... Колись давай.
— Только пообещай мне, что не начнешь впадать в шок и эйфорию, — поморщилась она, абсолютно проигнорировав первое замечание.
— А что, должен? — насмешливо фыркнул я.
— Ну, обычно все так и поступают... Я из-за этого и перешла на это прозвище — благоговение надоело хуже... — она запнулась, подбирая сравнение, но, видимо, так и не подобрала достойного, и только махнула рукой, предоставляя мне самому додумать.
— Да не впаду я никуда, — раздраженно буркнул я. — Надоело уже... Принцесса, ты прекрасно меня знаешь, и могла бы уже сделать вывод, что дурацкой привычки благоговеть перед кем бы то ни было я не имею!
— Ну... В общем, моё имя Ноэль... — она выжидательно уставилась на меня.
— И? — я вопросительно вскинул бровь, пытаясь сообразить, что сделать. Срочно благоговеть? А почему?
— Ноэль Серебряный Ветер, — уточнила она, и уставилась ещё выжидательней. Я бы сказал, с подозрением.
— И? — повторил я. Видя её совершеннейшее недоумение, близкое к шоку, уточнил: — А что меня должно приводить в благоговение? Разве только то, что имя у тебя на диво короткое, не чета прочим эльфам.
Она проницательно смотрела на меня секунд пять, а потом вдруг расхохоталась, уткнувшись носом мне в плечо. Громко, отчаянно, до слез, периодически восторженно хлопая себя рукой по коленке.
Интере-есно, и что я на этот раз сказал не то? Или у неё просто истерика от радости? Что-то многовато для одного раза истерик... тем более, для Принцессы. Для неё одной как-то многовато, если честно, а тут...
— Радость моя, ты решила меня окончательно разочаровать в этой жизни? Только не говори, что у тебя опять истерика, — ехидно фыркнул я. Эльфийка, с трудом успокаиваясь, сквозь смех поведала мне причину собственного восторга...
— Ярогор, ты, наверное, действительно всё-таки единственный в своем роде, — выдохнула она, утирая радостные слезы. — Ты что, никогда не читал эльфийских преданий?
Я выразительно поморщился, как от зубной боли, и отрицательно качнул головой.
— Не обижайся, но твои сородичи просто ушибленные на всю голову — что ни хроника, то пророчество... Терпеть я этих оракулов не могу!
— То хроники... А это же легенда, даже почти сказка... Её ж каждый ребенок знает, даже люди, — она недоверчиво покачала головой.
— Погоди, ты хочешь сказать, что ты персонаж народного эльфийского фольклора?
Видимо, выражение лица у меня было на редкость характерное: Принцесса тихо хихикнула.
— В некотором роде... — она, кажется, окончательно поняла, что я не издеваюсь, а правда не в курсе. — Ярогор, как же это замечательно, что ты по части выбора книг такой зануда и читаешь только магические трактаты, и то крайне редко... — эльфийка качнула головой. — Ну, да, в некотором роде... Сказка называется "Песня эльфийской стрелы", неужели не слышал никогда?
— Название точно слышал, — уверенно кивнул я. — Но даже примерно не представляю, о чём это...
— Это, мой неотесанный друг, сказка о пришествии эльфов в этот мир. И вела их как раз таки принцесса Ноэль Серебряный Ветер, — наставительным тоном изрекла она.
— А-а, теперь я, кажется, понимаю, почему ты предпочитаешь держаться от родного леса подальше, — я ехидно ухмыльнулся. — Основательница, стало быть... Представляю, как знающие об этом эльфы пытаются над тобой трястись!
— Очень хорошо сказал; именно, что пытаются, — в ответ улыбнулась она. Потом мгновенно посерьёзнела и собралась подниматься. — Ну, вот, тебе пора идти... — грустно вздохнула эльфийка. Мы поднялись на ноги, причём я продолжал её крепко обнимать. Эх... Неужели все наши шалости юности позади? Хорошо, пусть только моей юности, но всё-таки... — Как бы я хотела посмотреть твой мир... Он наверное удивительный и необычный, — вздохнула она.
Идея родилась мгновенно. Действительно, а почему бы нет?
— Принцесса, а пойдём ко мне в гости? — лукаво улыбнулся я.
— Шутишь? Или издеваешься? — насмешливо уточнила она.
— Я серьёзен, как никогда, — гордо отозвался я. — Пойдём, действительно... Мне кажется, там наклёвывается какое-то веселье...
— И каким образом? — удивилась она. — Вообще-то, мы с тобой сейчас спим. Причём в разных мирах!
— Принцесса, ну, ведь я всё-таки бог... — улыбнулся я, внутренне надеясь, что у меня все получится. Мне кажется, мой родной мир должен относиться ко мне неплохо — я его всё-таки спас, а созданный мной мир откровенно проникся ко мне симпатией. Не откажут же они мне в одной ма-аленькой просьбе...
Только потом, уже просыпаясь, я вспомнил, что забыл уточнить ещё одну деталь — пусть праздное любопытство, но всё же...
— Принцесса, а как же зовут твоего супруга новоявленного?
— Вирртар, который Алый Гребень, — ехидно улыбнулась эльфийка. Никак выразить удивление я не успел. Очнулся.
— Глава 15. Об устоях.Даёшь опиума для народа!
Растаман-контрреволюционер
От пробуждения я, честно говоря, ничего приятного не ожидал. И оно мои ожидания вполне оправдало. Когда я понял, где и в каком виде очнулся, меня охватило глухое раздражение. Я, Некромант и маг Смерти, страшный Верховный Лич (правда, временно являющийся необученным юным богом, но это мелочи; привычки и характер сформировались гораздо раньше, сейчас они могут измениться только в одну сторону — в сторону ухудшения), подготовлен для того, чтобы — кощунство! — быть принесенным в жертву! Нашли скромную девственницу или ребенка! Идиоты!
Но приготовлен я был по всем правилам. Абсолютно обнаженный, прикованный к каменному алтарю, с кожей, расчерченной складывающимися в руны порезами... Час Перерождения, мне ли не знать, что эти руны потом демона с два залечишь! Так, кажется, они уже довели меня до белого каления...
Вокруг алтаря суетились какие-то послушники, а за всем этим следил — ба, какие люди! То есть вампиры... Кажется, главным тут (во всяком случае, пока) был мой давешний наниматель.
— А, мой дорогой друг! Ты уже очнулся... — заметил моё пробуждение тот и чуть усмехнулся. — Вот, собственно, то небольшое поручение, которое и закроет наш с тобой контракт. Оно будет последним. Правда, я не уточнил при найме, что последним оно будет в твоей жизни, но это же мелочи, — он фыркнул. Краем уха слушая распинающегося мага, я с любопытством, чуть приподнявшись — насколько позволяли цепи, сковавшие мои разведенные в стороны руки, — разглядывал собственное тело. Если точнее — руны, которые его покрывали. Ничего нового от мага я услышать не мог, а вот руны могли дать важную информацию — что со мной должны сделать.
На самом деле, — чего уж тут скрывать, если об этом в каждом учебнике написано, — я и сам неоднократно проводил подобные обряды. А что ж мне было делать? Я же Некромант, маг Смерти, а в этих разделах магии иногда требуется пожертвовать чьей-то жизнью, а иногда и душой. Я что, дурак, жертвовать своей? Вот, например, чтобы не скопытиться и поднять себя в качестве высшей нежити пришлось пару девиц ухлопать. Но мне тогда было не до сантиментов — когда каждая секунда на счету, и каждая из них приносит всё возрастающую боль, как-то не до чужих жизней. Очень неприятно гореть заживо, это я на своем опыте могу рассказать; особенно если боль ничто не способно ослабить.
Да, не слабо меня тогда прокляли, не слабо... Конечно, я вернулся и страшно отомстил той небольшой группе талантливых идиотов, сумевших обойти мою защиту, но неприятных воспоминаний осталась масса. Хотя осталось и приятное... Какое наслаждение испытываешь, когда вдруг прекращается тот ад, в котором жил около недели, не передать словами.
Но, между прочим, я с теми девицами обращался очень вежливо! Руны рисовал углем, а не царапал кинжалом (опять странность: почему эти руны на мне не зажили тут же?), умирали они быстро и без мучений... И алтарь у меня был тёплый! Поскольку нужен был он крайне редко, то я приспособился его использовать не совсем по назначению. Любил я поваляться на теплом камне с книгой, особенно зимой в холода. А тут... Интересно, у богов бывает радикулит?
Осмотр рун показал следующее. Меня хотят принести в жертву какому-то богу; не использовать мою силу для каких-то ценных обрядов, а забить как жертвенного барана. Более грамотно — да, но суть от этого не меняется. Я даже сначала не поверил в такую иронию судьбы, подумал, показалось... Но нет, я прочитал все верно.
— Ну, что, налюбовался напоследок? — непреминул съехидничать вампир.
— Ага, — невнятно отмахнулся я. Изображать придурка больше не хотелось — глядишь, войду в образ до такой степени, что уже никогда не выйду... Что я тогда делать буду? Потом насмешливо хмыкнул. — Слушай, неудачник... А ты в курсе, что руну "Жизнь" положено рисовать напротив сердца, а не посреди груди? И руна "Продолжение", она же "Мужское начало" в моём случае рисуется ниже пупка, а вокруг пупка она рисуется у женщины... Демоны ада, а "Смерть" вообще на лбу должна быть, а не над печенью! Я что, по-твоему, алкоголик, да? Должен умирать из-за печени? — всё недовольнее ворчал я. Вампир от неожиданности потерял дар речи, только хватая ртом воздух. Ну, да, конечно, он-то меня воровал как наивного воина, а попался ему... очень недовольный я. Достойно ответить ему не дал влетевший в помещение тип в доспехах, горячо зашептав на ухо магу. Я выделил из потока два интересующих меня слова — "эльфийка" и "сюда" и очень злорадно ухмыльнулся. Особенно когда вампир брезгливо отмахнулся.
