Новость — и та ещё. Я соглашаюсь пойти ей на уступки.
— Поторопись! Тебя уже ищут все городские халдеи с барыгами!
Да это настоящий разбойничий заговор против меня, и мне теперь грозит смертельная опасность от тех, кого мы, наёмники, призваны защищать от морфов.
Я, помимо всего прочего уяснил, что амазонка раскусила мой замысел изначально, и специально натравила их всех на меня. Отныне они не успокоятся, пока не упокоят меня, соответственно будут искать, а когда найдут, двинут на разборки немалыми силами.
Принцип был тем же, и способ, каким Кукумэ заставила собрать герцога в кратчайшие сроки свою рать, чтобы достать её там, куда он должен был в итоге явиться рано или поздно по долгу службы.
— Да, если увидишь Логрифа, — а я в этом нисколько не сомневался, — поторопи его. Поскольку я и дальше нуждаюсь в его услугах как мастера! На то он и наёмник — раб Империи, как и я, а не её верный слуга! Это в прошлом — все его заслуги перед графом!
И ждать ответа я от амазонки не стал, прочитав это у неё в мыслях, повернул вспять горбуля.
"В кабак не возвращайся! Скачи прямиком за северные врата, иначе поздно будет! Даже я не вытащу тебя!" — всё же уловил я от Кукумэ напоследок.
А так хотелось предупредить варвара при халдее, поэтому мне пришлось передать Эй'Грру необходимую информацию через подростка, коего я встретил дорогой назад.
В проулке на меня наскочил чумазый мальчонка в лохмотьях, прося медяк, а за это был готов выполнить любое мое пожелание, или дать совет, как куда пройти, чтобы быстрее попасть в нужное мне место или квартал.
— Лови... — кинул я ему серебряную монету.
У паренька аж нижняя челюсть отвисла от моего дара.
— Сэр рыцарь! Я ваш верный слуга! — попытался набиться мне в спутники ребёнок.
Мне пришлось указать ему на перст наёмника.
— Сообщи иному такому же бродяге с аналогичным рабским символом по кличке Эй'Грр, что я жду его с одним халдеем за северными вратами в условленном месте — и квиты!
Плюс дополнительно сообщил ему, в какой именно кабак следует заглянуть, а не искать моего варвара среди иных местных забегаловок. Время сейчас было дорого, как и жизнь — и Эй'Грра, мне дороже собственной. Хотя, если вспомнить, что с него и гнома началась моя рабская повинность в качестве наёмника треклятой Империи, то... всё одно благодарен им, иначе бы не встретил донну Желанну. А теперь мне есть, с чем вернуться к ней — в подарок приобрёл диадему, а моим бродягам — зверьё. Даже пополнение будет, но не думал, что под мои стяги, сэра Чудака, двинет разом из града столько бродяг — ватагами.
У северных врат меня ждало столпотворение, народу там было столько, что мимо них ни проехать, ни пройти, и все в лице бродяг, по причине чего стражам пришлось закрыть врата. Они по-прежнему требовали мзды.
Ну, сейчас вы получите её у меня!
— Чего стоим, толпимся? — поинтересовался я у тех бродяг, что были ближе всего ко мне, и мы располагались в дальнем конце колонны жаждущих покинуть пределы града в северном направлении.
— Да ищут кого-то, псы! — ответил мне один бородач.
— И кого?
— Какого-то халдея, что пожёг барыг! Хотя лично я бы его отблагодарил!
— А что ещё говорят?
— Что он никакой не халдей, а один из нас — бродяга! А почему ты спрашиваешь у меня? — сощурился хитро говорун.
"А что не так?" — вопросил я мысленно у него, буравя мозг.
И понял: он подозревает меня, считая шпионом.
"Почти угадал, но служу я не герцогу, а главарю, сэру Чудаку!"
У говоруна округлились глаза.
"И я не брешу! Поможешь мне? А иным нашим братьям по оружию?"
— Чего делать — говори!
"Повторяй за мной!" — кинулся я на толпу единомышленников.
— Ломай ворота, братва! Выноси их разом со стражей!
И вдруг толпа наёмников заревела так, как не могли даже морфы целой ордой, когда мы ратились с ними у кордона. Вот это сила, так сила, а силища — и ещё та. Тут не одна сотня наёмников, а если Кукумэ не обманула меня, приведёт ещё одну многочисленную ватагу бродяг.
Стражи ничего не успели предпринять, даже поднять сигнал тревоги, как горнисту вставили его горн в одно место, которым он нескоро теперь сможет сидеть, если вообще когда-нибудь, и мы вынесли врата на раз. Всё, теперь ищите меня, сэра Чудака, аки ветра в поле.
За городскими стенами пред нами предстал унылый пейзаж безжизненной и бескрайней тундры. Я не утерпел и обернулся назад: по стенам уже бежали арбалетчики, занимая места меж бойниц, мелькая за зубчатыми выступами. Нет, стрелять они в нас не будут, хотя у них имеется приказ от герцога — навести порядок. Так подчиняются не ему, а дорну Балдрику — лишь имитируют выполнение команд новоиспечённого полководца.
Я представляю себе лицо великого и ужасного Ромуальда, когда ему сообщат, что мы, бродяги, сотворили с его стражами, втоптав в нечистоты, стекающие по улочкам города, смешав их с грязью. И это был ему мой плевок в лицо. А ещё герцога ждала встреча с Кукумэ, уж амазонка не подведёт меня, и в первую очередь как шпионка кесаря.
Реагируя на рыки захров, я указал толпе бродяг дальнейшее направление движения. Помимо Дэрга с его людьми и сворами ручных тварей при них там также находился Ульф с табуном горбулей, связанных меж собой одной верёвкой, продетой через ноздри на клювах так, что не разбегутся.
Они и приветствовали меня как своего главаря.
— Так ты и есть он... — изумился говорун, когда узнал: я и есть сэр Чудак собственной персоной, а не его шпион-лазутчик как мастер-атаман.
— Да какая разница?
"Действительно! Земля слухами помниться!" — готов был ратиться говорун даже с простым моим воякой, а тут такая неожиданность, и в первую очередь для меня, поскольку я стал кем-то вроде национального героя среди наёмников.
Им и приказал раздать своры захров и табун горбулей. Теперь мы сами могли поохотиться, и не только и не столько на морфов, сколько на преследователей, если таковые объявятся вслед за нами здесь, выполняя волю великого и ужасного герцога Ромуальда.
Не скажу, что под моим началом оказался полк бродяг, как я мечтал, но уже на два батальона наёмников у меня народу наберётся. Из них половина верхом на горбулях, а иная при двух или трёх захрах, как цепных тварей. А и их не стоит сбрасывать со счетов, втроём эти твари способны загрызть даже горного морфа. Равнинные йети же для меня лично больше не являлись врагами.
— За честь и отвагу! — бросил я клич.
И новый ор толпы наёмников обрушившийся не только на меня и моих людей, но и эхом докатился до стен града со стражами. Мы, наёмники, продемонстрировали лишний раз, что тоже являемся силой, и отныне с нами придётся считаться. Я даже позволил себе смелость отписать герцогу Ромуальду послание, дескать, жду у северных врат всех своих бродяг, что по какой-то причине не смогли покинуть пределы града вместе со мной, сэром Чудаком и главарём, и так этого ему не спущу, если он вдруг вздумает кого-то из них лишить жизни! Это тотчас станет известно не только дорну Балдрику, как командору северного легиона и региона Окраин Империи, но ещё и кесарю, благодаря его шпиону в рядах моего возросшего отряда. И мне плевать, что в сравнении с нами у этого герцога войск — орда, тогда нас — рать! А мне на него!
Если что-то не так, готов принять вызов! Запиской его и бросил, а её ему подбросил мой человек — Дэрг. Герцог в свою очередь известил меня, что не намерен принимать во внимание угрозы от какого-то там раба, и раздавит нас с ратью, как изменников и дезертиров. Да пусть рискнёт, и морфы с лёгкостью сметут при нашествии Окраины Империи, двинув дальше безостановочно за внутренние границы северной провинции.
У меня оставался единственный расчёт на амазонку, как шпионку кесаря. Илларих ведь не идиот, быстро поймёт, что враждовать нам тут не с руки, когда заставу дорна Балдрика окружают горные морфы. Поскольку равнинных йети вроде как мы, наёмники, уже приструнили, и даже затеяли сделать их союзниками. Что и подтвердила Кукумэ, выведя за стены града бродяг прежде томящихся в застенках крепости, как когда-то я. И прочитал её мысли.
Мой расчёт оправдался на все сто процентов, я получил столь необходимую мне поддержку в лице шпионки кесаря, однако радоваться было рано, и нечему, ибо, как только исчезнет угроза нашествия морфов, люди кесаря вплотную займутся нами, наёмниками. Вот тут уже себя вновь во всей красе проявит герцог — также подошлёт своих людей под видом стражей ко мне и моим мастерам-атаманам. Ну, это потом, если мы выживем в схватке с теми, с кем пока не желают ратиться знатные "сыны" Империи, и ждут, когда морфы повернут вспять по осени, а летом им с ними ратиться не с руки, можно лишиться жизни, а не только головы и прочих конечностей. Зато я, голова два уха, и сэр Чудак! Мне ж ведь больше всех надо попасть туда, откуда не возвращаются, а непременно увидеть донну Желанну и преподнести ей в дар диадему.
Никому не показываю — от всех скрываю, за исключением Кукумэ. Мне интересно её мнение как женщины. Я надеюсь заслужить от неё похвалы, но она в растерянности.
Что не так, а чем её не устраивает диадема?
Амазонка стремиться узнать, как она попала мне в руки? Не хочу врать, и говорю всё, как было — вышла у меня та нелицеприятная встреча с Хваном.
— А что так, или не так?
"Да всё!"
Это всё — опять я сделал что-то не то.
— Ну, хотя бы подарить диадему я могу ей — это будет неопасно для неё?
— Уж не знаю, Чудак...
А про себя слышу от неё мысленно:
"Ну ты и му..." — мычит про себя.
В чём-то она права. Да мне пока толком не понять, кроме того, что эта вещица ранее принадлежала семье Императора, узурпировавшего в Империи власть. И то ли досталась от него в дар наложнице, то ли в её лице шпионке, такой как Кукумэ при кесаре, и она также имеет к нему какое-то отношение.
То, что она скрывала от меня, и даже от кесаря, ошеломило — сей дар императора-узурпатора, принадлежал её матери. И это я должен был подарить его ей, а не донне Желанне.
— Да, ты права, — говорю я ей. — Зачем племяннице дорна Балдрика подарок от какого-то наёмника, пусть даже такого главаря, как я! Забирай его себе — отныне он принадлежит тебе — и только! Ведь если бы не ты, я уже три или четыре раза мог оказаться в сырой земле и кормить либо паразитов, либо падальщиков со стервятниками!
Кукумэ была ошеломлена моим спонтанным заявлением. Хотя чему удивляться, ведь я ж сэр Чудак, а голова два уха. Но на то и главарь — моё слово для любого наёмника нынче закон!
А с донной Желанной мы разберёмся при личной встрече тет-а-тет. Думаю, в моём случае будет достаточно и горячего поцелуя.
Да что-то я размечтался. Даже не знаю, жива ли она, и что вообще твориться на заставе?
Я тороплюсь, оставляю Кукумэ во главе возросшего отряда, а сам с сотней всадников на горбулях мчусь стремглав на кордон к гномам. Там и наказал собраться с силами всем наёмникам, не забыв отослать весточку Ахору с Таласом, прежде чем двинуть на заставу. Вдруг имеются какие-нибудь известия от конных разъездов эскадрона Крата?
А сам, как абонент 256-19-76, мысленно отправляю СМС тем, кого обещал больше не побеспокоить. Да ведь беспокоюсь не за себя, а за донну Желанну, как сэр Чудак...
Глава 22
"Сила есть — считай калека!"
Бродяг на ближнем кордоне к заставе ждёт сюрприз, уезжал я с небольшой ватагой, а вернусь с огромным отрядом, хотя поначалу в сотню на всё тех же горбулях. Не понимаю я знать, и почему они игнорируют эту живность, по мне так лучше и придумать нельзя — скотина вынослива и неприхотлива, кормить её не надо, сама себя прокормит в тундре, где травы почти не найти, только мох и лишайники. Разве кони станут их жрать? А наши скакуны способны не только себе добыть пропитание, но и нам, своим хозяевам. Да и лазать по горам на них самое оно будет — по тем же горным вершинам с отвесными кручинами. Там, где ни конь, ни человек не пройдёт, горбуль пролетит едва ли не по воздуху. На то на горбуле и клюв. Да только не хватает крыльев. Будь они у них, вообще бы цены не имели. Но пришлось платить серебром, а не медью. Цены теперь во граде кусались, похлещи морфов. Ну да нам, наёмникам, некогда выгадывать, и на будущее деньгу копить, наш удел сражение и смерть. День прожил — хорошо, два — отлично, а три — за счастье, но если больше — уже несчастье, и тем, кто сделал нас вояками-рабами треклятой Империи.
Я ничего и никого не замечаю, все мои мысли там, где моя желанная особа. Подарок я в итоге профукал, хотя нисколько об этом не сожалею, помня, как на меня взглянула тогда Кукумэ. Теперь амазонка всецело принадлежит мне, главарю, как наёмница, а уж затем как шпионка служит кесарю. Тоже будет своего рода сюрприз — и ему. А заодно сделаю его Желанне и дорну Балдрику, когда подступлю к стенам заставы с южного направления со своей ратью бродяг, вместо герцога со знатью. А уж если Удур не подведёт, то и вовсе всех ждёт шок. А это по-нашему — по-наёмничьи. Мы не халдеи, и не разбойники, но тоже не лыком шиты, а кое-чем подпоясаны. Да и гном-кузнец, поди, заждался меня, я ведь ему кое-чего обещал в оплату услуг за выполненную работу, надеюсь, он сладит для меня знатный обрез, а ещё кое-чем его удивлю, поскольку помимо стрелков-стрельцов мне требуются гренадёры. Порох имеется, так почему бы ни наделать примитивных гранат — ручные ядра с фитилями-запалами?
Тоже сюрприз, и ожидает в первую очередь горных "джигитов". Я, сэр Чудак, ещё ни раз удивлю этот мир, а изменю отношение не только к себе, но и к нам, наёмникам. Ведь один из них, а останусь им, даже если мне удастся расстаться с кольцом рабской зависимости от Империи. Я буду не я, если не найду способ сделать так, чтобы это кесарь зависел от нас, наёмников, а не мы от его дорнов и командоров различных регионов и легионов на Окраине.
В мечтах и грёзах мне всё представляется легко и просто, а на деле всегда выходит иначе. Но одно мне, и всем, кто со мной, очевидно: я по-прежнему иду к своей цели, и со мной уже толпа единомышленников, готовых не задумываясь схлестнуться с любым врагом, коим я обозначу его для них. И на данный момент это морфы, но если бы пожелал раздавить знать, и для начала на кордонах в тундре, не задумываясь, сделали бы это, а за тем бы и град с ратью герцога осадили. Да не имеем мы пока достаточно сил, чтобы разбазаривать их, нам по-прежнему дорог каждый наёмник, и будь он в прошлом халдей-разбойник или ещё какой маньяк-головорез. Такие мне нынче люди в качестве вояк и нужны, а изначально Империи. Весь расчёт на это и был построен с амнистией в виде кольца раба.
За размышлениями я не заметил, как впереди возникли очертания ближнего к заставе кордона у горного перевала, и мне пришлось сосредоточиться на том, что ожидало меня в данный момент времени.
Я уже по обыкновению прильнул к подзорной трубе на огнестреле, и что же увидел, как кто-то ещё, как я, наблюдал за нами с башни на кордоне.
"Ёр-Унн..." — обрадовался я гному, отправив мысленный посыл. И в свою очередь уловил от атамана-мастера:
