Наконец, договорились. Из сумочки Бэль к ребятам перекочевало несколько золотых пластинок — полагаю, это больше, чем они налабают здесь за неделю. Сияющая девушка радостно подбежала и потянула меня за руку на площадку:
— Ты готов?
А нельзя вначале спросить, а потом уже тащить?
— Бэль, диск... — Я поднял вверх раритет, доселе остававшийся в моих руках. Я и забыл про него, а не следовало — если он стоит СТОЛЬКО...
Это всегда так, люди, не способные почувствовать, сколько стоит вещь, не способные за неё заплатить заработанными деньгами, не могут её и оценить. Я всю дорогу нёс его в руках, хотя его могли выхватить, выбить, нечаянно сломать. Я мог и сам его нечаянно уронить! Диск стоимостью в сто зарплат! От последней мысли сделалось дурно.
Бэль, как человек, способный заплатить за такое, снисходительно улыбнулась и повела меня к стойке.
— Сеньор, не могли бы вы быть так любезны и сохранить вот это? — Она протянула мой подарок бармену. — Мы с сеньором хотели бы потанцевать... А эта вещь — семейная реликвия, штука не дешёвая!
— Разумеется, сеньорита! — Бармен радушно кивнул и убрал мой подарок за стойку.
— Пойдём. — Она вновь потащила меня на танцпол.
— Но...
— Он не знает, что это такое. Определить, сколько такая вещь стоит, могут только специалисты, поверь. Теперь готов?
Теперь готов.
— Отлично. — Она обернулась и махнула музыкантам.
Донельзя довольный фронтмен вышел на середину сцены и мягким голосом произнёс:
— Сеньоры и сеньориты! Сейчас мы начинаем музыкальный марафон, который посвящается Хуану и прекрасной Изабелле! — В зале раздались робкие аплодисменты.
Заиграли.
Первая песня не вызвала у меня особых опасений — старая знакомая мелодия, известная всему миру. Я усмехнулся, лишь прикидывая, в каком темпе ребята будут её играть, ибо есть десятки версий даже классического исполнения, от быстрого мексиканского фламенко до медленной лирической баллады.
— Кстати, это тоже песня Золотого века, — шепнула Бэль, поднимая руки и становясь в позицию. — Написана аж в тысяча девятьсот сорок первом.
Я кивнул... И понеслось!
Ребята взяли не медленный темп, но и не быстрый — видно, решили идти по нарастающей. Для меня привычно исчезло всё вокруг — только мелодия, заставляющая тело двигаться, и тело девушки напротив, так же, как и я плывущей по волнам музыки, словно споря, играя со мной. И ещё фоновый голос фронтмена, где-то далеко-далеко, на грани сознания:
Besame, besame mucho,
Como si fuera esta noche la ultima vez.
Besame, besame mucho,
Que tengo miedo tenerte, y perderte despues.
* * *
Я рано обрадовался — это было только начало, разминка. Что началось потом...
Не могу это описать, сам толком не помню, что было за чем. Помню только её, девушку мечты, парящую передо мной. Сказка, танцующая богиня. Тогда я понял, что для меня существует лишь она: она и только она — никто в мире больше не нужен. Ни одна девушка, ни одна женщина не сможет с ней сравниться. Лучше — просто не существует.
Да, между нами социальная пропасть. Да, она аристократка, вращающаяся в самых высоких кругах планеты, это так. Но в тот момент это перестало иметь значение, превратилось в мишуру, шелуху. Мы сошлись в поединке под названием 'танец', жарком бою, и сражаясь, всецело отдались друг другу. Я и она, она и я — мы были одни на всём белом свете.
Знойное андалузское фламенко, пылающее огнём аргентинское танго, зажигательные и легкие кубинские мотивы, холодный аристократический Венский вальс... Я не помню всего, что там было, но это было здорово!
Бэль танцевала, как богиня, как сама Терпсихора. Она и была ею — богиней танца. Да, я не ошибся, предполагая, что эта девушка хорошо танцует, но не предполагал, что настолько хорошо.
Я смотрелся рядом так себе, моя задача была если не 'не ударить лицом в грязь', то хотя бы 'не показаться совсем уж медведем'. С такой постановкой задачи кое-как справлялся, но большего и не требовалось. Она порхала по танцполу, как бабочка, её платье развевалось, словно знамя победы, а движения отдавали сумасшедшей эротикой. Это был бой, самый настоящий бой. Углом сознания отметчал, что танцпол окружён плотным кольцом людей, которые стояли и ошарашено взирали на происходящее действо, подбадривая сражающиеся стороны возгласами и аплодисментами. Мы оказались в фокусе, но иначе не могло быть: битва между мужчиной и женщиной — что может быть актуальнее?
Сколько прошло времени? Не знаю. Час? Два? Наверное. Под конец начала выдыхаться даже неутомимая Бэль. Музыканты, эти загонявшие нас извращенцы от мира музыки, под конец сжалились и заиграли нечто спокойное и медленное. Я повел её, бой подходил к завершению, это чувствовали все. А какое лучшее завершение любой войны?
Правильно, любовь.
Это произошло будто само собой: чувствуя последние аккорды, я притянул её к себе и жадно впился в губы. Я знал, что так правильно, что она тоже этого хочет. Какие бы там, в другой, нереальной жизни, пропасти нас ни разделяли, здесь и сейчас она моя, принадлежит мне. Я — её победитель, она — моя добыча, мой боевой трофей, и знает это. А ещё я никому, никому и никогда её не отдам!
Музыка стихла. Мы стояли посреди танцпола и жадно целовались, выплескивая этим весь эротизм, кипевший внутри на протяжении битвы. Она и не думала меня отталкивать, зачем? Словами в этой жизни можно обмануть, можно обмануть взглядом, движением. Но танцем — никогда. И танец только что расставил всё, происходящее между нами, по местам.
Вокруг гремели бурные аплодисменты. Люди, завороженные зрелищем, как дети, радовались такому финалу. Они были удивлены, поражены... И счастливы. Счастливы за нас, что ещё есть на свете такие чувства. Они даже не догадывались, что мы видимся второй раз в жизни.
— Бэль, я люблю тебя, — задыхаясь, произнёс я, наконец, оторвавшись.
— Я тоже... — она прижалась к моему плечу. — Где ты был раньше, Хуанито? Почему мы встретились только сейчас? — И вжалась в меня всем телом, словно боясь, что я куда-то исчезну.
Но реальность накатывала волной безысходности.
— Мы разные, Бэль. Что будет дальше?
— Я не отпущу тебя. Что бы ни произошло, я никуда тебя не отпущу! Слышишь? А эта выдра Сильвия пускай летит в космос!
Я обнял её сильнее.
— Лучше тебя нет никого на свете. Ни одна Сильвия с тобой не сравнится!
— Спасибо.
Люди похлопали и начали расходиться. Да, народу прибавилось. Тут были не только клиенты, почти весь персонал ресторана выбежал из подсобных помещений посмотреть на нас. Деловитый дядечка с лысой головой что-то объяснял им, размахивая руками. Наверное, чтобы шли на свои места — рабочие с неохотой потянулись назад, в кухню.
Дядечка меж тем подошел к нам. На лице его сияла улыбка.
— Хм... — он неловко кашлянул. — Сеньор и сеньорита не будут против, если наше заведение вас немного угостит?
— Пойдём... — Я потянул Бэль за собой. Стоять и обниматься на танцполе, посреди всего заведения? Насквозь мокрым от пота? Не предел мечтаний. Всему своё время.
Дядечка посадил нас в укромном уединённом месте — тут и такие оказались. Судя по более богатой обстановке — престижное место, для VIPов. Вежливый официант выставил на столик перед нами коктейли и что-то лёгкого из еды.
— Сеньоры что-нибудь желают?
— Пить!
— Воды! — произнесли мы в один голос. Официант кивнул и удалился.
— Вы... Вы... — от волнения сеньор сбился. — Сеньор, сеньорита, это шоу, что вы устроили... Это великолепно! Вы даже не догадываетесь, какую создали рекламу моему заведению! Это было потрясающе! Такого здесь ещё никогда не было!.. Но я надеюсь, ещё произойдёт?
Мы переглянулись.
— Хочу вручить вам золотые карты клиентов. Пожалуйста, приходите ещё, чувствуйте себя здесь, как дома. Я и все мои люди будем готовы выполнить любое ваше желание. — Он поклонился и достал из кармана две пластиковые карточки золотого цвета с платиновой каймой. — Наше заведение всегда к вашим услугам.
— Спасибо, сеньор. Мы будем рады посетить вас снова. — Я кивнул ему в ответ и повернулся к Бэль, убирая с ее лица непослушную прядь. Понятливый хозяин тут же ретировался.
— Бэль, я люблю тебя. Мне плевать, кто ты и что между нами. Я найду способ это преодолеть.
— Это не преодолеешь. — Она грустно скривилась и вновь уткнулась мне в плечо. — Но я сделаю всё, чтобы мы были вместе. Веришь?
Я кивнул.
В тот вечер мы мало говорили. К чему разговоры, если всё и так понятно без слов.
* * *
Вечерело. Огни прошли половину своего пути к минимуму. В ресторане сидеть надоело, и мы просто шли по улицам, болтая о пустяках.
— А ты хорошо танцуешь! — заявила вдруг она. Я пожал плечами.
— Может быть. Но не супер, именно хорошо.
— Техника придёт с опытом. Двигаешься ты красиво и ритм тонко чувствуешь. Подготовка у тебя есть, опять же... — Она задумалась. — А хочешь стать моим партнёром?
— Это как? Можно подробнее? — Я заинтересовался.
— Ну... — она растерялась. — Я танцую давно, профессионально... Почти профессионально. А вот с партнёрами не сложилось. Ты же знаешь, с мальчиками в танцах вообще напряжёнка, а с моим характером...
— Ну, не могу я танцевать с кем попало! — призналась она. — Если меня не понимают — это катастрофа.
— То есть, если не потакают твоим прихотям — тебе такой напарник не нужен?
Она замялась и опустила глаза.
— Отчасти.
Я рассмеялся.
— Ничего смешного! Да, у меня тяжёлый характер. Но с тобой мы общий язык найдём. Ты же не будешь ни пресмыкаться, ни права качать?
А вот это вполне может быть.
— Что для этого надо?
— Я дам тебе деньги, много денег. Пойдёшь на курсы, и не к кому-нибудь, а к кому скажу. Тебя подтянут. Затем будем ездить по разным конкурсам, выступать.
Сама идея пришлась по душе. Но у неё был и другой аспект, из-за которого меня моментально бросило в жар.
— Бэль, мне не нужны подачки! Как-нибудь выкручусь!
Кажется, это у меня дурной характер и это меня придется ублажать.
— Глупый. — Девушка беззаботно рассмеялась, залезла на бордюр и как ни в чём не бывало продолжила шествие. — Я так и думала, что ты остро воспримешь. Но это не подачка, это инвестиция. Для меня танцы — прихоть, да, но мне действительно нравится танцевать, и родители дадут под это занятие столько денег, сколько потребуется, лишь бы я не болталась без дела. — Она задорно подмигнула. — А ты — необходимый инструмент, причём самый важный, без которого победа в соревнованиях невозможна — понимающий партнёр.
М-да, с этой стороны я проблему не рассматривал.
— Я инвестирую в тебя, чтобы победить, это не подачка. Ты же на полученные деньги встанешь на ноги. Это же твой лучший костюм, да?
Я страдальчески опустил глаза в землю.
— Ты его искал долго, потом в порядок приводил... Или у друга одолжил?
Её глаза смеялись, но она не издевалась.
— Хуан, я уже говорила, когда-то давно мы обожали 'выходить в народ', это казалось интересным, прикольным. Я знаю, как живут люди и что такое бедность. Но этого не надо стыдиться. Этот дядечка, мистер Смит, правильно сказал — когда-нибудь ты вернёшься к нему. Вернешься с большими деньгами. Есть в тебе жилка...
...Не знаю, как это объяснить, — замялась она, — но ты ещё заткнёшь за пояс всех, кого мы видели сегодня. Я тоже это чувствую. И предлагаю начать с танцев.
Она замолчала. Я долго ещё шёл и вникал в её слова. Это она сейчас придумала, или домашняя заготовка?
— Разве на танцах можно подняться настолько, чтобы когда-нибудь прийти к мистеру Смиту?
Смешок.
— Подняться можно на чём угодно, если есть мозги. Может, они станут для тебя всего лишь первой ступенькой в люди? Но с чего-то же надо начать. И ещё, хочешь, открою секрет, который знают все, кроме тебя? — её глаза загадочно блеснули.
— Ну?
— Кто был первым мужем... Королевы Катарины?
— Бернардо Ромеро. Музыкант, гитарист, — вспомнил я. Об этом знала вся планета, королева Катарина была той ещё гром-тёткой.
— Он был парнем из народа, из самых глухих трущоб, — понизила голос Бэль. — В высшем свете есть неписаное правило, люди искусства принадлежат всему миру, без различия в происхождении. Будь ты хоть из самых низших слоев общества, но если пишешь хорошие картины, хорошо поёшь, хорошо играешь в театре — высшее общество для тебя открыто.
Ты не станешь его членом — для этого надо там родиться, но тебя примут и будут смотреть не как на зарвавшегося выскочку, а как на достойного человека. Правда, лишь в том случае, если ты ХОРОШИЙ музыкант или актёр, — уточнила она.
— Или танцор, — завершил я её мысль. А что, идея неплоха!
— Бени, дон Бернардо, трижды получал приз, как лучший гитарист планеты. Он — достоин, и поэтому стал мужем королевы. И пусть у них там не сложилось, посмотри, кто он сейчас? Самый именитый и богатый продюсер! Подумай, Хуан.
— Да, конечно. — Я усмехнулся. — Ты меня озадачила.
— Иди ко мне! — Она обняла меня и я снял её с бордюра, после чего ближайшие несколько минут мы были немножко заняты.
— А, можно ещё кое-что? — прошептала, наконец, она. Я отстранился.
— Да, конечно?
— Я тоже хотела сделать тебе подарок. Нет, правда! — Она засмущалась. — Но мистер Смит меня опередил, а после того, что подарил он... Я постеснялась.
'Глупая! Да твой подарок ни с чем не сравнится! Только потому, что подаришь его ТЫ!' — хотелось закричать мне.
— Потому, когда стояла за колонной, решила отдать тебе вот это. — Она расстегнула и сняла с головы навигатор. — Я отформатировала его, он чист, как рёбенок. Знаю, ты порядочный, он у тебя и так провёл целую неделю... Но это не мои правила, так положено.
Я кивнул. Да, не она туда секретные данные загружала, не ей их и разбазаривать. Но функций системы это не уменьшает.
— Спасибо, Бэль! — Я притянул её и нежно поцеловал в носик. — Этот подарок гораздо ценнее, чем ты можешь себе представить. А главное, он спас меня. Так вышло. Спасибо!
Девушка улыбнулась.
— Это система координации боя SCL-500. Довольно старая модель, но на вооружении ещё стоит. Пожалуйста, не используй её функции, если не знаешь, к чему они приведут. Изучи сначала, ладно? А то у меня будут неприятности.
'Девочка, не могла ты это мне сказать неделю назад?' — вновь хотелось сказать мне.
— Скажи, а 'Бэль' — это производное от 'Изабелла'? — решил я вернуться к затронувшему, но забытому моменту на танцполе. Она кивнула. — А я всё гадал, что оно означает!
— Меня отец так называл, когда я была совсем маленькая. Вот и прицепилось.
Помолчала.
— Ну что, фамилию тоже говорить?
Теперь кивнул я.
— Она очень известная?
— Да. А ты не убежишь?
Я усмехнулся.
— Ну, от Сильвии же не убежал, хотя куда уж известнее!
Девушка вновь поморщилась от имени потенциальной соперницы.
— Ты знал, кто она. Догадался. Кто ещё может гулять с принцессой с белыми волосами?
