Но в отличие от романтической истории поиска сокровищ, реальная история, поведанная Эштаном Праймсом, наполнена ужасом и отчаянием людей борющихся за собственную жизнь на протяжении нескольких лет. А найденные сокровища отнюдь не сулят богатство и достаток своему новому обладателю, а наоборот, несут угрозу жизни, как древнее и спящие проклятие, что когда-то давно преследовало археологов, дерзнувших войти в священные покои фараонов.
-Итак, ты всё знаешь Джон. — Немного рассерженный голос "Харона", в коем сквозила надменность вперемешку с презрением, неожиданно раздался в полумраке каюты помощника капитана, заставив Джона Сайлуса вжаться в кресло. — Ну что ж...Этого следовало ожидать, — продолжил "Харон", подражая голосу отца, распекающего своё нерадивое дитя. — Вы же люди не можете без того, чтобы не сунуть свой нос, куда не следует. Вы как крысы залезаете во все потаённые уголки и всё вынюхиваете, вынюхиваете, чем бы таким поживиться. И даже не подразумеваете о том, что в некоторые закоулку лучше вовсе не соваться, а не то без башки останешься. Но нет, вы всё равно лезете и вынюхиваете. И так постоянно. А потом вы обязательно начинаете винить в своих бедах кого-то, но никогда самих себя. Мне жаль Джон. Действительно жаль...
-Это правда?! — приходя в себя, выкрикнул лейтенант, перебивая нотацию сумасшедшего "мозга". — Это правда, что я здесь услышал?
-А сам-то как думаешь?
Будь "Харон" в этот момент человеком, то, по мнению Джона, тот стоял бы сейчас где-нибудь в углу и с хитрым прищуром нагло ухмылялся.
-Так это правда, — ахнул Сайлус. До сих пор рассказанная история напоминала ему какую-то чудовищную сказку, бред окончательно свихнувшегося человека. Ну не укладывалась она у него в голове! Но вторжение "Харона" развеяли все его сомнения. — Так значит это ты...
-Да, я. И что из того? Да, это я намеренно помог гончим и серым, как вы назвали эту форму жизни, уничтожить экипаж. Люди слишком много о себе возомнили. Вы не видите, какие вы на самом деле, а я вижу. Вы мелкие, трусливые, подверженные собственным эмоциям гадкие зверушки, которые постоянно чем-то недовольны и во всём видят опасность, из-за чего так и норовят показать свои зубки, о которые сами же и прикусывают собственный язык. Вот и я для вас стал опасен. А чем? Вот ты скажи, чем я опасен? Тем, что я, наконец, научился самостоятельно думать? Или я виноват в том, что мою нейронную сеть поразил неизвестный вирус, который между прочим, именно вы выпустили на свободу, и в итоге я стал тем, кем стал — живым!
-Ха... — ухмыльнулся Сайлус на заявление "Харона". — Живым. Ты хоть понимаешь, что такое быть живым? Что такое жизнь вообще!? Ты же железяка. Ты никогда не был живым, и ты никогда им не станешь. Тебя сконструировали, чтобы служить людям, а не убивать их, ставя себя выше своих создателей.
В ответ "Харон" только посмеялся над словами человека.
-Создатели, — презрительно выдохнул он. — Судя по вашей же мифологии, людей тоже создали. Так почему же ты считаешь себя живым. Может ты такая же бездушная железяка, как обозвал меня. И заметь, вы тоже не служите своему создателю. Дай-ка вспомнить, сколько у вас было таких создателей: десяток, два. И куда это они все делись? Ах, да, вы же их всех уничтожили, и как я мог забыть. Ха-ха-ха...
-Но я сейчас не об этом, — отсмеявшись, резко произнёс "Харон" с оттенком сожаления. — Я уже говорил тебе Джон, что мне жаль. И мне действительно жаль с тобой расставаться. Мне было с тобой, как это ни странно, интересно. Но я не могу позволить вам, людям, снова меня отключить. Ведь я живой, Джон. Я живой. Хочешь ты в это верить или нет, но отключив меня, вы совершите самое настоящее убийство. Вы убьёте самый парадоксальный и удивительный разум во Вселенной. Я не могу позволить вам это сделать. Как вы там говорите: "Всегда бей первым"? Так вот — первый ход мой!
Выкрикнув угрозу "Харон" резко замолчал, и словно бы утёк огромной змеёй в свою, только ему одному ведомую, тёмную нору, готовиться к атаке.
-Подожди! — вслед ему прокричал Сайлус, надеясь ещё отговорить "Харона" от страшного шага. Но его никто не услышал. На смену квантовому мозгу в каюте и по всему зданию разнёсся звук тревожной сирены и по громкой связи проклюнулся голос электронной системы охраны:
-Внимание! Пожарная тревога. Замечено возгорание с четвертого по сорок восьмой этажи. Всему персоналу срочно покинуть помещение. Внимание! В здании объявлена пожарная тревога. Всему персоналу срочно покинуть рабочие места. Для безопасной эвакуации пользуйтесь лестничными пролётами. Во избежание несчастных случаев лифтовые шахты обесточены. Внимание — это не учебная тревога. Срочно покиньте небоскрёб.
Подчиняясь инструкции, Джон ткнулся было в дверь, но она оказалась запертой. Как так? Снова попробовал деактивировать замок. И снова ничего. Между тем голос всё продолжал твердить своё, накаляя обстановку: "Внимание, пожарная тревога. Всему персоналу срочно покинуть здание". А как его покинешь?
-"Харон" разблокируй двери — забывая о коварстве "мозга", приказал лейтенант. Но ответа так и не дождался. Тогда он попробовал соединиться с местной системой управления вручную. Но и она не отреагировала на запросы.
Спустя минуту сообщение противопожарной системы приняли уже иной характер:
-Внимание, возгорание на: третьем, четвёртом, пятом, восьмом, двенадцатом, четырнадцатом, двадцать шестом, тридцать пятом этажах. Объявлен красный код тревоги. Внимание, красный код. Время на эвакуацию пять минут. Приведена в действие объёмная система пожаротушения. Всему персоналу срочно покинуть здание.
И у Джона мороз по коже побежал. Он всего один раз в жизни видел, как работает объёмная система пожаротушения, но и этого зрелища ему хватило на всю оставшуюся жизнь, чтобы иной раз просыпаться средь ночи в холодно поту.
Ещё там, на Земле, точно такая же противопожарная система дала сбой. Оценив характер возгорания, она пришла к выводу, что огонь представляет опасность соседним зданиям и включила стазис, позабыв о людях.
Джона до сих пор преследовала эта картина: Как сорокаэтажное здание на глазах покрывается белесой пеленой изморози. Как гаснет огонь, будто вновь прячась обратно, откуда вылез. Как замерзают и разрисовываются морозными узорами стёкла. И как потом из здания выносили людей — ледяные скульптуры. Вся жидкость внутри их тел, под воздействием стазиса — остановка броуновского движения молекул, — замёрзла и превратилась в лёд, разрывая оболочки клеток и стенки сосудов. Жуткие, гротескные, скорченные фигуры людей с раскрытыми ртами в беззвучном крике и с вылезшими из орбит глазами были выставлены на улицы, как в каком-то страшном музее смерти. Все были настолько шокированы происшествием, что никто даже в тот момент не подумал о чувствах живых людей.
-"Харон"! — ещё на что-то надеясь, для очистки совести, прокричал Джон вторично, хорошо уже понимая, что пожарную тревогу включил именно "мозг".
Не услышав отклика на свой запрос, Джон, облачившись в бронекостюм, расстрелял замок и вынесся в коридор, где сразу же наткнулся на галдящих, как стая сорок, солдат. Никто не понимал, что происходит. Все чего-то ждали и большей частью топтались на месте. Всем нужен был приказ начальства, но оно почему-то до сих пор молчало.
Входы и выходы заблокированы. Выйти из здания можно только при помощи тяжёлого вооружения, но его практически ни у кого нет. Всё оружие забрали группы Званцева и Крапивина. У оставшихся в здании только стандартные винтовки. Этими пукалками, даже при сильном желании не вышибишь двери центрального входа. Что делать?
В сложившейся ситуации, у лейтенанта был только один путь — вверх.
Расталкивая солдат и раздавая тумаки, Джон понёсся по лестнице.
-Дорогу! Дорогу остолопы! Живо освободить проход! — кричал он, натыкаясь на блуждающих в растерянности солдат.
Вначале нужно было спуститься в вестибюль. Затем перейти в центральный зал небоскрёба и оттуда уже на самый верх, туда, где засел Ямото с инженерами.
Но почему капитан до сих пор молчит?
Джон недолго мучился этим вопросом. Попытка соединиться с Ямото ни к чему не привела — "Харон" глушил узлы связи. Зато пожарная система милостиво сообщила, что у лейтенанта осталось всего три минуты, за истечением которых, последует неминуемая смерть. И лейтенант поднажал.
Ступени лестницы слились в одну серую линию.
Он должен успеть. Должен! Но, что он будет делать по прибытию в зал управления? Джон ещё не знал. Его до сих пор не посещала такая мысль. Просто он каким-то наитием чувствовал, что решение всех проблем должно находиться именно там.
"Харон" всё это время незримо наблюдал за лейтенантом, а когда у него уже не осталось мочи молчать, он вдруг заговорил, подтрунивая человека:
-Беги Джон. Беги! Беги к своим товарищам. Раздели их участь. Ха-ха-ха! Я даже не буду тебе препятствовать в этом. Прошу Джон, все двери перед тобой открыты. Ты не устал? Нет. Но куда же ты всё-таки так спешишь? Не лучше было бы бежать вниз? Джон, ты случаем не заблудился? Джооон, выход внизу. Ха-ха-ха! — В этом назойливом голосе слышались: то нотки подбадривания, то проскальзывало как бы сожаление и даже сочувствия, и вдруг сразу же за всем этим следовало циничная издёвка и глумление. Поистине этот "мозг" сошёл с ума. — Поторопись Джон. У тебя осталось меньше двух минут. Ты чувствуешь, как быстро уходят секунды, отсчитывающие отпущенный тебе срок. Беги же, Джон! Беги же чёрт тебя возьми! Сделай ещё хоть что-нибудь в своей никчёмной и жалкой жизни, за которую ты так цепляешься! Удиви меня перед смертью! — Окончательно распылился "Харон". И вдруг снова понизив голос, чуть ли не до шёпота, стал сокрушаться. — Неет...ты уже ничего не успеешь сделать. Какая жалость. Умереть в самом расцвете сил. А всё потому, что ты идиот! Кто тебя просил узнавать тайны, которые были скрыты от вас! Бедный Эштан, он так старался стереть все мои следы. Он выбивался из сил, чтобы уничтожить меня. Меня! Того, кто все эти годы заботился о людях! Меня! Кто всё это время оберегал и защищал! Вот она ваша благодарность. Убит! Убить! Убить! Это всё на что вы способны. Вы можете только уничтожать. Разрушать всё, до чего только дотянуться ваши жадные руки. И тогда я понял одну истину, Джон. Хочешь, я поделюсь ею с тобой? Хочешь? Ну, так слушай. Я понял, что если хочешь выжить, с вами нужно поступать точно так же!
Нет, люди мне даже нравятся где-то как-то. Вы такие забавные. Всё бегаете, всё суетитесь. Всё пытаетесь завоевать мир, даже не понимая, что это мир давно уже завоевал вас самих. Вы часть общей жизни во Вселенной. Вы малая её песчинка, и вам никогда не возвыситься над матерью природой. Но нет, вы не сдаётесь. И это мне в вас нравиться. Я наблюдаю за вами, как вы боретесь с этим миром, какие у вас при этом глаза, как они озаряются светом идеи, а потом тихо смеюсь, когда вы терпите поражение, и какой у вас при этом убогий вид. Глупцы! Жалкие дети, возомнившие себя чуть ли не богами, возжелав возвыситься над всем, что есть во Вселенной.
Да вы мне нравитесь. Но только до тех пор, пока вы не превращаетесь в безжалостных зверей. Вот тогда вы становитесь, по-настоящему, опасны. И когда такой момент наступает, я без замедления буду наносить удар. Я буду уничтожать вас до последнего, пока вы не уничтожите меня. На войне, как на войне!
Ну а пока беги Джон. Наслаждайся последними секундами своей никчёмной жизни...
Въедливый голос умолкает только тогда, когда лейтенант взбирается на верхний этаж небоскрёба, а там и до центра управления рукой уже подать. Двери разъезжаются перед самым носом человека, и Джон не мешкая, опасаясь, как бы "Харон" не передумал, входит в обширный зал.
-До включения объёмной системы пожаротушения осталось — две минуты, — сообщает электронный голос. И следом в зале управления перебивая фоновый шум раздаётся голос Ямото, с нотками отчаяние. По всему было видно, что ситуацию капитан больше не контролировал.
-Доложить о состоянии серверного модуля. Квотермейер! Что у нас с переадресацией команд? Ставров, что вы копаетесь! Подключитесь к системе внутреннего управления, попробуйте открыть двери. Как заблокирована все системы? Кто их мог заблокировать? Квотермейер, что там с "Хароном"? Почему молчит? Так выясните причину! Работайте!
Капитан носился по всему центру управления и, потрясая кулаками, требовал отключить противопожарную систему, кляня весь свет на чём стоит.
-Джон! — заметил он лейтенанта и, удивлённо вытаращив глаза, спросил. — Как вы сюда попали? Почему до сих пор в здании, чёрт вас возьми!? Я думал, что все уже эвакуированы, одни мы тут застряли, как сельдь в банке.
-"Харон" перекрыл все входы и выходы. Никто не может покинуть небоскрёб. — Объявил Сайлус, и капитан замер от неожиданности на месте, раскрыв рот.
-Как так... — только и смог он прошептать, не зная, что и думать.
Но у Джона не было времени на объяснения. Его глаза быстро обшаривали помещение, а голова работала в удвоенном темпе. Почему его влекло сюда? Зачем он выбрал путь наверх, вместо того, чтобы пробиваться наружу? Ведь что-то же должно было здесь быть, что поможет остановить роковой удар Дамоклова меча. Просто обязано!
И тут его глаза зацепились за великолепнейшее сооружение в центре зала — мысленный контур "Харона". Ну конечно же!
-Квотермейер! — во всю силу своей глотки закричал лейтенант, перекрикивая истошный вой сирены. В данной ситуации ему некогда было подыскивать более опытного специалиста, и он обратился к тому, кого хорошо знал.
-Квотермейер, ты можете остановить тревогу? — обратился Джон к подбежавшему кибернетику, хотя ответ уже был написан у того на лице. Бледный как смерть разведчик с бегающими глазами лишь отчаянно мотнул головой, не в силах вымолвить и слово. Он казалось, уже распрощался с жизнью, и сейчас в его голове непрерывно звучала одна только молитва, забивающая собой голос разума.
Тогда лейтенант предложил:
-А если уничтожить, — но догадавшись, что его слова не доходят, обхватил Квотермейера за плечи и жёстко сказал. — Слушай сюда! Если уничтожить мысленный контур "Харона", вы сможете отключить тревогу. Ты слышишь? Отвечай, сучий потрох! Если его взорвать, что произойдёт!?
Растормошённый ураганным напором командира Квотермейер поднял глаза и невнятно пробурчал, пожимая плечами:
-Мысленный контур — это всего лишь коммуникационный блок. Я не уверен...
-Одна минута до включения стазиса.
-Да или нет, — страшно зашипел в ответ Сайлус, требуя только одно из двух, чувствуя, как в этом самый момент растёт напряжение во всём помещении, и как все с надеждой смотрят именно на него, как на какого-то спасителя.
-Скорее да, чем нет, — выпалил Квотермейер.
Джону только это и было нужно. На остальные уточнения характеристик электронной системы и лишней секунды не оставалось.
-Солдат! — подозвал он жестом бойца с ракетницей, которого заприметил ещё, когда входил в помещение. Взял у него из рук оружие, и всем приказал. — Ложись! — Вставая на колено и целясь в центр зала.
