— Простите, генерал, но такая стена не устоит против удара даже очень небольшой армии,— сказал Кадет. — Сколько дней понадобилось бы вам, чтобы взять ее?
— Один день,— буркнул генерал Варра. — Я знаю, как бы я это сделал. Я бы поставил два десятка баллист и разметал обороняющихся, а потом одним сильным ударом ворвался в кратер. Потом сотня рабочих рук в течение ночи освободили бы проходы для конницы... В общем, я — не строитель, Коммодор. Построй еще пару "Девятых валов", и я продержусь целый год. — Несколько изображений "Девятого вала" — вид из порта, вид с дороги — висели в палатке генерала на видном месте. Автор изображений был неизвестен; Кадет подозревал, что это был кто-то из толковых людей Резидента — на рисунках довольно точно были указаны толщина стены в основании и на вершине гребня, а также — неточно — высота стены. — А если ты сделаешь в наружной стене два ряда бойниц для арбалетчиков и лучников — то и дольше. — Все три адъютанта генерала согласно кивнули. Кадет посмотрел на них: двое были явно опытными вояками, широкоплечими крепкими мужчинами средних лет, а вот один — высокий хрупкий юноша — ни по возрасту, ни по телосложению никак не походил на профессионального военного. И взгляд его бледно-серых глаз был совсем другой — не туповатый и самоуверенно-упрямый, а пытливый и внимательный. Генерал называл его "лорд Чиррер".
— Мне надо осмотреться вокруг,— сказал Кадет.— На это уйдет несколько дней. Мне нужен ваш человек, генерал, чтобы на мои вопросы я получал понятные и прямые ответы. Лучше бы — один из ваших адъютантов.
— Выбирай любого!
— Лорд Чиррер,— негромко назвал имя Кадет, следя за реакцией адъютантов. Оба старших с облегчением улыбнулись и кивнули, а юноша быстро сделал маленький шаг вперед.
— Лорд Чиррер! — приказал генерал Варра, с легкой улыбкой посмотрев на него. — Вы поступаете в распоряжение господина Коммодора Каддета. В полное распоряжение... Послушай, мастер, что за странный у тебя титул — "Коммодор Каддет"?
— Это значит "Великий и Могучий Вождь", генерал Варра, — с улыбкой ответил Кадет.
— Вот как?! Тебя так называли на родине? Значит, я — Коммодор Варра?
— Нет, генерал, вас бы именовали Женераль Варра.
— А этот титул не ниже твоего, приятель?
— На две звезды выше, генерал.
— "На две звезды". Звучит красиво! Это мне нравится, Коммодор Каддет!
— Вы — воин, Женераль Варра...
— Хорошо, осматривайся, Коммодор. И скорей начинай строить! Ты знаешь, где меня найти... — генерал сделал знак, и два адъютанта понесли его в кресле к палаточному лагерю армии.
Ровные ряды палаток, тренировочная площадка, длинная деревянная коновязь с запасами фуража, костровищи, на которых сейчас солдаты готовили пищу, запруда на речушке, восемь громадных катапульт — авангард армии генерала Варра занял все пространство дна древнего кратера.
— Вас не обидел мой выбор, лорд Чиррер? — спросил Кадет, внимательно наблюдая за юным лордом.
— Нисколько, господин Коммодор Каддет,— ответил юноша. — Я охотно буду служить вам. — Поймав удивленный взгляд Кадета, юноша пояснил: — Мой дед, граф лорд Лэннда, рассказывал мне о вас, вашу историю. Мне интересно. Я постараюсь вам пригодиться.
— Я очень многим обязан графу лорду Лэннда, лорд Чиррер,— с поклоном сказал Кадет. — Так вы — его внук?
— Я старший сын младшей дочери графа Лэннда, — с достоинством произнес лорд Чиррер.
— У вас тот же цвет глаз, что и вашего знаменитого деда, лорд Чиррер. У моего народа — это важный знак.
— Благодарю вас, господин Коммодор Каддет!
— Начнем с осмотра, лорд Чиррер...
Они сели на коней и неторопливо объехали весь армейский лагерь от Пограничных Ворот до Пролома и дальше.
Пограничные Ворота — семь неравномерно и неправильно расположенных высоких острозубых скал — ограничивали дно древнего кратера с востока, а широкий Пролом, через который шла дорога в Стерру — с запада. Когда-то давно огромные вулканы в графстве Лэннда взорвались раньше других, и потоки их лав согрели восточные стены маленького несозревшего вулкана. Пласт за пластом изливающиеся лавы натыкались на стены маленького вулкана, поднимались все выше, напирали на маленький вулкан и все сильнее разогревали его западные стены. Поэтому дальше на запад — за Проломом — дорога, проложенная по застывшей сотни веков назад лаве, на семь метров была выше, чем ее продолжение на востоке. А разогретый с одного бока малыш не выдержал — с еще большей, чем старшие собратья, силой он растрескался и взорвался, излив свою лаву далеко на восток. Так образовались кратер с углубленным, как чаша, дном, Пролом и Пограничные Ворота.
— Нам придется много полазить по окрестным скалам, лорд Чиррер, — сказал Кадет, оглядывая неровные края чаши кратера. — Случалось ли вам подниматься на высокие горы?
— Я вырос в горах, господин Коммодор Каддет, я не боюсь высоты, если вы это имели в виду...
— Благодарю вас, именно это я имел в виду, просто не хотел задеть вас неучтивым выражением, лорд Чиррер. Нам придется облазить все вершины всех ближайших гор.
— Благодарю вас за вашу деликатность, господин Коммодор Каддет,— поклонился юноша. — Я неплохо знаю окрестные горы, — нейтральным тоном сообщил он. — У меня есть рисунки этих мест.
— Это просто отлично, лорд Чиррер! Не позволите ли вы мне взглянуть на них? — Кадету все больше нравился этот скромник.
— Они в замке Лэннда, господин Коммодор Каддет. Я там провел детство. Замок в неполных двух днях пути отсюда по горным дорогам. На лошадях, конечно.
Дорога в Стерру через Пролом выводила на широкое довольно ровное плоскогорье. Слева и справа оно ограничивалось невысокими обветренными скалами с редкими кривыми деревцами на склонах, налево шла еще одна дорога, а справа у самых скал с плоскими вершинами располагался жилой палаточный лагерь. Две большие соединенные вместе армейские палатки в этом лагере были временным домом Кадета его жены. У палаток они остановили коней.
— Могу я спросить, господин Коммодор Каддет?
— Мне бы хотелось, лорд Чиррер, чтобы вы без церемоний спрашивали меня обо всем, что вам хочется узнать у меня. И, пожалуйста, сократите обращение ко мне до простого "Коммодор". А?
— Благодарю вас, Коммодор Каддет! — Юноша помедлил и все-таки решился:
— Скоро похолодает. По всем приметам осень будет длинная, дождливая и холодная. Ваша жена, Коммодор Каддет... Не лучше ли ей будет в замке, прошу меня извинить...
— Очень благодарен вам, лорд Чиррер... Однако, боюсь, что госпожа Принцесса отклонит ваше любезное приглашение. Итак, не привезете ли вы мне свои рисунки?
— Через час я отправлюсь в путь, Коммодор Каддет! Через четыре дня я вернусь! Это все, Коммодор Каддет?
...— Это я, Принцесса! — громко предупредил Кадет, входя в палатку. Принцесса, сидя на корточках, помешивала пищу ложкой в котле. Она повернула к нему лицо и скупо улыбнулась, одними губами.
Здесь в лагере она одевалась в мужскую одежду — так было практичней, да и многие другие женщины в жилом лагере предпочитали одеваться так же. И мужская одежда была ей к лицу. А ее лицо за время быстрой конной пробежки от порта Дикка к Пограничным Воротам Стерры загорело и чуть обветрилось. А сейчас еще было и немного испачкано сажей костра.
— Я совсем разучилась готовить на костре,— виновато сообщила она.— И еще — у нас кончаются продукты. Когда прибудут наши повозки, Каддет? Мне совершенно не хватает утвари.
— Надеюсь, повозки доберутся до нас завтра... — сказал Кадет. — Надеюсь... Тебе не хватает утвари, а мне — инструментов и снаряжения.
— Скоро здесь будет холодно...
— Лорд Чиррер... Он пригласил тебя пожить в замке своего дела, графа Лэннда, Принцесса.
— Мы уже говорили об этом, Каддет, — сухо произнесла Принцесса. — Не стоит повторяться. Мы же договорились: я твой оруженосец, Каддет.— Принцесса выпрямилась во весь рост, вздернула подбородок. — Ваши слова оскорбительны для оруженосца, господин Коммодор Каддет, — тоном воина заявила она. Потом усмехнулась, — я не стану пользоваться гостеприимством гилей, Каддет. Даже живя среди них.
— Тебе трудно здесь?
— Почему здесь всегда такое хмурое и печальное небо, Кадет? Оно словно лежит у меня на плечах. А если ты говоришь о гилях — трудно. Садись, поешь, теперь уже все сварилось.
— После обеда мы пойдем промерять кратер, Принцесса. Надень башмаки покрепче, оруженосец.
— "Кратер"? Кратер — это... сейчас вспомню... "естественное углубление в массиве вулкана, возникшее..." и так далее...Я поняла. Сейчас я сделаю кратер в этой магме кипящей каши...
До самого вечера под моросящем дождем под удивленно-любопытными взглядами воинов господин Коммодор Каддет и госпожа Принцесса шагами промеряли длину и ширину овального кратера, а уже в палатке под светильником Кадет рассчитал его емкость.
Длиннющий караван из порта с их восемью повозками, который они намного опередили еще неподалеку от порта Дикка, добрался к ним утром, через день. Из-за ветреной и сырой погоды и ставшего привычным проездом повозок туда и обратно этот караван скучающая армия встретила довольно равнодушно. Внимательные глаза отметили лишь, что многие повозки необычайно длинны и высоки. Волы медленно втащили их наверх, далеко за Пролом, где под присмотром господина Коммодора Каддета строители немедленно начали разбивать на плоскогорье за Проломом новый жилой лагерь. Удивительный лагерь! И только строгий запрет командиров не позволил большой части воинов вскоре сбежаться смотреть на чудо — за несколько часов работы вновь прибывших там вырос маленький городок из одинаковых деревянных домиков. Вскоре задымили их дымоходы и появились запахи еды.
Генерал Варра из-под большого зонта очень внимательно наблюдал за происходящим, но ни во что не вмешивался. Изредка генерал приказывал своим промокшим адъютантам развернуть его кресло на удобную позицию. Его любопытство было много сильнее дождя и прохладного ветра.
Самое интересное он увидел под конец: Коммодор Каддет с десятью строителями по указанию госпожи Принцессы откатили шесть неуклюже-высоких повозок на выбранное ею ровное место, расставили их прямоугольником вплотную друг к другу, и сняли колеса. Затем у повозок отвязали и откинули боковые стены. Эти стены превратились в пол. Этот пол выровняли подложенными камнями, а поверх настелили еще один пол из привезенных толстых крашеных деревянных щитов. Через бинокль, накануне подаренный ему Коммодором, генерал увидел, что в верхнем крашенном полу имеются отверстия, куда строители вставили ровные боковые столбы и самый высокий центральный столб. Между столбами вставили множество распорок и связали их просмоленными веревками между собой и крышами повозок. Коммодор проверил крепость стяжки и велел перевязать все заново. В этот момент генерал Варра заметил улыбку, скользнувшую по губам госпожи Принцессы. После этого на все распорки рабочие накатили, ряд за рядом, крышу, составленную из связанных между собой толстых пуков морской травы. Поверх этой крыши натянули чехол, сшитый из множества воздушных пузырей морских коров. Генерал Варра знал, что материал этих пузырей не пропускает воду и служит много лет. Он с неудовольствием посмотрел на серые от влаги стены своей армейской палатки, когда вернулся в нее. "Коммодор Каддет устроился здесь надолго" — так утешился генерал Варра.
— Женераль Варра! Это называется "модульный дом",— позже доложил ему адъютант, посланный на разведку. — Говорят, еще до холодов из Стерры сюда привезут шесть по сто таких "модульных домов". Этот Коммодор Каддет обещал, что никто не будет жить в землянках.
А Кадет и Принцесса с удовольствием и рьяно взялись разбирать привезенные вещи. Они расставили в новом жилище сундуки и складную плетеную мебель, настелили поверх циновок из морской травы шерстяные и меховые ковры, собрали два ложа, установили жаровню и дымоход, расставили ширмы, поделив все пространство на три маленькие комнаты, и развесили большие светильники.
— Мне нравится,— сказала Принцесса, оглядев свой новый дом.— За ночь все прогреется, проникнется нашим дыханием и дома будет тепло и хорошо. Только, Каддет, ковры зиму не переживут, сырое место. Если здесь мы надолго — надо строить настоящий дом.
Вечером, а в горах вечер наступает рано, к ним в гости пришел продрогший Монах. Его домик-модуль должны были собрать неподалеку, назавтра. Принцесса кинулась подогревать кашу, заставила Монаха сменить промокшие носки.
— Ты похудел, Монах,— заметила она.— Вас там плохо кормят. Каддет, вели ему приходить за едой к нам. Хотя бы вечером!
Достали привезенное вино и небьющиеся бокалы, сели поближе к горячей жаровне и славно провели время в разговорах и рассказах. На лингве, опасаясь подслухов. По предложению Монаха договорились о двух условиях: рассказ не должен быть короче, чем струится песок в маленьких песочных часах, и он должен быть честным и интересным.
— Выяснилось, что два языка я не знаю,— рассказал о своих трудностях повеселевший от тепла и горячей еды Монах.— Но их знают нанятые на Зеленых Землях плотники, один плотник — один язык, а другой — другой язык. Я перевожу приказы десятника то одному плотнику, то другому. А уж они — перетолмачивают их строителям. Вот они и ходят со мной как помощники толмача. И важничают!.. И радуются, что работа легкая, а оплата хорошая. Их десятник злится...
— Похоже, вы трое сносите не одну пару башмаков, бегая по строительству, Монах,— хмыкнул Кадет. — Мне не нравится задумка генерала Вары построить на дне кратера множество стен и башен. "Непроходимый лабиринт". И напихать в него отряды лордов.
— Но ведь он не глупец, Каддет! Он поймет тебя, — уверенно заявил Монах. — Как бывший егерь, я знаю — военные всегда сначала говорят "Нет!" Придумай, как заставить его сказать "Я так и хотел!". Генерал обещал, что в начале зимы он отпустит меня в Столицу. А там — три библиотеки, Принцесса!.. А здесь суровые, неприветливые горы. Не то, что на Срединных Землях. Помнишь наш Золотой распадок, Каддет? Какая там красота!.. — с восхищенным видом Монах закачал головой. — Трава, водопад...
— И сколько там золота!..— в тон ему произнесла Принцесса, и все они засмеялись.
— А у тебя на родине горы другие? — спросил Монах. — Расскажи, а мы с Принцессой засчитаем тебе рассказ, а то ты нам должен пять рассказов еще со времени дороги сюда.
— Хорошо. Я вам расскажу, что такое настоящие горы,— сказал Кадет. — Может быть, после этого здешние холмики покажутся вам не такими уж мрачными. Не помню, кому из вас, что я рассказывал, — начал Кадет, — поэтому начну с начала. Моя родная планета называется Урду. Такая маленькая, снаружи — скупая планета. Куда ни посмотришь — высокие, очень высокие горы. Холодный голый черный гранит на поверхности. Дымящиеся вулканы. Камни все время содрогаются. В глубине — словно дышат. На поверхности — вздрагивают и трещат. Разломы и трещины. Пропасти. Тропки извиваются и то летят вниз, то карабкаются вверх. Тропки редко живут на одном месте больше нескольких зим. Летом вся истрескавшаяся поверхность гор покрывается пучками высоких трав и ягодными кустами. Зимой они умирают под толстым снегом. У нас много теплых речушек, с вредной водой, в них водится очень вкусная, но вредная для здоровья рыба.
