— Клянетесь? А что она будет при этом чувствовать, вы подумали? Она всего лишь пошла за мной! Всего лишь! И только потому, что любила меня!
Анмай осознал, что кричит на симайа. Он понимал, что поступает глупо, но остановиться уже не мог.
— Ей будет очень плохо без меня, я это знаю... — его голос сорвался. — Не причиняйте ей боли, не заставляйте её страдать. Отпустите её, — сказал он очень тихо. — Отпустите.
— Нет. Между прочим, именно Хьютай слила намеренно ложные данные о системе обороны, и спровоцировала погубившую Уарк войну.
— Может, — зло спросил Анмай, — мы всё же будем оправданы потому, что без нас тут ничего не было бы?
— В этом ты прав, так что в данном конкретном случае вы оправданы. Но вот если бы мы сами наткнулись на Уарк... ваши мотивы зачли бы, как смягчающее обстоятельство, но вот насколько, — это большой вопрос. Так что для вас обоих так будет лучше. Лишь расставшись, вы сможете понять друг друга.
— Нет!
— Анмай, вы расстались не навечно. А Хьютай не настолько слаба, как ты считаешь. Не унижай её.
Пристыженный Анмай замолчал.
........................................................................................
Путь и впрямь оказался неблизким. Анмай понял, что искусственный мир, отведенный ему в чистилище, находится извне Пояса Миров Р`Лайх. Один такой мир он уже видел, — но там его брат (иначе он не мог думать о своём единокровном подобии) наверняка не страдал. А он...
Скорость вращения на экваторе Пояса была огромна, симайа пришлось сжечь половину своей массы, чтобы уравновесить с ней свою скорость. Осознав это, Анмай испугался. Сколько времени прошло в реальном мире, — там, где оно не замедлялось субсветовой орбитальной скоростью, дополненной чудовищной гравитацией Ворот и всей Р`Лайх? Его конвоир-симайа, как всегда, не отвечал. Анмай не злился на него, — он видел, как ярко сиял хвост его горящей плоти. Непрерывное ускорение прижимало его к днищу силового мешка, но это было даже удобно. Неизменный свет Ворот грел его подошвы и спину.
Мешок был тесным, но Анмай мог старательно потягиваться, и часто, с удовольствием это делал. Симайа снабжал его водой, и даже едой, но вот о её происхождении Анмай всё же старался не думать: путешествовать внутри себя, — это одно, а вот есть себя, — совсем другое. Так что единственное, что реально досаждало ему, — это скука.
Так прошел день, и второй, и третий... Он надеялся, что конец пути близок, — скука, тоска по любимой и неизвестность окончательно его измучили.
Но они уже почти достигли цели.
........................................................................................
Они пронзили тучи, скрывавшие брешь в слое плотов, прошили силовое поле, — и помчались в серебристом закатном сиянии. Позади отвесной стеной вздымалось мертвенное темное море. Вэру охватила неожиданно сильная тоска. Он хотел остаться здесь, — пусть в полном одиночестве, пусть без Хьютай, — но только не возвращаться в своё бесконечно повторяющееся прошлое. Но действительно ли он готов отказаться от любимой, чтобы избежать возможно бесконечных мук?
Анмай боялся об этом думать.
........................................................................................
Через несколько минут они прошли сквозь внешнее силовое поле и погрузились во мрак. Анмай предварительно сжался, но свет аннигиляции всё равно обжег кожу, и он боялся, что вздуются волдыри. Впрочем, боль быстро прошла. Потом его швырнуло вперед, и бледный факел тяги погас, чтобы тут же вспыхнуть с другой стороны.
Они тормозили несколько часов в жуткой тьме, озаренной лишь мертвенными переливами темного огня. Анмай попытался разглядеть их получше, но тут же ощутил тупую боль в глазах, скоро слившуюся с дикой болью в голове. Он зажмурился, и боль нехотя отступила, но смотреть наружу ему уже не хотелось. А потом вспыхнул бешеный свет, — и Анмай увидел своё чистилище.
........................................................................................................
Его мир выглядел неприглядно — плоский диск с единственным большим озером в центре. Его заливал необыкновенный рассеянный и мрачный свинцовый свет, исходивший откуда-то сбоку. Этот двадцатимильный каменный плот, прикрытый силовым куполом, был жалкой, уменьшенной копией его Фамайа. Ещё снаружи, в Поясе Миров, Анмай представлял, сколько таких одиноких глыб теснится во мраке внешней пустоты Р`Лайх. Его воображение заполнили бесчисленные астероиды-плоты, несущие во мраке чье-то страдание и искупление...
Внизу тянулись бесконечные заросли, овраги, болота, потом показался город — жалкая пародия на Товию. Анмай видел двух— и трехэтажные дома из красного кирпича, грязные, неосвещенные и не мощенные улицы, Цитадель — уродливое сооружение из бетона высотой едва в пятиэтажный дом. Всё как в его мире... только мельче и поганей.
Они снижались. Внизу поплыли руины, в которые превратился город, угасшие пожарища, костры, окопы и колючая проволока на окраинах, редкие вспышки выстрелов, — война не только давно бушевала в этом мире, она уже подходила к концу. Потом симайа воскресят всех погибших, — но только он сохранит память о своей прошлой жизни...
Они зависли над Цитаделью и стали вертикально спускаться вниз. Вэру смотрел на грязную бетонную стену высотой едва в три метра, на короткие стволы уцелевших орудийных башен на избитых снарядами башнях-дотах...
Во внутреннем дворе, у распахнутых броневых дверей центральной пирамиды, стояла кучка оборванных, изможденных файа в черной форме. Они держали в руках древние самозарядные винтовки и молча смотрели, как с неба спускается их предводитель. Ещё несколько метров — и силовая пленка лопнет, Анмай выпадет туда, к ним, а потом...
Обстановка никак не располагала к оптимизму, но он был преисполнен решимости покончить со всем этим поскорее, и уже начал невольно прикидывать, кого он тут встретит, и с чего придется начать. Но, к его удивлению, симайа вдруг замер, — спуск прекратился.
— Что такое? — тихо спросил он.
— Я не хочу тебя тут высаживать, — неожиданно ответил симайа. — Я — это ты. И я мечтаю о том же, что и ты.
— И что? — Анмай был раздражен задержкой.
— Здесь, в соседней сфере, — "Товия".
— И вы не уничтожили её?
— Зачем? Она пригодится тебе, когда ты станешь симайа, одним из нас. Мы изолировали её, да, — но не больше, и она ждет тебя, — так ей приказала "Укавэйра". Мы хотели сохранить её целой, и не стали стирать её память. Я могу разрушить генератор сдерживания, — и ты уйдешь.
— А ты?
— Я? Я — это ты, и я уже искуплен. Но ты — нет, и дело не в тебе. Те, извне, требуют, чтобы тебя освободили.
— "Укавэйра"?
— И она тоже. Вот почему мы так медлили, — пытались договориться, но она... я боюсь её, брат. Она безумна, но мир безумен тоже. Став Нэйристой, рано или поздно, она сможет пробудить силы, против которых беззащитны даже мы. Так она говорила, и я думаю, что это — не ложь. Остальные считают, что поэтому ты не должен встретится с ней... особенно теперь. Но, видишь ли, это она создала нас. И за тебя просят те, кто нам небезразличен...
— Кто?
— Айэт.
— Айэт? — Вэру хотелось завопить от радости. — Но как он меня нашел?
— Не знаю. Наверное, его нашла "Укавэйра", когда он пришел к руинам Девяти Миров. Неважно. Сейчас он, его друзья, — Нэйс и Эроин, вся его раса, — все они выстроились у внешней ограды Р`Лайх. Они требуют освободить тебя, иначе они нападут, и вынудят нас их уничтожить.
— Разве они ваши враги?
— Нет. Они были нашими друзьями, и они очень многому нас научили. Без встречи с Айэтом золотые айа не стали бы сами собой. Он отучил нас творить зло — непоправимое зло — во имя добра. И, после уничтожения Сети, они — наша последняя надежда на помощь иных сверхрас. Их гибель станет невосполнимой утратой... глупо, правда? Так что ты решишь?
Анмай задумался. Он уже заставил себя подчиниться приговору, и ожившая надежда была мучительна вдвойне, — от его решения опять зависела не только его судьба. Бежать от симайа было трусливо и подло, — он сам к ним пришел, и знал, что никогда не сможет посмотреть им потом в глаза. А что сделают с ним воспоминания о собственной трусливой слабости? О том, что он оттолкнул последнюю возможность искупления? С другой стороны, пожертвовать жизнью Айэта он просто не мог. Да и зачем?
— Если я скажу ему, что остаюсь здесь добровольно, — он уйдет?
— Да, — растерянно ответил симайа.
— Ну так скажи ему...
— Ещё одно, — голос симайа вздрагивал, словно он думал, стоит ли это говорить. Потом решился. — Хьютай. Она тоже... изгнана. Её мир совсем рядом, но...
— Что? — Вэру уже начал злиться.
— Знаешь, мы контролируем Р`Лайх ровно в той степени, в какой ОНА хочет этого. А эти миры принадлежат ей, и наша власть над ними ограничена. Тут есть и другие силы, — очень древние, странные, темные, и не все они считают чужие страдания злом. Здесь, за нашей реальностью, живут сны и кошмары, — о том, что случилось, и что будет. Потом они гаснут... или обращаются в реальность. Чтобы обладать правом выбора, надо иметь выбор. Здесь осуществляются возможности — даже самые извращенные, чудовищные и страшные. Мир Хьютай — это мир страданий... как и твой. Мы не можем причинять их... но сама Р`Лайх может. Сейчас Хьютай очень плохо. И будет ещё хуже. Намного. Она... как бы сказать... изменилась, пока мы сюда летели. То, что с ней там случилось, — ещё далеко не самое худшее. Но оно ДОЛЖНО стать худшим, прежде чем... Я сам пережил это, и помню всё — это... мерзко. Мне... жаль Хьютай. Она не заслужила такой участи.
— Она... она страдает?
— Да. А я... я тоже люблю её...
Анмай сжался в комок, чувствуя, как родившееся в груди пламя сжигает его изнутри. Вот это было уже выше его сил. Ему стало очень страшно, когда он понял, что его собственная судьба от него уже не зависит. Ради неё, — только ради неё, — он был готов пожертвовать всем, даже жизнью, — глупое, иррациональное чувство, ставшее стержнем его естества. Он знал, что тысячу раз успеет проклясть себя за свою любовь, и за открытую "Укавэйре" дорогу к Бесконечности. Но он знал, что, оставив Хьютай страдать, он не сможет простить себя уже никогда... просто не сможет жить. Именно здесь симайа ошиблись. Он был готов страдать, чтобы искупить себя, да, но он не мог вынести, чтобы за него страдала любимая. Каждый должен искупать себя сам. И они не знали, не поняли, что его привязанность к ней перейдет все границы разумного...
Огонь внутри пылал всё мучительней. Его тело превратилось в нити боли, перетянутые напрягшимися до окостенения мышцами. Чувствуя себя полностью и окончательно погибшим, он сказал симайа:
— К "Товии". И быстрее.
........................................................................................
Бешеное ускорение вжало его в сплетение силовых линий. Он уже ничего не видел, — под давлением перегрузки кровь отлила от глазных яблок. Анмай едва мог дышать, — казалось, на живот въехала машина, вмяв его почти до позвоночника, за грудиной словно развели костер, — сердце разрывалось от боли, перегоняя тяжелую, как свинец, кровь, но эта боль была уже нестрашной.
Я погиб, — подумал он. — И теперь, когда я это понял, главное, — прожить как можно дольше.
........................................................................................
Ощутив неладное, симайа уменьшил ускорение. Анмай вдруг успокоился. В голове воцарилась ледяная ясность, боль прошла, — он лишь сейчас сообразил, что сам сжал все мышцы так, что чуть не задохнулся.
Симайа, как снаряд, пробил силовую стену плота. В пустоте скорость ощутимо возросла.
— Пастухи поняли, что я их обманул, — сказал симайа. — У нас почти нет времени. Но я был хорошим учеником. У меня, — Дар Разрушения. И я могу взорвать генератор сдерживания, — по крайней мере, постараюсь. Держись!
Выстрела симайа Анмай не заметил, но отдача швырнула его на упругую стену. Теперь они уже тормозили, приближаясь к поглотившей "Товию" силовой сфере. Симайа заговорил вновь, — быстро и торопливо.
— Я уничтожил генератор... квантовую его часть. Теперь "Товия" вновь сможет думать, и встретит нас, когда мы войдем внутрь. Потом...
Ещё не погасив целиком скорости, они врезались в силовую сферу. Свет полыхнул, сжигая кожу. Анмай взвыл от боли, — но досталось лишь спине. Всё остальное он подтянул, спрятал, скрыл за массой своего тела и тела симайа. В нос ударил смрад сгоревших волос и тлеющей одежды. Кашляя, не понимая, откуда взялся дым, Анмай вдруг понял, что висит перед открытыми воротами ангара "Товии". Мягкий толчок сбросил его на металлический пол.
— А ты? — спросил он зависшего перед входом симайа.
— Я приму свою судьбу, какой бы она ни была. Мне не по пути с "Укавэйрой". Прощай!
Он исчез в темноте. Прежде, чем ударила вспышка, плита шлюзовых ворот опустилась.
......................................................................................
Торопясь увидеть исход битвы, Анмай взлетел по узкой шахте прямо в наблюдательный зал над главными воротами, — там были обычные окна из субкварца, сейчас открытые. "Товия" содрогнулась. Её сверхмощные орудия вспороли тьму лучами пламени. Раньше она не пыталась вырваться, и симайа не рассчитали сил. Лазерные лучи пробили силовое поле, вонзились в генератор сдерживания...
За окном полыхнуло вихрящееся пламя, словно таран ударив в "Товию". Если бы не её внутреннее силовое поле, — Вэру бы расплющило о стену. Если бы не мгновенно закрывшиеся защитные ставни, — он бы ослеп. Лишь когда его вдавило в пол, он понял, что они освободились.
........................................................................................
Полет до мира Хьютай был коротким. Анмай едва успел забежать в их каюту. Его комбинезон превратился в тлеющие лохмотья, — он сорвал его, нашел силовой пояс, наспех застегнул его на талии, охнул от боли в сожженной пояснице, схватил дезинтегратор, даже не глядя, чей он, — и вылетел вон, уже не ступая, а плавая в вибрирующем от перегрузки силовом поле.
........................................................................................
Силовая стена плота под напором "Товии" лопнула, словно мыльный пузырь. Вспыхнул и завихрился огонь, — и они ворвались внутрь этого мира. Анмай торопливо осмотрелся. То же самое, только ещё мельче и убоже...
Но он видел край этой земли, — пустошь покато сбегала вниз, упираясь в толстую невысокую стену из неровного темного металла. Над ней мутно чернело силовое поле. И оттуда, из тьмы, сквозь него сочились странные, фрактальные сплетения, похожие на клочья твердого, голубовато-зеленого тумана...
Анмай вздрогнул. Его охватил страх. Он не понимал, что здесь происходит, и хотел вытащить Хьютай немедля. Только как за оставшиеся им считанные минуты найти её среди сотен квадратных миль зарослей и зданий?..
