Он задумался. Однажды их мысли уже оказались в одном месте и времени, — в их первую ночь в Цитадели. Он сам не смог бы повторить это... а вот "Товия" с её квантовыми системами могла. Но для этого был нужен прямой мысленный контакт с кораблем.
Анмай взглянул на сопрягающую линзу в центре рубки, бросился к ней, распластался на гладкой поверхности. Когда вспыхнуло пламя, он закричал, — но боль тут же растворилась в бешеном взрыве возможностей и чувств. За ничтожную долю секунды он стал всей "Товией".
Тогда, в Цитадели, он не понимал, как это происходит. Не понимал и теперь. Он просто всей мощью, — машины и своей души, — искал, пробивался к Хьютай. И — нашел. Его обожгло, он задохнулся, ощутив её, — но он уже знал, куда идти...
Анмай вскочил, разрывая контакт, тут же лишился чувств, тряпкой упал на пол... Неугасимое воспоминание, словно электрический разряд, вернуло ему сознание. Он приподнялся, ошалело мотая головой, потом снова взглянул на экраны.
Они проплыли над местным вариантом Цитадели, венчавшей небольшой голый холм. "Товия" вертикально пошла вниз. Анмай смотрел на разбитые снарядами кубы дотов, на грязную, местами рухнувшую бетонную стену, соединяющую их, — едва в три метра высоты... всё ещё поганей, чем в отведенном ему мире...
Во внутренний двор из распахнувшихся броневых дверей центральной пирамиды выбралось десятка три изможденных людей в рваной одежде. Они безмолвно смотрели, как с неба спускается "Товия". Ещё несколько секунд, — и она приземлится, а тогда...
"Товия" села прямо на убогий город у подножия холма, всеми двадцатью миллионами тонн своей массы смяв несколько кварталов. Земля вокруг неё вздыбилась и волна разрушений покатилась во все стороны, разбегаясь пылевым кругом, — пыль поднималась клубами, поглощая оседающие крыши.
Не слушая предостережений "Товии", Вэру помчался в ангар, приказав ей открыть шлюз, вылетел наружу, взмыл над склоном созданной ей чудовищной вмятины, завис и осмотрелся. Какие-то странные предметы в ослепительных вспышках пробивали небо и летели к нему, но он едва замечал это, как едва замечал, что из ангара, вслед за ним, летели какие-то небольшие машины...
Анмай миновал вал выжатой при посадке глины и проскользнул в пролом в монолитной стене Цитадели. Там сверкали дрожащие вспышки, что-то свистело вокруг, отлетая от его поля, над его головой проносились, обгоняя, те самые крылатые машины. Впереди, из пыльной темноты, вырвался рой матово-белых, дрожащих лучей, одна из них брызнула искрами, врезалась в стену и взорвалась.
Он бездумно нырнул вниз, за грязный бетон, лишь на миг опередив слепящую смерть, — огненный рой, кроша стену в туче искр, забился над самой его головой. Лишь один луч, пронзив поле, ударил его по плечу с такой силой, что Вэру отбросило в сторону. Больно почему-то не было, хотя плечо оказалось сожжено едва ли не до кости...
В пыли над двором крепости всплыл рой мутно-лиловых светящихся форм, таких странных, что Анмай не смог бы описать их. Виденная им сверху война оказалась лишь маской для чего-то, безмерно чужеродного.
Он вскинул дезинтегратор Хьютай и залил всю пылевую тучу потоком силовых микросфер, летящих с огромной скоростью. Лиловых призраков смело, словно невидимым ветром, — каждая из микросфер по своей убойной силе не уступала автоматной пуле, а дезинтегратор выбрасывал их по сто двадцать в секунду. Взрывы попаданий тут же ослепили его, он наугад ударил по двери, слыша пронзительный треск, потом проломился через разодранные, рдеющие обломки, — останки броневой плиты, — и, не чувствуя боли в сожженном плече, ворвался внутрь.
В полумраке просторного помещения метнулись неразличимые тени, ныряя вниз, — в круглую дыру в полу, куда уходила стальная винтовая лестница. Оттуда вновь вылетел рой злых сине-белых лучей, бешено заметался между глухих бетонных стен. Вокруг Вэру зашипел вспоротый воздух, кругом сверкало, трещало, жужжало, из стен вокруг сыпались искры. Его ударило в грудь, потом в живот, отбросило назад. Он упал, стало трудно дышать, — но память об увиденном в сиянии гнала его вперед...
Он полз по заваленному искореженным железом полу и одновременно стрелял, рикошетом направляя вниз убийственный поток, пока лучи не перестали вылетать. Добравшись до лестницы, Анмай скатился вниз, спотыкаясь об искромсанные туши, — они походили на кипы металлической ваты. Глубоко за стальными перилами метнулись новые формы, он вновь стрелял в них, чувствуя, как даже отраженный свет их лазеров выжигает глаза...
Наконец, он опомнился. Он стоял в центре низкого многоугольного зала с бетонными стенами и множеством ржавых железных дверей. Анмай помнил нужную. Когда она развалилась под его огнем, он увидел распластанное, обнаженное тело любимой в центре, на столе, десятки странных силуэтов вокруг, — и не вглядываясь полоснул по ним. Когда они осели, потускнев, он взглянул на Хьютай, потом вдруг отвернулся...
Он уже знал, что она провела тут тринадцать дней, но всё же, не ожидал, что она так... изменится, — увиденное чуть не заставило остановиться его сердце. Её тело стало похоже на какой-то безумный, сюрреалистический бред. Многие его части скрылись под кристаллическим мехом, буквально растворившим их, остальное сплошь покрывала немыслимо сложная, фрактальная сеть, вросшая в кожу...
Анмай застыл, сжав кулаки, просто не зная, как прикоснуться к ней... Он хотел лишь одного, — убивать, хотя еле мог двигаться. У него начало темнеть в глазах, что-то противно булькало в груди, он кашлянул, — и увидел полную пригоршню крови. Подняв руку, он с удивлением нащупал на грудине выжженное отверстие... и ещё одно на животе справа... с плеча свисали лохмотья обугленной кожи, — но пока он, почему-то, не ощущал боли...
Боясь смотреть на дрожащее под его руками тело, он поднял её, и, не чувствуя её веса, полетел обратно, обнимая совершенно беспомощную Хьютай. Он уже почти ничего не видел, не помнил, что бросил оружие, тело почему-то плохо слушалось, — но он всё же добрался до ворот ангара "Товии", и упал лишь когда те закрылись за ним. Что-то воздушно-мягкое тут же подхватило их, потащило дальше, в рубку...
Анмай не запомнил, как оказался в ней. У него быстро темнело в глазах, его потянуло в сон, — он и не знал, что смерть от потери крови так... приятна.
— Не умирай! — Хьютай поползла... прижалась к его груди... или ему лишь показалось? Нет. Но как она могла двигаться... так изменившись? А как он смог притащить её сюда? Что двигало ими? Не любовь же, в самом деле?..
В воздухе что-то блеснуло... словно струйка дыма, упавшая с потолка. Кристаллическая пыль меднанетов роилась вокруг его ран, проникая внутрь и принимаясь за свою кропотливую работу. Над Хьютай тоже клубилась кибернетическая пыль, оседая на кожу и впитываясь в неё.
Анмай вздрогнул. В его кожу под ребрами вонзились тысячи тончайших игл, она натянулась, опала, и в тот же миг появилось очень неприятное чувство, — словно в правом подреберье копошится огромный клубок червей. Ещё через миг оно исчезло, но кожа продолжала трепетать, — мириады молекулярных хирургов, не больше бактерии каждый, бились со смертью. Они проникали в его печень, в легкие, склеивая разорванные ткани, сосуды, загоняли в вены вытекшую кровь, не давая ей свернуться, разрушали поврежденные клетки, удаляли продукты их распада, — и всё это на уровне биохимических реакций, сращивания молекул, сложнейшая битва, руководить которой не мог ни один живой мозг. Анмай же чувствовал лишь слабое тепло, да смутно-приятный зуд где-то внутри. Ему стало чуть получше... во всяком случае, он смог поднять голову.
На круговых экранах рубки полыхала битва: он видел слетавшиеся со всех сторон боевые машины симайа, — плоские, звездообразные, огромные, как здания, видел тянущиеся от них лучи, ощущал удары их силовых полей. "Товия" не оставалась в долгу — лучи её световых пушек сплетались в сложную сеть, попадавшие в неё машины взрывались, превращались в огненные шары, в дым, в ничто, их силовая защита тут не помогала. Но "Товия" тоже почему-то не пыталась взлететь, — похоже, обитатели Р`Лайх всё же смогли взломать защиту "Укавэйры" и заблокировать ходовые системы корабля. Сейчас они старались пробить корпус, чтобы проникнуть внутрь и подчинить "Товию" уже окончательно. Анмай знал, что это не займет много времени. Минута, может быть, две... Он тупо смотрел, как из окружавших кратер развалин города выбегают люди, — не мужчины и не женщины. Что-то среднее. Скорее, и не люди вовсе...
— Анмай! — "Товия" говорила неестественным, искаженным голосом. — Они перехватили управление Эвергетом. Наш единственный шанс — непосредственный запуск систем не-перехода. Сопрягающая линза... — голос перешел в визг и смолк. Обитатели Р`Лайх выжигали искусственный разум машины.
К своему удивлению, Анмай как-то смог подняться и доковылять на подгибавшихся ногах к линзе. Он тупо смотрел на неё. Если у него получится, — всё в радиусе тысячи миль обратится в пар и исчезнет столь основательно, что собрать всё это заново не удастся уже никому. Но остался ли у него иной выбор?..
Он коснулся гладкой линзы, сосредоточив все мысли на не-переходе и на предстоящей борьбе, но прикосновение сработало, как детонатор бомбы. Он успел лишь почувствовать, как между ним и Р`Лайх разверзлась бездна световых лет.
И потерял сознание.
Глава 10.
Преображение "Укавэйры"
Иногда, во снах, я возвращаюсь в мир своего детства — уже взрослым, чтобы отыскать там лучшего друга, какой у меня был. Я возвращаюсь к нему долгим летним вечером, и вижу, что мой детский мир остался неизменным, — только мой друг, как и я, тоже стал взрослым, совсем другим человеком... но остался мне другом. Мне кажется, что это, — самое большое счастье.
Но на самом деле так не бывает, ведь правда?
Аннит Охэйо. Одинокие размышления.
Анмай долго не мог отличить сон от реальности. Наверное, ему просто не хотелось. Он был, — и, в то же время, его не было. Он сознавал себя — но не мыслил. Наконец, поняв, что Хьютай под боком, — вовсе не приятный сон, он яростно встряхнул головой, прогоняя обрывки дремоты, и осмотрелся.
Он лежал на силовой подушке, обнаженный, рядом с Хьютай, в знакомой уютной каюте на борту "Товии". Из окна на него смотрели редкие, равнодушные звезды. Хьютай мирно спала. Когда он в последний раз её видел, она была похожа на какой-то дикий, сюрреалистический сон. А сейчас на ней не осталось даже шрамов. Может, ему действительно привиделся кошмар?..
Он прикоснулся к груди, — там, где была пробита кость. Ничего. Но на плече, там, где луч выжег мясо, остался широкий, грубый шрам. Он не бредил, всё это случилось наяву, вот только потом он долго спал. Очень долго. Чтобы вернуть Хьютай прежний облик, даже с помощью молекулярной хирургии, нужно было не меньше десяти дней. В лучшем случае. Ему досталось куда меньше, но всё это время он тоже спал, — обычная практика в таких случаях. Но всё же, сколько прошло времени?
Повернув голову, он заметил, что Хьютай пристально смотрит на него. Её лицо не изменилось, изменилось выражение, — она словно стала старше и суровей. На мгновение его охватил страх, — но тут она улыбнулась, совершенно по-прежнему.
— Я думала, что уже никогда не увижу тебя. И очень рада, что ошиблась. Ты — лучший парень во Вселенной, знаешь?
Анмай улыбнулся в ответ.
— Ты — сама целая Вселенная. Безграничная.
Её лицо вновь стало хмурым.
— Р`Лайх — тоже целая Вселенная. Всё разнообразие мироздания заключено в ней. Я только начала понимать его, — а тут появился ты, и всё испортил!
Он растерялся.
— Неужели ты хочешь... вернуться туда? Туда, где тебя пытали?
— Пытали? Меня хотели превратить в другую форму, более совершенную. Может, немного странным способом, но мне было не больно. Я обрела способность чувствовать... всё, что меня окружает. Как своё тело. Тьма, но полная ощущений. Как будто ты, — мышца в безмерно огромном организме, только сознающая. Но, знаешь, для меня там было слишком странно, я и помню всё это как-то смутно... Хорошо вновь иметь ноги!
Она перекатилась, и Анмай ощутил, как сильно её бедра сжали его собственные, ощутил её грудь, почувствовал, что кожа на её коленях и подошвах стала нежной, как у младенца. Его вмиг охватило желание, — но сильные руки Хьютай крепко сжали его плечи. Она откинулась, глядя в его глаза.
— Я вовсе не страдала там, Анмай. Разве что от того, что поняла, какой была дурой. Мир настолько разнообразнее того, что мы представляем себе... даже мир ощущений. Я не знала, что их так много. Не знала, что можно быть сразу во множестве мест... смотреть на саму себя изнутри. Я думаю, симайа нарочно отправили нас в эти измененные миры. Мы бы побыли в них какое-то время... а потом вышли, — очень многое поняв, и став куда умнее, чем раньше. Никто в Р`Лайх не желал нам зла. Только добра... каждый на свой манер. А не-переход "Товии" в мантии Р`Лайх... это страшный позор. Всё равно, что для ребенка убить своего учителя. Теперь ты понимаешь, что натворил?
Она ощутила невольную дрожь его тела, но он не смел отвести глаз.
— Да. Из-за глупой трусости я погубил и тебя, и себя... только... Знаешь, для меня важно лишь то, что мы снова вместе... пусть даже я опозорен и окончательно погиб. Да и что толку жалеть о прошлом?
Она слабо улыбнулась.
— Ты прав, как всегда. Наше будущее всё ещё открыто перед нами, а грусть о несбывшемся, — одно из лучших моих настроений. А самое лучшее... — её тело расслабилось, плотно прижавшись к нему, затем вновь напряглось и изогнулось, но уже совершенно по-иному. Руки Вэру легли на её тонкую талию, почесывая поясницу, потом он притянул её к себе, и их губы встретились. Пальцами ног он стал поглаживать её беззащитные подошвы. Хьютай издала неопределенный звук блаженства.
Внезапно Анмай вздрогнул.
— Что? — удивилась Хьютай. Она приподнялась, упираясь локтями в его грудь.
— Я... — говорить это было мучительно стыдно, но молчать было ещё хуже. — Когда я был внизу, один... — он вновь смолк.
— У тебя там была девушка? — догадалась она.
— Да. И... с ней я вообще не думал о тебе.
Неожиданно Хьютай ухмыльнулась.
— Забавно. Со мной случилось то же самое.
Анмай удивленно смотрел на неё.
— У тебя там... тоже была девушка?
Хьютай рассмеялась.
— Мальчик. Юноша Золотого Народа. Ты простишь меня? Он был очень красивый. Гладкая золотая кожа, черные волосы... очень ловкий... знал всё, что мне нравится. Порой с ним я забывала, на каком я свете, — Хьютай вновь тихо засмеялась. — Наверное, поэтому меня и выслали. Решили, что я дурно влияю на их молодежь. Хотя я не знаю, что может на НИХ повлиять. Они ничему не верят. Хотят узнать всё сами. Я, файская девчонка, была для них необычным и волнующим явлением, и они решили выяснить все различия... узнать, в чем я лучше их, а в чем — нет. Они были очень... изобретательны. И наверно поэтому я... это было славно! И глупо, конечно. С тобой мне гораздо лучше, — Хьютай вновь впилась в его губы. На сей раз, у Вэру перехватило дыхание.
