— А...— разочарованно протянул Кей.— Спасибо вам за заботу, но несколько недель это тоже много.
— Погоди... я сказал "обычно". Все зависит от количества потраченной маны. А с нами за одним столом сидит бездонная бочка маны.
Взгляды всех присутствующих обратились в сторону Эйдара. Тот гордо выпятил грудь. Кей уже устал сегодня метаться от надежды к разочарованию и обратно и спросил почти отрешенно:
— И... сколько?
— Точно не знаю... Камо и Джерр в этом разбираются лучше.
— Судя по лечению меня и магистра в прошлый раз, в худшем случае пару дней,— прикинул Джерр.— Или еще быстрее. Объем регенерации велик, но случай относительно простой: конечности не требуют такой осторожности, как внутренние органы.
— В общем, если не хочешь возвращаться, можешь и не возвращаться,— подытожил магистр.— И еще. Несмотря на предосторожности, ордынцы вышли на ваш след. Как выяснилось, причиной вашего обнаружения стал случайный донос, но я бы хотел, чтобы паренек впредь оставался в большей безопасности и посланцы Земли — тоже.
Икен предлагал обосноваться прямо здесь. Для отряда эта заброшенная ферма — удобная база. Для мальчика — безопасное место. Джерр будет продолжать его учить. Камо останется для охраны вместо погибшего Люпина.
— Я дам вам амулет, который позволит подать мне сигнал тревоги, если вдруг что-то произойдет. Извините, но этому вашему... ретранслятору... я не очень доверяю. Вэй Лин сможет хоть весь лес вокруг переловить и пересажать в свои клетки. Если кого-то покусают — Джерр всегда под рукой. А ты, Кей, понаблюдаешь за мальчиком... и заодно присмотришь, чтобы с его развитием все было в порядке. По определенным причинам... этот ребенок очень важен.
— Что вы имеете в виду, магистр?— встрепенулась Алия.
— Пока не могу сказать.
— Ну же!?
— Не дави. Пока не могу,— властным тоном одернул ее магистр.
Понятно, что Кей не стал отказываться от внезапно свалившегося на него счастья. Сам процесс лечения не занял много времени. Джерр и неофит сцепили руки, и через некоторое время в тело землянина перекочевала лошадиная доза маны. Дальше процесс пошел сам собой. Час спустя кожа Кея вокруг ран покрылась зеленоватой чешуей и начала чесаться. Чешуйки топорщились, потом сами собой отпадали, а под ними каждый раз оказывался небольшой нарост. Через какое-то время на этом месте появлялась новая чешуйка и так далее. Разыгрался зверский аппетит. Побочный эффект, как пояснил Джерр — для восстановления телу надо очень много белка и кальция. Три часа спустя на месте культи появилась крохотная чешуйчатая конечность, похожая на лапку лягушки. Через шесть часов это была ручка новорожденного, через восемь — рука ребенка. Землянин почти непрерывно ел и бегал в туалет. Через десять часов конечность полностью восстановилась такой, какой была раньше, разве что чешуя еще пару суток не сходила, а когда сошла, то кожа под ней получилась совсем незагорелая, поросячьего розового цвета.
Другую руку вырастили на следующий день, а тем временем магистр, Алия, Джуна и Алексей отправились на разведку. За ними неожиданно увязался и Джексон. Его доводы были понятны: здесь в глуши от него не было никакой пользы, а в разведке земная аппаратура могла пригодиться. Магистр еще раз тщательно изучил его ауру, сказал, что инженер достаточно храбр, но не вполне послушен. Поэтому, дескать, взять-то он его с собой возьмет, но пусть Алексей присмотрит за своим соплеменником, чтобы тот не нарушал дисциплину и не попал под огонь.
Полицейский согласился и хмуро пообещал Джексону отправить на "Колонист" и посадить в карцер, если тот чего-нибудь выкинет. Может, насчет карцера Джексон и не поверил (никакого карцера на корабле просто не было), но возвращаться с позором на базу не хотелось.
Партизаны
Люди Икена снова отправились в то место, где должен был находиться джаа. В прошлый раз им пришлось возвращаться, лишь немного не добравшись до цели. На этот раз магистр был особенно осторожен, ведь после нескольких стычек и крупного боя на холме враг был осведомлен о том, что поблизости рыщет чья-то разведгруппа.
Больше всего магистра беспокоило то, что кто-то из врагов может знать его ауру. В Столице он был известной личностью и встречался со многими. Среди них мог оказаться шпион орды или просто маг, который согласится продать эту информацию. Икен регулярно проверял себя и своих людей — не появился ли в их ауре чужой "якорь". Это значило бы, что их обнаружили, и поставило бы под угрозу всю миссию. От одного "якоря" в ауре Кея уже избавились раньше, причем самым радикальным способом.
Иногда им встречались следы войны. Сгоревшие фермы, ржавое оружие. На второй день пути они наткнулись на выжженный городок. Все очень напоминало Упур — поселение, где погибли родители Эйдара. Только здесь прошло гораздо больше времени после нападения, трава успела прорасти прямо на улицах. Повсюду торчали пробитые стены домов, валялась сгоревшая мебель. У конюшни сохранились только две стены из четырех. Внутри на земле тут и там валялись металлические заклепки и хомуты — все, что осталось от лошадей. Их трупы и даже кожаные части сбруи давно убрали падальщики.
Магистр чуть развел руки ладонями назад, подавая условный сигнал, и группа замерла. Склонив голову и прикрыв глаза, он всматривался в астрал. В городке оставался кое-кто живой. Икен приказал всем укрыться в развалинах полуразрушенного дома, а сам вдруг исчез. Джексон протер глаза. Только что старик стоял перед ним — и вдруг его не стало. Инженер поспешно достал из сумки тепловизор, включил его и стал шарить взглядом по окрестностям. Тут он заметил высокую худую фигуру, удаляющуюся вдоль улицы. Фигура обернулась, погрозила Джексону пальцем и продолжила свой путь. Инженер поделился своими наблюдениями с остальными
Алия фыркнула:
— Если бы магистр захотел, ты бы не увидел его и в тепловом диапазоне. Но он скрывается не от нас.
От кого он скрывался, стало ясно через четверть часа. Старик вернулся уже без маскировки в сопровождении нескольких вооруженных мужчин, одетых в тяжелые кожаные доспехи.
— Знакомьтесь: Чен Зур, Хоар, Шостак и Парика. Это друзья, повстанцы,— представил их Икен.
Судя по голосу, последний из партизан оказался женщиной. Из-за бесформенной кирасы и закрытого шлема об этом трудно было сразу догадаться.
Некоторым жителям сожженного городка все-таки удалось спастись после налета. Большинство рассеялись по соседним городам, а те, кто похрабрее и посильнее сколотили партизанский отряд. Потеряв родных и близких, они не испытывали теплых чувств к орде. Пепелище, которое все обходили стороной, оказалось идеальным укрытием, отсюда можно было совершать набеги на вражеские патрули. Обнаружить их мог только маг снов — такой, как Икен. Но маги снов были редки, так что до сих пор повстанцам везло. До магистра их логово засекли лишь однажды, но тот маг оказался "своим", местным жителем, который тоже не жаловал ордынцев.
Партизаны доставили немало хлопот мелким отрядам ордынцев, но все же не настолько много, чтобы на их поиски бросили большие силы. Они старались действовать поодаль от своей базы: травили лошадей, расстреливали мелкие патрули из арбалетов. Пятерых разведчиков они встретили как закадычных друзей. Как Икен смог доказать им, что он "свой", он не объяснил.
Повстанцы провели разведчиков в штаб, устроенный в подвале одного из домов, который превратили в бункер. Бунтовщиков было немного — может быть, дюжина или около того. Они не выглядели опытными солдатами, но боль утрат и решимость, застывшие в их глазах, дорого стоили. Икен поделился запасами противоядия от укуса табипенов, чтобы повстанцы могли в самом крайнем случае укрыться в лесу. До глубокой ночи он расспрашивал командира Шостака об орде и о джаа, даже записывал что-то и одновременно колдовал. Уснул он лишь под утро, создав к тому времени шесть амулетов невидимости для пятерых самых активных боевиков и командира партизан. Один подобный амулет использовала Алия во время налета на пристани Раншида. Заряда в таких вещицах хватает ненадолго, но это хоть что-то.
Да, повстанцы видели существо и не сомневались в том, что это именно джаа из легенд. Партизаны не знали, где находится его логово, но могли предполагать, судя по направлению полетов. Эти сведения не противоречили тому, что узнал раньше магистр, когда колдовал "синий зонтик" вместе с неофитом. По слухам джаа не служил ордынцам, а заключил с ними какое-то соглашение. Да, эта тварь была разумной и могла заключать подобные союзы. Шостак считал, что джаа несколько, но не мог назвать даже приблизительное число. Свидетели, которым можно было доверять, видели иногда одновременно двух тварей.
Партизаны не знали, чего можно ожидать от странного существа, поселившегося где-то в окрестностях, но всякого, кто заключал союз с ордой, считали своим врагом. Джаа был явно не по зубам маленькому отряду, и потому они никогда не делали вылазок в том направлении.
Наутро Шостак обратился к своим людям с краткой речью:
— Эти пятеро — наши друзья. Командир разведки из Столицы и его солдаты. Джаггаран собирается напасть на Столицу, когда накопит достаточно сил. Если столичная Цитадель вступит в войну, возможно, они смогут разгромить орду и освободить порабощенные города. Это наш лучший шанс. Мы должны помочь столичному командиру в его разведывательной миссии. Его интересуют точные сведения о джаа: что эта тварь тут делает, что замышляет, каковы ее боевые качества, на что способна и о чем конкретно договорилась с ордой.
Партизаны загудели, обсуждая новость.
Икен добавил от себя:
— Я думаю, мы справились бы с этой задачей и сами. Но ваша помощь сильно упростит дело. Почему вы воюете с ордой?
— Вы еще спрашиваете!? Они превратили моих детей в пепел!— воскликнула Парика.
Другие повстанцы закричали что-то свое, перечисляя близких, которых убили при разрушении города и своих соратников, которые погибли позднее, во время стычек с солдатами.
— Они убили родителей моего ученика,— ответил ей Икен.— Пацану шесть лет. Сожгли его город точно так же, как ваш. Только там, кажется, не выжил никто, и, кроме меня, отомстить за них было некому. И я отомстил. Вы тоже хотите справедливого возмездия?
Партизаны ответили гулом одобрения.
— Я вас понимаю. Но сколько вы собираетесь вот так воевать? Когда ваша жажда мести будет утолена?
Тихий ропот был ему ответом. Похоже, люди не задумывались над этим. Парика сказала:
— Моя жизнь потеряла смысл. Я буду убивать ублюдков до тех пор, пока не убьют меня!
— Ты слишком молода, и еще сможешь найти смысл жизни не только в смерти... чужой и своей,— сказал ей Икен.— Но не теперь, пока месть еще не утолена, не так ли?
Партизаны решительно подтвердили: да, они хотят отомстить.
— Вы можете продолжать свои вылазки,— сказал Икен.— Можете наносить орде вред там и тут, понемногу. Как вы и делаете. Совсем чуть-чуть.
— Это блошиные укусы,— с горечью согласился Шостак.— Но нас и так осталось гораздо меньше, чем в начале. Нам неоткуда взять пополнение, слишком мало связей, население окрестных городов запугано.
— Я не принижаю ваши заслуги. С небольшими силами вы сделали все, что могли.
Волшебник сделал паузу и заключил:
— Вы герои,— последовала еще одна пауза, чтобы слушатели запомнили его почтение.— И я хочу предложить вам достойную награду за ваш героизм. Я знаю, как утолить вашу жажду.
Воцарилась тишина.
— Мы можем провести крупный рейд. Нам для него не хватает опытных стрелков, таких, как вы. Вам для него не хватает магов, таких как, мы. Я предлагаю разведать, что там происходит с этим джаа, выбрать цель поближе, и нанести такой удар, который они запомнят надолго. Захватить пленных, отомстить за разрушение вашего города, заставить их заплатить настоящую цену!
Повстанцы зашумели, обсуждая предложение магистра. Его слова нашли горячий отклик, но все же некоторые сомнения оставались, и Шостак их озвучил:
— А что потом? Если мы устроим большую бучу, мы уже не сможем партизанить как раньше. Нашу базу начнут искать и найдут.
— Не найдут. Потому, что искать будет нечего,— ответил Икен.— После этого рейда вы можете расселиться по окрестным городам и создать здесь шпионскую и диверсионную сеть. И ты, Шостак, мог бы ее возглавить. Какая разница: отстреливать ордынцев на дорогах или поставлять Цитадели важную информацию?
— Отстреливать вернее!— крикнул кто-то.
— Как старый разведчик я вам скажу: за утечку важной разведывательной информации враг платит не только верными смертями, но целыми проигранными битвами и проигранной войной,— ответил ему седой диверсант.
Так магистр Икен, спустя восемьдесят лет, начал сколачивать новую шпионскую сеть.
Тихий уголок
Вэй Лин деловито сковырнула пинцетом одну из чешуек, покрывавших руку Кея. Тот болезненно поморщился и спросил:
— Ты уверена, что это можно делать?
— Джерр сказал, что можно.
Биолог склонилась над дисплеем портативного микроскопа. Ее грудь опустилась, став заметнее. Кей отметил, что китаянка сумела сохранить талию в форме. Джексон опять будет прикалываться насчет любимой женушки, ждущей на корабле. А у женушки-то грудь явно лучше. Хотя, если сравнивать с Алией... нет, с женушкой никто не сравнится.
Кстати, надо будет отослать ей новые данные — она обрадуется. Оказалось, у визанцев есть своя классификация рас, которая на удивление близка к той, что составила Мария Антрополог использовала компьютер, заложив в него формальные статистические критерии, а визанцы, относившиеся с большим почтением к математике, пошли по аналогичному пути. Получилось почти то же самое, только названия другие.
Если брать тех, кто был в команде Икена, то "шахматистов" (Джуна) следовало называть инферанцами, "белых карликов" (Эйдар) — арранцами, "шоколадок" (Алия) — шаперонцами, "эльфов" (Икен) — меранцами. Камо принадлежал к редкой расе анраконцев, которую полагали древнейшей из ныне живущих.
Погибший Люпин был не "дворняжкой", а представителем редкой тальперской расы, которая, однако, возникла в результате смешения двух других рас — так что тут как посмотреть. А единственным четко выраженным полукровкой оказался Джерр, причем его родители тоже были полукровками, и получалось, что он в разных пропорциях терс, инферанец и сороканец. Что касается сороканцев, то это — те, которых Мария назвала "сэйлормунками", Кей несколько раз слышал, как их называют "ядовитыми людьми", но не уточнил, почему.
Местные тоже, наверное, принимали землян за метисов. Джерр сказал, что маленькие глаза — самая заметная черта, и когда визанцы видят нескольких землян рядом, они, наверное, сразу думают, что эта группа людей из каких-нибудь отдаленных краев, где есть раса с такими глазами, смешавшаяся с другими. Рослый чернокожий Джексон вполне мог бы сойти за данхарца ("черного гиганта"), они еще крупнее, причем, намного, но для помеси — в самый раз, а Вэй Лин была похожа на шаперонку. Что касается светлой, незагорелой (на корабле негде загорать) кожи Кея и Алексея, Джерр назвал ее не розовой, а полупрозрачной, имея в виду, просвечивающие осуды. Он сказал, что такие расы тоже есть, даже несколько, но их ареал обитания расположен к западу от Столицы, начиная от Абессора.
