— Да кто ж их знает?!— пожал плечами адъютант.— Попробуй пойми их варварский язык. Но вроде бы это посольство соседней территории, которая на протяжении столетий враждует с Варголезом.

— Даже так? Хм... Это может быть интересным.— Меран-Тер оттолкнулся от перил и добавил: — Приведи его ко мне. И позови Димер-Шера. Кроме него никто не понимает, о чем говорят патэприенцы. Послушаем, что готов нам предложить... посол...

О том, что варгоезцы ошибаются, считая пришельцев разгромленными, Виктит понял еще на подъезде к Катлару. Повсюду кипела работа: варголезцы долбили промерзлый грунт, пытаясь выкопать ямы в сотне метров от ворот, строили какие-то непривычные заградительные сооружения и выглядели при этом ужасно несчастными. Может быть, потому что делали все это они не по доброй воле, а по велению новых хозяев города, часть которых также присутствовала при строительстве укреплений. Прежние сведения о пришельцах были слишком скудны, чтобы делать выводы и строить предположения. Однако увидев их собственными глазами, Виктит понял: на самом деле все даже серьезнее, чем он думал. Больше всего его поразили железные чудовища, вгрызавшиеся в промерзшую землю, словно в податливый кусок масла...

"Это какой же неимоверной силой нужно обладать, чтобы демонстрировать подобные способности?!"

Да и другие одним своим внешним видом вызывали у посла с трудом скрываемый трепет. Двуногие монстры внимательно наблюдали за происходящим своим единственным глазом и быстро приводили в чувство тех, кто пытался отлынивать от работы. А четвероногие, похожие на ощетинившихся стальной шерстью волков, рыскали по округе, охраняя подступы к месту работ. Завидев норонский отряд, они первым делом отрезали путь к отступлению, а потом стали теснить незваных гостей к воротам.

— Не прикасаться к оружию!— отдал команду Виктит. Его трясло от страха и жутко хотелось облегчиться, так нестерпимо, что он едва сдерживался, ерзая в седле.

— Вы кто такие будете?!— окликнул норонцев человек в катларского форме стражника, дежуривший у ворот.

Было бы опрометчиво носить отличительные знаки Норона на территории Варголеза в военное время. Поэтому и сам Виктит, и его сопровождающие ничем внешне не отличались от типичных варголезцев, странствующих по королевству.

— Арегол Виктит, посол Его Величества Виледа — короля Норона.— Голос посла дребезжал в такт стучавшим зубам. Он с опаской посматривал на странные штуковины над воротами, косившиеся на него стеклянными глазами и метившие в грудь из коротких, сверкавших на солнце трубок.

— Вот оно как?! Далеко же вас занесло, уважаемый... Прибыли, значит, на поклон к новым господам или просто заплутали?

— Я здесь с официальным визитом и хотел бы выразить глубочайшее почтение...— вроде бы заранее готовился к встрече, но слова Виктиту давались с превеликим трудом.— ... представителям иного мира.

— Не думаю, что им это интересно,— поморщился стражник.— Варголез обречен, уж поверьте мне. А следующим на очереди буден Норон.

— Это мы еще посмотрим,— проскрежетал сквозь зубы Виктит.— Ну, так как, могу я встретиться с кем-нибудь... из этих?

— Мое дело маленькое,— пожал плечами стражник.— Я доложу, конечно, а там — как получится...

Виктит не раз бывал в Катларе, но теперь он не узнавал города. Он менялся на глазах. Людей, варголезцев, здесь было мало. Зато пришельцев — хоть отбавляй.

"Откуда их столько?!"

Поражала не только их многочисленность, но и разнообразие. Много было чудовищ — двуногих, четвероногих, обычного роста и настоящих гигантов. Какие-то и вовсе немыслимые создания ползали по улицам Катлара, сгребая в кучи битый камень. Другие, однорукие, черпали мусор пригоршнями и высыпали в телеги, которые — о диво-дивное! — сами, без лошадей и иной тяги, отъезжали в сторону, увозя с собой тяжелый груз.

Были и такие, кто походил на людей. Впрочем, назвать их людьми — язык не поворачивался. Уроды да и только! Но именно они привили теперь некогда варголезским портовым городом и претендовали на власть во всем мире.

Один из них сопровождал Виктита до самого дворца, в котором некогда обитал Редион Тан-Гир — градоначальник Катлара.

"Интересно, что с ним сталось?"

Об аудиенции просил какой-то худосочный тип неопределенного возраста. Далеко не воин. Впрочем, ничего удивительного: в этом мире не так много тех, кто способен держать в руках оружие. Пусть даже самое примитивное.

Для начала посол раскланялся и что-то долго говорил, нервно заламывая пальцы. Димер-Шер не спешил переводить его слова, потому как смысла в них было немного. Обычные в таких случаях дипломатические формальности, придворный этикет и все такое. Лишь когда посол заткнулся на мгновение, он кратко обобщил:

— Король Норона Вилед восхищен величием и могуществом огавонов.

— Откуда ему о нас известно?— удивился Меран-Тер.

— Он о нас никогда не слышал,— поморщился Димер-Шер.— В этом мире принято льстить, чтобы расположить к себе собеседника.

— И это действует?— когда сын Сулун-Тара кивнул, повелитель презрительно фыркнул.— Пусть продолжает...

Испросив разрешения, Виктит расстелил на пустом столе карту Варголеза и долго чертил пальцем замысловатые фигуры, постепенно приближаясь к Сандоре.

— О чем речь?— поинтересовался Меран-Тер.

— Он говорит, что Норон напал на Варголез и успешно продвигается вглубь территории. Уже захвачены Ганес и Солис на севере, а на востоке армия сосредотачивается у озера Бронт для последующего штурма столицы.

— А вот это приятная новость!— обрадовался Меран-Тер. Конкуренция в лице норонцев его не пугала. А вот то, что беспокойный сосед отвлекал внимание варголезского правителя и сковывал его силы — не могло не радовать.

Война забирает лучших — и это неизбежно. Но если есть возможность сохранить жизни огавонов, Меран-Тер готов был ею воспользоваться. Пусть погибают другие. Пусть местные режут друг другу глотки. И если они сами себя истребят — что ж, их место займет более достойный.

— Если я правильно понимаю, он предлагает нам союз?— спросил Меран-Тер, кивнув на посла Норона.

— Да, мой повелитель,— кивнул Димер-Шер.

— Интересно знать, на что они рассчитывают?— прищурил глаза огавон, как-то подозрительно посмотрев на Виктита.

Его пристальное внимание не ускользнуло от взгляда посла, и тот судорожно сглотнул.

— Наверное, мы примем их предложение,— решил Меран-Тер.— Так и скажи... этому. Но прежде чем его отпустить, я хочу знать все, что знает он. Прикажи отвести его в Комнату Откровений, пусть с ним поработают специалисты...

Когда Виктита подхватили под руки два здоровенных пришельца, он не мог понять, что именно разгневало их повелителя? Когда его тащили по лестницам в подвал, он что-то бормотал о дипломатической неприкосновенности. Когда его усадили в странное — и страшное! — кресло, похожее на станок для пыток, он потерял дар речи. Когда его руки стянули ремнями, чтобы он не дергался, он, наконец, облегчился и заплакал.

А потом тонкие иглы из полусферического навершия на кресле пронзили его голову...

Меран-Тер вышел на балкон и, облокотившись на перила, уставился на море. Еще недавно его скрывало здание, стоявшее перед дворцом. Повелитель приказал его снести, и теперь с балкона открывался замечательный вид на катларскую гавань. Это море нравилось Меран-Теру. Было в нем что-то...

Прищурившись, он заметил лодку, плавно скользившую в сторону причудливой скалы у вход в порт. Двое местных налегали на весла, а третий стоял во весь рост, и в его руке ярко пульсировало...

"Что?!"

И кто он такой — этот незнакомец? А главное — куда смотрит охрана порта?!

Нехорошее предчувствие студеными щупальцами сковало его сердце.

— Остановите его!— заорал Меран-Тер, указав рукой на проникшего в порт лазутчика...

Гинера давно уже стала в тягость Димер-Шеру, но избавиться от нее было выше его сил. То ли приятные воспоминания тому причиной, то ли желание насладиться триумфом, когда все закончится так, как он задумал. Вот он и таскал за собой эту безумную, терпя огавонские насмешки за спиной. Словно старую игрушку, которая надоела, а выбросить было жаль.

В последнее время она совсем не реагировала на происходящее и была покорна, как механоид. Скажешь ей встать — встанет. Скажешь скакать — скачет. Любую прихоть выполнит. Вот только улыбаться он ее не мог заставить. Она пыталась, но вместо улыбки всякий раз получался какой-то уродливый оскал.

Вернувшись от Меран-Тера, он застал ее там же, где оставил — у окна, к решетке которого она была прикована цепью. За время его отсутствия она обгадилась, и теперь сидела в куче дерьма, источавшего дикое зловоние. Морща нос, Димер-Шер приблизился к окну, брезгливо отпихнул ногой рабыню, распахнул створки и жадно вдохнул свежего воздуха...

— Остановите его!— услышал он яростный крик Меран-Тера и навалился на подоконник, чтобы взглянуть на повелителя огавонов, стоявшего на балконе. Мутант указывал рукой в сторону порта. Проследив за его взглядом, Димер-Шер увидел лодку, приближавшуюся к Порталу. И человека, в руке которого что-то ярко пульсировало.

К гавани уже спешили огавоны и механоиды...

"Слишком поздно",— пришло вдруг в голову Димер-Шеру.— "Впрочем, если спустить на воду быстроходный катер..."

Но добраться до него огавоны не успели. Из воды полезли люди в доспехах со знаками отличия варголезской королевской гвардии. Были среди них и рыжеголовые уроженцы Олфирских степей. Те и другие — такие разные, но существовало нечто, что роднило их, делало похожими. Все они были уже давно мертвы. О чем красноречиво говорили рваные и резаные раны, распухшие и вывернутые наружу гнилым мясом. Некоторых вороны успели так изуродовать, что плоти на них почти не осталось. Но даже они остервенело набрасывались на огавонов, не давая им возможности приблизиться к своим кораблям.

С одного из судов все же удалось спустить катер, однако тут же из воды появились мертвецы, вцепились в низкие края и принялись раскачивать лодку. Находившиеся в ней огавоны пытались им помешать, стреляли из дискометов и игольников, однако все напрасно: убить тех, кто уже давно умер, было невозможно. Когда они догадались рубить пальцы и руки, было слишком поздно: катер перевернулся, и огавоны оказались в воде. Отягощенные доспехами, они отчаянно пытались удержаться на поверхности, но настырные мертвецы все равно утянули их на дно...

Гван не испытывал никаких чувств, стоя в лодке, медленно приближавшейся к необычной арке посреди катларской гавани. Ни сожаления, ни страха. Перед ним была поставлена цель, и он должен был выполнить приказ во что бы то ни стало. Он не слышал звуков разгоревшегося в порту боя — его заглушал пульсирующий, словно сердцебиение, стук радужного шара, крепко сжатого в руке. Он не видел ничего вокруг — весь мир затмевало яркое сияние, пробивавшееся между скованных смертью пальцев. Лишь временами он фокусировал взгляд на приближавшейся арке, которая была его последней в этой жизни целью.

Когда лодка оказалась аккурат под аркой, он все же оглянулся.

Катлар. В этом городе он рассчитывал встретить старость, а нашел свою смерть.

"Печально".

Но что либо исправить он уже не мог.

Гван посмотрел на солнце — холодное и тусклое по сравнению с радужным шаром в руке.

"Прощай!"

И он разжал пальцы...

Страшной силы взрыв разметал и лодку, и каменную арку, тугой волной ударил по стоявшим на побережье домам, выбив все до единого стекла, пронесся по городу, сбивая с ног все еще спешивших в порт огавонов и механоидов. Где-то там, в эпицентре взрыва зародилась другая волна, на этот раз из воды, и, медленно увеличиваясь в размерах, устремилась к городу.

Она аккуратно приподняла стоявшие у причалов корабли, а потом безжалостно обрушила их на стоявшие вдоль пристани дома. Затрещали и рассыпались, словно ореховые скорлупки, утлые варголезские суда, заскрежетали металлом о камень мощные на вид, но такие же невечные корабли из Огвонтера.

Накатив на берег, вода устремилась в город...

Димер-Шер отпрянул от окна, когда яркая вспышка поглотила Портал. И в этот миг безумная принцесса выхватила из его ножен кинжал и вонзила его в спину своему бывшему любовнику. Димер-Шер охнул, его ноги подкосились, и он повалился на пол.

Гинера не остановилась на достигнутом. Она прыгнула на него и принялась бить в грудь стальным клинком. Она била, била, била... До тех пор, пока тело Димер-Шера не превратилось в сплошную сочащуюся кровью рану.

Лишь после этого кинжал выпал из ее руки, и, взглянув в мертвеющие глаза возлюбленного, она улыбнулась...

Глава 24

— Далеко еще до Сандоры, как думаешь?— спросил Халиуса слепой старик.

— Не знаю,— ответил тот, пиная ногой льдинку, должно быть, упавшую на дорогу с ветки.

Обещанные шесть дней прошли, а они все еще не добрались до главного города королевства. Потому как шли слишком медленно и часто останавливались для отдыха. А что еще ожидать от малолетнего пацана и лишившегося зрения старика?

Позади остались села и деревни, затронутые войной. Какие обезлюдели, иные притихли в ожидании беды. На постой никто не приглашал, поэтому приходилось самовольничать, останавливаясь на ночь в той или иной брошенной избе. Съестного в их закромах не осталось, но старик чудесным образом умудрялся извлекать из своей торбы то ломоть свежего хлеба, то сладкую едкую луковицу, а то и кусочек мяса, как будто только что с вертела. Сам он ел мало, подкармливал мальца, слегка оклемавшегося после всех своих потерь.

Халиус нагнал ускользнувшую льдинку и, стянув рукавицу, взял ее горячей рукой.

— А я знаю, что такое лед!— похвастался он.

— Ну, и что же это такое?— заинтересовался старик.

— Это замерзшая вода. Вот. А снег — это тоже капельки воды, только совсем маленькие. Они появляются в облаках, а потом растут и падают на землю.

— И откуда только тебе это известно?— проворчал старик.

Халиус задумался, пожал плечами и сказал:

— Знаю, и все тут. Беру льдинку в руку, и знаю.

Старик молча уставился на мальчонку. Если бы не повязка на глазах, можно было подумать, что он пристально смотрит на него.

— Дар у тебя, вот что. Хороший дар, полезный. Постарайся не растратить его понапрасну.

— Угу,— буркнул Халиус, подцепил с сугроба горстку снега и отправил ее в рот. И тут же замер, испуганно гладя назад.

— Всадники едут!— осипшим голосом произнес он. События минувших дней накатили на него с новой силой. Малец задрожал вцепился в сухую старческую руку, потянул в сторону от дороги.— Бежим, деда, бежим!!!

Но старик не тронулся с места.

— Не бойся, они не причинят тебе вреда.

Он прижал к себе мальчишку и прикрыл его полой плаща.

Вначале Халиус все еще порывался сбежать, но когда приглушенный снежным настилом стук копыт стал совсем близким, притих, поняв, что удирать уже поздно. Сквозь прореху в плаще он видел, как совсем рядом промчался отряд всадников, похожих на тех, которые пришли в их деревню и убили его родителей. Они были так близко, что к ним можно было прикоснуться — только протяни руку. Мальчик почувствовал неприятный запах конского пота, услышал непривычную речь чужаков, сжался в комок, когда один из них скользнул по нему взглядом.