— Влад, ты идиот, — покачал головой Василий, выслушав тихий рассказ друга. — Разве можно было вот так, в лоб, говорить такое ребёнку?!
— А разве правильней будет позволять верить во всякую чушь? Ведь рано или поздно он разочаруется точно так же, как и я!..
— Влад, ты же умный мужик. — Василий привстал на локтях и придвинулся вплотную вместе со спальным мешком. — Ты уже должен понять, что мальчик у нас нетипичный. Тебе не приходило в голову, что его поразительное незнание простейших вещей и не менее удивительная эрудиция в других вопросах может иметь исключительные истоки?
— Ты о чём?
— О том, что я не хотел тебе говорить сразу. Я всё больше в этом убеждался, когда наблюдал за малышом.
— И что это?
— Он живёт по поддельным документам по меньшей мере полгода. И я в душе не имею, где он свою паспортную карточку достал. Так что всё, что мы о нём знаем сейчас, можно смело выбрасывать в утилизатор.
Владислав похолодел и тут же повернулся к спине парня. Даниэль, с виду, спал всё в той же позе. Даже в спальном мешке.
— Ты хочешь сказать, что Данька... не тот, за кого себя выдаёт?
— Скорее всего. И он прячется от кого-то, раз столько времени прожил на улице, убегая от потенциально опасных людей. Этим можно объяснить и его категорическое нежелание связываться с полицией. Ведь если его ищут, то первое же упоминание в полицейских сводках вместе с фоткой, и за ним тут же прилетят. И привет горячий — был парень и нет его.
— А как же его навигаторские навыки? Ведь он благополучно нас сюда доставил!
— А ты помнишь, как он нервничал во время первого и особенно перед последним прыжком? Скорее всего, он самоучка — очень приблизительно знаком с теорией и видел, как работают настоящие навигаторы. Мальчик он умный, способный, внимательный, с хорошей памятью. Он ведь сейчас старательно штудирует учебники по навигации. Да, я знаю, что он безбожно нарушает режим. И даже вычислил, сколько времени тратит на сон.
— И... сколько?
— Сейчас около трёх-четырёх часов. Иногда позволяет себе поваляться ещё часок. Всё свободное от работы с ребятами и сна время тратит на самообразование — читает или что-то смотрит. Спешит наверстать. Он ничегошеньки до встречи с нами не знал из того, что знаем мы все потому, что был изолирован от всего этого и обучался совсем другому.
Владислав снова посмотрел на Даниэля — теперь с ужасом.
— И где он всему этому обучался?
— Он тебе что-нибудь говорил?
— Признался всё-таки, что одно время работал с военными, причём выбора как такового у него не было.
— Так я и думал.
— А звенящие рамки? Они в твою новую гипотезу вписываются?
— Более-менее. — Василий вздохнул. — Ты помнишь фильм "Феномен", который вышел на экраны незадолго до того, как ты ушёл в армию? Мы тогда все вместе ходили, всем нашим квартетом.
— Про мальчишку-наёмника? Помню.
— А ты в курсе, что сценарий основан на вполне реальных событиях?
— Да ладно!
— Именно так. Понятное дело, что киношники сменили имена и названия, приукрасили или упростили некоторые вещи, подобрали на главную роль парня покрасивее, чтобы подчеркнуть его тяжёлую судьбу, но в целом всё было передано верно. И мне даже потом посчастливилось лично познакомиться с реальным прототипом.
— Как?
— Я тогда уже давно закончил мед и работал в своей клинике, когда к нам поступил парень лет тридцати четырёх в очень тяжёлом состоянии. Сопровождал его мужик достаточно преклонного возраста с откровенно бандитской рожей и дал главврачу на лапу внушительную сумму, чтобы парня определили в отдельный бокс. Я тогда помогал в отделении диагностики, и меня поразило то, насколько равнодушно этот парень относился к своим болячкам. Не философски, а именно равнодушно. Я улучил момент, взял ночную смену и смог переговорить с ним. И парень мне рассказал о себе. Фильм, кстати, он видел, и такая интерпретация его изрядно повеселила. Я был поражён, что этот тот самый парень! И поверить в это было нетрудно — для такого молодого возраста его организм был изрядно изношен. Особенно сердце и желудок. И это не считая старых травм, которые в результате и привели его на больничную койку. До Дани, конечно, по части шрамов, парню было далековато, но и то, что имелось, способно было повергнуть в шок. И пара имплантов у него тоже была. Потом его тот же мужик забрал, когда мы честно сказали, что даже самое дорогое и квалифицированное на тот момент лечение не поможет поставить этого беднягу на ноги. Он уже был "глухим" инвалидом — даже трансплантацию искусственно выращенных органов бы не перенёс, не говоря уже о новых имплантах. Больше я ничего о нём не слышал. Может, умер, может, доживает где-то свои дни... И чем больше я приглядываюсь к нашему мальчику, тем больше подозреваю, что тут примерно то же самое.
— И что там было?
— Помнишь, когда была наша первая большая война с Конфедерацией?
— Конечно.
— Войска конфедератов тогда захватили один из основных источников топлива для реакторов частных и государственных транспортных космических кораблей, в которых использовался иной тип реакторов, чем на нашем "Страннике". В шахтёрских посёлках образовалось достаточно мощное партизанское движение против оккупантов, и против одного такого был совершён карательный рейд. Весь посёлок попросту зачистили до последнего старика и ребёнка. Как говорится, для острастки других. И до поры до времени сработало, пока наши войска не подсобрали сил и не смогли отбить планету. Вот только не все были похоронены в братских могилах. Один мальчишка выжил, и его забрал к себе один из наёмников — пожалел сироту. Он же дал командующему на лапу, чтобы этого мальчика записали погибшим.
— А как пацан уцелел?
— Его дед и бабка заведовали главной гидропонной плантацией посёлка, у семьи был внушительный подпол в доме для консервов и домашних закаток, там они перед нападением внука и спрятали. Нашли его во время зачистки, когда попутно изымались и все запасы продовольствия. Понятное дело, что мальчик истерил, пытался сбежать, но этот наёмник, бывалый мужик, смог добиться его расположения и забрал с собой. Он заменил сироте отца и начал обучать своему ремеслу. Мальчику на момент, когда он потерял всех родных, было лет семь-восемь. Он оказался весьма способным, а воспитание опекуна сделало из него то, что нам показали в кино. К двенадцати-тринадцати годам он уже стал опытным бойцом, поучаствовал в нескольких боевых операциях в качестве разведчика и полноценного солдата, дважды был ранен. Словом, когда случилась та самая история, которая и стала основой для сценария, он был более чем самостоятельным, а в полуподпольных клиниках ему поставили пару имплантов. В тот раз он оказался разлучён с приёмным отцом и был вынужден действовать самостоятельно. Потом они воссоединились и продолжили работать вместе. Само собой, что всё это самым тяжёлым образом сказалось на здоровье парня. Особенно имплантация и последствия самых тяжёлых ранений.
— Думаешь, что Данька...
— Вполне возможно.
— Но как его могли спрятать от системы? Ведь даже общины с самым архаичным укладом сейчас проходят строгую регистрацию своих членов — это часть их договора с Федерацией!
— Способов куча, поверь. Как и способов мухлевать с документами.
— И как ты понял, что Данькина карточка подделана?
— Несовпадение некоторых параметров, которые пришли вместе с ответом на запрос, отсутствие скана, который обязательно делается при выпуске из детдома плюс ещё по мелочи. И даже то белое пятно в биографии, которое мы с тобой уже обсуждали, имеет своё объяснение.
— И как это можно объяснить?
— Карточка настоящая, поскольку нет никаких следов отмены её действия или ориентировок на кражу. Паспортный режим достаточно строгий, и если бы Даня эту карточку украл, или нашли тело предыдущего владельца, то это было бы отмечено в общей базе данных. И на мой запрос пришёл ответ как на реально существующего человека. Кто бы не подделывал карточку, но сработано было достаточно грубо. Я подозреваю, что в отдельных базах этим хакерам было просто лень ковыряться, и они все сведения попросту стёрли — то, что нашли. Вот тебе и белое пятно. Оставили только то, что подтвердит личность предъявителя.
— Значит, фамилия липовая. А имя?
— Имя, скорее всего, настоящее.
Владислав нахмурился и пристально вгляделся в друга.
— Васька, откуда ты так хорошо ориентируешься во всей этой уголовщине?
— Влад, это же элементарно, — поморщился доктор. — Ты разве забыл, как нам в старших классах читали курс по этим вопросам? Ты чем во время занятий занимался — слушал учителя или пялился на Стаську Карпову?
— Причём тут Стаська?!
— А притом, что учитель помимо стандартной программы рассказывал кое-что так, для общего развития. В том числе и то, куда стекается вся информация о гражданах. Когда кто-то посылает запрос на конкретного гражданина, то этот запрос перенаправляется в основные базы данных, где всё дублируется. Подробности получают уже с помощью адресных запросов в указанные в справке места, но оттуда такие ответы можно ждать неприлично долго — если ты не имеешь спецполномочий, то твой запрос могут мариновать не одну неделю. Хочешь быстрее — плати. Именно там хакеры, в основном, и поковырялись, а остальное попросту стёрли, чтобы не возиться. В общем, Дане попались халтурщики, и разоблачить эту халтуру может любой особо дотошный проверяющий. На наше счастье, таких не очень много — в основном, пробивают по ориентировкам, и если там пусто, то спокойно пропускают. Я бы и сам отбил парочку таких запросов, но если вспомнить, как быстро мы тогда вылетели, то я бы их просто не дождался. Я ответ на основной-то ждал не один день!
— Так что там со звенящими рамками, я не догоняю? Просто импланты или?..
— Подозреваю, что Даня прошёл полный курс имплантации по принципу биомашин, и я всерьёз опасаюсь, что это его когда-нибудь доконает. Киборги потребляют много килокалорий, чтобы не только выработалось достаточно энергии для работы имплантатов и центрального процессора, но и элементарно для работы самого тела. Я почему и начал мальчика нашего взвешивать — чтобы понять, сколько калорий потребляет его система имплантатов. Наличие этих самых имплантатов и может быть причиной недовеса, как и эти странные припадки во время сильных эмоциональных всплесков.
— Но кто его так?
— Я не знаю. Одни гипотезы и предположения с массой допущений. Если Даня был лишён родителей и жил вне социальной системы, то его наставники и воспитатели вполне могли подписаться на какой-нибудь эксперимент военных. И если этот эксперимент удался, то за Даней сейчас могут охотиться посвящённые. Парень с возможностями киборга — это же ценный трофей как минимум! Ты представляешь, как его можно использовать?
— Но ведь Данька от них сбежал...
— Именно. Его заставляли делать то, что он не хотел. Если его разыщут, то у нас могут начаться проблемы, и к ним надо готовиться сейчас, пока не поздно. Не знаю, как тебе, а мне мальчика жалко. Уникальный генокод, который дал ему отменное здоровье, — один шанс на хрен знает сколько, чистая неиспорченная душа... Ему бы жить и радоваться, а вместо этого он вынужден прятаться и бояться разоблачения. Потому-то он так неохотно о себе и рассказывает. Если он начнёт называть конкретные имена, то у кое-кого будут большие проблемы. В том числе и у нас.
— Да уж! Если Даньку заметут, то Гек за ним ломанётся и налетит, минимум, на тюремный срок, а мы останемся без пилота и навигатора. Замену-то найдём, вот только... — Владислав повалился на спину и схватился за голову. — ... твою мать! — чуть слышно вскричал он. — Я-то думал, что всё, отвоевался, и вот на тебе!!! — Помолчал и спросил: — Слушай, Вась... а Даньку могли вырастить в пробирке по технологии "in vitro"? Уж слишком идеально он, получается, вписался в это дело.
— Могли, — согласился Василий и тоже лёг. — "CYB-MASTER" точно так же выращивает клонов под заготовки для киборгов. И не мне тебе рассказывать, какие нагрузки приходятся на тела киборгов во время работы. Износ в результате получается просто чудовищный, поэтому для заготовок и выращивают клоны высочайшей модификации. Система регенерации работает постоянно, восстанавливая пострадавшие участки, на это тоже уйма ресурсов уходит, и с этим ничего пока сделать не могут. Потому-то киборги настолько востребованы во многих отраслях и особенно в армии — только они могут делать то, на что не способны обычные люди. Но даже у самого совершенного искина есть свои изъяны. Какие?
— Он не способен полностью предугадать человеческую логику, — вздохнул Владислав. — То, с чем мы вырастаем. Только алгоритмы, которые работают за счёт огромных мощностей вычислительной техники и сообщения со множеством данных, которые не каждая цифровая память в машине имеет.
— Именно. Киборги удобны, но только пока ими командует знающий человек, прописанный в разделе подчинения. Человек более независим, но у него есть такие преимущества, которых не может быть у бездушной машины. Технологии имплантации сейчас достигли огромных высот, но этические ограничения, выставленные на заре кибернетики и генетического манипулирования, не позволяют ставить такие опыты открыто. И если Даня стал удачным экспериментом, который сбежал на стадии испытаний, то нам надо готовиться к отражению возможных атак, когда создатели его всё-таки разыщут.
— Надо будет потом с Валькой проконсультироваться — он знаток законов, и без него не обойдёмся. И Даньку я никому не отдам. Он наш и только наш.
Даниэль лежал в своём спальном мешке тихо-тихо и ловил каждое слово. Он всё никак не мог заснуть — мозг обдумывал обратный путь и возможные сложности в работе по выслеживанию чужаков. Разговор между Владиславом Константиновичем и Василием Ивановичем его встревожил и напугал ещё больше. Ведь если его найдут, вычислят, куда "Странник" улетел, и прилетят сюда... Может, подделанная карточка пока его и защищает... Что же делать, если всё обнаружится, и его спросят прямо??? Как смотреть в глаза капитану, который может и не поверить? Как исхитриться и остаться с друзьями? Остаться с Владиславом Константиновичем? Он же не человек Даниэль Гаррисон, а всего лишь штатный армейский ARES-8.03. Бракованный, беглый, потенциально опасный.
Надо было отдохнуть хотя бы часа четыре-пять, но сон всё не шёл, и Даниэль решился на искусственный, которым сейчас то и дело пользовался, чтобы оставлять больше свободного времени на самообразование. В первые дни жизни в команде он этого не делал — ему нравилось чувствовать себя особенно отдохнувшим, мозг функционировал особенно эффективно, меньше забывалось, да и система во сне быстрее усваивала питательные вещества и восстанавливала свою биологическую часть. Эффективнее была только полная гибернация, но Даниэль её терпеть не мог — гибернация не позволяла видеть самые настоящие сны. То, что ещё больше объединяло беглого киборга с людьми.
Даниэль забрался в меню программы, нашёл установки на нужный режим и выставил время пробуждения. Поколебавшись, активировал программу, и его быстро потянуло в сон.
