— Успокой свою магию, — услышала я ровный голос Лорда и заметила теперь, что в помещении будто стал воздух плотнее.
— Не делайте этого, — повторила я, вдохнув побольше воздуха для смелости. — Иначе у меня появится повод действительно бросить вам однажды вызов.
— Даже так? — изогнул он пустую надбровную дугу с недоброй усмешкой. — Смеешь мне угрожать? Хочешь сказать ты ни разу не думала о том, что в будущем, когда наберешь силы, бросишь мне вызов?
Совру, если скажу, что не думала о таком варианте. Но пока что, в ближайшие годы даже, у меня точно таких сил не появится.
— Я не считаю себя соперником вам, — твердо ответила.
— Пока не считаешь, — как-то даже понимающе протянул он. — Но если хочешь сохранить жизнь фамильяру, пожертвуй кем-то другим. У тебя ведь хватает друзей. Например, тот мальчишка, пострадавший недавно — Захария Смит. Или подружка с гриффиндора, имя не запомнил, но я могу приказать Кэрроу привести ее, он-то точно помнит.
Я сжала зубы, чувствуя, что от сдерживания магии уже голова кружится. Или даже не от магии.
— Или может мальчик, который тебе нравится — Самуи? — добивал Лорд и как будто знал, что я скажу, добавил: — Мы можем проверить дороги ли они тебе еще или нет, приводя одного за другим, пока ты не скажешь, что хватит.
Сжимая руки в кулаки, что аж ногти впивались, я отчетливо поняла, что может случится то, чего боялась. Только не от рук Кэрроу, а от рук Волдеморта. Защищая, получилось, что я же и подставила под удар.
— Хватит, — выдавила из себя. — Я вас поняла. Подобного не повторится. Это я решила, что могу это сделать, накажите меня.
— Нет, так не пойдет, — с ощутимой ядовитой иронией отказался Лорд. — Как ты тогда научишься избегать полумер и идти до конца? Как твой наставник я не могу не подать тебе пример.
Чувствуя себя довольно жалко от того, что не смогу остановить его сама, я склонила голову и попросила:
— Остановитесь, повелитель.
Он поглядел на меня крайне довольно, но я стоически готовилась к чему угодно, лишь бы его остановить.
— Поднимись, — вдруг приказал Лорд.
Я встала на ноги с надеждой, что он передумал. Волдеморт приказал идти за ним и я послушно последовала. Он повел куда-то вверх и привел в одну из комнат. Она была на удивление пустая, даже обоев не было, хотя кажется, когда-то были, но в ней чувствовалась концентрация магии. Такая себе темно-серая коробка с окрашенными стенами, даже непривычная в роскошном особняке Малфоев. На полу были начерчены рунические круги, покрывавшие всю комнату. Я успела рассмотреть руны для защиты и перенаправления магии.
Лорд приказал стать в одном из окружностей, почти в центре. К таким чертежам на полу я отношусь насторожено, но сейчас не стала долго думать и выполнила. Лорд сделал несколько пасов руками — почувствовав давление, я опять опустилась на колени, — и меня связали появившиеся откуда-то из стен цепи: одна связала руки за спиной, другая привязала руки к телу. Сколько еще их, не позволивших мне сдвинуться с места, обвязав вокруг туловища и потянув к полу, не знаю. Кажется, все разворачивается только хуже. Я теперь не то, что палочку не достану, я и безпалочковое из-за спины не наколдую.
На мой вопросительный взгляд, Лорд сказал только ждать его здесь. Как будто я сейчас смогу куда-то уйти. И сам ушел.
Кажется, что-то определенно идет не так, но я вообще не вижу, что можно сделать! Успокаивает только надежда, что Шерлока все-таки не найдут. Но если так... Волдеморт говорил все это всерьез? Как же еще... Значит решил перейти к более серьезным угрозам? Не сомневаюсь, что он способен, но я думала он не угрожал кого-то убивать, чтобы не растить себе врага. Так-то я практически демонстрировала лояльность, а с Лонгботтомами вышла такая накладка, но предпосылок к тому, что я буду работать на его врагов нет. Он же мне сам так даст повод. Будет надеяться на силу внушения страха, что я буду его больше бояться и не строить козни? Как бы не так!
Волдеморт вернулся, когда прошло больше часа по ощущениям... держа в руке клетку в которой бился беззвучно о стенки почерневший Шерлок. Мне поплохело.
— Повелитель... — просипела я, смотря то на Лорда, то на клетку.
— Смотри внимательно, не хочу чтобы ты что-то пропустила из этого урока, — произнес он, поставив клетку на пол и направив палочку: — Круцио!
Шерлок запищал от боли, его тельце закрутилось извиваясь за прутьями клетки, я почувствовала, как внутри сдавило, передавая по связи его боль, словно через призму и тоже согнулась, сцепив зубы.
— Перестаньте! — закричала я. — Не надо! Я и так буду вас слушаться беспрекословно!
Он прервал заклинание. Шерлок обмяк на полу клетки, я тяжело дышала.
— Это единственное животное, напитавшееся твоей магией, надеюсь? — спросил Волдеморт.
— У меня только один фамильяр, — прорычала я сквозь зубы, но вышло не слишком громко, скорее отчаянно.
— Не слышу от тебя полагающегося уважения, — заметил он холодно. — Или мне стоит приказать привести еще кого-то?
Лорд смотрел на меня красными глазами, я чувствовала, что хочу его послать, но понимая последствия, выдавила:
— Не надо, повелитель.
— Не слишком убедительно, — так же холодно заметил он, не демонстрируя эмоций, потому неясно чего ожидая после такой демонстрации. — Впрочем, я мог бы остановиться на причинении боли, если бы это был не твой фамильяр. Надеюсь, ты понимаешь почему я это сделаю?
Я смотрела на него, чувствуя просто кристально ясное до тупости желание, но стараясь его всеми силами заглушить в себе, чтобы он этого не увидел.
— Ты завела фамильяра без моего ведома, — припечатал Лорд. — Само его существование тебя выдает. Я этого не могу позволить.
— Я его спрячу, — выпалила я с заново отчаянно проснувшейся надеждой.
Волдеморт смотрел на меня тяжелым взглядом. Его губы изогнулись в змеиной усмешке:
— Поздно. Авада Кедавра!
Зеленый луч вырвался из его палочки и попал в клетку. Маленькое черное тельце внутри замерло и затихло, не двигаясь. Внутри буквально что-то выжгло, вырезалось, как сердцевина из яблока. Я буквально закричала, почувствовав, что голос повысился до предела: 'Нет!'.
Казалось, из пустоты, где раньше чувствовалась магическая связь с фамильяром, вырвалось что-то болезненно сжавшее внутренности, находившееся намного глубже, я практически ощутила треск этого пролома вместе с подступившей тошнотой. Что-то не имевшее границ, ощущавшееся горячим, как огонь, но одновременно леденящим. Я не сдерживалась и не чувствовала, что смогла бы это сделать. Зажмурившись от боли, ощущавшейся почти физически, я слышала только громовой грохот, заглушавший все звуки, как будто что-то звенит, скрипит и сминается. По сравнению с внутренними ощущениями это было ничто.
Одновременно, я чувствовала, что цепи, явно магически усиленные, так же крепко держат, не давая сдвинуться. Они словно впитывали в себя это нечто и раскалились, казалось, до предела, обжигая кожу.
Я не сдерживалась, надеясь, что стихийный выброс хотя бы покалечит Волдеморта, или Редла, не важно. Как ни странно, я ощущала, что передо мной стоит что-то столь мощное и крепкое, что моя магия не могла пробить. Магия шла и шла, вместе с моими силами.
Ощущая слабость, почувствовала, что если продолжу, то не удержу и оно меня убьет, захлестнет как волной, — стоило применить усилие и все прекратилось.
Тело все трясет, как в лихорадке, перед глазами пелена, но вроде не слезы, а что-то гуще — кровь что ли? Втянула носом резко воздух, часто заморгав. Так и есть — из носа тоже течет кровь. В ушах что-то, как вода. А если бы не остановилась...
Глаза закрывались. Волдеморт стоял впереди как ни в чем не бывало, но его фигура расплывалась перед моим взглядом. Он применил какой-то щит, но стихийная магия перенаправилась или самостоятельно разлилась в стороны и я почувствовала только теперь морозный воздух. Стены частично исчезли. Веки стали неподъемными. Я прилагала усилия, чтобы остаться в сознании, но все-таки провалилась в темноту.
* * *
Не хотелось открывать глаза. Уже через секунду после пробуждения навалилась не только физическая боль, но лежать так дальше, упиваясь ею, было еще хуже.
Открыв глаза, увидела знакомый потолок. Слегка повернула голову, увидев другие больничные кровати. Похоже, опять загремела. Руки едва ощущаются, слабость сильная, все тело ватное, как будто не мое. И голова болит... Все-таки сдается мне кровь из глаз было плохим знаком, если даже в Мунго не смогли быстро убрать все последствия.
Едва сумев передвинуться, чтобы потянуть за веревочку и вызвать колокольчиком рядом с кроватью дежурную, попросила что-то дать мне обезболивающее. У дверей снова дежурили двое хмурых типов в аврорских мантиях. Одного из них я даже узнала, когда в голове слегка прояснилось после зелья, принесенного дежурной лекаршей — этот тип когда-то мне проводил допрос с Веритасерумом. Значит, точно авроратский.
В этот раз стихийный выброс мне дорого обошелся. Лекарь Перкс, которая пришла меня осмотреть, сказала, что сдерживающие печати на моем теле удержались, но был риск поломать все. Они залатали все обратно, но предупредили сдерживаться от подобных магических выбросов.
Когда она ушла, я прикрыла глаза, надеясь провалиться обратно в сон. Разбудил меня заново наведавшийся Барти. Присел у кровати и принялся негромким и настойчивым шепотом тут же отчитывать, за то какой учинила беспорядок.
Перестала его слушать практически сразу же, прикрыв глаза и надеясь обратно провалиться в сон. Голос Крауча слился в непонятный бубнеж, вполне себе монотонно-успокаивающий, но затем я почувствовала, что меня тормошат.
— Айрли, ты меня слушаешь? — спросил он, когда я заново открыла глаза.
— Нет, — флегматично ответила, на что Барти тяжело и обессилено вздохнул.
И замолчал. Чего будил тогда спрашивается? И едва я опять закрыла глаза, он еще тише спросил:
— Ты это сделала, потому что я сказал, что у тебя больше никого кроме меня нет?
Мне потребовалось приложить усилие, чтобы переварить и осознать вопрос, а затем столько же, чтобы вспомнить, когда мы об этом говорили. Но я все равно не поняла о чем он, поэтому просто промолчала, заново прикрыв глаза, и понадеялась, что Крауч больше не разбудит. И он не разбудил.
* * *
Слух уловил какой-то шорох, не похожий ни на что. Я проснулась и замерла, пытаясь понять что это было. Заставила себя открыть глаза, но видимо веки были неподъемные или, что вернее, в палате ночь, потому что я не увидела ровным счетом ничего. И все же, что-то меня взбудоражило так, что я проснулась. Я помню, как такое пробуждение спасло меня однажды и я заметила проникнувших в дом посторонних.
Не чувствуя в себе сил хотя бы сесть, прислушалась и обратилась к магии, пытаясь прощупать пространство вокруг.
— Делаешь успехи, юная леди, — в кромешной тьме услышала я голос, который ни с чем не спутаю.
Такой нечеловеческий, вроде женский, а вроде звучащий не из чьего-то рта, а издалека. Морриган. И сколько не смотрю даже лица-маски ее в темноте не вижу. Не чувствую даже соседей по палате, а она... вроде слева.
— Успехи? — переспросила, не скрывая яда, хотя голос заскрипел, как не смазанная дверная петля. — Если вы не заметили, я в больнице и едва живая.
Я повернула голову влево, не уверенная, что она стоит там, потому что голос как обычно раздавался из ниоткуда, но ощущения твердили, что она там... Ощущение магии. Я напряглась сильнее, направив магию и почувствовала что-то ощущавшееся, как черная бездонная пропасть. Прикоснувшись к ней, почувствовала как магия куда-то исчезает, проваливается, даже втягивается, как в вязкую топь.
— Раз ты прикасаешься ко мне, то не обессудь, — услышала я ее веселый тон, а затем почувствовала, как нечто ледяное прикоснулось к горлу и провело, едва касаясь.
Боясь пошевелиться, я замерла, пока она вела по ощущению чем-то острым до подбородка. Я смогла выдохнуть, слегка содрогнувшись от напряжения. Лучше бы помнить, с кем говорю. В прошлый раз она играла, как с маленьким ребенком, исчезала, неожиданно появляясь за спиной, раз даже лизнула, но это не выглядело угрожающе. Не ощущалось так. Она перешла к угрозам всего однажды и к этому была предпосылка за ложный вызов. Мне даже в голову раньше не приходило пытаться к ней прикасаться.
— Не бойся, — услышала я вновь ее голос. — Спи и становись сильнее.
Заснуть при ней я меньше всего хотела, да еще почувствовала опять ее ледяное прикосновение, но глаза сами слиплись обратно.
* * *
Только через пять дней я начала по ощущениям приходить в себя и перестала хотя бы почти непрерывно спать.
Тот ночной визит, если он мне не приснился в дурном сне, — а могло быть вполне и так, — обескуражил. Мне хотелось ей пожаловаться на Волдеморта, который меня загнал в какой-то ритуальный круг, кажется, предназначенный как раз для сдерживания магии и убил моего фамильяра у меня на глазах. Хотя бы ей и хотя бы пожаловаться, так как я понимала, что сделать я пока ничего не могу. Но для себя решила, что Волдеморт себе выписал смертельный приговор. Как бы это громко не звучало при такой разнице сил... Хоть и обосновал убийство фамильяра, наверное, больше для Морриган, он перешел черту, и угрожал дальнейшими убийствами. Я знала с кем имею дело, но чтобы переварить и смириться с этим понадобилось время. Благо его в больнице было хоть отбавляй.
Забирать меня пришел не Крауч, а Амикус Кэрроу. Он сказал, что сопроводит меня сразу в школу. Чувствуя, как изнутри зашевелилась магия от желания его придушить, я тем не менее поняла, что надо успокоиться и принять тот же отрешенный вид.
Кэрроу выглядел довольным. Он грубо толкнул меня в зеленое пламя камина. Когда мы перенеслись по очереди и оказались в пустом кабинете директора, Кэрроу положил руку мне на плечо, с силой сжав пальцы и ухмыльнулся перед лицом:
— Ну что, доигралась, чертовка?
Я подняла на него глаза, увидев, как его веки расширились, словно в замедленной съемке. В темных радужках я даже различила свое небольшое отражение, прежде чем я позволила выйти тому порыву магии изнутри. Кэрроу смело к противоположной стене. Он нелепо расставил руки в полете, но приземлившись, разгромив при этом какой-то шкаф с бумагами, поспешно достал палочку. Я к этому моменту уже достала свою и недолго думая выкрикнула:
— Круцио!
Амикуса подкинуло в воздух. Истошно завопив, он выронил палочку, изогнувшись на секунду, как в судороге. Почувствовав, что не хватает сил, словно я нырнула глубоко в воду, я отменила заклинание, тяжело задышав. Ощущение было, как будто я задержала дыхание и наконец вдохнула. Кэрроу медленно приходил в себя, поэтому связала его Инкарцеро.
— Мразь, ты за это ответишь! — заорал Кэрроу, пытаясь ощутимо развеять путы без магии, едва пришел в себя. — Ты поплатишься за это!
— Круцио! — повторила я, присев прямо на стол, так как ноги от слабости едва держали.
Кэрроу опять громко и душераздирающе заорал, портреты директоров забегали в своих рамах, причитая что-то вроде: 'Что же это творится-то?!'. У меня в голове засела только одна мысль: 'Довести дело до конца'. Единственный, кому я могу отомстить прямо сейчас, на кого я могу направить палочку и отплатить за все пережитое, передо мной. Я его определенно хорошенько накормлю Круциатусами.
