— Всего! — в ужасе воскликнул любимый. — Они сказали, кто их послал?
— Я ведь не некромант... Господи, как вспомню — аж тошно!
— Все прошло, все прошло, — он вновь сжал меня в своих объятиях, но гораздо нежнее, и успокаивающе погладил по спине. Жалко, что я не могу мурлыкать, как кошка, чтобы без слов выразить свое удовольствие. — Я тебя уберегу... Спрячу так, что никто никогда не найдет!
— Главное, чтобы потом не забыл, куда спрятал! — я откинула голову для поцелуя, но милый намека не понял, так что пришлось действовать самой: — М-м-м, какой ты сладкий! Кстати, отец Михаил утром тоже говорил что-то такое: типа, что мы плохо шифруемся, и надо быть осторожнее.
— Плохо... Почему это король должен прятаться, чтобы в собственном дворце делать то, что ему нравится?
— Ваше величество, что это вы делаете?! — я строго нахмурила брови, но не отстранилась.
— Как раз кое-что из того, что мне особенно нравится.
— Увидят! Если народ решит, будто злая ведьма околдовала доброго короля, меня линчуют и сожгут!
— М-м-м... Жареная ведьма!
— Звучит неаппетитно!
— Согласен, — король убрал руки и на ощупь застегнул мое платье. Надеюсь, он не завязал снова тесемки корсета морским узлом, как в прошлый раз — Настасья ужасно ругалась: — Тебе придется уехать из дворца.
— Вот еще! Я никуда без тебя не поеду! В конце концов, это моя работа — обеспечивать королю магическую защиту.
— Тут недалеко, все полдня езды, есть летний королевский домик, — не слушая возражений, продолжал вещать муженек: — Раньше, до коронации, я частенько там бывал. Порой все лето проводил...
— А у короля бывает отпуск? — не на шутку заинтересовалась я.
— У короля есть все! — с гордостью в голосе заверил любимый. — А что такое отпуск?
— Ну — это когда человек весь год работает, а потом начальник отправляет его на месяц куда-нибудь отдохнуть. Или раз в полгода на две недели. Или раз в квартал — по одной...
— Какой хороший обычай! — восхитился самодержец. — Надо будет отправить своих советников в отпуск, а то надоедают.
— Главное — составить график отпусков, — пару раз пообедав в компании кадровички с последнего места работы, я обогатилась массой полезных знаний: — Чтобы не получилось так, что все разом разбежались, и работать некому. Парочку отпустить в ноябре, трех в декабре... Десятерых — когда совсем работы нет.
— А кто отправляет в отпуск начальство?
— Начальство само себя отправляет. Только обычно годами отпуска не берет, потому что уверено, что без него бизнес развалится в первый же день.
— И разваливается? — заинтересовался великий администратор.
— Зависит от того, как организована работа отделов. Если все хорошо знают свои обязанности, а руководители способны принимать самостоятельные решения, не согласовывая каждую запятую в десяти инстанциях — то нет. А если начальство лезет в каждую дырочку и требует, чтобы все мало-мальские решения согласовывались только с ним... Такой бизнес рано или поздно сам развалится.
— Решено — завтра же ухожу в отпуск. И увожу тебя в летний дворец. Только ты и я!
— Здорово! А кого мы еще с собой возьмем?
— Никого: в этом-то и весь смысл!
Перед глазами немедленно возникла яркая картина в красках: я месяц напролет вытираю пыль, скребу полы и мою окна Версаля, в котором годами не ступала нога человека... Ну, в крайнем случае — Зимнего дворца... Любимый с нечесаной бородой в грязном, криво застегнутом камзоле раздраженно спрашивает, когда будет обед, а потом, ковыряя вилкой подгоревшую бурду на тарелке, недовольно ворчит: "Ты, мать, совсем распустилась — выглядишь, как пугало!"
— ...Конечно, там есть небольшой штат постоянных слуг, которые следят за порядком в доме, и кухарка — но нам они не помешают, — продолжал Володя, не подозревая, какую тяжесть снимает с моей души.
— Может, все-таки возьмем с собой хотя бы Иана?
— Это еще зачем?
— Будем представлять, что это как будто наш ребенок. Проверим, хорошие ли мы родители...
— Ну, нет — у этих детишек есть милая привычка врываться в родительскую спальню в самый неподходящий момент!
— Что, личный опыт?
— У кого же еще искать защиты во время грозы, как не у мамы с папой?
— Тогда не удивительно, что у тебя нет братьев и сестер — в такой-то нервной обстановке! Но что делать с Лаврентием — вдруг во время нашего отсутствия он снова начнет приставать к эльфу?
— Ослушается короля?! — самодержец насупил густые брови, и сразу стал такой внушительный, такой грозный — аж сердце в пятки ушло! Умру, если не поцелую! — ...Ну, пусть твоя подруга вызовет его на дуэль, что ли..
— А если и это не поможет?
— В таком случае я бы обратился к какой-нибудь знакомой ведьме — за отсушкой. Кажется, у меня тут одна даже состоит на жалованье...
— Понятно. Все шутим, все иронизируем?..
— Кх-кх!
— Ой! — мы с королем быстро отскочили друг от друга и принялись усиленно делать вид, что просто прогуливаемся.
— Ваше величество, это просто верх неосторожности! Госпожа придворная чародейка, о чем вы только думаете?! — отец Михаил сурово насупил брови — ну, ни дать, ни взять, дьявола изгоняет!
— Вы не поверите, святой отец, но в такие моменты я просто не способна ни о чем думать... Мне очень жаль!
— Не похоже... Неужели так трудно подождать хотя бы до завтра?
— А зачем ждать? Поехали туда сегодня! — внезапно пришедшая в голову идея тут же целиком завладела всеми помыслами, подкупая своей новизной.
— Дорога неблизкая, и темнота застанет нас в пути. После этого нападения я не хочу подвергать тебя дополнительной опасности!
— Кроме того, перед отъездом вам еще много всего нужно сделать, — безжалостно напомнил Инквизитор. — Да и вам, госпожа чародейка, наверняка есть, чем заняться. Хотя бы собрать вещи!
Напоследок нам все-таки удалось обменяться рукопожатиями. Ни дать, ни взять, два школьника, застуканные завучем в раздевалке!
Собственная лаборатория встретила меня... Запертой дверью! В ответ на требовательный (и слегка возмущенный) стук створка слегка приоткрылась, и Орлетта пристально посмотрела на меня правым глазом:
— Ольга! Ты одна?
— Нет, меня две! Не видишь, что ли?!
— А где твой муж?
— Занимается важными государственными делами! Что это вы перешли на осадное положение? — уже протиснувшись в комнату, поинтересовалась я. — Сюда ломился неистовый Лаврентий?
— Хуже, — хмуро буркнула девушка-рыцарь.
Радушная хозяйка, Настасья встретила неожиданную гостью хлебом-солью: заварила чай и выставила на стол горшочек с медом. Как видно, горничная всегда была готова к встрече с Винни-Пухом... Нашлась чашечка и для меня, а вот сама девушка в присутствии посторонних свято блюла статус-кво, и за стол с господами не садилась.
Отхлебнув из своей кружки, Орлетта недовольно скривилась, но постаралась скрыть гримасу за вежливой улыбкой. Иан был куда откровеннее:
— Как ты только пьешь такую горечь!
— Сила привычки. Попробуй, добавь меду. Многим нравится сладкий чай.
— А сколько?
— Начни с ложечки, размешай и прихлебывай — пока не покажется вкусно.
Графине оказалось достаточно всего восьми ложечек на чашку, эльф же продолжал лить мед до тех пор, пока тот не перестал растворяться.
— Ну, и от кого же это мы баррикадируем двери, если не от влюбленного Лаврентия?
Распределив угощение, можно было и светскую беседу продолжить. Судя по лицам присутствующих, поднятая тема нравилась им еще меньше, чем горький чай.
— Он тоже заходил, — неохотно пояснила Орлетта. — Хотел извиниться. Только Иан от него спрятался.
— А ты от кого прячешься?
Девушка тяжко вздохнула:
— От короля!
— Это еще почему?! — я вытаращила глаза.
Милый ничего не упоминал о ссоре с моей подругой! Правда, у нас было не так уж много времени для разговоров на посторонние темы... Неужели он высказал ей свои претензии за утреннее нападение?! Но рыцарша тут вообще не при чем, наоборот — она вела себя, как настоящая героиня, смело выступила против превосходящих сил противника.
— Когда это вы уже успели поссориться?!
— Никогда, — она вздохнула еще сокрушеннее: — А вот принцесса — успела! Нашла меня, и заявила, будто бы король оскорбил ее как женщину, так что теперь я должна вызывать его на дуэль, чтобы защитить честь дамы..
— Какая ерунда! Он не мог!
— Я-то знаю... Но доказательств нет. А по канонам рыцарской чести, если нет других свидетельств, слово благородной дамы должно приниматься на веру без сомнений.
— Но ты ведь присягала ему на верность!
— Я клялась защищать справедливость и корону. Но иногда во имя справедливости корону приходится защищать даже от того, кто ее носит...
— Это же явно не тот случай!
— Поэтому я сижу здесь, а не рыскаю по дворцу с мечом наперевес... Но просто ума не приложу, что делать дальше. И оставить жалобы принцессы не могу... И дуэль такая будет жестоким попранием справедливости.
— М-м-м... А вы не можете просто для виду помахать мечами, объявить ничью и разойтись?
Орлетта покачала головой:
— Бой за честь дамы всегда со смертельным исходом — оскорбление смывается кровью. Кого из нас тебе больше не жалко?
— Принцессу! — я наморщила лоб: — После превращения она стала совершенно невыносима! Видит бог, когда была козой...
— ...Она нравилась мне гораздо больше, — согласно закончила мысль леди-рыцарь. — Но это, к сожалению, невозможно. Для того и было создано рыцарство, чтобы женщинам не приходилось самим с оружием в руках защищаться от обидчиков!
— Исключая присутствующих дам!
— Точно! — мы чокнулись чашками с не горячим уже чаем, и синхронно призадумались.
Подождать, пока принцесса вернется домой? Ее папочке уже отправлена благая весть, и со дня на день он пришлет за ней золотую, украшенную бриллиантами карету... В крайнем случае, король готов пожертвовать своей. Но ведь она может и не позвать верного рыцаря с собой — истории известны случаи, когда герой поклонялся своей прекрасной даме, находясь за много тысяч километров. Более того — ни разу с ней не встречаясь! Отправиться же на поиски Святого Грааля или зачистку Палестины от коренного населения, не закончив квест, Орлетта тоже не может...
В голову не приходило ничего гениальнее старинной, годами испытанной практики: спрятаться от мамы под кроватью, крепко зажмурить глаза, заткнуть уши, и с чистым сердцем утверждать, что не слышала и не видела, как она сердится из-за разбитой вазы.
— Ну, какие появились мысли? — может быть, подруга придумала что-то пооригинальнее?
— Тянуть время — может, все еще разрешится как-нибудь само собой?
Да — удручающий кризис идей в среде средневековой интеллигенции. Не удивительно, что они выродились...
— Ладно, время пока еще есть. Говорю тебе по секрету: завтра мы с королем уезжаем на дачу, и ты хотя бы какое-то время сможешь ходить по дворцу, не скрываясь. Я, конечно, постараюсь оттянуть момент возвращения, насколько смогу. Ну, и точного адреса дачи не скажу!
— И не надо! — Орлетта замахала руками. — Я ведь не смогу соврать, будто не знаю! Вот только... не слишком ли для тебя опасно именно сейчас уезжать из города? Это нападение мы отбили, но долго ли нанять новых душегубцев?
— Ты думаешь, будет еще попытка?
— Может, и не одна! Этот злодей удивительно целеустремлен, и ни перед чем не остановится — даже использует магию!
— А уж как виртуозно использует других... Даже под проклятье умудрился вместо себя Иана подставить! Жалко, что мы не сохранили то письмо, заложенное в книгу. Может, по почерку удалось бы опознать писавшего... Недаром череп так ехидно ухмылялся!
— Ты это о чем? — девушка удивленно вскинула брови. — Какой череп?
— Когда мы кинули черную книгу в огонь, там вдруг появился такой череп... Неужели не помнишь?
— Хорошо помню — но там ничего не было: книга сгорела, и все. Наверное, тебе почудилось!
— Может быть... Я уже ни в чем не уверена!
— Я могу переписать это письмо.
— Что?..
— Я могу переписать это письмо, — отвлекаясь от выведения сложных узоров на скатерти кончиком пальца, повторил Иан. — Я помню его наизусть.
— А ты разве умеешь писать? — изумилась я.
Сама не знаю, отчего это так меня удивило: умеет же он читать, раз разобрал и произнес такое сложное заклятие, да еще так, что оно сработало. Компактный набор для письма, которым я пользовалась для составления "накладных" и "товарных расписок" пришелся как нельзя кстати. Манера письма юного эльфа несколько отличалась от общепринятой: Иан не водил пером по строчкам а, держа на манер копья, ритмично тыкал им в бумагу, — но результат превзошел все ожидания.
— Ничего себе! — потрясенно пробормотала я. Когда на твоих глазах кто-то как будто норовит проткнуть бумажный лист неловко зажатым в кулаке стилусом, в лучшем случае ожидаешь корявых печатных букв. А вот эту загогулину в подписи я тоже помню — наверное, рука писавшего соскользнула... На первый взгляд это не просто переписанный своей рукой текст, а точная копия письма: — Да ты настоящий ксерокс!
— У меня просто хорошая память, — отмахнулся польщенный эльф. — Что один раз увижу, никогда уже не забуду...
А вот у меня память не очень — что вы хотите, "девичья"! Ахнув, я схватилась за карман: не дай бог, опять потеряла где-то по пути! Нет, вот он, найденный Машенькой листок бумаги — сильно мятный, местами подмоченный оригинал письма. Ну, точно — один в один, до последнего знака!
Документы жгли мне руки — их следовало немедленно отправить по инстанциям:
— Я скоро вернусь!
— Булочек не забудь! — неслось мне вслед Ианово напутствие: — Побольше!
Ни в тронном, ни в зале заседаний короля не оказалось. В трапезную я заглянула мельком, только для очистки совести. В личном кабинете и спальне осматривалась основательно — но также безрезультатно. Дворцовая челядь лишь разводила руками: монарх перед ними не отчитывается. В это время дня он мог отправиться куда угодно: прогуляться в саду, пострелять из лука по мишеням, прокатиться верхом... К счастью, мне повезло отыскать любимого в библиотеке, склоненным над толстой книгой.
— Оля! Как хорошо, что ты зашла! — обрадовался он. Если бы у меня не перехватило дух от беготни — непременно ответила бы какой-нибудь колкостью. Вроде того, что вообще провожу в библиотеке каждую свободную минуту, и мы столкнулись случайно: — Я придумал, что делать с твоим малахольным эльфом: отправлю-ка Лаврентия провожать принцессу Радостлаву домой! Глядишь, в разлуке охолонет... А там и ты вернешься, чтобы дальше малыша опекать и защищать от посягательств...
— Володь, этот ты еще не знаешь, как принцесса тебя подставила! — пользуясь своим монархическим правом, он занял самое удобное кресло — но и я не была согласна на меньшее! Впрочем, на королевских коленях тоже можно было устроиться вполне уютно... — Ей впору не сопровождающего, а конвой выделять, чтобы ехала без остановок до самой границы, и не вздумала повернуть!
— Да ты ревнуешь! — с непонятным восторгом заметил муженек.
