Он специально преуменьшал, стараясь никого не волновать, и так уже мама вчера порывалась на ночь глядя везти его на рентген.
Захваченная представлением братьев, Оля пропустила внимательное сканирование её персоны Светланой Петровной. Вслушавшись же в то, что женщина говорила понурившемуся Лёше, глядящему исподлобья удивленно и обиженно, заставило её замереть и сосредоточить максимум внимания на собственных сжатых до скрипа зубах и впившихся в ладони ногтях. Потому что отчитывала она его вовсе не за травму.
— Ты весь в отца, оказывается! — поджимая губы, выговаривала она. — Такой же легкомысленный! Ты в двенадцать лет был серьезнее, чем сейчас! А я-то надеялась, что ты в Машеньку, ответственный. А ты! Как ты мог? Вадя мне все уши прожужжал про некую Лёлю. Похоже, это она. Или нет? И у тебя есть ещё девушки? Много? Как ты можешь так себя вести! А как же Катя? Ты пудришь мозги обеим? Или троим? Или больше? Что, даешь пустые надежды? Кому и какие, мне интересно?
Повернулась к растерявшейся от резкого потока обвинений Оле и в той же твердой манере, не давая вклиниться с трудом осознающему её слова Лёше, спросила:
— Вы знаете, что мой внук уже связал себя обещанием? Или он не поделился этой информацией? Какие у вас отношения?
В голове Оли не сразу уложилось, что её вроде как и не осуждают пока — очень уж резко прозвучал вопрос, заставив застыть в позе настороженного сурка. Судорожно сглотнув, она дернулась, прогоняя ступор, отмерла и открыла рот, но со словами сразу не нашлась. Так и хватала воздух пару секунд, загипнотизированная требовательным взглядом светло-серых глаз. Благо, необходимую паузу ей обеспечил визг тормозящего поезда. Она отвела глаза, потупилась и покраснела, вынужденно медля с ответом, готовая от стыда провалиться сквозь землю. Вот прямо через этот красивый, несмотря на трещины и сколы, мозаичный мраморный пол, на котором как назло, никто не озаботился написать ей подсказку. Как и на разноцветных витражах любимой станции, по которым в поисках помощи пробежал её взгляд, не желая возвращаться к ожидающему её ответа взгляду.
— Баб, я тебе по секрету рассказывал, а ты! — тонко вскрикнул, нарушая неловкость, едва не расплакавшийся Вадя, кидаясь между ними и прижимаясь спиной к Олиным ногам, закрывая её собой. — Не обижай Лёлю!
— Бабушка, не надо, не вмешивайся, — включился и вернувший себе дар речи Леша. — Ты не понимаешь. Я виноват только в том, что не успел тебе все рассказать. У меня просто не было на это времени.
— Значит, все-таки, это и есть Лёля, — удовлетворенно констатировала она, смерив девушку уже явно недружелюбным взглядом, отчего та запахнула расстегнутый пуховик, пряча свой непрезентабельный свитер, и перенеся внимание на внука.
— Так на что тебе не хватило времени? Сказать, что ты пошел по стопам папаши и норовишь спортить побольше девушек, пока не прижали? — зло выплюнула в его сторону "милая женщина".
— Нет, — возразил Леша, скрипнув зубами и взяв себя в заметно дрожащие руки, вернее в кулак правой, стиснутой на лямках рюкзака, стоящего в ногах.
— Вообще-то, я девушку спрашиваю, а не тебя! — оборвала она его. — Мало ли что она себе нафантазировала, а? Зачем бы ещё ей втираться в доверие к Вадиму?
Оля до боли прикусила губу. Вот сколько раз за последнее время замечала, что думает только о себе? Много? Да постоянно! И сама поставила себя и ребят в это сомнительное положение, согласившись пойти в гости. Ведь знала, что Лёша занят, а вела себя... будто свободен. Значит, ей и выбираться, как вчера решила. Пора быть взрослой и отвечать за свои поступки.
Легко решить, сложнее напомнить себе в момент, когда больше всего хочется спрятаться, но поднять глаза намного тяжелее. Глубоко вздохнув, потрепала Вадьку по вихрам, и тут же получила виноватый взгляд с запрокинутой к ней рожицы. "Он-то точно ко всей этой глупости никакого отношения не имеет!" — подумала она, через силу криво улыбнулась мальчику, зажевав окончательно нижнюю губу, и успокаивающим жестом обняла, прижав к себе. "И я еще собиралась помогать Люсе с Максом! — сыронизировала она грустно. — А сама веду себя как шпион... или подозрительный провокатор... я же знаю про Катю? Знаю. Пусть Лёша и не успел мне рассказать сам. Значит, надо самой и сказать! Хватит уже прятаться от жизни!"
— Не надо спрашивать об этом Олю, она ни при чем! — не выдержал этой пантомимы Лёша, всё ещё не нашедшийся от неожиданного нападения бабушки.
Светлана Петровна лишь холодно глянула на него, заметив растерянность и, не сочтя нужным ответить, снова воззрилась на девушку. Та набрала побольше воздуха, поблагодарила оглушительный скрип тормозов новых вагонов кольцевой за возможность собраться, и ответила:
— Ничего он плохого не сделал, не стоит так с внуками. И Вадя уж тем более ни в чем не виноват, — дрожащим голосом, но намного спокойнее, чем сама этого ожидала, не дала она продолжить Лёше. — Да, я знаю, что у Леши есть невеста, Катя. Но мы учимся в одной группе и...
Дальше не хватило воздуха и смелости, да она просто не продумала, что можно ещё сказать. Или что нужно сказать.
— И что? Еще скажите, что просто дружите! "Просто" друзей так не расхваливают младшему брату и не водят в кафе и в зоопарк!
— Я надеюсь, — Оле пришлось проглотить вставший в горле комок и перевести дух, — что мы друзья. А расхваливал Вадя меня так только потому, что ему очень хотелось и в кафе и в зоопарк. И с нами был еще мой родственник.
— Что ж в гости вы не идете вместе с ним? — саркастично кривя губы уточнила Светлана Петровна.
— Вообще-то, ба, я его не приглашал! — подал голос мелкий, смотря на бабушку с обидой и недовольством, обхватив для надежности Олю за колени с такой силой, что едва не уронил, и продолжая закрывать её от бабушки всем своим небольшим тельцем.
— Не думаю, что ему было бы интересно у нас в гостях, — почти одновременно с братом ответил и Лёша.
— Ладно, партизаны. Я очень расстроена твоим поведением, Алексей, не сказать, как. А Кате я всё равно расскажу! — Женщина явно осталась при своем мнении и снова обратилась к Оле:
— Хорошо, что Вадим мне вовремя рассказал, пока это безобразие далеко не зашло. Я надеюсь, что опыт меня обманывает и мне всё только чудится, но я в сказки давно не верю.
— Бабушка! У меня сейчас нет невесты! И ты это знаешь! — поджав губы совсем как она, опомнившийся Лёша упрямо уставился на родственницу, разом порушившую все его планы.
— Катя мне звонила, — кивнув, подтвердила она, — и сказала, что вы поссорились, но она планировала попросить у тебя прощения. Хотя, как я считаю, прощения просить должны вы с Вадей!
— Это мое дело.
— Не только твоё.
— Да, еще немного Вади. Но не твоё, и не родителей.
— Родители должны были его выпороть! Как следует! Чтобы неделю сидеть не мог! — повысила голос женщина так, что на них стали оглядываться.
Оля невольно покрепче обняла худенькое тельце, положив вторую руку мелкому на плечо защитным жестом. Лёша выдохнул и постарался ответить спокойно, несмотря на сведенные брови и сжатые зубы.
— Это мои проблемы. Если он виноват, то передо мной и Катей. Мне, значит, его и пороть. Давай обсудим всё в воскресенье, дома. Не здесь. Я тебе всё расскажу, но можешь не выбирать, на чью сторону встать. Я своего мнения не изменю. Почему ты слушаешь только Катю? Ты сама учила нас выслушивать все стороны!
— Видно, плохо учила. Поговорим, если хочешь. Пойми, девочка просто пыталась заставить тебя ревновать, ты все неправильно понял.
— Это моё дело, как и что я понял.
— Ты меня очень, очень разочаровал! — Она подкатила Лёше карлтоновскую сиреневую сумку на колесиках и сменила тему, припечатав напоследок:
— Я Машеньке еще скажу, чтобы перестали смотреть с ребенком всякую чушь, он только об эльфах и богах все это время балаболил!
Гордо развернувшись, бабушка под взвизг очередного поезда смерила недовольным взглядом всю троицу и холодно попрощалась до субботы, демонстративно не глядя в сторону Оли.
Ребята молча переглянулись. Вадя отлепился от Оли, вцепившись клещом в её ладошку и, ворча себе под нос, что он не девчонка и не балаболка какая-то, потащил к ступенькам перехода. Лёша вытянул наплечный ремень, закинул сумку на правое плечо, и пошел за ними. И до самого выхода из метро они не разговаривали, делая вид, что очень шумно.
...
Лёша не мог отойти от неожиданно разыгранного бабушкой представления, гадая, откуда Оля узнала про его невесту. И вариант проглядывался только один. Тот, непредсказуемого вмешательства которого он и боялся, и который с насупленным видом сидел сейчас между ними на сумке.
Возмущенный и обиженный предательством бабушки, Вадя тоже никак не мог найтись с темой разговора, недоумевая на глупость взрослых. Он никак не понимал, зачем Лёша рассказал Оле про Катю и пытался привлечь внимание старших, выгребая из карманов заначки — жевательных мишек, семечки и с боем выклянченную у бабушки маленькую бутылку "Кока-колы". Найдя очередную ценность, дергал по очереди руки брата и Оли, вытягивая ладошку с угощением повыше, чтобы им удобнее было взять.
Лёля под жалобным взглядом согласилась на несколько его любимых красных мармеладок, отказавшись от всего остального, и, положив их в рот сделала вид, что сосредоточена на вкусе мишек. Она до слёз жалела о своем согласии на эту авантюру, придумывая новые страшилки. А что, если в гости зайдет эта Катя? Что она про неё подумает? Совершеннейше же кошмарный ужас! И почему эта мысль не пришла ей в голову вчера? Или хотя бы час назад, до встречи с бабушкой ребят? Дико хотелось расплакаться и оправдаться, — уверить, что она и правда не рассчитывает ни на что, кроме дружбы! Мармеладки, кстати, замечательным образом помогали тихо шмыгать носом, смаргивая набегающую на глаза влагу.
Лёша же на предложения брата почти шипел, сочиняя кары для мелкого, одну страшнее другой. И предложенная бабушкой порка выходила в явные фавориты. А оттаскать брата за уши руки чесались прямо сейчас. Пристающий со своими конфетами и семечками Вадя его дико раздражал. "Ишь, подлизывается! Наворотил дел, а теперь прикидывается белым и пушистым!"
Наконец-то они вышли в подземный переход и Лёша, ухватив Вадю за ухо, вопросил:
— Оль, что тебе рассказал этот балабол про Катю?
Мелкий округлил глаза и задохнулся от возмущения:
— Я?!? Я? Почему опять я? Я ничего! Я не говорил!
От возмущения сравнявшись цветом с уже пылающим ухом, Вадя резко свернул пробку с бутылочки и высыпал туда остатки мишек из ладони.
— Сам же проболтался же! Я не дурак же! Вот!
Вадя почти плакал, прижавшись к Олиному боку и глядя на брата из-под её руки.
— Оль, прости его, но он зачастую и правда сам не знает, что несет! — Обозленный Лёша ни на грош не поверил Ваде, только ещё больше возмутившись тем, насколько искренним выглядел врунишка.
— Да мне не за что его прощать, — тихо ответила Лёля и пожала плечами.
— Тебе может и не за что, а выпороть за болтовню надо! Раз он по-хорошему не понимает!
— Лёль, я же не болтал тебе про Катю! Скажи!
— Он не болтал, Лёш, не надо так кровожадно смотреть. Ты сам представил её... — Оля закусила многострадальную губу и шепотом закончила:
— Я и увидела... но ты же не скрывал! Это же не было тайной...
— Не скрывал?
— Ну да... ты назвал Катю невестой, я просто не сразу узнала про это... И, Лёш, извини меня, я правда не сразу узнала... и... я все понимаю... ну... кино... зоопарк... я хотела только...
Оля собрала всю свою волю в кулак и закончила:
— Я была не права. Прости. Мне не стоило соглашаться. Твоя бабушка вправе меня подозревать, но мне... я... я нуждалась в твоей помощи... я эгоистка... прости меня, пожалуйста, что навязалась на твою голову...
Лёша пару минут недоверчиво смотрел на алевшую от смущения девушку, на щеках которой слезами таяли заметающие их снежинки, и не мог понять, как так внезапно перекосился его мир. Почему и за что его девочка, которую он так защищал последние несколько дней, вдруг извиняется за его собственные решения.
— Так. Стоп. Ё... ёшкин кот, я ничего не понимаю. Я не помню, чтобы говорил что-то подобное, но все эти домыслы — это все неправда.
Оля вскинула голову и невесело ухмыльнулась, а в глазах — в глазах её совершенно точно стояли слёзы.
— Лёш, не надо. Нет причин врать мне, правда. Я ни на что не претендую. Останемся друзьями, хотя мы и друзьями-то ещё толком не стали, чтобы я могла так говорить. Если ты не можешь пригласить меня в гости как друга, я пойму. И уйду прямо сейчас. Честно говоря, я даже хочу уйти. Вдруг у тебя дома ещё родственники? Или придёт невеста? Нет, спасибо, знакомств на сегодня мне достаточно.
— Постой. Пригласить тебя я, конечно, могу. И хочу. И никакой невесты у меня нет. Была, да. Да только уже четвертый месяц, как нету. И бабушка не имела никакого права на тебя так накидываться.
— Лёль! Вообще-то это я тебя приглашал! Давай купим пирожных и пойдем чай пить, а?
— Правда, Оль. Это долгая история, но я тебе её обязательно и подробно расскажу! Всё, что захочешь услышать. А пока пойдём домой, пока окончательно не превратились в сугробы.
— Пойдём, а? Я замерз! — надавил на жалость поймавший её неуверенный взгляд Вадя.
— Ну, хорошо, пойдем. Только чаю попьём и я поеду, ладно?
— Ладно, но я тебя провожу потом! — безапелляционно заявил Лёша, разворачиваясь в сторону магазина и подхватывая вторую ладошку брата, с удовольствием повисшего между ними.
Вадя, как ни в чем небывало, затаскивал их на каждую из встреченных ледяных дорожек, между этим важным делом показывая, в какой стороне его школа, где бассейн и большой круглосуточный магазин, куда они непременно должны зайти, если вдруг в ближайшем не окажется пирожных. Под его неумолчную трескотню они пересекли небольшой сквер, зашли в маленький магазинчик, отоварившись коробкой с орешками. Они шли все медленнее, потому что снова заробевшая Оля незаметно притормаживала, так что к подъезду едва переставлявшую ноги девушку подтаскивал маленький рыжий буксирчик, упрямо не желавший снижать скорость.
В который уже раз за сегодня она упрекала себя за любопытство и за то, что пошла на поводу у напористого ребенка. Она-то ладно, сама всё вчера осознала, да по полочкам расставила, а вот ребятам придется оправдываться... Но она же не знала, что Лёша поссорился с Катей! Или Катю обидел Вадя? — Оля так ничего толком и не поняла из обвинений бабушки. Однако ясно, что встряла она в отношения Лёши с его девушкой совсем не вовремя... "А бабушка-то, сочла её разлучницей, получается? — сообразила она, горько усмехаясь про себя. — Какая же из неё разлучница? Ни красоты, ни мозгов, одни комплексы. И эльф ещё в нагрузку..." Не получалось и отмахнуться от не особенно-то красивой идеи, пришедшую ей в голову в метро. О том, что она могла понадобиться Лёше на время, чтобы заменить Катю или даже... вызвать ее ревность? Удерживало от этой мысли только то, что до сих пор её никто и никогда всерьёз не воспринимал... особенно в сравнении с такими яркими девушками, как Катя.
