— Никому, — отозвалась Симург. — Родителей она трансформировала в первую очередь. Но такие, как она, могут жить только внутри Зноя... короче, они не выжили.

— Откуда знаешь? — удивилась Феникс.

— Она взяла меня за руку. Видимо, хотела узнать, что у меня за шарики.

— Так она что, была ещё человеком? — приподняла брови Феникс. — Вот уж не подумала бы.

— Я не знаю, кем она была, но я теперь ощущаю её память. Много её памяти. Народ, это уже не крепость. Это инкубатор. Смотрите. — Симург взяла пульт и пролистнула несколько камер. В складах кругом стояли безликие двуногие фигуры, а в лабораториях громоздились коробки с красными кристаллами, пакеты со слизняками и прочие неаппетитные вещи.

Феникс присвистнула.

— Что-то мне очень захотелось уронить что-нибудь тяжёлое там, где была ГЭС. Мне одной это хочется?

— Я даже представить не могу, какой будет кратер, — предупредила Алиса-Алконост. — Да, давайте снесём этот Дом, но сначала нужно забрать все данные! Все, до которых можно добраться прямо сейчас! И осмотреть мою комнату — ну, здешнюю мою. Это важно!

— Добро, — кивнула Феникс. — Народ, фокус очень мощный. Нам реально нельзя быть слишком близко к нему, двойники, наверное, уже начинают вылупляться. Рома, займитесь запалами и всем таким — и рассчитайте время, с запасом. Нам ещё к тропинкам прорываться. Всё? Погнали?

Глава 33. Прощание в оглавление

Алиса проснулась, она снова будто всплыла из тёплых и сладких глубин и была бодрой и отдохнувшей. За окном шумел уже привычный и приятный дождик. Она никогда его не любила, терпеть не могла даже малейшие тучки, а вот теперь полюбила. Стоило побегать под мрачным свинцовым небом Зноя...

Алиса осторожно повернула голову. Роман спал. Улыбнулась, осторожно погладила его по щеке, не опасаясь разбудить. Парни выложились на все сто. Обратный путь тоже был не подарок: у входа в обречённый Чёрный Дом собралась, наверное, тысяча шестиногих и несколько десятков тварей, на которых нельзя смотреть. Пришлось повозиться, и несколько раз казалось, что выбора нет, придётся уходить по здешним внутренним тропинкам, а куда они занесут, неизвестно.

Справились. Возле входа в ту самую «сферу покоя», где чуть не погибли Сирин и Гаруда, удалось вызвать её обидчицу. Вызвали и расправились с чудищем. Когда оно уже лежало неподвижным, все сняли маски, а Сирин чуть не в полный голос кричала, что так нельзя... Можно. Мёртвое чудовище уже не было опасным, всё же это не Медуза горгона. Ужаснулись, но это была настолько точная копия Сирин (если не смотреть на ноги), что вообще не отличить. Удар шокера не уничтожил чудовище в пыль, но оно уже не поднялось, и его сожгли в мелкий пепел... Сколько же там успело развестись всякой жуткой пакости!

Алиса выскользнула из-под одеяла. Час сорок ночи. Это что же, она выспалась всего за три с небольшим часа?! Алиса направилась в душ и ещё минут десять просто грелась, не переставая думать. Теперь их десять, станет ещё чуточку проще. Главное, что они справились с тем ужасом, что едва не свёл Сирин и Гаруду в могилу. Получается, что некоторые существа Зноя тоже могут перемещаться по тропинкам? Если так, то ситуация — хуже не придумать. Хорошо, что есть эти фильтрующие маски, Алиса ещё помнила то мучительное чувство у ног ручного чудища Рух, когда ей страшно, непереносимо хотелось повернуть голову и посмотреть в его лицо, и жуткой болью наказывалось каждое усилие противиться этому... И всего-то не надела вовремя маску, но кто же мог подумать о таком?

Алиса вздохнула, выключила воду и совершила все прочие утренние ритуалы. Без пяти два ночи. Пойти делом заняться? Во время недавних гонок по фазам они успели собрать данные по волнам. Самое время, чтобы уточнить модель всего этого, вдруг найдётся что-то ещё интересное...

В приоткрытую дверь Алиса заметила свет на кухне и не очень удивилась, увидев там Симург. И ей не спится... Судя по индикации кофейной машины, Симург пила уже третью чашку кофе за последний час.

* * *

— Выспалась? — задала ненужный вопрос Алиса, запуская очередную чашку для себя.

Симург неважно выглядела: их главный оптимист сейчас сошла бы только за младшего пессимиста. Осунувшаяся, чёрные круги вокруг глаз. Ни черта она не выспалась.

— Прости, глупый вопрос. Ты не заболела?

Алиса протянула ладонь, чтобы потрогать лоб, и Симург рукой в перчатке мягко отвела её.

— Прости! — Алиса уселась напротив. — Я что-то не должна знать?

Симург посмотрела в её глаза.

— Её воспоминания. Правда, лучше такое не видеть. Я вообще не понимаю, как жить теперь.

По спине Алисы проползли ледяные ручейки.

— Она превратила своих родителей и всех близких друзей, — посмотрела Симург в глаза здешней Алисы, — просто для эксперимента. Она не знала тогда, что такие организмы не выживают в нашей среде. Представь, она просто сделала пометку: «Не выжили». И всё. Два слова на каждого. Словно не люди, а вещи.

Симург допила свой кофе и направилась к кофейной машине, чтобы сварить новую чашку. Алиса хотела было возразить, но не осмелилась.

— Были и другие люди, — продолжила Симург, вернувшись за стол. — Они шли на субстрат, в них они разводили слизняков. Это были спасатели, к тому моменту там вокруг уже был Зной. Рух не смогла бы сама выйти из него, она заманивала людей снаружи и о каждом записывала без всяких эмоций. Можешь такое представить?

— Нет. — Алиса едва узнала свой собственный голос.

Симург покивала.

— Мы так не можем, — посмотрела она в глаза Алисы. — Никто из нас. Вот смотри, мысленный эксперимент. Если ты узнаешь, что заражена, что станешь таким вот монстром, и нет никаких шансов как-то остановить процесс, что сделаешь?

— Вот так вот жёстко?

— Вот так вот жёстко.

— Сделаю так, чтобы от меня и следа не осталось, — тут же ответила Алиса. — Без вариантов. Если успею, передам всё важное, что помню, чтобы вам как-то помочь.

Симург покивала.

— Да. Мы все так сделаем. И парни, и девушки. Ты понимаешь? Настоящая Рух не могла бы творить подобное. Ни одна из нас не смогла бы. А эта смогла. Ты говоришь, чтобы и следа не осталось? Так сделала Гаруда. Так сделал Сирин. А я теперь помню всё, что помнит Рух, и не пойму, как это возможно. И забыть не могу.

Симург поднялась на ноги и посмотрела на часы, и тут вошла Феникс, тоже бодрая донельзя.

— О, ты кстати! — улыбнулась Симург. — Мне нужна компания. Одна я могу не справиться. Пойдёте? — Она перевела взгляд с Алконост на Феникс и обратно. — Не хотите, пойду одна. И не пробуйте меня остановить.

— Как в последний бой? — просто спросила Феникс.

Симург кивнула.

— Да, как в последний бой. Прямо сейчас, пока все спят. Пусть спят. Пусть хоть кому-то не снятся кошмары.

— Я с тобой, — тут же ответила Феникс. — Чашку кофе можно? Ну и снаряжение собрать, раз пошла такая пьянка.

Симург засмеялась и обняла сначала Феникс, потом Алконост. Уже не стараясь не прикасаться к коже.

— Да, можно. Я тоже соберу снаряжение. Там сейчас дежурит Алиса Гамаюн, она нас не выдаст.

— Что ты задумала? — поинтересовалась Феникс, запуская кофейную машину. — Дай угадаю. Пройтись по убежищам?

— Откуда... да, в точку, — покивала Симург. — Не знаю, почему. Мне это нужно, иначе сойду с ума. И если не сойду, то всё расскажу.

Она посмотрела в глаза Алисы, и та кивнула.

* * *

Это путешествие Алиса-Алконост запомнила на всю жизнь. Наверное, все они запомнили: снаружи ярилась гроза, а когда их переносило в фазы, где господствовал Зной, там тоже что-то творилось, но гроза была без туч, а ливень — без воды. В небе сверкали молнии, стеной шла мельчайшая пыль, она застревала всюду. От оптических радаров толку почти не было, а применять радиоволны нельзя, на них тут же сбежится вся фауна.

В каждом таком убежище была ровно та же странная атмосфера: четыре и восемь десятых процента кислорода, семьдесят — азота, две сотых углекислого газа, а остальное — аргон, а половина процента аргона была тем самым радиоактивным изотопом, неведомо как попавшим в убежища. И оптика тоже была странная: луч лазера отчётливо виден в воздухе, хотя сам воздух чист, ни пылинки. Воздух абсолютно сухой, воду в него добавляли только сами путешественники. При этом датчики волн не показывали присутствия красных кристаллов. И всегда сферическая форма, каменные стены, исследователи каждый раз брали пробу камня и песка под ногами. Песка было немного, от силы сантиметр, а под ним точно такой же камень.

В убежище номер три обнаружили скелет небольшого молодого животного, предположительно волка или собаки. Выбеленный, очень чистый — по словам Симург, очень старый. Каждый раз девушки брали образцы всего, пакетиков для этого хватало. И оставляли НЗ: герметично упакованную воду; еду, которая может храниться практически вечно; батарейки и коммуникатор, копию того, что у Фениксов, и прочую полезную мелочь. Как только всё поместилось в рюкзаке у Феникс — не понять. Как она сумела поднять настолько тяжёлый рюкзак — тоже.

В седьмом убежище они нашли тело девочки лет двенадцати. Она лежала на боку и, казалось, спала. Уже привычными стали тесты — медный купорос, ультрафиолет. Нет, ничего такого. Сделали снимки, проверили карманы её фартучка. Ничего — вообще ничего. Сделали снимки, для архива.

— Она мертва, — сообщила Симург. — Пульса нет, дыхания нет, но она совершенно не разложилась, нет даже трупных пятен... — Симург посмотрела на заключение газоанализатора. — Странно. Есть примесь веществ, которые выделяются при разложении. Но она как новенькая, посмотрите сами!

— Одежда очень странная, — заметила Алконост. — Летняя, лёгкая, и так сейчас не одеваются. И, я бы сказала, не очень новая. Такое ощущение, что она очень долго в ней ходила. Что могло случиться? Заблудилась и как-то попала сюда? И здесь уже задохнулась?

— Нет следов асфиксии, — возразила Симург. — Смотри, она как будто просто спит и лицо спокойное. Вынесем наружу? Там хоть похоронить можно.

Снаружи не было Зноя, но... Попробуйте переспорить Симург! В конце концов, осторожно взяли тело втроём и медленно, бесконечно медленно вынесли в обычный мир. И там положили прямо на мокрый гравий, под дождь, и стали думать, куда бы её занести, в какой из окрестных разрушенных домов в здешней версии старой Гороховки.

Это случилось внезапно. Сначала кожа покойницы посерела, потом почернела, потом... Алису-Алконост замутило, она отвернулась и обрадовалась лишний раз, что так и не сняла кислородную маску. Когда нашла в себе присутствие духа вновь посмотреть на останки, там был уже скелет в промокшей, грязной одежде. Неистовый ливень смыл и унёс всё остальное.

— Похоронили, блин, — заметила Феникс. — Я, если что, не хочу её трогать теперь даже в перчатках. Давайте пока прикроем чем-нибудь, что ли. Дождь кончится, подумаем, что делать. Я отметила эту фазу.

А в семнадцатом убежище они нашли их. Обоих Рухов, Алису и Романа. То, что это именно Рухи, выяснили уже гораздо позже, когда изучили их коммуникаторы.

* * *

Они сидели у стен убежища друг напротив друга. Видно, что одеты в походное, рюкзаки поблизости от каждого и потухшие фонари. В слабом бестеневом освещении убежища казалось, что они просто задремали и видят прекрасный сон: оба улыбались, закрыв глаза.

— Лиза?! — Симург не сразу пришла в себя. Бросилась к Алисе-Рух, осторожно похлопала её по щекам. — Лиза, проснись! Пожалуйста!

— Симург, — взяла её за плечо Феникс. — Они умерли. Прости. И посмотри...

Симург оттолкнула её так, что Феникс чуть не ударилась с размаху о стену.

— Она жива! — крикнула Симург. — Я тоже вижу — воздух чистый! Помогите вынести их, пожалуйста!

Она неожиданно умолкла и выбралась наружу, в сухую безжизненную ночь Зноя — и там уже расплакалась, сняв маску.

— Последи здесь, — велела Феникс Алисе-Алконост, и вышла наружу.

Алконост, не без дрожи в руках, сделала все тесты, выяснила, что Рухи не заражены. И Симург права, в воздухе нет никаких признаков распада органических тканей, но есть обычные метаболиты человека: то, что человек выдыхает, пока жив; то, что испаряется с его кожи. Рухи не дышали, но выглядели так, словно умерли только что. И смерть вряд ли была мучительной или долгой — поза спокойная, они расслаблены, улыбаются, не измождены. Просто уснули, в ожидании помощи.

Снаружи Симург рыдала, не в силах остановиться. Феникс оглянулась, в сухом воздухе Зноя звуки разносятся очень далеко, и присела рядом, взяв Симург за плечи. Та попыталась освободиться. Тщетно, Феникс сильно сжала плечи Симург и встряхнула её.

— Это Зной, — сообщила Феникс хмуро. — Понимаешь, что это значит?

Симург, не переставая всхлипывать, кивнула.

— Похоже, не понимаешь. У всех здешних тварей прекрасный слух и быстрые ноги. Будем шуметь — придётся уносить ноги или отсиживаться в убежище, если тропинка не включится. А у нас воздуха только на четыре часа, и нет кондиционера. Прятаться здесь негде. Теперь понимаешь?

Симург вновь кивнула.

— Будем шуметь — все погибнем, — добавила Феникс. Это убежище открывалось не среди руин Гороховки, а существенно севернее, и вокруг нет ни единого места, где можно отсиживаться или держать оборону — люди всюду как на ладони. — А если вынесем их сюда, то не сможем унести с собой. Сил не хватит. Потом, ты что, хочешь увидеть, как они разложатся у тебя на глазах?

Симург энергично помотала головой. Не хочет.

— Возвращаемся, — указала Феникс. — Тропинка оживёт через одиннадцать минут. У нас мало времени, не будем его терять.

* * *

— Я взяла пробы крови, — сообщила Симург ровно. — Очень странное состояние тел, никаких посмертных изменений. В воздухе нормальные метаболиты человека, температура тел на градус ниже, чем у воздуха. Нужно сделать анализ, но они как будто в летаргии. Или, как это в фантастике зовут...

— Стазисе, — предположила Феникс. — Слушай. Не знаю, почему они так сохранились. Что-то сохраняет их, так пусть и дальше сохраняет. Оставим здесь всё: воду, еду, батарейки, маски, аптечки, всю нашу байду. Заберём их рюкзаки и оставим им записку. Просто на всякий случай. Хорошо?