Помешкав — и хочется и колется, тот сказал, посмотрев на меня с нехорошим прищуром:
— Ладно, приходи завтра в это же время — может и, объявится покупатель на твой "самый дорогой товар".
Назавтра, не успел подойти к "точке", как маклер кивнул на меня и ко мне подкатили двое. Прилично одетые, но по их мордам было видно — имеющие самое непосредственное отношение к криминальному миру.
— Показывай товар!
— Извини, но у меня с собой ничего нет. Сперва надо поговорить с вашим...
— Ну вот, а говорил "ничего с собой нет"... Хахаха!
Один из них, видом посуще и напоминающий мелкого — но злобного и ловкого хищного зверька, уже успел из моего внутреннего кармана достать "Браунинг".
— "Упакованным" оказался!
— Врезать фраеру меж ушей? — спросил крепыш и втянул ноздрями воздух, — чую это мусор.
— Да, нет — погодь...
Обыскав меня уже в открытую, мелкий извлёк запасную обойму, портмоне с парой сотней совзнаков мелкими купюрами, носовой платок и связку ключей.
— И, вправду — ничего нет, — не деланно разочарованно, — ну, тогда пойдём, мил человек, с нами...
Дальше, всё было как в фильме "Место встречи изменить нельзя": меня завели в ближайшую подворотню и втолкнули в...
Нет, не в хлебовозку!
В какой-то крытый фургон на лошадиной тяге и ОЧЕНЬ(!!!) медленно куда-то повезли. Оба уркагана были внутри и всю дорогу радовали меня блестящими "перспективами" моей скорой бесславной кончины:
— Лучше сам признайся, что ты — агент угрозыска... Тогда мы тебя не больно зарежем. Иначе, на лоскуты порвём — ДОООЛГО(!!!) будешь мучиться!
Иногда, просто стыла кровь в жилах! Если честно предполагал, что будет как-то... Культурней, что ли...
Я отмалчивался — ибо, конкретно забздел и, это их бесило больше всего:
— Чё молчишь, мусор краснопёрый? В падлу с людьми поговорить?!
— Очково, что-то мне с вами разговаривать... Давайте лучше, все вместе дружно помолчим, а?!
— БУГАГАГА!!!
Наконец приехали и меня чуть ли не пинками вышвырнули на мощённый камнем двор большого, каменного, богатого частного дома о двух этажах. Лохматый здоровущий кобель на цепи — до хрипоты лает, на говно исходя... Мимо него не убежишь... Курочки хлопотливо квохчут яички снеся, свинки в сарае довольно хрюкают нагуливая жировую прослойку... Недобро косящаяся старуха с двумя ведрами куда-то побежала... Сельская идиллия!
Аж, помирать страшно...
Особенно долго разглядывать не дали, втолкнули в дом. Светлица или горница — хрен разберёшь с большого перепуга... Ну, не спальня и не трапезная — это точно. Занавески на окнах, ходики на стене, герань на подоконнике, фарфоровая посуда и статуэтки на комоде и кругом всё такое богато-кружевное, купеческо-мещанское...
Нашим комсомольцам бы, однозначно очень не понравилось!
У окна за довольно-таки приличным столом — на котором большие канцелярские счёты, папки с документами, отдельные листы бумаги и письменные принадлежности, сидит культурно одетый крепенький мужичок с большими залысинами на голове и очками на носу — на первый взгляд напоминающий главного бухгалтера преуспевающего колхоза-"миллионера". Вроде бы обычный мужик... Однако, нет-нет и, его в общем-то — округло-добродушное лицо с жёсткими усиками, передергивает какая-то злобно-нервная гримаса. Один в один как у Петра Великого в старом чёрно-белом фильме.
Бьюсь об заклад, он ещё и "падучей" страдает!
Эпилептическими припадками, то есть...
Крепыш стоит за спиной, сопя мне в затылок, Мелкий выкладывает на стол хозяину дома изъятые у меня вещи и что-то на ухо докладывает, постоянно на меня оглядываясь. Слышу только что-то про "бытовые отходы" и про самую заднюю часть большинства животных — которого за нами "не было".
Опять же — сильное отличие от фильма, где так талантливо сыграли два Володи — Высоцкий и Конкин: за стол меня не пригласили и самогону не налили. Хозяин, не предложив даже сесть, рявкнул:
— Ну, что там у тебя, убогий?
— Уважаемый, у меня имеется для Вас самый дорогой товар на свете...
— "Брюлики", что ли? Почему с собой не взял?
— Вы тоже предприняли кое-какие меры предосторожности, — криво через силу улыбаюсь, — извините, не знаю как Вас по имени-отчеству...
— Тебе не всё равно? — равнодушно-раздражённо, — всё одно помрёшь вскорости.
— БУГАГАГА!!! — заржали оба шныря.
— Не стоит нам с Вами торопиться записываться в покойники, — как можно спокойно отвечаю, хотя внутренне всего колотит, — если есть возможность длительного и взаимовыгодного сотрудничества.
Подозрительно смотрит, передёргивая щекой:
— Какое, интересно, "сотрудничество" у меня может быть с "фараоном"?
— Почему же, так сразу — "с фараоном"?! — недоумеваю.
— Да, ты на свою рожу в зеркало посмотри, "ёперуполномоченный", — все трое ржут, — бугагага!
Да... Актёр из меня — прав был Аристарх Христофорович, довольно хреновый.
Вдруг, он серьёзно:
— Ладно, говори с чем пришёл — мне с тобой валандаться особенно некогда. Скажи спасибо, что ещё велел живым привезти...
Слегка, но с достоинством кланяюсь:
— Спасибо Вам, кем бы Вы не были... А пришёл я с самым дорогим товаром, какой только бывает на Свете.
Те переглядываются в замешательстве:
— Опять ты за своё?! Если решил "со сдвинутой чикой" прикинуться — так у нас не суд присяжных, не прокатит: мы на "тот свет" определяем — а не в дурку.
— Я принёс Вам информацию, которая и есть — самый дорогой на свете товар...
Раздражённо от слова, смысла которого не понимает:
— Да, это ты мне мозги пудришь?! Выражайся ясней: чё за "информация" такая, где она и сколько она весит?
Я, с отчётливо слышимым звуком, постучал себя пальцем по лбу:
— Информация здесь, а сколько она будет "весить" — от Вас зависит! От вашей способности превратить её в драгоценный металл.
— Разреши, я ему лобешник прострелю? — предложил Мелкий, — посмотрим — выскочит оттуда его "формация" или нет.
— Я предлагал ему промеж ушей врезать, — задышал прям в ухо Крепыш, — сразу бы опростался, болезный.
— Погодьте чуток..., — вижу ихнего главного, моя последняя фраза заинтересовала, — продолжай, фраерок!
Ожесточённо прочистив ухо мизинцем, я сморщившись:
— У меня есть сведения о неком предстоящем событии — которые Вам, возможно пригодятся.
— Шмон, облава или ментовская засада где...? — предположил Мелкий.
Видать, при своём пахане — он является некой "структурой", отвечающей за безопасность.
— Не мельтеши, Упырь! — досадливо отмахнулся нервный "Бухгалтер", — сядь на лавку, здесь разговор серьёзный пошёл... Что за "событие", такое?
Беря быка за рога, я самовольно подошёл и сел на стул напротив собеседника:
— На этих сведениях, носящих финансовый характер, можно ХОРОШО(!!!) подняться. Если Вы, конечно, деловой человек — а не мелкая уголовная шелупонь.
Красноречиво скосил глаза на Упыря на лавке под образами.
Вижу, главный пахан заинтересовался вполне конкретно:
— Вот, как?! Ну... Выкладывай!
— Кажется, торговые сделки без взаимовыгоды не заключаются, да? — смотрю ему прямо в глаза, — даже большевики это уже поняли и отказались от продразвёрстки... Или Вы разделяете мнение "левой оппозиции" на этот счёт?
Смотрю — психует:
— А если я сейчас попрошу этих добрых людей тебе палец дверью сломать или кочергой "очко" прижечь?
Крепыш за спиной снова подошёл вплотную и "возбуждающе" задышал в правое ухо.
Я так понимаю: электропаяльников у них нет — по причине технологической отсталости России и, братва в случае необходимости — использует нагретые в печи металлические предметы домашнего обихода...
Киваю согласно головой:
— Конечно при таком раскладе, я долго геройствовать не буду и всё Вам выложу — а потом упокоюсь где-нибудь...
— Свиньям тебя скормлю, — спокойно подсказывает, — корма дорогие, а такие как ты — дерьма свинячьего не стоят.
— Хорошо: свиньям — так свиньям! — прикладываю руку к сердцу, — однако, пройдёт быть может несколько месяцев и в финансовом мире появится другая информация... А к Вам с нею — уже никто не придёт.
Задумывается конкретно и, наконец:
— Ладненько... Как кличут то, тебя?
— Отзываюсь на прозвище "Серафим".
— "Серафим"...? — напрягает память, морща лоб, — не слышал о таком деловом... Был этим летом некто "Поп" из залётных фраеров, да надолго у нас не задержался. Так, что ты хочешь за свою "информацию", Серафим? ...Денег?
Хитро улыбается, типа — знаю я тебя, как облупленного!
— Что такое "деньги", — вопрошаю, — особенно в наши смутные времена? Так — прах, тлен... МУСОР!!!
— Так, чего ж тебе?!
— Извините как Вас...?
— Зови меня — Ксавер, — представляется, впрочем не протягивая руки, — этот на лавке — Упырь, а за спиной у тебя — Саул...
Крепыш подтверждающее засопел...
— Получая от меня сведения финансового порядка Вы, Ксавер, будете иметь с этого какой-то навар... Ведь, так?
Хитро-угрожающе прищуривает один глаз, как целясь:
— Да, кто его знает... А если одни лишь убытки?
— Значит, Вы — банкрот и в деловые не годитесь, — развожу руками и крестясь на образа, — ну а я вскорости умру мученицкой смертью и поделом мне! Надо более осмотрительнее выбирать инвестора...
Последнее было сказано вполне искренне.
Ксавер только крякнул и махнул рукой, типа "продолжай дальше".
— Мне за информацию положена какая-то доля с этого навара... Я правильно рассуждаю? Я рассчитываю на половину.
— Пятая часть.
— Чёрт с Вами — треть...
Лицо Ксавера угрожающе задёргалось, как перед началом припадка:
— А к свиньям?!
Поспешно соглашаюсь:
— Хорошо, хорошо! Уговорили — четверть.
Подумав, тот кивнул головой и мы ударили по рукам... Впрочем, совершенно бессмысленный торг: при любом раскладе, я не сумею контролировать маржу и могу лишь рассчитывать на его честность и заинтересованность в получении следующей информации.
— Мне нужна моя доля не налом, а в виде инвестиций...
Морщится:
— Говори проще!
— Ну, к примеру..., — задумываюсь, — в городах, особенно в столицах — жуткий жилищный кризис! Жильё там уже давно не строят и неизвестно когда начнут. Деньги, просто так на полу валяются и их никто не поднимает! Я хочу построить домостроительный комбинат — производящий обыкновенные сборно-разборные избы из обыкновенных же бревен или лучше — железнодорожных шпал. Для этого мне нужно оборудование, сырьё и опытные строители... Вы вкладываете мои деньги, если есть желание — вкладываете свои и, имеете с этого определённый процент.
Ксавер встал и не торопясь походил вокруг стола, размышляя вслух.
— Как обманчиво бывает первое впечатление о человеке... Нет, это не "мусор"! — усевшись на место объявил он шнырям, — тот бы горы золотые посулил — чтоб отсюда живым уйти... А этот — просто идиот.
— БУГАГАГА!!!
Я тоже не удержался, признаюсь:
— Хахаха!
Затем, когда веселье немного стихло:
— В год, на ремонт городских домов в России расходуется свыше 130 миллионов рублей и, не менее 400 миллионов на строительство новых...
Те, чуть не хором:
— СКОЛЬКО?!
"Магия" больших чисел — неотразимый психологический приём! Начинаю общаться с ними жёстко, уверено:
— Сколько слышали. Половина этой суммы, если не больше — приходится на частный или кооперативный капитал.
Ксавер в этот момент хотел что-то сказать... После моих слов поперхнулся, привстал и, перегнувшись через стол приблизил своё лицо с налитыми кровью глазами к моему, заглядывая в самую душу:
— Так ты хочешь сказать...
Здесь, главное — не забздеть!
Несколько бесцеремонно перебиваю его:
— Что я хотел сказать — Вы уже слышали. Теперь, я хочу предложить захватить часть этого рынка. Но вижу — не к тому пришёл: Вы предпочитаете мелочь по карманам тырить.
Ксавер, стал напоминать рака в кипящем ведре:
— Вот, значит как... А, что ты такой дерзкий, фраерок? Стоит за тобой кто-то, что ли? Скажи кто, я возможно подумаю...
Все трое, снова переглянулись.
— "Подумаете"?! Как говорят умные люди "время — деньги"... Интересно, сколько Вы уже бабла потеряли и ещё потеряете, уважаемый Ксавер, пока наконец начнёте думать и действовать конструктивно?
Садится обратно и хлопает ладонью об стол:
— "Серафим", говоришь...?! Хорошо! Я согласен на твои условия, Серафим... "Инвистиций" не дождёшься, но если что стоящее скажешь — насчёт доли не обману... НУ?!
Опасливо кошусь на обоих навостривших уши шнырей:
— Этим двоим можно доверять?
Теряет терпение:
— Можно... ГОВОРИ!!!
Собираюсь с духом и выпаливаю:
— 27 ноября 1922 года начнётся поступление в обращение банкнот номиналом в 1, 3, 5, 10 и 25 червонцев, обеспеченных золотом.
Эффект разорвавшейся бомбы:
— "ЗОЛОТОМ"?!
— Да, золотом! Червонец ассигнацией будет приравнен к 10-рублёвой золотой монете царской чеканки и обеспечен на 25 % своей стоимости золотом, другими драгоценными металлами и иностранной валютой и на 75 % — легко реализуемыми товарами и краткосрочными обязательствами...
Все трое слушают, аж раскрыв рты!
— ...Будет отмена обязательной сдачи государству золота в изделиях, слитках и монетах. Будет разрешена свободное обращение золота в изделиях и слитках, а также купля и продажа золотых царских монет и иностранной валюты за совзнаки. Однако, продолжится запрет использования валютных ценностей в качестве средства платежа.
Своего золотого "сеятеля", большевики будут чеканить в следующем году — эту информацию я пока утаил.
— От кого узнал? — был первый вопрос.
— От знакомой сороки — которая "на хвосте принесла".
По ходу, "сорока" им показалась вполне достоверным источником информации и разговор сразу перешёл в деловое русло:
— Котировка?
— Госбанк, руководствуясь конъюнктурой, оценит один червонец в 11 400 рублей совзнаками образца 1922 года... Естественно, рыночная цена будет выше.
Как хорошо, что перед "попадосом" как раз по НЭПу тупил! Кое-какие даты и цифры, прямо воочию — как на экране монитора вижу. А когда удастся оживить комп...
Тот замер, что-то прикидывая в уме:
— Неделя осталась... А ты не врёшь?
Впрочем, это он уже по привычке...
— А мне это зачем? — с недоумением вопрошаю, — с жизнью можно счёты свести и менее экзотическим способом... Бросившись под паровоз, например или проглотив полпуда мышьяку.
Ксавер хохотнул:
— Хахаха! Вот в этом ты прав!
Он быстро засобирался, куда-то сбегал с моими вещами и вернулся с большим кожаным портфелем. Буквально "на скаку", спросил несколько досадливо:
— Что раньше не пришёл?
— Пока Вас искал по объявлениям в газетах...
— Ну ты, шибко то, здесь не умничай!
Выгребая какие-то вещи из ящика стола в портфель и рассовывая что-то по карманам, обратился к своим:
— Упырь, Саул! Серафим пока поживёт с нами...
Конечно, моего согласия он не спросил. Те, вопрошающе на него смотрят — требуя уточнения.
