Реплика Беляева сняла напряжение, а Борис записал себе второй плюсик, появилось предчувствие успеха. Гомон обмена мнениями. Радостное удивление на лицах одних, тени сомнения на других. Легкая заинтересованность Дубасова. Заинтересованность с отстраненностью — похоже, слухи о скором переезде не пустой звук.

Неестественная улыбка главы ученого отделения. Не замечая, ему что-то оживленно говорит Шахов.

'Взять на заметку этого агента мирового имперьялизьма. Агент, не агент, но особенной радости этот крендель не испытывает. Похоже, главного продвигателя 'сименсов' мы все же отловили'.

Борис воспользовался представившейся возможностью наблюдать 'объекты влияния' в их естественном состоянии. Не отставал от него и Зверев — 'американская камера' давно включена на запись. Получив разрешение на 'работу', Димон старался не маячить. Автоматика наводки на резкость и микрофон существенное подспорье в нелегком 'шпионском' ремесле. Позже оба внимательно проанализируют речь и мимику. Местные внимания не обращают, ходит себе человек и ходит. Не иначе как присматривается, лишь изредка наводит на кого-то камеру, но без души, не то, что настоящие фотографы.

Демонстрация работы в телеграфном режиме прошла без особого ажиотажа. К хорошему привыкают быстро, но связь голосом никого не оставила равнодушным. В этом мире телефон был намертво привязан к проводу. В общем хоре выделился Рогов. Много вопросов. Вроде бы по должности положено, но смущают желание въехать в особенности, раскрывать которые сию секунду не ко времени.

'И что же тебе земноводное помешало пообщаться со мной в комитете? Все контакты я оставил, в гостинице проторчал два дня. Не поверишь, даже в комитет захаживал. На месте ты был, на месте'.

Занудливость 'ученого' достала не только Федотова.

— Феликс Владимирович, Ваши мудреные вопросы лучше решать в рабочем порядке, — одернул подчиненного Дубасов, — и Вы, Борис Степанович, не увлекайтесь.

Впервые удостоившись внимания высокого начальства, переселенец изобразил почти искренний восторг, хотя так и не осознал, какой козой он увлекся, женщин вокруг вроде бы не наблюдалось.

'Щас, сучий потрох, только шнурки поглажу. Умеешь ты марку держать', — таков был мысленный ответ жителя XXI века.

— Уважаемый председатель, уважаемые члены комиссии, основная часть сегодняшней программы выполнена. Сверх нее я предлагаю убедиться, что наша аппаратура позволяет вести переговоры, без опасения перехвата их противником, вооруженном аппаратами Маркони, Сименса и даже профессора Попова, а в конце, возможно, нам повезет узнать погоду в Москве. Пока инженеры перестраивают аппаратуру в режим 'засекреченной связи', предлагаю скоротать время за легким ужином.

Упоминание о секретности было подано вовремя. Флотоводцы готовы часами рассуждать о тактике и стратегии, но радиотехника лежала вне их интересов. Другое дело скрытность переговоров. Такое попахивало серьезными преференциями. На фразу о погоде в Москве внимания не обратили, мало ли что мог ляпнуть этот изобретатель, но предложение 'скоротать время' восприняли с энтузиазмом.

Будто мановением волшебной палочки настежь распахнулись окна. У стены с фотографиями появились столики с закусками и не только. Все сделано быстро, без суеты. На лицах высокопоставленных особ одобрение, значит, не зря Димон два дня гонял официантов из ближайшего ресторанчика. От таких мелочей многое зависит.

Федотов затесался между Поповым и Эссеном. Николай Оттович отгородил его от будущего московского губернатора. Мудро — без острой нужды не стоит соваться к высокому начальству. Как тут не вспомнить Булгаковское: 'Никогда и ничего не просите, в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!'

Как водится, прозвучала здравница в честь Флота Его Императорского Величества. Тост за успех русского оружия намекал на переселенцев. Многозначительные взгляды офицеров свиты. Еще бы, сам шеф выразил тосту одобрямс. Вот уже и 'ученый ворог' выражает профессору свой респект. Попов сегодня не в ударе, на лице признаки переутомления. С молодыми офицерами о чем-то трындит Зверев, слышны реплики:

— Как далеко можно связываться?

— Успехи есть, но шеф просил пока не афишировать, давайте немного потерпим.

— А перспективы снижения веса? — вопрос Крылова выдает в нем технаря.

— Я не инженер, но эскиз размером с коробку из-под мужских туфель видел. Федотов обещает связь с Северным полюсом.

Явный заброс в сторону будущего 'верховного правителя' и ответный заинтересованный взгляд.

'Так его, Димон, зацепи за сокровенный волосатый. Позже этот кадр из штанов выпрыгнет, но пробьёт нам заказы для Черноморского флота и, гадом буду, если не услышу сегодня о земле Санникова.

Мысль о земле 'обетованной' ушла на второй план, уступив место мечтам о наживе.

'О такой удаче мы и мечтать не могли. К семнадцатому году Колчак будет готовить десант на Босфор, а мы ему сейчас организовали 'спектакль у микрофона на одноименную тему'. Такого не забудешь. Через десять лет этот парень обеспечит связью свой флот и каждый батальон десантуры. Между прочим, сюда его привел Эссен — умеет мужик подбирать кадры. Кстати, и опять судьба — на Эссена я ведь вышел случайно. Фамилия показалась знакомой. Ну как тут не задуматься о действиях высших сил'.

Федотов категорически отказывался верить во влияние неких таинственных чебурашек из будущего. Если задачей этих кадров было целенаправленное воздействие на историю, то им проще было бы воздействовать на нужных персонажей из местной элиты, нежели городить огород с невербальным управлением тремя полуграмотными олухами.

'Черт, знать бы за пару дней до переноса. Сидя в интернете и минуты бы не спал, но инфы накопал ... '.

От грез Федотова отвлек голос Эссена:

— Борис Степанович, позвольте представить штабс-капитана морской артиллерии Беркалова Евгения Александровича.

— Очень приятно, молодой человек, Федотов, директор Российского Радио.

'Высокий, темноволосый, лицо открытое, тип нордический и плевать, что не белокурящая бестия, главное, немного смущается. Последнее понятно — молод. И что нашему артиллеристу надо?'

— Господин Федотов, в комитете вы коснулись идеи использования ваших приборов в системах управления огнем. Я уполномочен передать вам приглашение председателя комиссии морских артиллерийских опытов посетить его в удобное для вас время.

'Ого!? Вот и первая закладка сработала. Быстро, однако. А что это Эссен переглянулся с Крыловым? Так от него и приплыл этот штабс-капитан, значит сговорились. Когда говорите, третьего дня? Да нет проблем, буду к назначенному времени'.

На инженеров, переходящих на частоту четырнадцать мегагерц внимания не обращают. Разговоры прерываются предложениями поднять бокалы. То с одного, то с другого края слышны фразы относительно фотографий. Не мудрено — фото перед глазами, да и горячительное способствует:

— ... удивительно большой объектив...

— ...это американская машинка ...

— А можно на память? — на лицах смущение, но очень хочется.

Двое на фоне передатчика. Немного напряжены. Димон подносит к лицу фотографический аппарат.

— Послезавтра получите свои снимки.

Напряженность сменяется недоумением, даже обидой, мол, где же обещанная птичка.

— А как же ...? — вопрос зависает в воздухе.

— Господа, как говорят у нас в Чили, фирма веников не вяжет. Эта техника работает без магния, а пластики сделаны по моему рецепту, — Зверев уверенно вешает лапшу на уши. — Желающих прошу встать возле передатчика.

На голове Карасева наушники. Он что-то подстраивает, иногда неразборчиво бормочет в микрофон. Наконец, сняв наушники, дает знак Федотову — можно начинать.

— Господа, прошу внимания! Сейчас мы войдем в связь с Берегом, а господа Коринфский и Колбасьев, доложат, слышали ли они наши переговоры. Контроль будет вестись посредством аппаратов Сименса и Попова-Дюкрете.

Борис не удержался от соблазна сесть за пульт оператора.

Радиообмен между Корветом и Берегом на частоте 14 МГц. Все идет штатно — Коринфский и Колбасьев докладывают об отсутствии прослушки.

До минимума уменьшается громкость динамиков. В эфир уходит фраза: 'Юстас Алексу, дайте нажатие'. Взгляд на индикатор сигнала — в эфире на три секунды появилась 'посторонняя' несущая. Значит можно начинать. Мысленно перекрестившись, Федотов увеличил громкость, а в эфир улетела вторая кодовая фраза: 'Над всей Испанией безоблачное небо'. В ответ незнакомым голосом зазвучало:

— Внимание, внимание! Говорят все радиостанции Русского Радио. Передаем важное сообщение. Сегодня в Москве безоблачная погода. Сейчас термометр показывал плюс двадцать шесть градусов по Цельсию, ветра нет. Ночью ожидается снижение температуры до двадцати градусов тепла, Осадков не ожидается. Корвет, есть ли желание прослушать содержание вечернего выпуска Московского комсомольца?

Голос неизвестного абонента переполнен левитановскими интонациями — друзья долго тренировали Мишенина. Вообще-то Вова должен был упомянуть 'Московские ведомости', но от волнения 'немного' напутал. Впрочем, обращать внимание на оговорку некому, а к моменту появления комсомольцев многие из присутствующих этот мир уже покинут.

Зато все обратили внимание на появление неизвестного корреспондента. Стала понятна странная оговорка Федотова о московской погоде. Из своей комнаты выглянул обескураженный Коринфский, но жест Бориса и начальник мастерской ретируется на свое место.

— Эка вы, батенька, нас разыграли! А вот и мы вас разыграем, — грозный рык Крылова прозвучал почти натурально. — Коль вы так легко общаетесь с Москвой, так и мы кое-что проверим. Уступите-ка мне место, да пусть рядом постоит ваш Михаил Витальевич. Ну-с, молодой человек, показывайте, что тут надо нажимать?

По примеру предшественников Крылов пару раз примерился к микрофону и через пару бестолковых попыток в эфир ушел запрос:

— Москва, кто за аппаратом?

— Не понял к кому обращение. Мой позывной 'Пресня', — педантичный Мишенин строго следовал инструкции.

— Пресня, с вами говорит главный эксперт Технического комитета полковник Николай Алексеевич Крылов, где вы находитесь?

Шорох в эфире пару раз прерывался — это Мишенин нажимал и отпускал тангенту. Наконец раздалось неуверенное:

— Ваше превосходительство Николай Алексеевич Крылов? Основоположник теории непотопляемости судов? Борис, ты меня не разыгрываешь?

— Якорь вам в глотку, — рявкнул будущий академик, — Пресня, сейчас же ищите извозчика. Это приказ! — повернувшись, Крылов закончил. — Давайте-ка, Борис Степанович, сами общайтесь со своим коллегой, экий, он, застенчивый.

Возгласом 'экий, он, застенчивый', Крылов с головой выдал смущение, ибо в свои сорок три никак не отождествлял себя с основоположниками. Федотова же поступок полковника заставил по-новому оценить расстановку сил. По-видимому, Крылов и Рогов олицетворяли две противоположенные тенденции. На стороне переселенцев явно стоял Шахов, но назначив его ведущим, Дубасов грамотно вывел минера из игры.

'В комитете против Рогова играют Крылов и Шахов. Понятно, что Дубасов до самого конца не раскроет свою позицию. Теперь Эссен. В сегодняшней роли прямо вмешиваться ему не с руки, потому и помалкивает, а ученому полковнику, надо полагать, многое сходит с рук. Получается, что своим приказом Вове искать извозчика, Крылов мне почти открытым текстом заявляет: 'Сделай так, чтобы кто-нибудь из господ офицеров нашел поблизости от 'Пресни' надежного свидетеля'. В идеале этот кто-то должен быть человеком Рогова, но черта с два 'рогач' согласится, значит, будем бить? Непременно! Этот резинотехнический подличать не прекратит даже на том свете. Кстати, и силу надо показать. Слабаков нигде не уважают, а здесь в особенности. Местные ребята с рождения привыкли мыслить: Все для Нас Любимых. От того и Россию свою просрали. Мд-а, вот только бы не перестараться. Запросто можно ляпнуть такое, от чего вся банда дружно встанет на защиту оскорбленной чести этого ушлепка. В тонкостях местного менталитета мы пока не очень'.

— Феликс Владимирович, надо полагать, московских родственников у вас нет.

По форме вопрос, а по факту утверждение, прозвучал на грани фола, но судя по реакции окружающих пронесло. Ответ был ожидаемым:

— Гальваническая связь не входит в перечень задач научного отделения, — постановка фразы, подергивающиеся губы, все говорило о переполнявшей Рогова ярости.

В такие мгновенья типы с зашкаливающими лидерскими выдают себя с потрохами и всегда допускают ошибки. Не потому ли на лице Дубасова промелькнула гримаса брезгливости?

'Все! Верный бобик его высокопревосходительства на сегодня сдох, но завтра непременно цапнет за штанину. Знаем таких, проходили. Эх-х-х, Россия! И за сто лет ни хрена не изменилась'.

Сделав столь глубокомысленный вывод, Федотов призадумался, куда это его занесли черти. Вроде бы будущее на прошлое влиять не должно, да и Роговы плодятся у любого народа. К счастью долго размышлять ему не пришлось. У самого молодого представителя Главного Командира Кронштадтского порта нашлась знакомая, что сейчас жила в двух минутах от радиостанции 'Пресня'. Очень скоро в эфире творилось сущее светопреставление: на волне двадцать метров общались молодой офицер флота Его Императорского Величества и Верочка Невзорова.

Поначалу в эфире слышался разговор Ильича с бедной Верой.

— Верочка, вы же говорили по телефону? Вот и сейчас, пожалуйста, говорите в это устройство, в микрофон.

— А где эта штука, что надо подносить к уху?

— Вы все услышите во-он из той тарелки.

— Но она так высоко!?

Улыбки на лицах офицеров. Все представили, как Верочка с недоумением смотрит на высоко висящий динамик.

— Виктор, попросите Верочку, чтобы она не волновалась, прием.

Как позже рассказал Мишенин, услышав голос Виктора, Верочка едва не съехала со стула, но через несколько минут природа взяла свое и невеста уверено выговаривала своему жениху:

— Виктор, у нас все в порядке и не забудь приготовить к венчанию... . Список только первоочередных дел поверг в смятение нечаянных свидетелей это разговора и вердикт умудренных опытом был однозначен: семейная жизнь Виктора будет счастливая, но долгая.

Первым отбыл будущий губернатор Москвы, напоследок высказавшийся в том смысле, что впечатлен продукцией отечественных инженеров и приложит все силы.

— Борис Степанович, полагаю, связь между столицей и Москвой вы показали не случайно?

— России нужна правительственная связь.

— Правительственная связь, — будто пробуя словечко на вкус, Дубасов смешно пожевал губами, — интересный термин. Впрочем, не важно, но вы свои станции продадите в другие страны и как тогда с секретностью? — взгляд адмирала после очередного перешептывания с Роговым удовольствия не выражал.

— Двери, ваше высокопревосходительство, может поставить любой мастер, но замки продаются только со своим ключами, а противника надо постоянно вводить в заблуждение, — Федотов казалось, что он удержался от взгляда на Рогова.