— Дальше я сама. Опускай.
— Точно? — переводя дыхание, замер на секунду Ветран.
— Точно, — и главное, вовремя.
Потому что дальше лестницы просто не было. Русалка лишь усмехнулась и в красивом прыжке парусом надула свою просторную рубаху. Следом за ней нырнул Ветран. Он приземлился рядом и, пусть не так элегантно, зато в аккурат на единственно ровную доску пола. А мое везение меня подвело, и я лишь смогла наблюдать, как мужчина, с уже протянутыми ко мне руками, медленно опускает расширившиеся глаза вслед за площадкой, уходящей вместе со мной в дыру подвала. Но, я, все ж, успела вцепиться в поперечную опору, и лишь пару секунд поболтав ногами в пустоте, с трудом выбралась наружу (только ногу успела закинуть).
— Руку, руку давай, Анастэйс!
— Я не могу, у меня в ней... — с ужасом растопырила я перед собственным носом совершенно пустую ладошку.
— Я сейчас! — поднырнул ко мне мужчина. — Держись... Вот так... молодец...
Тихони, обезумевшие от происходящего не меньше меня, носились сейчас по завалам всего нижнего этажа. Их крысиные хвосты мелькали здесь повсюду, а тревожный визг стоял такой, что уши щемило. Но, им было теперь не до нас. Пока, не до нас.
На улицу мы выскакивали по очереди, и замыкающий Ветран чуть не сшиб по цепочке нас всех:
— Что такое? Почему вы оста... Святой Пард и ажурные панталоны, — впервые просветил он нас с умником в вопросе 'Ругаются ли воины духа', а потом, опомнившись, в полголоса добавил. — Ну, что, маг огня, какие будут предложения?
Предложение у меня было одно — взмыть ярдов на двадцать и косяком двинуть в сторону деревни, хотя, лучше бы подальше. Потому что такого количества тихонь, наводнивших сейчас своими серыми тушками добрую половину двора, я еще никогда не видела (больше двух в полный рост, один раз в жизни). Но, реальность к сожалению, требовала весомых корректив:
— Они еще растеряны и надо этим воспользоваться. Ведь, минут через пять уже придут в себя и начнут прыгать сразу со всех сторон. Так что, сейчас аккуратно отходим к возвышенному месту...
— Где мы здесь святую обитель то найдем? — буркнул, косясь на пока принюхивающуюся нечисть, умник. И когда только обратно к Ветрану успел перебраться?
— Острить будешь дома, на диване, — не хуже тихони, окрысилась я на кота. — Подойдет колодец... на время. А потом — по одному и подвалом. Я остаюсь и палю весь этот притон к ахирантесу... Вопросы, альтернативы, комментарии есть?
— У меня вопрос, — подала голос, застывшая спиной к спине с Ветраном Нилда. — Что такое альтернатива?
— Это, когда все бегут в разные стороны, — оценив любознательность русалки, хмыкнул мужчина. — А, если с ними... пообщаться?
— Пообщаться? — удивленно переспросила я.
— Угу. Вот с этим, например, — кивнул он прямо перед собой, заставив всех нас развернуться в указанном направлении...
'Справочник неразумных рас, разрешенных и истребляемых на территории Ладмении', глава пятая, дальше не помню, гласит: 'Тихоня — мелкая крысоподобная нечисть со вторым уровнем интеллекта, третьим — агрессии и одиннадцатым — приспособленности к экстримальным обстоятельствам'. Если выражаться проще: тупая, трусливая и не потопнет даже в бочке с уксусом. Однако, эта, льстивая в некоторых пунктах характеристика вполне допускала наличие у тихонь еще и своей стадной иерархии. Потому что существо, огромной пузатой крынкой сейчас сидящее напротив воина духа, являло собой самого настоящего 'крысиного короля'... Хотя, я его себе немного по-другому представляла... С тремя головами, что ли...
— Ну, и как, Анастэйс?
— А-а?.. Хорошо. Я попробую, а ты стой и не двигайся. Раз он тебя выбрал, значит, будет следить.
— А мне кажется, он не меня выбрал, а нашего аппетитного мыслителя, — скосил рот в мою сторону Ветран. — Ой-й, Зигмунд, я же пошутил. Когти из плеча...
— Слушай, магичка, может, пихнем их на пару в самую гущу, и твоим подвалом? — нетерпеливо прошипела Нилда.
— Ты знаешь... искушение есть. А теперь всем заткнуться и бдить по сторонам, потому что результат может быть любым, — честно предупредив своих остроумных подельников, прищурила я глаза.
Вожак, заметив колыхания в стане врага, как перед броском, подобрался. Его маленькие черные глазки, злобно воткнувшиеся в воина духа, через несколько секунд, вдруг, резко переметнулись ко мне... А вот это уже не смешно. И, хоть до полноценного слепеня ему было сильно далеко, определенную долю зомбирования я явно разглядела. И лишь природные инстинкты, привыкшего к темноте и интимности тихони, на наше недолгое счастье, пока, одерживали верх...
— Я не знаю, как до него добраться, — после пары минут безрезультатного пыхтения, пришлось признать мне.
— Почему, Анастэйс?
— На нем стоит сильная защита — она меня не пускает, — и с досадой прищурилась на плотную бурую оболочку, обволокшую крысюка. Да и сама тварь, чувствуя мои настойчивые поползновения, начала ерзать, и нервно трясти головой, распространяя аналогичные волны своим вмиг ощетинившимся сородичам.
— Стася, а помнишь, как у тебя мышки прямо из-за банной печки хороводы водили? — совсем не к месту, впал в воспоминания кот, а потом, вдруг, с усмешкой добавил. — Здесь ведь тоже мышка, только о-очень большая. Или тебе с большой играться не интересно?
— Мышки?.. А что мне оставалось делать, когда ты в конец обнаглел? — едва сдерживаясь, процедила я, тут же заставив вожака в ответ окрыситься. — Здесь магия, очень сильная и не моя. Да и вообще, я стихийник, а не балаганный артист и, чтоб ты знал... — со всей дури, шандарахнула я по шипящему королю помноженным злостью, простейшим заклятием сна. — ...Мать моя, Ибельмания, — такой грубой, топорной силы, ювелирно сработанная защита явно не предвидела.
— Молодец... Зигмунд, — шумно выдохнул воин духа, и, не дав мне рта раскрыть, перехватил руководство на себя. — А теперь очень осторожно отходим к колодцу... Анастэйс, я в тебя верил.
— Да к ахирантесу тебя с твоей... — выдернула я ладошку из его зажатой руки. — Зря радуетесь — это ненадолго. Через несколько минут оклемается и возьмет реванш. У него на сегодня такая... задача.
— Ну, еще раз тогда и накроешь, — легкомысленно изрек, свесившийся с плеча мужчины умник. Его сейчас откровенно забавляло зрелище тихонь в состоянии крайней прострации. Твари, закатив глазки, одна за другой, вслед за собственным вожаком, заваливались на бок, не обращая никакого внимания на шагающих через них путников.
До колодца мы, таким лошадиным балетом(2) 'дошагали' без проблем. И, первым закинув на его трухлявую крышку Зеню, предусмотрительно аккупировали края. А вот потом, эти проблемы, явно возникли... в виде прозревшего чрезвычайно невовремя кота:
— Стася, — прищурясь, воззрился он на мои пустые руки. — А где наша сахарница? Грундильда, я спрашиваю, где?! — закончил уже громким, истеричным фальцетом.
— Ну, значит, ты первым и пойдешь, — суматошно попыталась я словить умника за вздернутый трубой хвост, но, не тут-то было:
— Ты куда домовиху дела?! — отпрыгнул, подлец, в противоположную от меня сторону.
— Да, чтоб!.. Да хобья сила и все панталоны на веревке! И ахирантес с якорем на груди! И... и... — захлебнувшись собственным криком, воздела я к небу глаза, а потом шумно выдохнула... Подельники мои, пораженные до глубины души, молча застыли на своих шатких позициях.
— Анастэйс, ты что, ее в доме обронила? — первым оправился от шока Ветран.
— Да... Когда в подвал падала.
— И поэтому хотела остаться здесь последней?
— Да.
— Действительно... панталоны, — глухо произнес мужчина. — Ты меня иногда очень сильно удивляешь. И дело тут даже не в твоей природе, а во врожденном, видимо, своенравии, — неожиданно гневно закончил он, а потом, перевел дыхание. — Та-ак... Зигмунда и Нилду, как и планировалось изначально, а мы с тобой остаемся и... Кстати, как ты ее хотела из-под завалов доставать?
— Это не имеет никакого значения, — тут же подтвердила я озвученный ранее диагноз. — Я ее потеряла — мне и доставать. Подумаешь, тихони. Да я... я могу сначала его подпалить, а потом туда потихоньку влезть. Я ведь — маг огня и мне от родной стихии ничего не будет. А вы в это время...
— Анастэйс!
— Что? — ошарашено застыла я.
— У тебя получится.
— Конечно, получится, ведь я же говорю, огонь меня...
— У тебя обязательно получится, — глядя мне в глаза, медленно повторил мужчина, а потом, наплевав на тихонь, спрыгнул с борта колодца. — Ты же сама утверждала, надо лишь сместить центр заклятия.
— Ты рехнулся, Ветран! Моих жалких остатков совсем не хватит... — запоздало замолкла я, обличая собственную, граничащую с сумасшествием глупость. — Я попробую иначе. Как нибудь попробую. А вы...
— Лично я остаюсь здесь, — заявил из под моих ног кот.
— И поспеши, магичка, — Нилда смотрела на меня без малейшей доли ехидства. Лишь рубаха ее с вызовом трепалась на ветру, да еще волосы, сами, сейчас, как ветер...
— Ну, послушай, — поддел мои руки Ветран. — Ты только сосредоточься, забудь обо всем вокруг и подними, хоть чуть-чуть эти развалины, а я тогда смогу...
— Нет, я сама. Я ее вытащу. Она уже давно перебросила мне из подвала нить. За нее и дерну, — смирившись, мотнула я головой, а потом быстро окинула взглядом двор. Тихони еще не шевелились, но я нутром ощущала, что вот-вот оболочка защиты окончательно поглотит мой бурный выплеск и тогда... — Вы останетесь без магии, пока я буду пытаться. Вы это понимаете, ненормальные? Нилда, тебе что, на твоем пруду так скучно?
— Не тяни время, магичка. Ты отнимаешь его у нас, — вот теперь она снова ухмылялась... Ну, что ж, как скажете...
Я закрыла глаза. Они не нужны, когда пытаешься видеть душой. И попыталась ни о чем сейчас не думать... Нет! Это тоже самое, что приказать себе минуту не вспоминать о... ленточке. И тогда она обязательно все это время будет развеваться у тебя перед глазами. Надо что-то другое... Когда мы забываем обо всем на свете? Когда мы безмятежно счастливы, когда... И почему мне это раньше в голову не пришло?.. Да, наверное, потому, что меня никто и никогда еще не целовал так, чтобы... как падение в бездну... как полет в бездонном небе... И права была, как всегда права, полубожественная алант Гелия...
Сложный знак огненным узором лег в нужное место и махина, еще недавно бывшая домом, с предсмертным стескучим стоном медленно начала подниматься в воздух. Странно, но, для меня она была теперь не тяжелее пушинки. Падали вниз мелкие доски и строительный сор. Притаившиеся между ними тихони с визгом летели вниз и шлепались, кому куда повезет. Некоторым совсем не везло, и они исчезали в гулком подвальном провале, из которого 'вопила' сейчас, ярко-оранжевой нитью о помощи моя несчастная домовиха. Оставалось лишь дернуть свободной рукой за свой конец и...
— А-а-ай!!! — неожиданно больно, да вообще неожиданно, шлепнулась я на подкосившихся ногах прямо с высокого борта, а сверху кто-то сильно активный, составил мне компанию.
Сахарница, резво пропрыгав несколько ярдов, замерла на боку в примятой траве, а секундой позже, прямо над моим затылком просвистело лезвие меча, вмиг прекратив сумасшедшие скачки. И, лишь теперь, под грохот рухнувших останков многострадальной гостиницы, я, наконец, вскинула глаза.
— Стася! — окровавленная, но горящая азартом морда кота, ткнулась мне в нос и проорала. — Извини, это я тебя — сцепились с хобьей силой! Коллега, благодарю! А что ж ты Грундильду то опять бросила?! — и унесся в направлении отлетевшей пленницы.
А меня в это время грубо подхватили поперек и буквально кинули на ноги:
— Анастэйс, ты как?
'Я, как?', — обвела я безумным взглядом все поле схватки. Тихони, явно, пришли в себя и сейчас, как я ранее и 'накаркала', атакуя со всех сторон, зубами рвали реванш. Воин духа, орудуя мечом и кинжалом, держал подступы к колодцу, а Нилда, уже с драным в лапшу подолом, сбоку от него мастерски свистела по серым пригнувшимся мордам своим водяным хлыстом... Как же много я еще не знаю о скучной жизни русалок. И как долго я упражнялась с полетами недвижимости?.. Вот, именно этот вопрос и вывел меня окончательно из ступора:
— Ветран, у меня еще немного осталось — на один подвал. Кого?
Ответ подоспел сам собой, и, воин духа, подхватив его, с зажатой в пасти душкой сахарницы, всучил мне:
— Зигмунда и очень быстро! — потом стремительно развернулся и, уже отбивая атаки тварей, прокричал. — Анастэйс, я же сказал — быстро!
Кот в моих руках извивался угрем, ожесточенно колотя посудиной по костяшкам пальцев. А я, перехватив его по сильнее, растерянно обернулась к русалке. Девушка, будто почуяла мой взгляд — на мгновение замерла, и вновь петлей завернула в воздухе хлыст:
— Уходите! Я его сама — своей стежкой!
Я еще хотела выкрикнуть им обоим, что это неправильно, все неправильно. А как правильно, я и сама сейчас не знаю. Но, уже на пороге тускло светящейся подвальной арки, Ветран обернулся ко мне и, сделав рывок, ускорил принятие решения...
И я опять приземлилась прямиком на живот... и несчастная Груша снова шустро запрыгала в своей ненавистной темнице. Только теперь — по, любимым до каждой трещинки доскам.
— Да как ты вообще! Да я тебя... сама тебя пришибу! Пихнул меня прямо в спину... А сам... сам... — вдруг, дошел до меня весь ужас происходящих сейчас, совсем не близко отсюда событий... — Я сейчас, — резко подхватилась я с пола и бросилась в сторону очага.
Огонь в нем давно затух и лишь пожухлые угольки грустно подмигивали мне остатками прежнего жара. Да, это — дело двух минут... Только вот, бересту... и чтобы она не скакала в руках...И последнюю каплю из своего, пустого резерва туда, в родную стихию. Чтобы минутами позже взять из нее уже сторицей. Но, как же томительны эти минуты, когда сейчас, за далеким изгибом реки идет схватка двух неравных сил, которая может закончиться в любой момент, захлебнуться серой ненасытной волной. Но, об этом лучше не думать...
— Стася... Стася! Грундильду то выпусти, — отшатнулся от меня, попавшийся на дороге умник.
— Конечно, как только чуток зачерпну, — обогнув кота, понеслась я в сторону кухонного угла. — Я хочу сделать факел, — бросила ему, не оборачиваясь.
— Все-таки, спалишь там все? — с завистью выдохнул кот.
Я посмотрела на него — морда и бок в крови, ухо порвано, а глаза... В них ни капли страха, одна лишь тоска на то, что знает, подлец — назад, уже без него:
— Обязательно спалю, — зло ощерилась в ответ и дернула на себя ящик стола. — А потом и Ветрана пришибу.
— Его-то за что? — вот теперь кот точно струхнул.
— Его?.. За то, что люблю.
— Я тебя ненавижу, грубый, упертый мужлан! — хрипло прогнулись под моим прыжком доски крышки... И, как меня вообще на них занесло?
— Ого! — с уважением кинула Нилда, целясь по взметнувшейся прямо с колодца твари... А где ОН?!
— Ветран!
Мужчина даже не обернулся. Он, раскидывая, где оружием, где просто ногами тихонь, планомерно продирался сквозь зубастые всполохи в сторону дальнего сарая. Туда, где в плотном кольце из отборных бойцов застыл сейчас мозг этой сошедшей с ума армии. Все верно. Значит, и мне туда же. Только, сначала...
