— Очень хочу!
— Тогда напишу, когда закончу с портретом наших молодожёнов.
— Я позову Оскара, — решил Тобиас. — Ему тоже стоит посмотреть.
— Тогда и Артура с Урри зови.
Рейнольдсы, едва увидели картину, надолго потеряли дар речи, после чего Оскар заплакал, прильнув к мужу, а малыш-бета повис на шее у Лориена.
— Дядя Лори, это здорово! Дядя Салли такой красивый получился! А я смогу ещё раз посмотреть?
— Конечно. Приходи ко мне в гости и смотри, сколько хочешь. — Лориен потрепал малыша по макушке. — Кстати, Оскар, у меня для вас есть маленький подарок.
Лориен достал из своей сумки что-то округлое и плоское, размером с его ладонь, завёрнутое в холстину. Развернул, и все увидели небольшой портрет Артура. Лориен и с мальчика сделал несколько набросков — Артур покорил его смелостью, искренностью и живостью. Оскар, принимая подарок, снова начал хлюпать носом.
— Спасибо... Вы так щедры, Лори...
— Вам спасибо за доброту и гостеприимство.
Оскар горячо и эмоционально расцеловал молодого художника, и Лориен снова начал краснеть.
Когда посиделки закончились, и народ начал расходиться по домам, Салли помог Лориену свернуть холст и поместить в тубус.
— Лори... у меня просто нет слов. Я опять едва верю в то, что не сплю!
— Почему?
— Всё будто нарочно складывается один к одному. Сначала я встретил Тобиаса, потом отыскались наши фамильные кольца, потом оказалось, что у Тобиаса совершенно замечательные друзья и родители, потом мы сумели отбиться от моего отца, потом появился ты... Я не верю, что это просто совпадение!
— А, может, это воля Светлейшего? Он устал наблюдать за бесчинствами, порождёнными Данелиями, и решил, что хватит? И Деймос начал сводить вместе тех, кто может хоть как-то изменить всё.
— И всё же как-то слишком уж удачно всё сходится.
— Это только начало, Салли, и Деймос попытается нам помешать ещё не раз — работа у него такая. — Лориен опустил ладонь на плечо омеги и ободряюще погладил. — Стоит заранее настраиваться и копить силы, чтобы суметь выбрать правильный путь из множества. И всё-таки рано или поздно свет истинного знания всё же воссияет. И мы будем приближать этот миг так, как сможем. Дорогу осилит идущий — шаг за шагом.
Салли дождался, когда Лориен закроет тубус, и крепко обнял его.
— Спасибо, Лори.
— За что? — растерялся бета.
— За то, что ты есть. За то, что ты получился именно таким.
Эти слова растрогали парня до глубины души, и художник тоже обнял друга в ответ.
— И тебе спасибо, Салли.
— Мне-то за что? — Салли поднял голову, глядя ему в глаза.
— За то, что не испугался и сделал так, как хотел. Если бы ты не рискнул сбежать из дома, то всего этого просто не было бы. И я принесу ваш портрет сразу, как закончу. И копию вам с этой картины напишу. Это самое малое, чем я смогу отблагодарить вас.
— За что?
— За то, что приняли меня и поняли. За то, что указали путь. Я понял, зачем Светлейший наделил меня талантом, и буду работать, чтобы воля Его исполнилась. Пусть даже не при нашей жизни.
Вернувшись домой, Лориен обнаружил Кёрка крепко спящим в одном из кресел. От приятеля потягивало не только пивом, но и другими следами свадебного торжества. После посиделок у Мариусов сородич казался особенно недалёким и даже порой раздражал. Поскорее бы его брат съехал от отца, и тогда Кёрк вернётся домой — Раймон пошёл на мировую, увидев учебные работы пасынка, которыми тот похвастался папе. Среди рисунков было и изображение Салли, которое Кёрк без зазрения совести выдал за собственную придумку, что особенно не понравилось его компаньону.
Поморщившись, Лориен положил на стол папку с набросками, зажёг тройной подсвечник, чтобы не будить приятеля ярким светом, раскрыл папку и начал перебирать её содержимое. Он сделал множество набросков младших Мариусов, снова и снова восхищаясь ими, но ни один не отражал полностью то, что художник хотел запечатлеть в портрете. Последним Лориену попался на глаза тот самый набросок, который он сделал на новогоднем гулянии, когда увидел Салли и Тобиаса в первый раз, и бета замер, разглядывая его. Контуры, очертания поз и предметов одежды были сделаны довольно грубо, но вот лица он проработал достаточно детально. Он поймал миг до того, как губы супругов слились в поцелуе. Улыбки, играющие на их лицах, отсветы праздничных огней, блеск полуприкрытых веками глаз...
Всё это моментально всплыло в памяти, и Лориен, торопливо сбросив на пол своё пальто, выхватил чистый лист, сел на табурет, схватил первый попавшийся карандаш и начал рисовать. Он снова не смыкал глаз всю ночь, прерываясь только на то, чтобы достать новые свечи для подсвечника — старые уже практически расплавились — и зажечь их. К тому моменту, как за окном начал осторожно сереть рассвет, эскиз был готов. Лориен понял, что это именно то, что нужно. Он поднялся с табурета и начал перебирать загрунтованные холсты, выбирая самый подходящий, который быстро отыскался. Лориен прикрепил его к подрамнику ремешком, не желая поднимать шум молотком, установил на мольберте, бросил короткий взгляд за окно... и устало махнул рукой. Успеется. Только вот в колледж он сегодня не пойдёт, как и Кёрк. Надо выспаться, чтобы с новыми силами взяться за новую картину.
